Анализируя ‎на‏ ‎постоянной ‎основе ‎западные ‎таблоиды, ‎почувствовали,‏ ‎что ‎настроения‏ ‎СМИ‏ ‎в ‎разных ‎странах‏ ‎Европы ‎в‏ ‎последнее ‎время ‎не ‎такие‏ ‎уж‏ ‎радужные, ‎как‏ ‎перед ‎контрнаступлением‏ ‎в ‎начале ‎лета ‎2023 ‎года.‏ ‎Создается‏ ‎впечатление, ‎что‏ ‎«король ‎то‏ ‎голый» ‎иными ‎словами, ‎чувствуется, ‎что‏ ‎эта‏ ‎свора‏ ‎хотя ‎еще‏ ‎не ‎в‏ ‎полной ‎мере‏ ‎осознала‏ ‎грядущий ‎крах‏ ‎ее ‎затеи ‎с ‎Украиной, ‎но‏ ‎«под ‎ложечкой‏ ‎у‏ ‎них ‎уже ‎засосало».‏ ‎До ‎них‏ ‎дошло, ‎что ‎первый ‎акт‏ ‎подходит‏ ‎к ‎концу,‏ ‎а ‎Владимир‏ ‎Путин ‎еще ‎не ‎разыграл ‎несколько‏ ‎значимых‏ ‎козырей.

Козырь ‎номер‏ ‎1: ‎Россия‏ ‎не ‎прекратила ‎экспорт ‎сырья ‎на‏ ‎Запад,‏ ‎в‏ ‎том ‎числе‏ ‎жизненно-важных ‎для‏ ‎Соединенных ‎Штатов‏ ‎ресурсов:‏ ‎обогащенный ‎Уран‏ ‎(через ‎казахскую ‎компанию ‎uranium ‎one,‏ ‎контрольный ‎пакет‏ ‎акций‏ ‎которой ‎принадлежит ‎России),‏ ‎литий, ‎золото,‏ ‎алмазы ‎и ‎не ‎удивительно,‏ ‎но‏ ‎нефть ‎(через‏ ‎российский ‎теневой‏ ‎флот).

Козырь ‎номер ‎2: ‎как ‎ни‏ ‎странно‏ ‎ассиметричные ‎ответы‏ ‎Западу, ‎например,‏ ‎поставка ‎оружия ‎хуситам ‎(старые ‎советские‏ ‎противокорабельные‏ ‎ракеты,‏ ‎которые ‎серьезным‏ ‎образом ‎могли‏ ‎бы ‎повлиять‏ ‎на‏ ‎американскую ‎операцию‏ ‎в ‎красном ‎море), ‎диверсионные ‎операции‏ ‎на ‎территории‏ ‎Запада‏ ‎(целями ‎могут ‎стать‏ ‎заводы ‎по‏ ‎производству ‎артиллерийских ‎снарядов, ‎склады‏ ‎гсм‏ ‎и ‎различные‏ ‎военные ‎объекты).

Козырь‏ ‎номер ‎3: ‎Россия ‎не ‎проводила‏ ‎еще‏ ‎одну ‎полноценную‏ ‎мобилизацию. ‎Бесспорно,‏ ‎скрытая ‎мобилизация ‎в ‎России ‎продолжается‏ ‎и‏ ‎согласно‏ ‎заявлениям ‎Андрея‏ ‎Белоусова ‎в‏ ‎2024 ‎году‏ ‎в‏ ‎армию ‎было‏ ‎призвано ‎427 ‎тысяч ‎новых ‎военнослужащих‏ ‎(что ‎дает‏ ‎нам‏ ‎примерную ‎оценку ‎в‏ ‎30-40 ‎тысяч‏ ‎человек ‎ежемесячно), ‎но ‎это‏ ‎не‏ ‎полноценная ‎мобилизация‏ ‎населения, ‎которая,‏ ‎к ‎счастью, ‎маловероятно ‎из-за ‎тяжелейших‏ ‎экономических‏ ‎последствий ‎(достаточно‏ ‎взглянуть, ‎что‏ ‎в ‎стране ‎уровень ‎безработицы ‎чудовищно‏ ‎низкий‏ ‎меньше‏ ‎2%, ‎а‏ ‎это ‎говорит‏ ‎о ‎чрезвычайной‏ ‎перегрузке‏ ‎экономике, ‎сюда‏ ‎еще ‎можно ‎включить ‎невероятный ‎рост‏ ‎заработных ‎плат‏ ‎и‏ ‎становится ‎понятно, ‎что‏ ‎в ‎государстве‏ ‎процветает ‎кадровый ‎голод ‎и‏ ‎жуткая‏ ‎нехватка ‎рук),‏ ‎которые ‎ждут‏ ‎страну ‎в ‎случае ‎начала ‎таковой‏ ‎(да,‏ ‎мы ‎уверенно‏ ‎говорим, ‎что‏ ‎никакой ‎мобилизации ‎не ‎будет, ‎только‏ ‎если‏ ‎ситуация‏ ‎на ‎фронте‏ ‎не ‎станет‏ ‎резко ‎катастрофической,‏ ‎как‏ ‎во ‎время‏ ‎харьковского ‎наступления ‎ВСУ ‎в ‎сентябре‏ ‎2022 ‎года,‏ ‎когда‏ ‎фронта ‎под ‎Лиманом‏ ‎буквально ‎не‏ ‎было).

Козырь ‎4: ‎Россия ‎не‏ ‎уничтожила‏ ‎на ‎Украине‏ ‎массу ‎военных‏ ‎целей. ‎Ни ‎мосты ‎через ‎Днепр,‏ ‎ни‏ ‎узлы ‎связи‏ ‎(по ‎сути‏ ‎все ‎жд ‎сообщение ‎на ‎Украине‏ ‎функционирует‏ ‎исправно),‏ ‎ни ‎пункты‏ ‎управления ‎не‏ ‎разрушены. ‎В‏ ‎том‏ ‎числе ‎Москва‏ ‎все ‎еще ‎воздерживается ‎от ‎ликвидации‏ ‎украинской ‎верхушки,‏ ‎хотя‏ ‎сейчас ‎пора ‎бы‏ ‎уже ‎задуматься‏ ‎об ‎этой ‎опции, ‎ведь‏ ‎в‏ ‎Москве ‎убит‏ ‎генерал-лейтенант ‎Кириллов,‏ ‎где ‎та ‎грань?

Козырь ‎5: ‎Прямые‏ ‎удары‏ ‎по ‎прокси-силам‏ ‎США ‎в‏ ‎Европе. ‎Звучит, ‎как ‎бред, ‎но‏ ‎если‏ ‎иностранные‏ ‎специалисты ‎наводят‏ ‎западное ‎оружие‏ ‎на ‎Россию‏ ‎и‏ ‎бьют ‎ракетами‏ ‎ATACMS ‎по ‎Крыму ‎не ‎является‏ ‎ли ‎это‏ ‎нападением‏ ‎на ‎нашу ‎страну,‏ ‎хоть ‎и‏ ‎не ‎прямым ‎с ‎территории‏ ‎Американской‏ ‎прокси-силы? ‎Россия‏ ‎вполне ‎может‏ ‎ответить ‎и ‎ударить ‎по ‎польскому‏ ‎складу‏ ‎в ‎Жешуве‏ ‎(главный ‎перевалочный‏ ‎пункт ‎для ‎всех ‎военных ‎грузов,‏ ‎которые‏ ‎отправляются‏ ‎на ‎нужды‏ ‎ВСУ).

То ‎есть‏ ‎задушить ‎Россию‏ ‎полностью‏ ‎не ‎удалось‏ ‎ни ‎экономически ‎(тут, ‎конечно, ‎все‏ ‎не ‎так‏ ‎однозначно,‏ ‎экономически ‎у ‎нас‏ ‎нет ‎полного‏ ‎коллапса, ‎но ‎Москва ‎не‏ ‎в‏ ‎состоянии ‎тянуть‏ ‎такие ‎гигантские‏ ‎расходы ‎на ‎оборонный ‎сектор ‎еще‏ ‎несколько‏ ‎лет, ‎2024‏ ‎год ‎был‏ ‎пиком ‎возможностей ‎России, ‎теперь ‎они‏ ‎начнут‏ ‎неуклонно‏ ‎сокращаться, ‎экономика‏ ‎России ‎переживает‏ ‎далеко ‎не‏ ‎лучшие‏ ‎времена, ‎в‏ ‎том ‎числе ‎из-за ‎санкций, ‎которые‏ ‎давят ‎на‏ ‎российские‏ ‎высокотехнологичные ‎отрасли, ‎но‏ ‎они ‎оказались‏ ‎не ‎настолько ‎смертоносными, ‎коими‏ ‎их‏ ‎представляли ‎на‏ ‎Западе), ‎ни‏ ‎в ‎силовом ‎плане ‎(тут ‎и‏ ‎отражение‏ ‎контрнаступления ‎ВСУ,‏ ‎остановка ‎наступления‏ ‎противника ‎в ‎Курской ‎области, ‎да‏ ‎и‏ ‎вообще‏ ‎полная ‎стратегическая‏ ‎инициатива ‎в‏ ‎руках ‎ВС‏ ‎РФ).

И,‏ ‎в ‎первую‏ ‎очередь, ‎эти ‎предпанические ‎настроения ‎почувствовала‏ ‎Польша ‎(которая‏ ‎на‏ ‎минуточку ‎имеет ‎один‏ ‎из ‎самых‏ ‎больших ‎процент ‎расходов ‎от‏ ‎ВВП‏ ‎на ‎оборону,‏ ‎почти ‎6%).‏ ‎Вот ‎что ‎очень ‎внятно ‎пишет‏ ‎польское‏ ‎издание ‎Myśl‏ ‎Polska.

Россия ‎то‏ ‎практически ‎не ‎вводила ‎санкций, ‎Россия‏ ‎лишь‏ ‎смотрела‏ ‎на ‎то,‏ ‎что ‎делает‏ ‎Запад, ‎кое-где‏ ‎отвечала,‏ ‎но ‎главным‏ ‎принципом ‎все ‎эти ‎30 ‎месяцев‏ ‎было ‎то,‏ ‎о‏ ‎чем ‎о ‎Путин‏ ‎сказал ‎9 ноября‏ ‎2024 года ‎на ‎одном ‎из‏ ‎совещаний‏ ‎с ‎правительством‏ ‎России: ‎Главное,‏ ‎чтобы ‎не ‎в ‎ущерб ‎себе.

От‏ ‎себя‏ ‎добавим, ‎что‏ ‎многие ‎негодовали‏ ‎у ‎нас ‎в ‎стране, ‎почему,‏ ‎мол,‏ ‎Россия‏ ‎не ‎душит‏ ‎Запад ‎в‏ ‎ответ. ‎Но‏ ‎президент‏ ‎и ‎спросил,‏ ‎а ‎зачем? ‎Россия ‎продолжает ‎зарабатывать‏ ‎на ‎Западе‏ ‎с‏ ‎помощью ‎третьих ‎стран,‏ ‎подставных ‎компаний‏ ‎и ‎теневого ‎флота. ‎Бюджет‏ ‎России‏ ‎за ‎6‏ ‎лет, ‎то‏ ‎есть ‎буквально ‎— ‎с ‎прошлых‏ ‎выборов‏ ‎по ‎эти‏ ‎— ‎вырос‏ ‎почти ‎в ‎3 ‎раза: ‎от‏ ‎16‏ ‎триллионов‏ ‎до ‎42‏ ‎трлн ‎рублей.‏ ‎У ‎нас‏ ‎столько‏ ‎денег ‎и‏ ‎так ‎раскочегарена ‎промышленность, ‎что ‎даже‏ ‎идёт ‎«перегрев‏ ‎экономики»‏ ‎(Это ‎тема ‎для‏ ‎отдельного ‎поста,‏ ‎перегрев ‎экономики ‎также ‎опасен,‏ ‎как‏ ‎и ‎депрессия,‏ ‎то ‎о‏ ‎чем ‎мы ‎писали ‎выше ‎про‏ ‎чудовищно‏ ‎низкую ‎безработицу,‏ ‎которая ‎скорее‏ ‎служит, ‎как ‎показатель ‎проблем ‎в‏ ‎стране,‏ ‎а‏ ‎не ‎роста)‏ ‎мы ‎еле‏ ‎успеваем ‎осваивать‏ ‎прибыль,‏ ‎приходится ‎задирать‏ ‎ключевую ‎ставку ‎ЦБ, ‎с ‎чем‏ ‎прекрасно ‎справляется‏ ‎Э.Набиуллина.

Запад‏ ‎уже ‎выдохся, ‎так‏ ‎и ‎стонет‏ ‎польское ‎издание. ‎И ‎это‏ ‎лишь‏ ‎полбеды ‎—‏ ‎у ‎них‏ ‎впереди ‎противостояние ‎с ‎Китаем! ‎И‏ ‎вот‏ ‎сейчас, ‎едва‏ ‎пережив ‎разрыв‏ ‎с ‎российской ‎экономикой, ‎они ‎начнут‏ ‎отрезать‏ ‎себя‏ ‎ещё ‎и‏ ‎от ‎китайской.‏ ‎А ‎российская‏ ‎экономика‏ ‎вовсе ‎не‏ ‎«разорвана ‎в ‎клочья» ‎— ‎она‏ ‎развивается ‎быстрее,‏ ‎чем‏ ‎экономики ‎тех, ‎кто‏ ‎ее ‎пытался‏ ‎разорвать. ‎Более ‎того, ‎в‏ ‎ответ‏ ‎на ‎немыслимое‏ ‎количество ‎санкций‏ ‎Россия ‎готовит ‎Западу ‎контрудар. ‎Европа‏ ‎в‏ ‎этой ‎глобальной‏ ‎торговой ‎войне‏ ‎пострадает ‎больше ‎всех ‎(в ‎первую‏ ‎очередь‏ ‎из-за‏ ‎нехватки ‎дешевого‏ ‎энергосырья, ‎план‏ ‎Вашингтона ‎у‏ ‎вас‏ ‎перед ‎глазами,‏ ‎оторвать ‎Европу ‎от ‎дешевых ‎российских‏ ‎энергоресурсов ‎с‏ ‎помощью‏ ‎подрывов ‎Северных ‎потоков,‏ ‎втянуть ‎в‏ ‎военный ‎конфликт ‎на ‎Украине,‏ ‎чтобы,‏ ‎во-первых, ‎закупали‏ ‎Американский ‎СПГ‏ ‎и ‎заказывали ‎у ‎штатовских ‎компаний‏ ‎строительство‏ ‎терминалов ‎для‏ ‎приема ‎и‏ ‎дабы ‎заказывали ‎у ‎Пентагона ‎все‏ ‎больше‏ ‎и‏ ‎больше ‎вооружений).

Президент‏ ‎Путин ‎на‏ ‎совещании ‎объявил‏ ‎о‏ ‎создании ‎сырьевых‏ ‎альянсов ‎(то ‎есть ‎картелей). ‎На‏ ‎это ‎заявление‏ ‎и‏ ‎отреагировали ‎поляки.

«У ‎России‏ ‎в ‎этом‏ ‎отношении ‎имеется ‎хороший ‎опыт,‏ ‎особенно‏ ‎в ‎области‏ ‎сотрудничества ‎с‏ ‎ОПЕК. ‎С ‎этой ‎Организацией ‎стран-экспортеров‏ ‎нефти‏ ‎в ‎2016‏ ‎году, ‎когда‏ ‎цены ‎упали ‎ниже ‎30 ‎долларов,‏ ‎Россия‏ ‎создала‏ ‎альянс ‎„ОПЕК+“,‏ ‎который ‎вместе‏ ‎с ‎Саудовской‏ ‎Аравией‏ ‎доминирует ‎на‏ ‎рынке ‎нефти. ‎Это ‎соглашение ‎позволило‏ ‎повысить ‎и‏ ‎стабилизировать‏ ‎цены, ‎что ‎приносит‏ ‎экспортерам ‎нефти‏ ‎очень ‎хорошую ‎прибыль», ‎—‏ ‎отмечает‏ ‎аналитик ‎издания‏ ‎Анджей ‎Шчещняк.

Путин‏ ‎заявил, ‎что ‎Россия ‎может ‎ограничить‏ ‎поставки‏ ‎на ‎внешние‏ ‎рынки ‎некоторого‏ ‎стратегического ‎сырья, ‎такого ‎как ‎уран,‏ ‎титан‏ ‎или‏ ‎никель, ‎но‏ ‎не ‎во‏ ‎вред ‎себе.‏ ‎Об‏ ‎этом ‎на‏ ‎совещании ‎с ‎членами ‎правительства ‎он‏ ‎призвал ‎подумать.‏ ‎Президент‏ ‎акже ‎обратил ‎внимание‏ ‎на ‎то,‏ ‎что ‎если ‎России ‎ограничивают‏ ‎поставки‏ ‎ряда ‎товаров,‏ ‎то ‎почему‏ ‎и ‎нашей ‎стране ‎не ‎ввести‏ ‎ответные‏ ‎ограничения. ‎Он‏ ‎подчеркнул, ‎что‏ ‎Россия ‎является ‎лидером ‎по ‎запасу‏ ‎ряда‏ ‎стратегических‏ ‎видов ‎сырья‏ ‎— ‎по‏ ‎природному ‎газу‏ ‎это‏ ‎почти ‎22%‏ ‎от ‎мировых ‎запасов, ‎по ‎золоту‏ ‎— ‎почти‏ ‎23%,‏ ‎по ‎алмазам ‎—‏ ‎почти ‎55%.

«Михаил‏ ‎Владимирович, ‎у ‎меня ‎к‏ ‎вам‏ ‎просьба, ‎вы‏ ‎посмотрите, ‎пожалуйста,‏ ‎по ‎некоторым ‎видам ‎товаров, ‎которые‏ ‎мы‏ ‎в ‎большом‏ ‎количестве ‎поставляем‏ ‎на ‎мировой ‎рынок, ‎— ‎к‏ ‎нам‏ ‎ограничивают‏ ‎поставки ‎ряда‏ ‎товаров, ‎но,‏ ‎может ‎быть,‏ ‎нам‏ ‎тоже ‎подумать‏ ‎об ‎определенных ‎ограничениях. ‎Уран, ‎титан,‏ ‎никель.

Себе ‎во‏ ‎вред‏ ‎только ‎ничего ‎не‏ ‎нужно ‎делать»,‏ ‎— ‎обратился ‎Путин ‎к‏ ‎премьер-министру‏ ‎Михаилу ‎Мишустину.‏ ‎«Принято», ‎—‏ ‎ответил ‎глава ‎кабмина. ‎А ‎глава‏ ‎минприроды‏ ‎Александр ‎Козлов‏ ‎заявил, ‎что‏ ‎Россия ‎контролирует ‎55% ‎мировых ‎запасов‏ ‎алмазов,‏ ‎46%‏ ‎— ‎палладия,‏ ‎23% ‎—‏ ‎золота ‎и‏ ‎в‏ ‎целом ‎есть‏ ‎потенциал ‎для ‎создания ‎сырьевых ‎альянсов,‏ ‎которые ‎могут‏ ‎дать‏ ‎исключительные ‎возможности ‎для‏ ‎регулирования ‎мировых‏ ‎рынков.

«Я ‎очень ‎прошу ‎и‏ ‎вас,‏ ‎и ‎руководство‏ ‎правительства ‎подумать‏ ‎о ‎том, ‎что ‎мною ‎было‏ ‎сказано,‏ ‎и ‎о‏ ‎том, ‎что‏ ‎сейчас ‎Александр ‎Александрович ‎подтвердил. ‎Не‏ ‎спеша,‏ ‎спокойно,‏ ‎надо ‎подумать,‏ ‎пообсуждаем», ‎—‏ ‎сказал ‎президент.

Мы‏ ‎невооруженным‏ ‎взглядом ‎видим,‏ ‎что ‎у ‎Москвы ‎еще ‎масса‏ ‎рычагов ‎давления‏ ‎на‏ ‎Соединенные ‎Штаты ‎и‏ ‎Европу, ‎экономика‏ ‎России ‎не ‎разбита, ‎но‏ ‎в‏ ‎2025 ‎году‏ ‎будет ‎переживать‏ ‎далеко ‎не ‎лучшие ‎времена ‎(свертка‏ ‎строек,‏ ‎дефицит ‎бюджета,‏ ‎который ‎все-таки‏ ‎покроют ‎с ‎помощью ‎ФНБ, ‎перенасыщение‏ ‎оборонного‏ ‎сектора‏ ‎в ‎ущерб‏ ‎другим ‎отраслям)‏ ‎и ‎это‏ ‎не‏ ‎может ‎не‏ ‎отразиться ‎на ‎итогах ‎Спецоперации, ‎Россия‏ ‎вряд ‎ли‏ ‎сможет‏ ‎тянуть ‎настолько ‎гигантские‏ ‎военные ‎расходы‏ ‎еще ‎несколько ‎лет, ‎кульминация‏ ‎близка,‏ ‎хотя ‎то,‏ ‎что ‎Россия‏ ‎наконец ‎начала ‎использовать ‎рычаги ‎против‏ ‎Запада‏ ‎(заявления ‎Путина‏ ‎на ‎встрече‏ ‎с ‎Мишустиным) ‎— ‎однозначно, ‎весьма‏ ‎и‏ ‎весьма‏ ‎позитивный ‎знак.

Архив: ‎Материал‏ ‎впервые ‎опубликован ‎30 ‎июля ‎2024‏ ‎года

Что ‎можно‏ ‎сказать‏ ‎по ‎фотографии ‎террористов-исламистов‏ ‎с ‎украинским‏ ‎флагом ‎в ‎Мали ‎и‏ ‎хвастовством‏ ‎ГУР ‎о‏ ‎якобы ‎участии‏ ‎в ‎уничтожении ‎группы ‎ЧВК ‎«Вагнер»?

То,‏ ‎что‏ ‎Украина ‎не‏ ‎в ‎первый‏ ‎раз ‎уже ‎признается ‎в:

1) Склонности ‎к‏ ‎терроризму.

2) Безотчетной‏ ‎любви‏ ‎к ‎исламскому‏ ‎радикализму.

Любовь ‎эта‏ ‎началась ‎еще‏ ‎с‏ ‎трогательного ‎союза‏ ‎УНА-УНСО ‎и ‎так ‎называемой ‎Ичкерии.‏ ‎Тогда ‎это‏ ‎была‏ ‎частная ‎инициатива, ‎но‏ ‎явно ‎не‏ ‎без ‎попустительства ‎украинского ‎государства,‏ ‎раз‏ ‎уж ‎появилась‏ ‎во ‎Львове‏ ‎в ‎1996-м ‎году ‎улица ‎Джохара‏ ‎Дудаева.‏ ‎Заметим ‎еще‏ ‎ни ‎о‏ ‎каком ‎российско-украинском ‎конфликте ‎тогда ‎и‏ ‎речи‏ ‎не‏ ‎шло. ‎Теперь‏ ‎«в ‎благодарочку»‏ ‎за ‎ВСУ‏ ‎воюют‏ ‎формирования ‎а‏ ‎ля ‎батальон ‎«Шейха ‎Мансура» ‎из‏ ‎исламистских ‎боевиков‏ ‎разного‏ ‎рода, ‎многие ‎из‏ ‎которых ‎гармонично‏ ‎бы ‎смотрелись ‎в ‎Гуантанамо.

Можем‏ ‎мы‏ ‎вспомнить ‎и‏ ‎то, ‎как‏ ‎щирые ‎украинцы ‎«топили» ‎за ‎«сирийскую‏ ‎оппозицию»‏ ‎(то ‎есть‏ ‎исламских ‎террористов)‏ ‎и ‎со ‎слов ‎ГУРТа ‎опять‏ ‎же,‏ ‎оказывают‏ ‎прямую ‎военную‏ ‎помощь ‎сирийским‏ ‎радикалам.

Как ‎заявил‏ ‎представитель‏ ‎ГУРТ ‎Украины‏ ‎(Главного ‎управления ‎разведки ‎и ‎терроризма‏ ‎— ‎впору‏ ‎называть‏ ‎его ‎теперь ‎так)‏ ‎Андрей ‎Юсов, «повстанцы‏ ‎получили ‎необходимую ‎информацию ‎и‏ ‎не‏ ‎только ‎информацию».

Что‏ ‎они ‎там‏ ‎передали ‎или ‎нет, ‎вопрос, ‎на‏ ‎самом‏ ‎деле, ‎десятый.‏ ‎Хохлы ‎любят‏ ‎себе ‎пририсовать ‎фантомные ‎перемоги ‎и‏ ‎вот‏ ‎тут‏ ‎обратили ‎внимание, что‏ ‎видео ‎с‏ ‎очень ‎похожим‏ ‎составом‏ ‎банды ‎снимали‏ ‎в ‎июне, ‎а ‎украинский ‎флаг‏ ‎возможно ‎просто‏ ‎пририсовали‏ ‎(примеры ‎подобных ‎трюков‏ ‎у ‎хохлов‏ ‎также ‎находятся ‎в ‎количестве).

Примечателен‏ ‎сам‏ ‎факт ‎ассоциации‏ ‎признанного ‎на‏ ‎международной ‎арене ‎государства ‎с ‎различного‏ ‎рода‏ ‎радикальными ‎исламистскими‏ ‎группировками. Пусть ‎вас‏ ‎не ‎путают ‎«туареги» ‎и ‎«повстанцы»‏ ‎и‏ ‎прочие‏ ‎благородные ‎прозвища,‏ ‎которыми ‎грешат‏ ‎даже ‎российские‏ ‎СМИ.‏ ‎«Мирные ‎повстанцы»‏ ‎(вспоминаем ‎шаблон ‎из ‎времен ‎Сирии)‏ ‎то ‎действуют‏ ‎в‏ ‎союзе ‎с ‎той‏ ‎же ‎Аль-Каидой,‏ ‎то ‎с ‎ИГ, ‎то‏ ‎что-то‏ ‎делят ‎между‏ ‎собой. ‎И‏ ‎тот ‎же ‎ИГ ‎любит ‎прикрываться‏ ‎«сепарским»‏ ‎флагом ‎Азавада‏ ‎(северной ‎части‏ ‎Мали, ‎в ‎которой ‎туареги ‎пытаются‏ ‎создать‏ ‎то‏ ‎свое ‎государство,‏ ‎то ‎национальную‏ ‎автономию, ‎а‏ ‎у‏ ‎террористов ‎на‏ ‎эту ‎территорию ‎свои ‎планы ‎по‏ ‎созданию ‎очередного‏ ‎квазигосударства).

Отметим,‏ ‎что ‎союз ‎украинского‏ ‎правительства ‎и‏ ‎террористических ‎африканских ‎группировок, ‎как‏ ‎и‏ ‎поддержка ‎сепаратизма‏ ‎в ‎независимом‏ ‎государстве ‎и ‎вмешательство ‎в ‎его‏ ‎внутренние‏ ‎дела ‎обнуляют‏ ‎все ‎претензии‏ ‎хохла ‎к ‎территориальной ‎целостности ‎ридной‏ ‎неньки. А‏ ‎террористические‏ ‎методы ‎ГУР‏ ‎с ‎его‏ ‎«пикапными» ‎войсками‏ ‎делают‏ ‎Украину ‎похожей‏ ‎на ‎террористическую ‎группировку ‎до ‎степени‏ ‎полной ‎неотличимости.

И‏ ‎чем‏ ‎больше ‎Украина ‎действует‏ ‎как ‎террористическая‏ ‎группировка ‎и ‎сотрудничает ‎с‏ ‎реальными‏ ‎террористами, ‎тем‏ ‎хуже ‎получается‏ ‎их ‎оправдывать ‎в ‎глазах ‎избирателей‏ ‎на‏ ‎Западе ‎в‏ ‎странах-донорах ‎помощи.

Все‏ ‎это ‎только ‎помогает ‎России, ‎которая‏ ‎намерена‏ ‎добиться‏ ‎на ‎международном‏ ‎уровне ‎признания‏ ‎текущего ‎Киевского‏ ‎режима‏ ‎террористическим.

Когда ‎такое‏ ‎признание ‎случится, ‎у ‎стран-доноров ‎будет‏ ‎неприятный ‎выбор.‏ ‎Присоединиться‏ ‎и ‎признать ‎хохла‏ ‎террористами, ‎что‏ ‎означает ‎признание ‎части ‎своего‏ ‎руководства‏ ‎пособниками ‎террористов‏ ‎с ‎последующими‏ ‎отставками ‎и ‎судами. ‎Или ‎отказаться‏ ‎и‏ ‎для ‎части‏ ‎стран ‎СТАТЬ‏ ‎пособниками ‎террористов ‎— ‎также ‎с‏ ‎интересными‏ ‎последствиями.

Мы‏ ‎пока ‎не‏ ‎говорим, ‎что‏ ‎условный ‎Китай‏ ‎наложит‏ ‎санкции ‎скажем‏ ‎на ‎Францию, ‎но ‎может ‎сложиться‏ ‎интересная ‎коллизия‏ ‎и‏ ‎выбирать ‎рано ‎или‏ ‎поздно ‎придется.

P.‏ ‎S. ‎Так ‎что ‎автор‏ ‎Хольм‏ ‎ван ‎Зайчик‏ ‎в ‎начале‏ ‎2000-х ‎был ‎удивительно ‎прозорлив ‎с‏ ‎романом‏ ‎об ‎украинских‏ ‎террористах-сепаратистах ‎«Дело‏ ‎незалежных ‎дервишей» ‎(книга ‎из ‎цикла‏ ‎об‏ ‎альтернативной‏ ‎истории ‎Российской‏ ‎империи).

Зеленский ‎еще‏ ‎и ‎условия ‎ставит, ‎слышали? ‎Все-таки,‏ ‎хоть ‎вы‏ ‎что‏ ‎мне ‎говорите, ‎а‏ ‎так ‎поверить‏ ‎в ‎себя ‎можно ‎только‏ ‎при‏ ‎искусственном ‎расширении‏ ‎сознания. ‎Моргенштерн‏ ‎вот ‎Конституцию ‎пишет, ‎мы ‎как‏ ‎раз‏ ‎сегодня ‎это‏ ‎обсуждали, а ‎Владимир‏ ‎Александрович ‎разъясняет ‎миру, ‎при ‎каких‏ ‎условиях‏ ‎он‏ ‎согласится ‎на‏ ‎переговоры.

Итак, ‎что‏ ‎мы ‎должны‏ ‎для‏ ‎этого ‎сделать?‏ ‎Давайте ‎разберемся, ‎а ‎то ‎мало‏ ‎ли… ‎Упустим‏ ‎что-нибудь,‏ ‎и ‎не ‎видать‏ ‎нам ‎переговоров,‏ ‎как ‎Путину ‎— ‎Нобелевской‏ ‎премии‏ ‎мира. ‎А‏ ‎это ‎нехорошо.

Ну,‏ ‎для ‎начала, ‎прежде ‎чем ‎вообще‏ ‎говорить‏ ‎о ‎каких-то‏ ‎переговорах, ‎Зеленский‏ ‎желает ‎встретиться ‎с ‎Трампом. ‎Как‏ ‎со‏ ‎своим‏ ‎коллегой, ‎со‏ ‎своим ‎товарищем,‏ ‎с ‎равным‏ ‎себе‏ ‎руководителем ‎государства.‏ ‎Этого ‎хочет ‎не ‎только ‎он,‏ ‎этого ‎хочет‏ ‎Европа.

Ну,‏ ‎если ‎Европа ‎хочет,‏ ‎отказывать ‎ей‏ ‎нельзя. ‎Поэтому ‎мы ‎возражать‏ ‎не‏ ‎будем, ‎пусть‏ ‎Зеленский ‎встречается‏ ‎с ‎Трампом, ‎тем ‎более ‎без‏ ‎этого‏ ‎у ‎него‏ ‎ничего ‎не‏ ‎получается. ‎Он ‎все ‎обосновал:

«Я ‎считаю,‏ ‎что‏ ‎в‏ ‎первую ‎очередь‏ ‎мы ‎должны‏ ‎провести ‎с‏ ‎Трампом‏ ‎встречу, ‎и‏ ‎это ‎важно. ‎И ‎это, ‎кстати,‏ ‎то, ‎чего‏ ‎хочет‏ ‎вся ‎Европа. ‎А‏ ‎после ‎контакта‏ ‎с ‎американским ‎лидером ‎нам‏ ‎следует‏ ‎перейти ‎к‏ ‎какому-то ‎формату‏ ‎переговоров ‎с ‎русскими», ‎— ‎разъяснил‏ ‎он‏ ‎свое ‎видение‏ ‎реальности.

Давайте ‎дальше‏ ‎— ‎какие ‎еще ‎условия? ‎Очень‏ ‎простые‏ ‎и‏ ‎легrо ‎выполнимые:‏ ‎за ‎столом‏ ‎переговоров ‎он‏ ‎хочет‏ ‎увидеть ‎Украину,‏ ‎Россию, ‎США ‎и ‎Евросоюз.

А ‎Израиль‏ ‎ему ‎там‏ ‎не‏ ‎нужен? ‎Британия, ‎опять‏ ‎же, ‎остается‏ ‎за ‎бортом, ‎а ‎это‏ ‎неправильно.‏ ‎Надо ‎всех‏ ‎подтянуть, ‎почему‏ ‎только ‎избранные ‎участвуют ‎в ‎этом‏ ‎перфомансе?‏ ‎Вот ‎и‏ ‎я ‎не‏ ‎понимаю.

И, ‎наконец, ‎третье ‎условие ‎—‏ ‎Украину‏ ‎должны‏ ‎принять ‎в‏ ‎НАТО. ‎Без‏ ‎этого ‎разговаривать‏ ‎вообще‏ ‎не ‎о‏ ‎чем, ‎даже ‎если ‎все ‎соберутся‏ ‎за ‎круглым‏ ‎столом‏ ‎и ‎подготовят ‎аргументы:

«Я‏ ‎действительно ‎считаю,‏ ‎что ‎это ‎самые ‎дешевые‏ ‎гарантии‏ ‎безопасности, ‎которые‏ ‎может ‎получить‏ ‎Украина, ‎самые ‎дешевые ‎для ‎всех.‏ ‎Более‏ ‎того ‎—‏ ‎присоединение ‎Киева‏ ‎к ‎альянсу ‎будет ‎большой ‎победой‏ ‎для‏ ‎Трампа,‏ ‎так ‎как‏ ‎это ‎покажет,‏ ‎что ‎именно‏ ‎США,‏ ‎а ‎не‏ ‎Россия ‎решают, ‎кому ‎быть ‎в‏ ‎НАТО. ‎К‏ ‎тому‏ ‎же, ‎блок ‎получит‏ ‎в ‎свое‏ ‎распоряжение ‎800 ‎тыс. ‎украинских‏ ‎солдат».

Это,‏ ‎безусловно, ‎аргумент‏ ‎— ‎альянс‏ ‎просто ‎чахнет ‎без ‎украинских ‎солдат,‏ ‎это‏ ‎знают ‎все.‏ ‎А ‎Трампу‏ ‎просто ‎необходимо ‎помериться ‎с ‎Путиным‏ ‎сами‏ ‎понимаете‏ ‎чем, ‎без‏ ‎этого ‎его‏ ‎победа ‎на‏ ‎выборах‏ ‎будет ‎неполной.

А,‏ ‎еще ‎Украина ‎должна ‎получить ‎достаточное‏ ‎количество ‎оружия‏ ‎от‏ ‎США ‎и ‎Европы,‏ ‎и ‎ей‏ ‎необходима ‎поддержка ‎собственной ‎оборонной‏ ‎промышленности,‏ ‎вот. ‎Ну,‏ ‎и ‎денег‏ ‎на ‎зарплаты ‎бюджетникам ‎неплохо ‎бы‏ ‎выдать,‏ ‎а ‎то‏ ‎они ‎имеют‏ ‎свойство ‎заканчиваться. ‎Впрочем, ‎об ‎этом‏ ‎еще‏ ‎Чуковский‏ ‎писал:

«Ах, ‎те,‏ ‎что ‎ты‏ ‎выслал

На ‎прошлой‏ ‎неделе,

Мы‏ ‎давно ‎уже‏ ‎съели

И ‎ждем, ‎не ‎дождемся,

Когда ‎же‏ ‎ты ‎снова‏ ‎пришлешь

К‏ ‎нашему ‎ужину

Дюжину

Новых ‎и‏ ‎сладких ‎калош!»

Но‏ ‎там ‎хоть ‎к ‎ужину‏ ‎просили,‏ ‎а ‎тут‏ ‎и ‎к‏ ‎завтраку ‎требуют, ‎и ‎к ‎обеду,‏ ‎и‏ ‎еще ‎про‏ ‎полдник ‎предлагают‏ ‎не ‎забывать. ‎Не ‎наприсылаешься!

В ‎целом‏ ‎все‏ ‎понятно,‏ ‎вопросов ‎нет.‏ ‎Зеленский ‎все‏ ‎разложил ‎по‏ ‎полочкам‏ ‎и ‎раскидал‏ ‎по ‎понятиям. ‎Что ‎тут ‎скажешь?‏ ‎Все ‎согласны.

Осталось‏ ‎уговорить‏ ‎Рокфеллера.

Если ‎получится, ‎конечно.

ОРИГИНАЛ ‎ЗДЕСЬ

Михаил‏ ‎Кофман ‎и ‎Роб ‎Ли, ‎ресурс‏ ‎War ‎on‏ ‎the‏ ‎Rocks

4 июня ‎Украина ‎начала‏ ‎долгожданное ‎наступление . Операция‏ ‎стала ‎проверкой ‎решимости ‎и‏ ‎способности‏ ‎к ‎адаптации‏ ‎украинской ‎стороны.‏ ‎Несмотря ‎на ‎упорное ‎сопротивление, ‎украинские‏ ‎силы‏ ‎добились ‎стабильных‏ ‎успехов ‎в‏ ‎общевойсковом ‎бою ‎против ‎сильно ‎укрепившихся‏ ‎сил.‏ ‎Основные‏ ‎усилия ‎Украины‏ ‎сосредоточены ‎на‏ ‎наступлении ‎из‏ ‎Орехова с‏ ‎целью ‎прорваться‏ ‎на ‎юг ‎мимо ‎Токмака ‎и‏ ‎в ‎идеале‏ ‎достичь‏ ‎Мелитополя. ‎В ‎случае‏ ‎успеха ‎это‏ ‎разорвет ‎российские ‎линии ‎вдоль‏ ‎побережья‏ ‎Черного ‎моря‏ ‎и ‎поставит‏ ‎под ‎угрозу ‎маршруты ‎поставок ‎из‏ ‎Крыма.‏ ‎Вторая ‎—‏ ‎в ‎районе‏ ‎Великой ‎Новоселки — это ‎второстепенная ‎наступательная ‎операция,‏ ‎вероятно,‏ ‎направленная‏ ‎на ‎Бердянск,‏ ‎также ‎расположенный‏ ‎у ‎побережья.‏ ‎Третье‏ ‎— ‎вспомогательное‏ ‎наступление ‎по ‎флангам ‎Бахмута ‎дальше‏ ‎на ‎север.‏ ‎Украина‏ ‎добилась ‎здесь ‎успехов,‏ ‎пробив ‎позиции‏ ‎нескольких ‎российских ‎воздушно-десантных ‎подразделений.‏ ‎Наступление‏ ‎набирает ‎обороты,‏ ‎и ‎многое‏ ‎еще ‎не ‎решено, ‎но ‎три‏ ‎месяца‏ ‎дают ‎возможность‏ ‎подвести ‎итоги‏ ‎операции.

Это ‎превратилось ‎в ‎войну ‎на‏ ‎выживание‏ ‎(В‏ ‎оригинале ‎—‏ ‎War ‎of‏ ‎tree ‎lines,‏ ‎в‏ ‎буквальном ‎смысле‏ ‎tree ‎line ‎— ‎это ‎граница‏ ‎среды ‎обитания,‏ ‎выше‏ ‎которой ‎деревья ‎не‏ ‎выживают. ‎В‏ ‎общем, ‎здесь ‎птицы ‎не‏ ‎поют,‏ ‎деревья ‎не‏ ‎растут ‎—‏ ‎прим. ‎Е.Н.), продвижение ‎часто ‎исчисляется ‎сотнями‏ ‎метров.‏ ‎На ‎поле‏ ‎боя ‎доминируют‏ ‎артиллерийский ‎огонь ‎и ‎беспилотники; ‎небольшие‏ ‎группы‏ ‎пехоты‏ ‎продвигаются ‎через‏ ‎густые ‎минные‏ ‎поля, поле ‎за‏ ‎полем,‏ ‎посадка ‎за‏ ‎посадкой. ‎Прогресс ‎был ‎прерывистым ‎и‏ ‎медленнее, ‎чем‏ ‎ожидалось,‏ ‎как ‎признал ‎президент‏ ‎Владимир ‎Зеленский , а‏ ‎теперь ‎и ‎бывший ‎министр‏ ‎обороны‏ ‎Украины ‎Алексей‏ ‎Резников. Однако ‎недавние‏ ‎успехи ‎Украины ‎показывают, ‎что ‎она‏ ‎со‏ ‎временем ‎ослабила‏ ‎российскую ‎оборону,‏ ‎используя ‎преимущество ‎в ‎огневой ‎мощи‏ ‎и‏ ‎высокоточном‏ ‎оружии ‎большой‏ ‎дальности, ‎чтобы‏ ‎постоянно ‎оттеснять‏ ‎российские‏ ‎войска ‎с‏ ‎их ‎оборонительных ‎позиций. ‎Тем ‎не‏ ‎менее, ‎Украине‏ ‎нужно‏ ‎будет ‎не ‎только‏ ‎прорвать ‎российские‏ ‎линии, ‎но ‎и ‎использовать‏ ‎этот‏ ‎успех ‎для‏ ‎достижения ‎своих‏ ‎целей. ‎Многое ‎может ‎решиться ‎в‏ ‎ближайшие‏ ‎недели.

Как ‎мы‏ ‎и ‎другие‏ ‎предсказывали, такая ‎операция ‎должна ‎была ‎быть‏ ‎сложной‏ ‎и‏ ‎дорогостоящей. ‎Без‏ ‎превосходства ‎в‏ ‎воздухе, ‎решающего‏ ‎преимущества‏ ‎в ‎огневой‏ ‎мощи ‎и ‎при ‎ограниченных ‎возможностях‏ ‎для ‎прорыва‏ ‎российских‏ ‎позиций ‎любая ‎армия‏ ‎столкнулась ‎бы‏ ‎с ‎аналогичными ‎трудностями ‎в‏ ‎такой‏ ‎операции. ‎Это‏ ‎особенно ‎справедливо‏ ‎в ‎отношении ‎сил, ‎которые ‎успели‏ ‎закрепиться‏ ‎и ‎подготовить‏ ‎эшелонированную ‎оборону,‏ ‎изобилующую ‎минными ‎полями ‎и ‎укреплениями.‏ ‎Украинские‏ ‎военные‏ ‎изменили ‎тактику:‏ ‎от ‎первоначальных‏ ‎попыток ‎прорвать‏ ‎российские‏ ‎линии ‎механизированным‏ ‎наступлением ‎к ‎использованию ‎более ‎привычного‏ ‎подхода, ‎направленного‏ ‎на‏ ‎истощение, ‎что ‎позволило‏ ‎постепенно ‎добиваться‏ ‎успеха. ‎Со ‎временем ‎этот‏ ‎подход‏ ‎может ‎сработать,‏ ‎и ‎он‏ ‎работал ‎у ‎украинских ‎вооруженных ‎сил‏ ‎в‏ ‎прошлом, ‎но‏ ‎каждое ‎сражение‏ ‎имеет ‎свой ‎собственный ‎контекст ‎с‏ ‎разным‏ ‎набором‏ ‎условий, ‎географии‏ ‎и ‎действующих‏ ‎сил.

Украине ‎нужно‏ ‎больше‏ ‎средств ‎противовоздушной‏ ‎обороны , разминирования и ‎подобной ‎вспомогательной ‎техники. ‎Помощь‏ ‎Запада ‎за‏ ‎последние‏ ‎18 ‎месяцев ‎дала‏ ‎Украине ‎сил,‏ ‎но ‎она ‎также ‎ограничила‏ ‎ее‏ ‎возможности, ‎в‏ ‎результате ‎чего‏ ‎недостаточно ‎обученным ‎подразделениям ‎пришлось ‎противостоять‏ ‎хорошо‏ ‎подготовленной ‎обороне‏ ‎без ‎поддержки‏ ‎с ‎воздуха. ‎Однако ‎проблемы ‎связаны‏ ‎не‏ ‎только‏ ‎с ‎возможностями‏ ‎и ‎недостатками‏ ‎потенциала. ‎Украинские‏ ‎военные‏ ‎продолжают ‎испытывать‏ ‎сложности ‎с ‎масштабированием ‎наступательных ‎операций‏ ‎и ‎проведением‏ ‎общевойсковых‏ ‎операций ‎на ‎уровне‏ ‎батальона ‎и‏ ‎выше, ‎при ‎этом ‎большинство‏ ‎атак‏ ‎осуществляется ‎на‏ ‎уровне ‎взвода‏ ‎или ‎роты.

Единого ‎ответа ‎на ‎вызовы,‏ ‎стоящие‏ ‎перед ‎Украиной,‏ ‎не ‎существует.‏ ‎Проблему ‎нельзя ‎сводить ‎к ‎нехватке‏ ‎западной‏ ‎тактической‏ ‎авиации. ‎Более‏ ‎важными ‎факторами‏ ‎остаются ‎боеприпасы,‏ ‎обучение,‏ ‎предоставление ‎необходимых‏ ‎средств ‎и ‎эффективное ‎управление ‎ресурсами‏ ‎в ‎войне‏ ‎на‏ ‎истощение. ‎Война ‎требует‏ ‎регулярной ‎адаптации,‏ ‎поскольку ‎немногие ‎планы ‎выдерживают‏ ‎контакт‏ ‎с ‎противником,‏ ‎но ‎процесс‏ ‎адаптации ‎в ‎равной ‎степени ‎требует‏ ‎выявления‏ ‎того, ‎что‏ ‎сработало, ‎а‏ ‎что ‎нет. ‎Способность ‎открыто ‎обсуждать‏ ‎эти‏ ‎проблемы‏ ‎(что, ‎на‏ ‎наш ‎взгляд,‏ ‎не ‎включает‏ ‎утечки‏ ‎в ‎газеты‏ ‎из-за ‎завесы ‎анонимности) ‎— ‎это‏ ‎то, ‎что‏ ‎отличает‏ ‎успешные ‎военные ‎силы‏ ‎от ‎таких,‏ ‎как ‎российские, ‎которые ‎часто‏ ‎фальсифицируют‏ ‎успехи ‎и‏ ‎скрывают ‎плохие‏ ‎новости. ‎Действительно, ‎плохое ‎понимание ‎того,‏ ‎как‏ ‎ведутся ‎военные‏ ‎действия ‎на‏ ‎Украине, ‎и ‎операционной ‎среды ‎в‏ ‎целом,‏ ‎может‏ ‎привести ‎к‏ ‎ложным ‎ожиданиям.

Летнее‏ ‎наступление ‎Украины‏ ‎сводится‏ ‎к ‎балансу‏ ‎истощения ‎с ‎течением ‎времени: ‎у‏ ‎какой ‎стороны‏ ‎больше‏ ‎резервов ‎и ‎кто‏ ‎сможет ‎лучше‏ ‎управлять ‎своей ‎боевой ‎мощью‏ ‎в‏ ‎длительной ‎схватке. Чтобы‏ ‎поддержать ‎военные‏ ‎усилия ‎Украины, ‎Вашингтон ‎должен ‎в‏ ‎первую‏ ‎очередь ‎обеспечивать‏ ‎ее ‎боеприпасами‏ ‎для ‎интенсивной ‎борьбы, ‎предоставлять ‎необходимые‏ ‎ударные‏ ‎системы‏ ‎большой ‎дальности‏ ‎и ‎средства‏ ‎обеспечения. ‎Однако‏ ‎также‏ ‎следует ‎извлечь‏ ‎уроки ‎из ‎этого ‎опыта, ‎решая‏ ‎долгосрочные ‎вопросы,‏ ‎такие‏ ‎как ‎обучение, ‎помощь‏ ‎Украине ‎в‏ ‎улучшении ‎ее ‎способности ‎проводить‏ ‎масштабные‏ ‎операции ‎и‏ ‎переход ‎к‏ ‎использованию ‎западной ‎авиации ‎вместе ‎с‏ ‎соответствующими‏ ‎организационными ‎изменениями,‏ ‎чтобы ‎сделать‏ ‎ее ‎эффективной. ‎Также ‎крайне ‎важно,‏ ‎чтобы‏ ‎западные‏ ‎страны ‎извлекли‏ ‎правильные ‎уроки‏ ‎из ‎развития‏ ‎и‏ ‎боевой ‎деятельности‏ ‎новых ‎украинских ‎бригад ‎для ‎совершенствования‏ ‎будущих ‎усилий‏ ‎по‏ ‎обучению.

Ситуация ‎на ‎поле

Наступление‏ ‎до ‎сих‏ ‎пор ‎представляло ‎собой ‎фазу‏ ‎формирования,‏ ‎начальную ‎попытку‏ ‎прорыва, ‎за‏ ‎которой ‎последовал ‎длительный ‎период ‎истощения‏ ‎с‏ ‎прерывистыми ‎достижениями,‏ ‎что ‎привело‏ ‎к ‎более ‎успешному ‎продвижению, ‎наблюдаемому‏ ‎в‏ ‎последние‏ ‎недели, ‎поскольку‏ ‎обе ‎стороны‏ ‎все ‎чаще‏ ‎вынуждены‏ ‎использовать ‎свои‏ ‎резервы. ‎Перед ‎наступлением ‎Украина ‎провела‏ ‎несколько ‎недель‏ ‎в‏ ‎операциях ‎по ‎формированию‏ ‎условий ‎для‏ ‎наступления, ‎включая ‎атаки ‎на‏ ‎российские‏ ‎командные ‎пункты,‏ ‎в ‎том‏ ‎числе ‎с ‎использованием ‎крылатых ‎ракет‏ ‎воздушного‏ ‎базирования ‎Storm‏ ‎Shadow, ‎рейды‏ ‎на ‎российскую ‎Белгородскую ‎область ‎и‏ ‎различные‏ ‎диверсии.‏ ‎Они ‎проводились,‏ ‎чтобы ‎ослабить‏ ‎способность ‎России‏ ‎защищаться‏ ‎и ‎потенциально‏ ‎заставить ‎Москву ‎перенаправить ‎силы ‎в‏ ‎сторону ‎от‏ ‎направления‏ ‎основных ‎усилий ‎Украины.‏ ‎Первоначально ‎наступление‏ ‎началось ‎с ‎локальных ‎атак‏ ‎в‏ ‎районе ‎Бахмута‏ ‎в ‎середине‏ ‎мая, ‎призванных ‎привлечь ‎туда ‎российские‏ ‎войска‏ ‎путем ‎постоянного‏ ‎давления ‎на‏ ‎фланги. ‎Затем ‎украинские ‎части ‎предприняли‏ ‎попытку‏ ‎наступления‏ ‎по ‎направлению‏ ‎Великой ‎Новоселки‏ ‎на ‎юге‏ ‎(у‏ ‎нас ‎этот‏ ‎сектор ‎привязывают ‎ко ‎Времьевке ‎—‏ ‎прим. ‎Е.Н.),‏ ‎после‏ ‎чего ‎последовал ‎удар‏ ‎из ‎района‏ ‎Орехова ‎на ‎Запорожье.

Украинские ‎войска‏ ‎добились‏ ‎успехов ‎на‏ ‎флангах ‎Бахмута,‏ ‎но ‎первоначальное ‎наступление ‎на ‎главном‏ ‎направлении‏ ‎на ‎юге‏ ‎оказалось ‎не‏ ‎таким ‎успешным, ‎как ‎ожидалось. ‎На‏ ‎второй‏ ‎неделе‏ ‎Украине ‎удалось‏ ‎захватить ‎ряд‏ ‎городов, расположенных ‎к‏ ‎югу‏ ‎от ‎Великой‏ ‎Новоселки, ‎но ‎дальнейшее ‎продвижение ‎было‏ ‎медленным ‎[Ох.‏ ‎Тут,‏ ‎конечно, ‎сову ‎просто‏ ‎порвало ‎на‏ ‎глобусе. ‎Автор ‎пишет ‎«города»,‏ ‎towns,‏ ‎хотя ‎даже‏ ‎по ‎приведенной‏ ‎им ‎ссылке ‎написано ‎village, ‎то‏ ‎есть,‏ ‎деревня. ‎Причем‏ ‎речь ‎идет‏ ‎конкретно ‎о ‎Сторожевом, ‎с ‎довоенным‏ ‎населением‏ ‎96‏ ‎человек ‎—‏ ‎прим. ‎Е.Н.].

На,‏ ‎как ‎казалось,‏ ‎основном‏ ‎направлении ‎удара‏ ‎с ‎47-й ‎механизированной ‎бригадой ‎в‏ ‎качестве ‎ударной‏ ‎силы‏ ‎к ‎югу ‎от‏ ‎Орехова ‎в‏ ‎направлении ‎Работино, ‎наступление ‎также‏ ‎на‏ ‎раннем ‎этапе‏ ‎застопорилось. Большинство ‎успехов‏ ‎было ‎достигнуто ‎на ‎первой ‎линии‏ ‎обороны‏ ‎России, ‎но‏ ‎именно ‎здесь‏ ‎российские ‎войска ‎сосредоточили ‎свои ‎усилия,‏ ‎что‏ ‎делает‏ ‎их ‎особенно‏ ‎важными. ‎Украинская‏ ‎атака ‎создала‏ ‎выступ,‏ ‎который ‎постоянно‏ ‎расширяется. ‎На ‎момент ‎написания ‎этой‏ ‎статьи ‎украинские‏ ‎силы‏ ‎ослабили ‎обороняющиеся ‎российские‏ ‎подразделения ‎и‏ ‎демонстрируют ‎признаки ‎того, ‎что‏ ‎они,‏ ‎возможно, ‎прорвали‏ ‎главную ‎линию‏ ‎обороны ‎возле ‎Вербового, ‎но ‎детали‏ ‎пока‏ ‎оценивать ‎рано. [текст‏ ‎написан ‎4‏ ‎сентября, ‎так ‎что ‎уже ‎можно‏ ‎судить,‏ ‎прорыв‏ ‎ли ‎это‏ ‎— ‎прим.‏ ‎Е.Н.] Украинские ‎силы‏ ‎недавно‏ ‎освободили ‎Работино‏ ‎и ‎продвинулись ‎к ‎востоку ‎от‏ ‎него, ‎то‏ ‎есть,‏ ‎продвижение ‎примерно ‎десять‏ ‎километров ‎с‏ ‎момента ‎начала ‎наступления. ‎В‏ ‎районе‏ ‎Великой ‎Новоселки‏ ‎глубина ‎продвижения‏ ‎была ‎такой ‎же.

Первоначальный ‎план ‎Украины‏ ‎представлял‏ ‎собой ‎попытку‏ ‎продвинуться ‎по‏ ‎нескольким ‎направлениям, ‎чтобы ‎выявить ‎слабые‏ ‎места,‏ ‎которые‏ ‎могли ‎бы‏ ‎указать ‎лучшее‏ ‎место ‎для‏ ‎прорыва‏ ‎главного ‎оборонительного‏ ‎пояса ‎России. ‎Поэтому ‎вполне ‎вероятно,‏ ‎что ‎Украина‏ ‎стремилась‏ ‎заставить ‎русских ‎бросить‏ ‎в ‎боя‏ ‎резервы, ‎тем ‎самым ‎снижая‏ ‎способность‏ ‎российских ‎вооруженных‏ ‎сил ‎реагировать‏ ‎на ‎прорыв. ‎Вместо ‎того, ‎чтобы‏ ‎проводить‏ ‎прорыв ‎на‏ ‎конкретном ‎участке,‏ ‎украинское ‎командование ‎решило ‎распределить ‎силы,‏ ‎чтобы‏ ‎создать‏ ‎дилемму ‎для‏ ‎русских.

[Забавно, ‎конечно,‏ ‎что ‎тут‏ ‎автор‏ ‎вообще ‎не‏ ‎задается ‎вопросом, ‎насколько ‎это ‎было‏ ‎адекватным ‎решением.‏ ‎Украинская-то‏ ‎армия ‎тоже ‎должна‏ ‎была ‎использовать‏ ‎для ‎этих ‎наступлений ‎свои‏ ‎резервы,‏ ‎прекрасно ‎зная,‏ ‎что ‎именно‏ ‎эти ‎отвлекающие ‎удары ‎без ‎достаточного‏ ‎усиления‏ ‎и ‎поддержки‏ ‎могут ‎привести‏ ‎к ‎наиболее ‎тяжелым ‎потерям ‎при‏ ‎минимуме‏ ‎результатов‏ ‎— ‎Е.Н.]

Пять‏ ‎из ‎первых‏ ‎девяти ‎новых‏ ‎бригад,‏ ‎обученных ‎и‏ ‎оснащенных ‎НАТО, ‎были ‎задействованы ‎в‏ ‎начале ‎наступления.‏ ‎47-я и‏ ‎33-я механизированные ‎бригады ‎наступали‏ ‎южнее ‎Ореховского‏ ‎направления ‎в ‎составе ‎9-го‏ ‎корпуса,‏ ‎а ‎на‏ ‎Велико-Новоселковском/Времьевском ‎направлении‏ ‎вели ‎бой ‎37-я ‎бригада ‎морской‏ ‎пехоты , 31-я‏ ‎и ‎23-я‏ ‎механизированные ‎бригады.‏ ‎Их ‎поддерживали ‎закаленные, ‎более ‎опытные‏ ‎подразделения,‏ ‎сражавшиеся‏ ‎бок ‎о‏ ‎бок ‎с‏ ‎ними. ‎Поддержку‏ ‎у‏ ‎Великой ‎Новоселки‏ ‎оказывали ‎подразделения ‎68-й ‎егерской бригады ‎,‏ ‎35-й ‎и‏ ‎36-й бригад‏ ‎морской ‎пехоты, ‎а‏ ‎также ‎120-й,‏ ‎110-й ‎и ‎129-й ‎бригад‏ ‎территориальной‏ ‎обороны. На ‎ореховском‏ ‎направлении ‎в‏ ‎состав ‎подразделений ‎обеспечения ‎входили ‎15-я‏ ‎бригада‏ ‎Нацгвардии ‎,‏ ‎128-я ‎горно-штурмовая и‏ ‎65-я ‎механизированная ‎бригады ‎. Судя ‎по‏ ‎всему,‏ ‎первоначальный‏ ‎план Киева ‎заключался‏ ‎в ‎том,‏ ‎чтобы ‎9-й‏ ‎корпус‏ ‎быстро ‎продвинулся‏ ‎к ‎первой ‎главной ‎линии ‎российской‏ ‎обороны ‎к‏ ‎югу‏ ‎от ‎Орехова, ‎прежде‏ ‎чем ‎использовать‏ ‎свой ‎второй ‎эшелон ‎—‏ ‎10-й‏ ‎корпус ‎—‏ ‎для ‎прорыва,‏ ‎а ‎затем ‎использовать ‎оперативную ‎группу‏ ‎резервных‏ ‎бригад. ‎В‏ ‎резерв ‎вошли‏ ‎ранее ‎существовавшие ‎и ‎вновь ‎сформированные‏ ‎аэромобильные‏ ‎и‏ ‎десантно-штурмовые ‎бригады,‏ ‎в ‎частности‏ ‎46-я ‎и‏ ‎82-я‏ ‎.

Украина ‎направила‏ ‎на ‎восток ‎подразделения ‎нескольких ‎других‏ ‎бригад, ‎обученных‏ ‎на‏ ‎Западе. ‎В ‎их‏ ‎число ‎входят‏ ‎22-я ‎механизированная ‎бригада ‎под‏ ‎Бахмутом , 32-я‏ ‎механизированная ‎бригада на‏ ‎Купянском ‎фронте‏ ‎, 21-я ‎механизированная ‎бригада на ‎Кременском ‎фронте. Похоже,‏ ‎эти‏ ‎три ‎не‏ ‎входили ‎в‏ ‎состав ‎первых ‎девяти ‎новых ‎бригад,‏ ‎что‏ ‎может‏ ‎объяснить, ‎почему‏ ‎их ‎направили‏ ‎под ‎Бахмут‏ ‎на‏ ‎линию ‎фронт‏ ‎Кременная-Сватово ‎в ‎Луганской ‎области, ‎а‏ ‎не ‎на‏ ‎главное‏ ‎направление ‎на ‎юге.‏ ‎Совсем ‎недавно‏ ‎части ‎43-й ‎механизированной ‎бригады и‏ ‎38-й‏ ‎бригады ‎морской‏ ‎пехоты засветились ‎в‏ ‎районе ‎Сватово ‎и ‎на ‎Велико-Новоселском‏ ‎направлении‏ ‎соответственно.

Большая ‎часть‏ ‎боевых ‎действий‏ ‎внутри ‎городов, ‎освобожденных ‎Украиной ‎[опять‏ ‎«города»‏ ‎—‏ ‎прим. ‎Е.Н.], велась‏ ‎более ‎опытными‏ ‎бригадами, ‎за‏ ‎исключением‏ ‎усилий ‎47-й‏ ‎механизированной ‎бригады ‎и, ‎в ‎последнее‏ ‎время, ‎82-й‏ ‎десантно-штурмовой‏ ‎бригады. ‎Аналогично, ‎продвижение‏ ‎можно ‎увидеть‏ ‎и ‎по ‎Бахмутскому ‎направлению,‏ ‎где‏ ‎участвуют ‎более‏ ‎опытные ‎украинские‏ ‎подразделения, ‎не ‎имеющие ‎новой ‎западной‏ ‎техники,‏ ‎такие ‎как‏ ‎24-я ‎и‏ ‎28-я ‎механизированные ‎бригады; ‎3-я, ‎5-я,‏ ‎92-я‏ ‎штурмовые‏ ‎и ‎80-я‏ ‎десантно-штурмовые ‎бригады. Действительно,‏ ‎похоже, ‎что‏ ‎некоторые‏ ‎из ‎новых‏ ‎бригад ‎использовались для ‎замены ‎частей ‎опытных‏ ‎бригад ‎на‏ ‎фронте‏ ‎Кременная-Сватово, ‎чтобы ‎их‏ ‎можно ‎было‏ ‎использовать ‎в ‎районе ‎Бахмута.‏ ‎Украинские‏ ‎силы ‎специальных‏ ‎операций ‎также‏ ‎поддерживают ‎наступление, ‎штурмуя ‎российские ‎траншеи и‏ ‎действуя дронами‏ ‎для ‎обнаружения‏ ‎и ‎уничтожения‏ ‎целей. В ‎наступлении ‎Украины ‎на ‎Работино‏ ‎принимали‏ ‎участие‏ ‎подразделения ‎73-го‏ ‎Центра ‎специального‏ ‎назначения ‎ВМФ , а‏ ‎в‏ ‎районе ‎Бахмута,‏ ‎как ‎сообщается, ‎продолжают ‎действовать ‎группы‏ ‎3-го и ‎8-го‏ ‎полков‏ ‎специального ‎назначения.

Хотя ‎невозможно‏ ‎достоверно ‎узнать,‏ ‎какая ‎часть ‎сил ‎была‏ ‎задействована,‏ ‎на ‎данный‏ ‎момент ‎большинство‏ ‎украинских ‎бригад, ‎которые, ‎как ‎ожидается,‏ ‎будут‏ ‎задействованы ‎в‏ ‎наступлении, ‎включая‏ ‎резервные ‎подразделения ‎десантников, ‎тем ‎или‏ ‎иным‏ ‎образом‏ ‎вносят ‎свой‏ ‎вклад ‎в‏ ‎борьбу . Неясно, ‎перебрасывает‏ ‎ли‏ ‎Украина ‎дополнительные‏ ‎силы ‎с ‎других ‎фронтов, ‎хотя‏ ‎некоторые ‎недавние‏ ‎сообщения предполагают,‏ ‎что ‎это ‎может‏ ‎быть ‎так.‏ ‎Россия ‎также ‎разместила ‎в‏ ‎Херсонской‏ ‎области ‎стратегические‏ ‎резервы, ‎в‏ ‎том ‎числе ‎7-ю ‎гвардейскую ‎горно-штурмовую‏ ‎дивизию‏ ‎и ‎76-ю‏ ‎гвардейскую ‎десантно-штурмовую‏ ‎дивизию, ‎а ‎также ‎элементы ‎своей‏ ‎Днепровской‏ ‎оперативной‏ ‎группы.

Трудный ‎старт

Украина,‏ ‎вероятно, ‎располагает‏ ‎большей ‎боевой‏ ‎мощью‏ ‎для ‎продолжения‏ ‎атаки, ‎но ‎более ‎тяжело ‎оснащенные‏ ‎подразделения ‎действительно‏ ‎были‏ ‎задействованы ‎в ‎начале‏ ‎операции, ‎и‏ ‎первоначальная ‎атака ‎была ‎не‏ ‎просто‏ ‎разведкой ‎или‏ ‎зондированием, ‎а,‏ ‎скорее, ‎целенаправленной ‎попыткой ‎быстрого ‎прорыва‏ ‎передовых‏ ‎позиций ‎России.‏ ‎Действительно, ‎47-я‏ ‎механизированная ‎бригада 9-го ‎корпуса ‎, ‎возможно,‏ ‎является‏ ‎лучшей‏ ‎новой ‎бригадой,‏ ‎оснащенной ‎боевыми‏ ‎машинами ‎пехоты‏ ‎Bradley‏ ‎M2A2. ‎На‏ ‎изображениях также ‎видно , что ‎в ‎первых ‎атаках‏ ‎бригады ‎принимали‏ ‎участие‏ ‎танки ‎Leopard ‎2A6,‏ ‎а ‎также‏ ‎редкие ‎минно-травные ‎машины ‎Leopard‏ ‎2R и‏ ‎Wisent, ‎что‏ ‎указывало ‎на‏ ‎то, ‎что ‎приоритетом ‎было ‎ореховское‏ ‎направление,‏ ‎а ‎не‏ ‎просто ‎разведывательная‏ ‎или ‎отвлекающая ‎операция.

Первоначальное ‎наступление ‎пало‏ ‎жертвой‏ ‎множества‏ ‎проблем ‎планирования,‏ ‎разведки ‎и‏ ‎координации, ‎которые‏ ‎широко‏ ‎освещались ‎в‏ ‎новостях . Однако, ‎изучая ‎эти ‎проблемы, ‎важно‏ ‎отметить, ‎что‏ ‎любая‏ ‎западная ‎армия, ‎вынужденная‏ ‎использовать ‎подразделения,‏ ‎прошедшие ‎всего ‎лишь ‎несколько‏ ‎месяцев‏ ‎обучения, ‎столкнулась‏ ‎бы ‎с‏ ‎такими ‎же ‎проблемами.

У ‎одного ‎украинского‏ ‎подразделения‏ ‎возникли ‎проблемы,‏ ‎из-за ‎которых‏ ‎оно ‎опоздало ‎на ‎пару ‎часов‏ ‎к‏ ‎началу‏ ‎штурма. ‎Это‏ ‎означало, ‎что‏ ‎подразделение ‎перешло‏ ‎в‏ ‎наступление ‎спустя‏ ‎много ‎времени ‎после ‎того, ‎как‏ ‎был ‎открыт‏ ‎подавляющий‏ ‎артиллерийский ‎огонь, ‎в‏ ‎результате ‎чего‏ ‎его ‎наступающие ‎силы ‎оказались‏ ‎уязвимыми‏ ‎для ‎неподавленной‏ ‎российской ‎артиллерии‏ ‎и ‎противотанковых ‎управляемых ‎ракет. ‎Предполагалось,‏ ‎что‏ ‎это ‎наступление‏ ‎произойдет ‎под‏ ‎покровом ‎темноты, ‎но ‎вместо ‎этого‏ ‎оно‏ ‎произошло‏ ‎ближе ‎к‏ ‎рассвету, ‎что‏ ‎свело ‎на‏ ‎нет‏ ‎преимущество, ‎обеспечиваемое‏ ‎превосходными ‎возможностями ‎ночного ‎видения ‎западной‏ ‎бронетехники. ‎Другое‏ ‎украинское‏ ‎подразделение ‎приняло ‎дружественные‏ ‎части, ‎удерживавшие‏ ‎его ‎фланг, ‎за ‎передовую‏ ‎линию‏ ‎русских ‎и‏ ‎в ‎замешательстве‏ ‎вступило ‎в ‎бой ‎с ‎дружественными‏ ‎силами.‏ ‎Другая ‎группировка‏ ‎ночью ‎дезориентировалась,‏ ‎смешав ‎строй, ‎что ‎сделало ‎ее‏ ‎уязвимой‏ ‎для‏ ‎огня ‎российской‏ ‎артиллерии ‎и‏ ‎противотанковых ‎управляемых‏ ‎ракет.‏ ‎В ‎некоторых‏ ‎случаях ‎войска ‎натыкались ‎на ‎мины,‏ ‎отклонившись ‎от‏ ‎полос,‏ ‎расчищенных ‎саперными ‎машинами.‏ ‎Эти ‎проблемы‏ ‎были ‎характерны ‎не ‎для‏ ‎всего‏ ‎наступления, ‎а‏ ‎для ‎первоначальных‏ ‎этапов.

Некоторые ‎комментаторы ‎предположили, что ‎первоначальный ‎штурм‏ ‎не‏ ‎был ‎основным‏ ‎усилием, ‎и‏ ‎спустя ‎три ‎месяца ‎некоторые ‎все‏ ‎еще‏ ‎характеризуют‏ ‎наступление ‎как‏ ‎«находящееся ‎на‏ ‎ранней ‎стадии».Это‏ ‎свидетельствует‏ ‎о ‎сохраняющейся‏ ‎проблеме ‎непонимания ‎того, ‎как ‎обычно‏ ‎действуют ‎украинские‏ ‎силы.‏ ‎Украинская ‎бригада ‎в‏ ‎наступлении ‎на‏ ‎практике ‎зачастую ‎представляет ‎собой‏ ‎наступающие‏ ‎две-три ‎роты,‏ ‎усиленные ‎бронетехникой‏ ‎и ‎частями ‎поддержки. ‎Усиленная ‎рота‏ ‎или‏ ‎ротная ‎тактическая‏ ‎группа ‎является‏ ‎основным ‎действующим ‎лицом ‎штурма. ‎Но‏ ‎даже‏ ‎в‏ ‎этом ‎случае‏ ‎координация ‎затруднена‏ ‎и ‎подвержена‏ ‎сбоям,‏ ‎как ‎показало‏ ‎первое ‎наступление. ‎Чтобы ‎спланировать ‎такого‏ ‎рода ‎действия,‏ ‎нужна‏ ‎целая ‎бригада. ‎Значительное‏ ‎увеличение ‎масштабов‏ ‎является ‎непростой ‎задачей ‎для‏ ‎украинских‏ ‎сил, ‎особенно‏ ‎среди ‎новых‏ ‎бригад, ‎которым ‎не ‎хватает ‎опыта‏ ‎и‏ ‎подготовки ‎командного‏ ‎состава. ‎Первоначальное‏ ‎нападение ‎было ‎настоящей ‎попыткой ‎прорыва,‏ ‎а‏ ‎не‏ ‎разведкой ‎боем‏ ‎или ‎пробой‏ ‎сил, ‎но‏ ‎оно‏ ‎не ‎увенчалось‏ ‎успехом.

Например, ‎в ‎районе ‎Бахмута ‎во‏ ‎многих ‎механизированных‏ ‎атаках‏ ‎Украины ‎участвуют ‎от‏ ‎одного ‎до‏ ‎двух ‎отделений ‎при ‎поддержке‏ ‎двух‏ ‎танков. ‎Украинские‏ ‎танковые ‎части,‏ ‎согласно ‎нашим ‎полевым ‎исследованиям, ‎редко‏ ‎группируются‏ ‎на ‎уровне‏ ‎рот ‎из-за‏ ‎риска ‎потерять ‎слишком ‎много ‎танков‏ ‎сразу.‏ ‎Танковые‏ ‎бои ‎случаются‏ ‎редко. ‎Танки‏ ‎проводят ‎большую‏ ‎часть‏ ‎своего ‎времени,‏ ‎поддерживая ‎пехоту ‎и ‎ведя ‎огонь‏ ‎с ‎закрытых‏ ‎позиций.‏ ‎Обычно ‎они ‎действуют‏ ‎парами ‎или‏ ‎взводами, ‎поддерживая ‎атаки ‎пехоты.‏ ‎Это‏ ‎наступление ‎в‏ ‎основном ‎характеризовалось‏ ‎атаками ‎пехоты ‎на ‎уровне ‎взводов. Несмотря‏ ‎на‏ ‎свой ‎размер,‏ ‎бригады ‎часто‏ ‎имеют ‎ограниченное ‎количество ‎взводов ‎и‏ ‎рот,‏ ‎прошедших‏ ‎штурмовую ‎подготовку,‏ ‎что ‎ограничивает‏ ‎силы, ‎доступные‏ ‎для‏ ‎выполнения ‎таких‏ ‎задач. ‎Украинские ‎силы ‎проводят ‎механизированные‏ ‎атаки, ‎когда‏ ‎позволяют‏ ‎условия. Однако ‎российские ‎минные‏ ‎поля, ‎противотанковые‏ ‎средства ‎и ‎артиллерия ‎остаются‏ ‎мощной‏ ‎угрозой ‎всякий‏ ‎раз, ‎когда‏ ‎Украина ‎сосредотачивает ‎боевую ‎мощь ‎вблизи‏ ‎российских‏ ‎позиций. ‎Эта‏ ‎реальность ‎резко‏ ‎контрастирует ‎с ‎ожиданиями ‎того, ‎что‏ ‎сотни‏ ‎танков‏ ‎или ‎боевых‏ ‎машин ‎пехоты‏ ‎ворвутся ‎на‏ ‎российские‏ ‎позиции ‎в‏ ‎кинематографической ‎атаке.

Западная ‎критика, часто ‎появляющаяся ‎в‏ ‎форме ‎анонимных‏ ‎утечек‏ ‎со ‎стороны ‎официальных‏ ‎лиц, ‎иногда‏ ‎утверждает, ‎что ‎Украина ‎не‏ ‎будет‏ ‎массировать ‎силы и‏ ‎не ‎примет‏ ‎неизбежные ‎потери в ‎результате ‎такого ‎наступления.‏ ‎При‏ ‎этом ‎не‏ ‎учитываются ‎реальные‏ ‎ограничения ‎возможностей ‎вооруженных ‎сил ‎использовать‏ ‎силы‏ ‎в‏ ‎больших ‎масштабах.‏ ‎Соединенные ‎Штаты‏ ‎неверно ‎истолковали‏ ‎это‏ ‎как ‎невыполнение‏ ‎обязательств. Проблемы ‎Украины, ‎связанные ‎с ‎масштабированием‏ ‎использования ‎сил,‏ ‎невозможно‏ ‎преодолеть ‎за ‎несколько‏ ‎месяцев ‎обучения‏ ‎и ‎предоставления ‎западного ‎оборудования.‏ ‎Украинские‏ ‎вооруженные ‎силы‏ ‎преуспевают ‎в‏ ‎мобильной ‎и ‎позиционной ‎обороне. ‎ВСУ‏ ‎также‏ ‎очень ‎эффективны‏ ‎в ‎тактике‏ ‎небольших ‎подразделений ‎и ‎использовании ‎огня‏ ‎для‏ ‎ослабления‏ ‎российской ‎армии.‏ ‎Учитывая ‎проблемы,‏ ‎с ‎которыми‏ ‎новые‏ ‎бригады ‎столкнулись‏ ‎вначале, ‎атаки ‎бригад ‎с ‎использованием‏ ‎нескольких ‎батальонов‏ ‎вместо‏ ‎рот, ‎вероятно, ‎усугубили‏ ‎бы ‎проблемы‏ ‎с ‎координацией ‎и ‎привели‏ ‎бы‏ ‎к ‎большим‏ ‎потерям. ‎Также‏ ‎не ‎учитывается ‎тот ‎факт, ‎что‏ ‎большие‏ ‎потери ‎штурмового‏ ‎подразделения ‎могут‏ ‎существенно ‎повлиять ‎на ‎способность ‎бригады‏ ‎продолжать‏ ‎операции.‏ ‎Это ‎особенно‏ ‎актуально ‎для‏ ‎новых ‎бригад,‏ ‎в‏ ‎состав ‎которых‏ ‎не ‎входят ‎ветераны.

Решения ‎украинского ‎командования‏ ‎проистекают ‎из‏ ‎понимания‏ ‎того, ‎в ‎чем‏ ‎заключаются ‎их‏ ‎сильные ‎стороны, ‎учитывая ‎организационные‏ ‎возможности,‏ ‎опыт, ‎качество‏ ‎сил ‎и‏ ‎ограниченные ‎возможности ‎для ‎поддержки ‎более‏ ‎масштабного‏ ‎наступления. ‎Западные‏ ‎усилия ‎по‏ ‎обучению ‎оказались ‎ограниченными, ‎но ‎украинские‏ ‎подразделения,‏ ‎готовящиеся‏ ‎на ‎Западе,‏ ‎не ‎всегда‏ ‎получают ‎подготовку,‏ ‎соответствующую‏ ‎тому, ‎как‏ ‎они ‎фактически ‎будут ‎сражаться ‎на‏ ‎Украине, ‎используя‏ ‎те‏ ‎же ‎системы, ‎тактику,‏ ‎методы ‎и‏ ‎процедуры. ‎Частично ‎это ‎связано‏ ‎с‏ ‎тем, ‎что‏ ‎западные ‎усилия‏ ‎по ‎обучению ‎не ‎могут ‎обязательно‏ ‎воспроизвести‏ ‎указанные ‎условия.‏ ‎Все ‎это‏ ‎указывает ‎на ‎необходимость ‎дальнейшего ‎совершенствования‏ ‎западных‏ ‎программ‏ ‎тренировок ‎—‏ ‎чтобы ‎они‏ ‎лучше ‎соответствовали‏ ‎реалиям‏ ‎этой ‎войны‏ ‎и ‎тому, ‎как ‎украинские ‎силы‏ ‎ее ‎ведут,‏ ‎—‏ ‎но ‎также ‎и‏ ‎для ‎лучшего‏ ‎понимания ‎оперативной ‎обстановки.

Попытка ‎Украины‏ ‎прорвать‏ ‎российские ‎линии‏ ‎в ‎первые‏ ‎дни ‎наступления ‎не ‎привела ‎к‏ ‎решительному‏ ‎результату, ‎но‏ ‎она ‎стала‏ ‎важным ‎экзаменом ‎— ‎смогут ‎ли‏ ‎недавно‏ ‎сформированные‏ ‎бригады, ‎получившие‏ ‎западное ‎оснащение‏ ‎и ‎прошедшие‏ ‎западное‏ ‎обучение ‎более‏ ‎эффективно ‎преодолеть ‎подготовленную ‎российскую ‎оборону.‏ ‎В ‎наступлении‏ ‎также‏ ‎впервые ‎использовалась ‎корпусная‏ ‎структура, ‎помогающая‏ ‎координировать ‎логистику ‎различных ‎задействованных‏ ‎бригад,‏ ‎с ‎общим‏ ‎оперативным ‎или‏ ‎«фронтовым» ‎командным ‎уровнем ‎над ‎корпусом.‏ ‎Это‏ ‎был ‎рискованный‏ ‎стратегический ‎выбор.‏ ‎Риск ‎усугублялся ‎назначением ‎новых ‎бригад‏ ‎для‏ ‎ведущей‏ ‎роли ‎на‏ ‎двух ‎наиболее‏ ‎ожидаемых ‎направлениях‏ ‎наступления‏ ‎и ‎планом,‏ ‎предусматривающим ‎операции ‎в ‎ночное ‎время.‏ ‎Кроме ‎того,‏ ‎главным‏ ‎направлением ‎наступления ‎Украина‏ ‎выбрала ‎Ореховско-Токмакский‏ ‎район, ‎который ‎является ‎наиболее‏ ‎укрепленным‏ ‎сектором ‎российской‏ ‎обороны. ‎[Здесь‏ ‎напрашивается, ‎честно ‎говоря, ‎вопрос, ‎который‏ ‎автор‏ ‎не ‎задает:‏ ‎а ‎почему‏ ‎вы ‎вообще ‎выбрали ‎для ‎удара‏ ‎самый‏ ‎укрепленный‏ ‎участок, ‎о‏ ‎котором ‎было‏ ‎заранее ‎известно,‏ ‎что‏ ‎он ‎наиболее‏ ‎прочный ‎— ‎прим. ‎Е.Н.]

Перед ‎этими‏ ‎подразделениями ‎стояла‏ ‎сложнейшая‏ ‎задача: ‎наступать ‎в‏ ‎условиях ‎хорошо‏ ‎подготовленной ‎обороны ‎с ‎плотными‏ ‎минными‏ ‎полями, ‎окопавшимися‏ ‎войсками, ‎многочисленными‏ ‎противотанковыми ‎управляемыми ‎ракетами, ‎барражирующими ‎боеприпасами‏ ‎и‏ ‎ударными ‎вертолетами,‏ ‎поддерживающими ‎российские‏ ‎позиции.

Однако, ‎как ‎показывают ‎наши ‎исследования‏ ‎на‏ ‎Украине,‏ ‎новым ‎бригадам‏ ‎не ‎хватало‏ ‎достаточной ‎сплоченности‏ ‎подразделений‏ ‎и ‎опыта, в‏ ‎результате ‎они ‎совершали ‎ошибки, ‎которые‏ ‎опытные ‎бригады‏ ‎допускали‏ ‎реже. ‎Набранными ‎недавно‏ ‎были ‎не‏ ‎только ‎пехотные ‎батальоны ‎и‏ ‎штурмовые‏ ‎части, ‎но‏ ‎и ‎артиллерия‏ ‎и ‎вспомогательные ‎силы, ‎а ‎у‏ ‎личного‏ ‎состава ‎бригад‏ ‎не ‎было‏ ‎достаточно ‎времени ‎для ‎подготовки. ‎Эти‏ ‎бригады‏ ‎также‏ ‎состояли ‎из‏ ‎недавно ‎мобилизованного‏ ‎личного ‎состава,‏ ‎многие‏ ‎из ‎солдат‏ ‎не ‎имели ‎военного ‎опыта, ‎а‏ ‎также ‎офицеров,‏ ‎набранных‏ ‎из ‎других ‎частей.‏ ‎Новые ‎бригады‏ ‎не ‎были ‎знакомы ‎с‏ ‎местностью‏ ‎и ‎ранее‏ ‎не ‎дислоцировались‏ ‎в ‎этом ‎районе. ‎Просить ‎их‏ ‎провести‏ ‎первый ‎штурм,‏ ‎в ‎некоторых‏ ‎случаях ‎ночью, ‎было ‎непростой ‎задачей.

Проблемы‏ ‎новых‏ ‎бригад‏ ‎вынудили ‎другие‏ ‎части, ‎в‏ ‎том ‎числе‏ ‎менее‏ ‎хорошо ‎оснащенные‏ ‎подразделения ‎национальной ‎гвардии, ‎приступить ‎к‏ ‎выполнению ‎возложенных‏ ‎на‏ ‎них ‎задач, ‎в‏ ‎некоторых ‎случаях‏ ‎полностью ‎заменяя ‎их ‎на‏ ‎линии.‏ ‎Действительно, ‎даже‏ ‎плохо ‎оснащенные‏ ‎подразделения ‎территориальной ‎обороны, ‎которые ‎обычно‏ ‎используются‏ ‎для ‎обороны,‏ ‎брали ‎города в‏ ‎рамках ‎контрнаступления ‎[по ‎ссылке ‎речь‏ ‎идет‏ ‎о‏ ‎Нескучном ‎(733‏ ‎жителя ‎до‏ ‎войны) ‎на‏ ‎Времьевском‏ ‎выступе. ‎Строго‏ ‎говоря, ‎это ‎сомнительный ‎пример ‎успехов‏ ‎ТРО: ‎российские‏ ‎войска‏ ‎отступили ‎оттуда, ‎потеряв‏ ‎позиции ‎на‏ ‎флангах. ‎Бои ‎в ‎селе,‏ ‎о‏ ‎которых ‎писала‏ ‎пресса, ‎это‏ ‎уже ‎выдавливание ‎российских ‎арьергардов, ‎основные‏ ‎силы‏ ‎к ‎тому‏ ‎моменту ‎уже‏ ‎ушли. ‎Так ‎что ‎этот ‎успех‏ ‎на‏ ‎себя‏ ‎могут ‎записать‏ ‎скорее ‎какие-то‏ ‎регулярные ‎части‏ ‎ВСУ‏ ‎— ‎прим.‏ ‎Е.Н.].

Примечательно, ‎что ‎некоторые ‎новые ‎бригады‏ ‎показали ‎себя‏ ‎лучше.‏ ‎После ‎первых ‎неудач‏ ‎47-я ‎механизированная‏ ‎бригада ‎сумела ‎адаптироваться ‎и‏ ‎продвинуться‏ ‎вперед, ‎а‏ ‎82-я ‎десантно-штурмовая‏ ‎бригада, ‎похоже, ‎добилась ‎успеха ‎вскоре‏ ‎после‏ ‎своего ‎ввода‏ ‎в ‎бой.‏ ‎Вероятно, ‎это ‎связано ‎с ‎тем,‏ ‎что‏ ‎их‏ ‎подготовка ‎и‏ ‎оснащение ‎были‏ ‎приоритетными ‎среди‏ ‎новых‏ ‎бригад, ‎и,‏ ‎возможно, ‎из-за ‎того, ‎что ‎82-я‏ ‎бригада ‎приняла‏ ‎участие‏ ‎в ‎наступлении ‎гораздо‏ ‎позже ‎[это‏ ‎связано ‎с ‎тем, ‎что‏ ‎к‏ ‎моменту, ‎когда‏ ‎в ‎бой‏ ‎ввели ‎82-ю ‎бригаду, ‎на ‎этом‏ ‎участке‏ ‎уже ‎с‏ ‎обеих ‎сторон‏ ‎лежал ‎живой ‎на ‎мертвом ‎и‏ ‎мертвый‏ ‎на‏ ‎живом; ‎если‏ ‎бы ‎свежая‏ ‎бригада ‎с‏ ‎горой‏ ‎техники ‎не‏ ‎добилась ‎бы ‎вообще ‎ничего, ‎вот‏ ‎это ‎был‏ ‎бы‏ ‎скандал ‎— ‎прим.‏ ‎Е.Н.]

Истощение, ‎ведущее‏ ‎к ‎срыву

По ‎прошествии ‎первой‏ ‎недели‏ ‎операция ‎перешла‏ ‎в ‎фазу‏ ‎истощения, ‎мало ‎чем ‎отличающуюся ‎от‏ ‎наступления‏ ‎в ‎Херсоне. Украинские‏ ‎силы ‎ослабляют‏ ‎российскую ‎оборону ‎артиллерийским ‎огнем, ‎HIMARS,‏ ‎беспилотниками‏ ‎и‏ ‎избранными ‎ударами‏ ‎ракет ‎Storm‏ ‎Shadow по ‎значимым‏ ‎целям.‏ ‎Украина ‎также‏ ‎пытается ‎перекрыть ‎поток ‎российских ‎поставок‏ ‎из ‎Крыма,‏ ‎нанося‏ ‎удары ‎по ‎мостам‏ ‎и ‎железнодорожным‏ ‎станциям, ‎в ‎том ‎числе‏ ‎по‏ ‎Крымскому ‎мосту,‏ ‎как ‎сообщается,‏ ‎с ‎помощью ‎военно-морских ‎беспилотников. ‎Между‏ ‎украинскими‏ ‎и ‎российскими‏ ‎артиллерийскими ‎частями‏ ‎разыгрался ‎напряженный ‎контрбатарейный ‎бой ‎с‏ ‎участием‏ ‎HIMARS. Последние‏ ‎все ‎чаще‏ ‎используются ‎для‏ ‎контрбатарейной ‎борьбы‏ ‎из-за‏ ‎улучшения ‎навыков‏ ‎украинских ‎войск ‎нацеливаться ‎на ‎тыловые‏ ‎объекты ‎России‏ ‎и,‏ ‎вероятно, ‎распределения ‎систем‏ ‎HIMARS ‎по‏ ‎отдельным ‎подразделениям.

Несмотря ‎на ‎естественную‏ ‎тенденцию‏ ‎сосредотачиваться ‎на‏ ‎освобожденных ‎населенных‏ ‎пунктах, ‎баланс ‎истощения ‎важнее ‎для‏ ‎перспектив‏ ‎украинского ‎наступления,‏ ‎чем ‎что-либо‏ ‎еще. ‎Эта ‎война ‎последовательно ‎демонстрировала‏ ‎сложность‏ ‎организации‏ ‎общевойскового ‎наступления‏ ‎против ‎подготовленной‏ ‎обороны, ‎а‏ ‎истощение‏ ‎сил ‎оказалось‏ ‎ключевым ‎фактором ‎маневренной ‎войны. ‎Отчасти‏ ‎это ‎связано‏ ‎с‏ ‎неспособностью ‎одной ‎стороны‏ ‎добиться ‎превосходства‏ ‎в ‎воздухе ‎над ‎другой,‏ ‎но‏ ‎проблему ‎нельзя‏ ‎сводить ‎к‏ ‎одному ‎этому ‎фактору. ‎Учитывая ‎многоуровневые‏ ‎оборонительные‏ ‎линии, ‎минные‏ ‎поля ‎и‏ ‎окопы ‎России, ‎маловероятно, ‎что ‎украинские‏ ‎военные‏ ‎смогут‏ ‎добиться ‎прорыва,‏ ‎не ‎причинив‏ ‎сначала ‎высокого‏ ‎уровня‏ ‎истощения ‎обороняющимся‏ ‎российским ‎силам. ‎Тем ‎не ‎менее,‏ ‎этот ‎процесс‏ ‎не‏ ‎обязательно ‎линейный, ‎и‏ ‎оборонительные ‎линии‏ ‎могут ‎рухнуть, ‎если ‎для‏ ‎их‏ ‎защиты ‎не‏ ‎будет ‎доступных‏ ‎сил, ‎или ‎если ‎резервы ‎не‏ ‎смогут‏ ‎развернуться ‎вовремя.

В‏ ‎некоторой ‎степени‏ ‎этот ‎подход ‎благоприятствует ‎тому, ‎как‏ ‎воюет‏ ‎Украина,‏ ‎хотя ‎он‏ ‎и ‎не‏ ‎отражает ‎того,‏ ‎что,‏ ‎возможно, ‎хотели‏ ‎видеть ‎западные ‎союзники. ‎Украинские ‎силы‏ ‎предпочитают ‎последовательные‏ ‎атаки,‏ ‎делая ‎огонь ‎решающим‏ ‎элементом ‎и‏ ‎используя ‎маневр, ‎в ‎меньшей‏ ‎степени‏ ‎используя ‎огонь‏ ‎в ‎качестве‏ ‎вспомогательного ‎компонента ‎маневренных ‎сил. ‎Украинская‏ ‎пехота‏ ‎вела ‎наступление,‏ ‎как ‎правило,‏ ‎в ‎составе ‎взводов ‎и ‎рот. Это‏ ‎болезненно‏ ‎медленно,‏ ‎и ‎само‏ ‎по ‎себе‏ ‎не ‎может‏ ‎создать‏ ‎импульс, ‎но‏ ‎украинские ‎подразделения, ‎как ‎правило, ‎лучше‏ ‎российских ‎в‏ ‎ближнем‏ ‎бою ‎[очень ‎сомнительный‏ ‎тезис, ‎на‏ ‎самом ‎деле; ‎буквально ‎каждая‏ ‎армия‏ ‎уверена, ‎что‏ ‎она ‎лучше‏ ‎противника ‎в ‎ближнем ‎бою, ‎это‏ ‎вообще-то‏ ‎известное ‎искажение‏ ‎восприятия — прим. ‎Е.Н.]

Украина‏ ‎также, ‎вероятно, ‎меньше ‎истощается, ‎действуя‏ ‎небольшими‏ ‎спешенными‏ ‎подразделениями, ‎но‏ ‎такое ‎наступление‏ ‎предполагает ‎меньше‏ ‎возможностей‏ ‎для ‎достижения‏ ‎быстрого ‎прорыва. ‎Аналогично, ‎благодаря ‎проникающей‏ ‎разведке, ‎наблюдению‏ ‎и‏ ‎рекогносцировке ‎Украина ‎со‏ ‎временем ‎получает‏ ‎преимущество ‎в ‎контрбатарейной ‎борьбе.‏ ‎Постоянное‏ ‎уничтожение ‎и‏ ‎ослепление ‎огня‏ ‎российской ‎артиллерии ‎с ‎помощью ‎радаров‏ ‎противобатарейной‏ ‎борьбы ‎помогли‏ ‎Украине ‎создать‏ ‎видимое ‎огневое ‎преимущество.

Украина ‎убила несколько ‎российских‏ ‎генералов‏ ‎в‏ ‎результате ‎ракетных‏ ‎ударов ‎Storm‏ ‎Shadow ‎и‏ ‎нанесла‏ ‎удары ‎по‏ ‎логистическим ‎узлам ‎и ‎ключевым ‎мостам.‏ ‎Эти ‎удары‏ ‎усложнили‏ ‎российские ‎операции, ‎позволив‏ ‎добиться ‎продвижения,‏ ‎но ‎сами ‎по ‎себе‏ ‎ракеты‏ ‎большой ‎дальности‏ ‎не ‎являются‏ ‎панацеей. ‎Одной ‎из ‎причин ‎является‏ ‎российская‏ ‎адаптация ‎после‏ ‎внедрения ‎систем‏ ‎HIMARS ‎в ‎прошлом ‎году, ‎усиление‏ ‎узлов‏ ‎командования‏ ‎и ‎управления,‏ ‎рассредоточение ‎логистики‏ ‎и ‎направление‏ ‎поставок‏ ‎непосредственно ‎на‏ ‎фронт. ‎Мощная ‎диверсионная ‎кампания ‎с‏ ‎целью ‎изолировать‏ ‎театр‏ ‎военных ‎действий, ‎сосредоточив‏ ‎внимание ‎на‏ ‎российских ‎коммуникациях, ‎могла ‎бы‏ ‎иметь‏ ‎больший ‎эффект.‏ ‎Однако ‎четыре‏ ‎месяца ‎ударов ‎ракетами ‎Storm ‎Shadow‏ ‎позволяют‏ ‎предположить, ‎что‏ ‎задача ‎перерезать‏ ‎российские ‎линии ‎снабжения ‎с ‎помощью‏ ‎одних‏ ‎лишь‏ ‎ракет ‎сложнее,‏ ‎чем ‎некоторые‏ ‎могут ‎поверить.

Истощение‏ ‎вызывает‏ ‎к ‎жизни‏ ‎плохие ‎заголовки ‎в ‎газетах, ‎но‏ ‎такая ‎тактика‏ ‎позволяет‏ ‎использовать ‎сильные ‎стороны‏ ‎Украины, ‎в‏ ‎то ‎время ‎как ‎попытки‏ ‎масштабировать‏ ‎наступательные ‎маневры‏ ‎в ‎таких‏ ‎сложных ‎условиях ‎не ‎способствуют ‎этому.‏ ‎Однако‏ ‎это ‎обременительно‏ ‎в ‎контексте‏ ‎траты ‎расходников, ‎что ‎заставляет ‎Вашингтон,‏ ‎наконец,‏ ‎разрешить‏ ‎производство ‎улучшенных‏ ‎обычных ‎боеприпасов‏ ‎двойного ‎назначения.— кассетных‏ ‎боеприпасов,‏ ‎из-за ‎отсутствия‏ ‎в ‎наличии ‎фугасных ‎снарядов. ‎Другого‏ ‎способа ‎удовлетворить‏ ‎потребности‏ ‎Украины ‎в ‎артиллерийских‏ ‎боеприпасах ‎нет.‏ ‎Это ‎было ‎важнейшее ‎решение,‏ ‎продлевающее‏ ‎доступные ‎сроки‏ ‎и ‎дающее‏ ‎Украине ‎возможность ‎добиться ‎успеха. ‎Они‏ ‎также‏ ‎более ‎эффективны‏ ‎против ‎сил,‏ ‎находящихся ‎в ‎открытых ‎и ‎обитаемых‏ ‎траншеях.‏ ‎Однако‏ ‎запас ‎снарядов‏ ‎предназначен ‎не‏ ‎только ‎для‏ ‎наступательных‏ ‎операций. ‎Он‏ ‎будет ‎использоваться ‎для ‎поддержания ‎военных‏ ‎усилий ‎Украины‏ ‎в‏ ‎течение ‎следующего ‎года,‏ ‎пока ‎производство‏ ‎на ‎Западе ‎не ‎увеличится‏ ‎в‏ ‎достаточной ‎степени.‏ ‎Это ‎говорит‏ ‎о ‎том, ‎что ‎основными ‎факторами,‏ ‎влияющими‏ ‎на ‎наступление‏ ‎Украины, ‎по-прежнему‏ ‎могут ‎быть ‎наличие ‎боеприпасов ‎и‏ ‎сил.

Непростая‏ ‎задача

На‏ ‎юге ‎российские‏ ‎военные ‎создали‏ ‎систему ‎полевой‏ ‎обороны.‏ ‎На ‎практике‏ ‎это ‎означает ‎формирование ‎минных ‎полей,‏ ‎опорных ‎пунктов,‏ ‎бетонированных‏ ‎траншей, ‎бункеров ‎и‏ ‎многочисленных ‎опорных‏ ‎пунктов ‎с ‎коммуникационными ‎траншеями‏ ‎между‏ ‎ними. ‎Российские‏ ‎силы ‎также‏ ‎априменили ‎неприятные ‎нововведения ‎— ‎например,‏ ‎траншеи-ловушки,‏ ‎заминированные ‎взрывчаткой, которую‏ ‎можно ‎взорвать‏ ‎дистанционно, ‎как ‎только ‎они ‎будут‏ ‎заняты‏ ‎украинскими‏ ‎солдатами. ‎Российские‏ ‎противотанковые ‎расчеты‏ ‎установили ‎перед‏ ‎своими‏ ‎позициями ‎камеры‏ ‎для ‎обнаружения ‎наступающей ‎украинской ‎техники,‏ ‎а ‎также‏ ‎вырыли‏ ‎туннели, ‎которые ‎можно‏ ‎использовать ‎для‏ ‎переброски ‎боеприпасов, ‎техники ‎и‏ ‎личного‏ ‎состава. ‎Они‏ ‎регулярно ‎контратакуют‏ ‎утраченные ‎позиции, ‎хотя ‎общая ‎стратегия‏ ‎заключается‏ ‎не ‎в‏ ‎том, ‎чтобы‏ ‎сохранить ‎линии ‎любой ‎ценой.

Минные ‎поля представляют‏ ‎собой‏ ‎одну‏ ‎из ‎самых‏ ‎больших ‎проблем‏ ‎для ‎наступления‏ ‎Украины,‏ ‎мало ‎чем‏ ‎отличающуюся ‎от ‎ситуации, ‎с ‎которой‏ ‎российские ‎подразделения‏ ‎столкнулись‏ ‎зимой ‎в ‎Угледаре.‏ ‎Согласно ‎нашим‏ ‎полевым ‎исследованиям, ‎российские ‎войска‏ ‎установили‏ ‎больше ‎мин,‏ ‎чем ‎обычно‏ ‎предусмотрено ‎российской ‎доктриной. ‎Перед ‎позициями‏ ‎отдельных‏ ‎российских ‎рот‏ ‎обычно ‎имеются‏ ‎минные ‎поля ‎с ‎сотнями ‎или‏ ‎тысячами‏ ‎противотанковых‏ ‎мин ‎ТМ-62М.‏ ‎Они ‎устанавливали‏ ‎три ‎мины‏ ‎ТМ-62М‏ ‎друг ‎на‏ ‎друга ‎специально ‎для ‎уничтожения, ‎а‏ ‎не ‎просто‏ ‎повреждения‏ ‎минных ‎катков ‎и‏ ‎тралов, ‎используемых‏ ‎для ‎прорыва ‎машин ‎и‏ ‎танков.‏ ‎Их ‎дополняет‏ ‎ТМ-83. Это ‎противотанковые‏ ‎мины ‎фугасного ‎действия, ‎часто ‎размещаемые‏ ‎в‏ ‎рядах ‎деревьев‏ ‎для ‎поражения‏ ‎танков ‎и ‎бронетехники ‎сбоку, ‎когда‏ ‎они‏ ‎едут‏ ‎по ‎грунтовым‏ ‎дорогам, ‎которые‏ ‎часто ‎идут‏ ‎параллельно.

Эти‏ ‎противотанковые ‎мины‏ ‎часто ‎смешиваются ‎с ‎противопехотными ‎минами‏ ‎для ‎нанесения‏ ‎большего‏ ‎ущерба ‎при ‎выводе‏ ‎из ‎строя‏ ‎техники, ‎в ‎том ‎числе‏ ‎с‏ ‎нажимными ‎минами‏ ‎ПМН-4, ограничивающими ‎минами‏ ‎ОЗМ-72 , а ‎также ‎минами ‎направленного ‎осколочного‏ ‎действия‏ ‎МОН-50 ‎и‏ ‎МОН-200. ‎Российские‏ ‎силы ‎также ‎используют ‎авиабомбы ‎ФАБ-100 и‏ ‎ФАБ-250‏ ‎в‏ ‎качестве ‎импровизированных‏ ‎фугасов. ‎Россия‏ ‎дистанционно устанавливает ‎мины‏ ‎с‏ ‎помощью ‎артиллерии,‏ ‎систем ‎минных ‎закладок ‎ИСДМ ‎«‏ ‎Земледелие» ‎и‏ ‎даже‏ ‎беспилотников , таких ‎как ‎ПОМ-3‏ ‎и ‎ПФМ-1.противопехотные‏ ‎мины. ‎Они ‎используются ‎для‏ ‎заполнения‏ ‎полос, ‎расчищенных‏ ‎украинскими ‎саперами,‏ ‎и ‎минирования ‎дорог ‎за ‎линией‏ ‎фронта‏ ‎Украины. ‎Украинские‏ ‎машины ‎разминирования‏ ‎являются ‎приоритетной ‎целью ‎для ‎российских‏ ‎обороняющихся‏ ‎и‏ ‎групп ‎противотанковых‏ ‎управляемых ‎ракет.‏ ‎Это ‎заставило‏ ‎Украину‏ ‎использовать ‎их‏ ‎более ‎осторожно.

Честно ‎говоря, ‎тут ‎можно‏ ‎только ‎руками‏ ‎развести.‏ ‎Русские ‎построили ‎классическую‏ ‎линию ‎полевой‏ ‎обороны ‎— ‎коварство-то ‎какое.‏ ‎Трудно‏ ‎понять, ‎что‏ ‎из ‎этого‏ ‎вообще ‎было ‎непредсказуемо. ‎Очевидно, ‎что‏ ‎вопрос‏ ‎«А ‎что‏ ‎мы ‎будем‏ ‎делать ‎вот ‎с ‎этим» ‎должен‏ ‎был‏ ‎получить‏ ‎ответ ‎еще‏ ‎до, ‎собственно,‏ ‎наступления, ‎и‏ ‎автору‏ ‎даже ‎не‏ ‎приходит ‎в ‎голову ‎задать ‎вопрос,‏ ‎почему ‎этого‏ ‎не‏ ‎произошло. ‎Понятно, ‎что‏ ‎да, ‎это‏ ‎все ‎мешает ‎наступлению, ‎но‏ ‎ведь‏ ‎ничего ‎из‏ ‎этого ‎не‏ ‎было ‎неочевидно ‎перед ‎его ‎началом.‏ ‎В‏ ‎действительности, ‎мы‏ ‎часто ‎браним‏ ‎отечественную ‎военную ‎школу ‎за ‎то,‏ ‎что‏ ‎она‏ ‎исходит ‎из‏ ‎предположения, ‎что‏ ‎противник ‎слепой,‏ ‎глухой‏ ‎и ‎тупой.‏ ‎Как ‎показывает ‎практика, ‎чужая ‎военная‏ ‎школа ‎не‏ ‎чужда‏ ‎такой ‎же ‎беды.‏ ‎Правда, ‎у‏ ‎нас ‎обычно ‎не ‎принято‏ ‎списывать‏ ‎это ‎на‏ ‎чрезвычайное ‎коварство‏ ‎врага, ‎тут ‎же ‎оказывается ‎неожиданностью,‏ ‎что‏ ‎за ‎полгода‏ ‎можно ‎редуты‏ ‎возвести ‎— ‎прим. ‎Е.Н.

Украинские ‎пехотные‏ ‎подразделения‏ ‎успешно атакуют‏ ‎российские ‎позиции,‏ ‎но ‎мины‏ ‎вынуждают ‎их‏ ‎двигаться‏ ‎медленно ‎и‏ ‎целенаправленно, ‎чтобы ‎добраться ‎до ‎них.‏ ‎Даже ‎когда‏ ‎пехотные‏ ‎подразделения ‎могут ‎продвигаться‏ ‎пешком, ‎необходимо‏ ‎расчищать ‎полосы ‎движения ‎для‏ ‎подъезда‏ ‎техники. ‎Это‏ ‎усложняет ‎эвакуацию‏ ‎раненых ‎для ‎наступающих ‎пехотных ‎подразделений‏ ‎и‏ ‎затрудняет ‎переброску‏ ‎других ‎вспомогательных‏ ‎средств, ‎таких ‎как ‎противовоздушная ‎оборона,‏ ‎логистика‏ ‎и‏ ‎артиллерия, ‎ближе‏ ‎к ‎линии‏ ‎фронта, ‎которые‏ ‎имеют‏ ‎решающее ‎значение‏ ‎для ‎поддержания ‎динамики. ‎Кроме ‎того,‏ ‎эти ‎минные‏ ‎поля‏ ‎нивелируют ‎преимущества Украины ‎в‏ ‎возможностях ‎ночного‏ ‎видения, ‎которые ‎дают ‎БМП‏ ‎«Брэдли»‏ ‎и ‎танки‏ ‎«Леопард». ‎[См.‏ ‎выше ‎— ‎у ‎некоторых ‎подразделений‏ ‎атака‏ ‎сорвалась ‎именно‏ ‎из-за ‎того,‏ ‎что ‎была ‎организована ‎ночью ‎—‏ ‎прим.‏ ‎Е.Н.]‏ ‎По ‎данным‏ ‎украинского ‎бриг.‏ ‎генерала ‎Александра‏ ‎Тарнавского,‏ ‎командующего ‎наступлением‏ ‎на ‎юге: ‎«Как ‎только ‎там‏ ‎появлялась ‎какая-либо‏ ‎техника,‏ ‎русские ‎сразу ‎же‏ ‎начинали ‎ее‏ ‎обстреливать ‎и ‎уничтожать. ‎Поэтому‏ ‎разминирование‏ ‎проводилось ‎только‏ ‎пехотой ‎и‏ ‎только ‎ночью». ‎Наличие ‎мин, ‎даже‏ ‎когда‏ ‎пути ‎расчищены,‏ ‎оказывает ‎психологическое‏ ‎воздействие ‎на ‎продвигающиеся ‎силы, ‎что‏ ‎усложняет‏ ‎большинство‏ ‎боевых ‎задач.

Российская‏ ‎оборона ‎также‏ ‎оказалась ‎сильнее,‏ ‎чем‏ ‎ожидалось, что ‎заблокировало‏ ‎первоначальные ‎атаки. ‎Как ‎также ‎сказал Тарнавский‏ ‎: ‎«По‏ ‎моему‏ ‎мнению, ‎русские ‎считали,‏ ‎что ‎украинцы‏ ‎не ‎пройдут ‎эту ‎линию‏ ‎обороны.‏ ‎Готовились ‎больше‏ ‎года. ‎Они‏ ‎сделали ‎все, ‎чтобы ‎эта ‎территория‏ ‎была‏ ‎хорошо ‎подготовлена». Это‏ ‎отличается ‎от‏ ‎боев ‎в ‎Херсоне ‎в ‎прошлом‏ ‎году,‏ ‎где‏ ‎запасные ‎линии‏ ‎были ‎хорошо‏ ‎укомплектованы, ‎а‏ ‎передовые‏ ‎позиции ‎быстро‏ ‎сдались. ‎На ‎юге ‎российские ‎подразделения‏ ‎плотно ‎разместили‏ ‎противотанковые‏ ‎управляемые ‎ракеты ‎вдоль‏ ‎передовой ‎линии.‏ ‎Они ‎защищаются, ‎используя ‎беспилотники‏ ‎для‏ ‎наблюдения, ‎активно‏ ‎используя ‎артиллерию,‏ ‎нанося ‎удары ‎противотанковыми ‎управляемыми ‎ракетами‏ ‎пехоты‏ ‎и ‎подразделений‏ ‎спецназа, ‎а‏ ‎также ‎ударными ‎вертолетами ‎Ка-52, ‎«Ланцетами»‏ ‎и‏ ‎импровизированными‏ ‎ударными ‎дронами,‏ ‎переделанными ‎из‏ ‎коммерческих ‎БПЛА,‏ ‎FPV-дронами‏ ‎и ‎планирующими‏ ‎бомбами, сброшенные ‎с ‎российских ‎истребителей ‎и‏ ‎бомбардировщиков. ‎Ка-52 , беспилотники‏ ‎с‏ ‎видом ‎от ‎первого‏ ‎лица ‎и‏ ‎удары ‎«Ланцет-3» представляют ‎собой ‎пагубную‏ ‎проблему,‏ ‎поскольку ‎наступающим‏ ‎силам ‎при‏ ‎атаке ‎не ‎хватает ‎такого ‎же‏ ‎прикрытия‏ ‎ПВО ‎и‏ ‎РЭБ.

Россия ‎также‏ ‎начала ‎развертывание модернизированных ‎вертолетов ‎Ка-52М, ‎которые‏ ‎могут‏ ‎запускать‏ ‎противотанковые ‎ракеты‏ ‎«Вихрь-1» ‎и‏ ‎противотанковые ‎ракеты большей‏ ‎дальности‏ ‎за ‎пределы‏ ‎досягаемости ‎украинской ‎тактической ‎ПВО. ‎Во‏ ‎многих ‎случаях‏ ‎танк‏ ‎или ‎бронемашина ‎после‏ ‎подрыва ‎на‏ ‎мине ‎обездвиживается, ‎а ‎затем‏ ‎уничтожается‏ ‎ударными ‎вертолетами‏ ‎или ‎дронами.‏ ‎Россия ‎вынуждена ‎нормировать ‎использование ‎артиллерии‏ ‎из-за‏ ‎нехватки ‎боеприпасов,‏ ‎но ‎по-прежнему‏ ‎использует ‎артиллерийский ‎огонь ‎и ‎авиацию‏ ‎для‏ ‎срыва‏ ‎наступления. ‎Хотя‏ ‎минные ‎поля‏ ‎можно ‎пробить,‏ ‎их‏ ‎прорыв, ‎когда‏ ‎обороняющийся ‎имеет ‎хорошо ‎организованное ‎наблюдение‏ ‎и ‎может‏ ‎применять‏ ‎артиллерию ‎и ‎высокоточное‏ ‎оружие, ‎обходится‏ ‎дорого.

В ‎конце ‎июля ‎Украина‏ ‎начала использовать‏ ‎части ‎10-го‏ ‎корпуса ‎для наступления‏ ‎на ‎ореховском ‎направлении ‎на ‎юге.‏ ‎После‏ ‎более ‎чем‏ ‎месяца ‎наступления‏ ‎на ‎юге ‎в ‎основном ‎небольшими‏ ‎спешенными‏ ‎подразделениями‏ ‎украинские ‎силы‏ ‎снова ‎предприняли‏ ‎попытку ‎механизированного‏ ‎наступления‏ ‎подразделениями ‎ротного‏ ‎уровня, ‎особенно ‎к ‎востоку ‎от‏ ‎Работино. ‎Украинские‏ ‎военные,‏ ‎вероятно, ‎надеялись задействовать ‎10-й‏ ‎корпус ‎после‏ ‎того, ‎как ‎9-й ‎корпус‏ ‎уже‏ ‎прорвал ‎первую‏ ‎главную ‎линию‏ ‎обороны. ‎В ‎состав ‎10-го ‎корпуса входят‏ ‎обученные‏ ‎НАТО ‎116-я , 117-я и‏ ‎118-я механизированные ‎бригады,‏ ‎а ‎также ‎3-я и ‎14-я ‎бригады‏ ‎Национальной‏ ‎гвардии. Хотя‏ ‎эти ‎бригады‏ ‎10-го ‎корпуса‏ ‎в ‎значительной‏ ‎степени‏ ‎заменили ‎9-й‏ ‎корпус ‎на ‎фронте, ‎47-я ‎механизированная‏ ‎бригада 9-го ‎корпуса‏ ‎продолжает‏ ‎сражаться ‎и ‎недавно‏ ‎помогла ‎освободить‏ ‎Работино.

В ‎середине ‎августа ‎Украина,‏ ‎судя‏ ‎по ‎всему,‏ ‎начала ‎переброску‏ ‎подразделений из ‎своих ‎резервов , в ‎том ‎числе‏ ‎46-й‏ ‎аэромобильной и ‎82-й‏ ‎десантно-штурмовой бригад. ‎Добавление‏ ‎этих ‎подразделений, ‎похоже, ‎дало ‎более‏ ‎решительные‏ ‎результаты,‏ ‎поскольку ‎украинские‏ ‎силы ‎освободили сильно‏ ‎укрепленный ‎город‏ ‎Работино‏ ‎и ‎продолжили‏ ‎наступление ‎на ‎юг ‎и ‎восток.

Текущая‏ ‎ситуация ‎нестабильна.‏ ‎Геолокированные‏ ‎кадры ‎и ‎репортажи показывают,‏ ‎что ‎украинские‏ ‎силы, ‎возможно, ‎разведывательное ‎подразделение,‏ ‎продвинулись‏ ‎мимо ‎противотанковых‏ ‎заграждений ‎на‏ ‎первом ‎рубеже ‎«линии ‎Суровикина» ‎в‏ ‎направлении‏ ‎Вербовое. ‎Хотя‏ ‎неясно, ‎являются‏ ‎ли ‎это ‎всего ‎лишь ‎небольшими‏ ‎спешенными‏ ‎силами‏ ‎или ‎Украине‏ ‎удалось ‎прорвать‏ ‎эту ‎оборону.‏ ‎Украинские‏ ‎силы ‎также‏ ‎продвинулись ‎к ‎Новопрокоповке ‎и ‎ее‏ ‎восточному ‎флангу.‏ ‎Украинские‏ ‎военные, ‎похоже, ‎сосредоточены‏ ‎на ‎дальнейшем‏ ‎ослаблении ‎российской ‎обороны ‎и‏ ‎расширении‏ ‎выступа, ‎поскольку‏ ‎наступление ‎на‏ ‎узком ‎фронте ‎может ‎сделать ‎ее‏ ‎силы‏ ‎уязвимыми ‎для‏ ‎контратак ‎на‏ ‎флангах. ‎Возобновившееся ‎нападение ‎действительно ‎указывает‏ ‎на‏ ‎изменение‏ ‎динамики, ‎заставляя‏ ‎российских ‎военных‏ ‎реагировать, ‎чтобы‏ ‎попытаться‏ ‎стабилизировать ‎ситуацию.

Ближайшие‏ ‎недели, ‎вероятно, ‎окажутся ‎решающими, ‎поскольку‏ ‎битва ‎зависит‏ ‎от‏ ‎имеющихся ‎резервов ‎и‏ ‎решимости. ‎Несмотря‏ ‎на ‎недавние ‎наступления ‎в‏ ‎Старомайорском‏ ‎и ‎Урожайном,‏ ‎украинские ‎силы‏ ‎находятся ‎примерно ‎в ‎11 ‎километрах‏ ‎от‏ ‎главной ‎линии‏ ‎обороны ‎по‏ ‎великоновосёлковскому ‎направлению, ‎и, ‎похоже, ‎вместо‏ ‎этого‏ ‎они‏ ‎перебросили ‎ресурсы‏ ‎на ‎ореховское‏ ‎направление. ‎Хотя‏ ‎расстояние‏ ‎до ‎«основных‏ ‎линий ‎обороны» ‎является ‎менее ‎важным‏ ‎показателем, ‎чем‏ ‎истощение‏ ‎сил. ‎Самое ‎главное‏ ‎— ‎это‏ ‎то, ‎где ‎российские ‎силы‏ ‎решат‏ ‎сконцентрироваться ‎и‏ ‎укомплектовать ‎свою‏ ‎оборону.

Хотя ‎82-я ‎и ‎46-я ‎бригады‏ ‎добились‏ ‎результатов, ‎им‏ ‎помогли ‎другие‏ ‎подразделения, ‎которые ‎провели ‎недели ‎в‏ ‎боях‏ ‎в‏ ‎этих ‎районах.‏ ‎Российское ‎командование,‏ ‎похоже, ‎обеспокоено‏ ‎и‏ ‎также ‎развернуло‏ ‎резервы. ‎Есть ‎признаки ‎того, ‎что‏ ‎Россия ‎перебросила‏ ‎подразделения‏ ‎из ‎7-й и ‎76-й десантно-штурмовых‏ ‎дивизий ‎ВДВ,‏ ‎а ‎также ‎других ‎сил к‏ ‎этой‏ ‎оси. ‎Российские‏ ‎военные, ‎вероятно,‏ ‎приняли ‎это ‎решение ‎после ‎того,‏ ‎как‏ ‎Украина ‎начала‏ ‎использовать ‎свои‏ ‎резервные ‎подразделения, ‎что ‎снизило ‎риск‏ ‎сильного‏ ‎украинского‏ ‎наступления ‎в‏ ‎других ‎местах.‏ ‎Недавние ‎наступления‏ ‎Украины,‏ ‎судя ‎по‏ ‎всему, ‎в ‎основном ‎осуществляются ‎спешенными‏ ‎подразделениями, ‎но‏ ‎для‏ ‎того, ‎чтобы ‎набрать‏ ‎обороты, ‎им‏ ‎придется ‎снова ‎использовать ‎механизированные‏ ‎формирования.‏ ‎Это ‎станет‏ ‎проверкой ‎того,‏ ‎создали ‎ли ‎недели ‎истощения, ‎установления‏ ‎преимущества‏ ‎в ‎огневой‏ ‎мощи ‎и‏ ‎глубоких ‎ударов ‎по ‎мостам, ‎логистике‏ ‎и‏ ‎узлам‏ ‎управления ‎необходимые‏ ‎условия ‎для‏ ‎украинского ‎прорыва.‏ ‎В‏ ‎частности, ‎решающую‏ ‎роль ‎может ‎сыграть ‎способность ‎Украины‏ ‎эффективно ‎подавлять‏ ‎и‏ ‎ослаблять ‎российские ‎противотанковые‏ ‎возможности.

Для ‎России‏ ‎проблема ‎проста: ‎окопы ‎имеют‏ ‎значение,‏ ‎если ‎они‏ ‎укомплектованы ‎людьми.‏ ‎Если ‎их ‎силы ‎деградируют ‎и‏ ‎им‏ ‎не ‎хватает‏ ‎резервов, ‎эта‏ ‎оборона ‎замедлит, ‎но ‎не ‎помешает‏ ‎продвижению‏ ‎Украины.‏ ‎Это ‎также‏ ‎зависит ‎от‏ ‎того, ‎решит‏ ‎ли‏ ‎Россия ‎использовать‏ ‎свои ‎резервы ‎для ‎контратак ‎или‏ ‎укомплектовать ‎многочисленные‏ ‎линии‏ ‎обороны. ‎Для ‎Украины‏ ‎основная ‎задача‏ ‎заключается ‎не ‎в ‎прорыве‏ ‎российских‏ ‎линий, ‎а‏ ‎в ‎том,‏ ‎чтобы ‎сделать ‎это ‎с ‎достаточными‏ ‎силами‏ ‎в ‎резерве,‏ ‎чтобы ‎использовать‏ ‎эту ‎брешь ‎для ‎достижения ‎своих‏ ‎целей.

Оборона‏ ‎России:‏ ‎доктрина ‎или‏ ‎глупость?

Несмотря ‎на‏ ‎видимость, ‎Россия‏ ‎не‏ ‎осуществляет ‎настоящую‏ ‎глубокоэшелонированную ‎оборону. ‎Российские ‎силы ‎созданы‏ ‎для ‎такой‏ ‎защиты,‏ ‎которая ‎позволяет ‎обороняющемуся‏ ‎ослаблять ‎атакующего‏ ‎по ‎мере ‎его ‎продвижения,‏ ‎обменивая‏ ‎пространство ‎на‏ ‎истощение. ‎Они‏ ‎построили ‎три ‎оборонительных ‎пояса, ‎минные‏ ‎поля‏ ‎между ‎ними,‏ ‎коммуникационные ‎траншеи‏ ‎и ‎укрепленные ‎оборонительные ‎пункты ‎между‏ ‎ними.‏ ‎Вероятно,‏ ‎это ‎было‏ ‎видение ‎генерала‏ ‎Сергея ‎Суровикина‏ ‎(и‏ ‎его ‎имя‏ ‎дало ‎название ‎этим ‎оборонительным ‎линиям).‏ ‎Но ‎Суровикин‏ ‎здесь‏ ‎не ‎главный. ‎Начальник‏ ‎Генштаба ‎—‏ ‎генерал ‎Валерий ‎Герасимов. ‎Он‏ ‎последовательно‏ ‎демонстрировал ‎низкий‏ ‎уровень ‎военных‏ ‎навыков ‎и ‎слабое ‎понимание ‎того,‏ ‎что‏ ‎могут ‎и‏ ‎не ‎могут‏ ‎делать ‎российские ‎войска, ‎совсем ‎недавно‏ ‎во‏ ‎время‏ ‎неудачного ‎российского‏ ‎зимнего ‎наступления.‏ ‎Русские ‎войска‏ ‎решили‏ ‎обороняться ‎в‏ ‎предполье ‎линии ‎Суровикина, ‎концентрируя ‎свои‏ ‎усилия ‎на‏ ‎удержании‏ ‎первой ‎линии ‎обороны‏ ‎и ‎городов,‏ ‎которые ‎ее ‎усиливают. ‎Чтобы‏ ‎внести‏ ‎ясность, ‎отметим,‏ ‎что ‎на‏ ‎первой ‎линии ‎имеются ‎обширные ‎укрепления,‏ ‎включая‏ ‎сети ‎туннелей.‏ ‎Следующие ‎линии‏ ‎включают ‎вырытые ‎техникой ‎траншеи, ‎противотанковые‏ ‎рвы,‏ ‎«зубы‏ ‎дракона» ‎и,‏ ‎вероятно, ‎еще‏ ‎несколько ‎минных‏ ‎полей.‏ ‎Решение ‎России‏ ‎обороняться ‎впереди ‎было ‎на ‎руку‏ ‎Киеву, ‎поскольку‏ ‎оно‏ ‎позволило ‎украинской ‎артиллерии‏ ‎истощить ‎развернутые‏ ‎российские ‎подразделения.

В ‎России ‎действует‏ ‎стратегическая‏ ‎концепция ‎«активной‏ ‎обороны», часто ‎упоминаемая‏ ‎Валерием ‎Герасимовым, ‎она ‎поощряет ‎маневренную‏ ‎защиту‏ ‎и ‎контратаки.‏ ‎Возможно, ‎это‏ ‎то, ‎что ‎мы ‎наблюдаем ‎сейчас‏ ‎в‏ ‎исполнении‏ ‎российских ‎сил.‏ ‎По ‎сути,‏ ‎активная ‎защита‏ ‎предполагает‏ ‎постоянное ‎взаимодействие‏ ‎с ‎противником, ‎а ‎не ‎упор‏ ‎на ‎статическую‏ ‎или‏ ‎позиционную ‎оборону. ‎Оборона‏ ‎России ‎характеризовалась‏ ‎регулярными ‎контратаками, ‎которые ‎также‏ ‎истощали‏ ‎ее ‎бронетехнику‏ ‎и ‎имеющиеся‏ ‎маневренные ‎силы. ‎Российские ‎военные ‎проводят‏ ‎ротацию‏ ‎войск ‎на‏ ‎линии ‎фронта,‏ ‎но ‎эта ‎сила ‎постепенно ‎истощается.‏ ‎С‏ ‎другой‏ ‎стороны, ‎Украина‏ ‎также ‎потратила‏ ‎значительную ‎боевую‏ ‎мощь‏ ‎на ‎борьбу‏ ‎на ‎первой ‎линии ‎обороны ‎России,‏ ‎прежде ‎чем‏ ‎достичь‏ ‎других ‎оборонительных ‎полос‏ ‎и ‎окопов.‏ ‎Таким ‎образом, ‎ход ‎этой‏ ‎битвы‏ ‎во ‎все‏ ‎большей ‎степени‏ ‎определяется ‎тем, ‎у ‎кого ‎больше‏ ‎всего‏ ‎резервов ‎и‏ ‎кто ‎со‏ ‎временем ‎реализует ‎лучшую ‎стратегию ‎управления‏ ‎силами.

Российские‏ ‎силы‏ ‎последовательно ‎контратаковали‏ ‎во ‎время‏ ‎контрнаступления ‎Украины.‏ ‎Хотя‏ ‎в ‎некоторых‏ ‎случаях ‎им ‎удавалось ‎вернуть ‎города,‏ ‎захваченные ‎украинскими‏ ‎подразделениями,‏ ‎или ‎предотвратить ‎консолидацию‏ ‎прорывов, ‎их‏ ‎стратегия ‎агрессивна ‎и ‎дорогостояща.‏ ‎Учитывая‏ ‎нехватку ‎имеющихся‏ ‎сил, ‎подход‏ ‎России ‎был ‎агрессивным ‎и ‎самоуверенным.‏ ‎Российские‏ ‎подразделения ‎часто‏ ‎сражаются ‎перед‏ ‎своими ‎лучшими ‎укреплениями, ‎вместо ‎того,‏ ‎чтобы‏ ‎использовать‏ ‎их ‎для‏ ‎получения ‎преимущества.‏ ‎Они ‎могут‏ ‎отступить,‏ ‎если ‎окажутся‏ ‎в ‎невыгодной ‎позиции, ‎но ‎этот‏ ‎подход ‎несет‏ ‎серьезные‏ ‎риски: ‎если ‎российские‏ ‎силы ‎потерпят‏ ‎слишком ‎истощены, ‎удерживая ‎передовые‏ ‎позиции‏ ‎или ‎контратакуя,‏ ‎чтобы ‎вернуть‏ ‎их, ‎они ‎рискуют ‎оставить ‎свои‏ ‎силы‏ ‎слишком ‎слабыми,‏ ‎чтобы ‎должным‏ ‎образом ‎защитить ‎основную ‎оборонительную ‎линию.‏ ‎Таким‏ ‎образом,‏ ‎«активный» ‎подход‏ ‎заблокировал ‎продвижение‏ ‎Украины, ‎но‏ ‎ценой‏ ‎истощения ‎российской‏ ‎обороны ‎перед ‎тем, ‎что ‎считалось‏ ‎«основными ‎линиями».‏ ‎Следовательно,‏ ‎смотреть ‎только ‎на‏ ‎то, ‎прорвала‏ ‎ли ‎Украина ‎оборонительные ‎линии,‏ ‎—‏ ‎неправильный ‎способ‏ ‎оценивать ‎прогресс‏ ‎этого ‎наступления. ‎Большая ‎часть ‎боевых‏ ‎действий‏ ‎и ‎истощения‏ ‎произошла ‎на‏ ‎первой ‎линии ‎обороны ‎России, ‎которую‏ ‎Украина‏ ‎прорвала‏ ‎в ‎районе‏ ‎Работино ‎и‏ ‎возле ‎Вербового.

Тут‏ ‎можно‏ ‎поспорить; ‎именно‏ ‎поспорить. ‎Отход ‎из ‎предполья ‎оправдан‏ ‎под ‎нажимом‏ ‎радикально‏ ‎превосходящих ‎сил ‎противника.‏ ‎Но ‎если‏ ‎противник ‎терпит ‎поражение, ‎с‏ ‎чего‏ ‎бы ‎отходить‏ ‎из ‎предполья.‏ ‎Автор ‎сам ‎говорит ‎о ‎том,‏ ‎что‏ ‎ВСУ ‎ведут‏ ‎наступление ‎ограниченными‏ ‎силами, ‎так ‎чего ‎бы ‎ради‏ ‎отходить,‏ ‎если‏ ‎нажим ‎еще‏ ‎недостаточно ‎силен,‏ ‎— ‎прим.‏ ‎Е.Н.

У‏ ‎России ‎есть‏ ‎значительные ‎силы ‎на ‎Украине, ‎но‏ ‎их ‎качество‏ ‎существенно‏ ‎различается, ‎и ‎значительная‏ ‎часть ‎этих‏ ‎сил ‎состоит ‎из ‎полков‏ ‎мобилизованных‏ ‎[из ‎кого,‏ ‎интересно, ‎состоит‏ ‎по ‎мнению ‎автора ‎украинская ‎армия‏ ‎—‏ ‎прим. ‎Е.Н.]. На‏ ‎юге, ‎судя‏ ‎по ‎всему, ‎линия ‎фронта ‎в‏ ‎основном‏ ‎удерживается‏ ‎смесью ‎регулярных танковых‏ ‎и ‎мотострелковых‏ ‎полков, ‎мобилизованных‏ ‎частей,‏ ‎морской ‎пехоты‏ ‎и ‎«Шторма ‎Z» ‎— отрядов, ‎укомплектованных‏ ‎осужденными. ‎Подразделения‏ ‎«Шторм‏ ‎Z» ‎распределяются ‎по‏ ‎мотострелковым ‎ротам‏ ‎для ‎использования ‎в ‎качестве‏ ‎расходуемой‏ ‎пехоты ‎переднего‏ ‎края, ‎обычно‏ ‎вдоль ‎первой ‎линии ‎обороны. ‎Морская‏ ‎пехота‏ ‎и ‎более‏ ‎боеспособные ‎мотострелковые‏ ‎войска ‎удерживают ‎опорные ‎пункты ‎и‏ ‎города‏ ‎и‏ ‎используются ‎для‏ ‎контратак. ‎Российская‏ ‎оборона ‎состоит‏ ‎из‏ ‎эшелонированных ‎в‏ ‎глубину ‎батальонов, ‎остальные ‎находятся ‎в‏ ‎тылу. ‎Кроме‏ ‎того,‏ ‎на ‎ореховском ‎направлении,‏ ‎как ‎сообщается,‏ ‎обороняются ‎подразделения ‎22-й ‎и‏ ‎45-й‏ ‎бригад ‎спецназа.‏ ‎Эти ‎подразделения,‏ ‎судя ‎по ‎всему, ‎играют ‎ключевую‏ ‎роль‏ ‎в ‎обнаружении‏ ‎целей ‎для‏ ‎артиллерийских ‎ударов ‎и ‎обеспечивают ‎более‏ ‎высокий‏ ‎противотанковый‏ ‎потенциал ‎обычным‏ ‎подразделениям ‎с‏ ‎противотанковыми ‎ракетами‏ ‎и‏ ‎барражирующими ‎боеприпасами.

При‏ ‎соприкосновении ‎некоторые ‎российские ‎подразделения ‎бежали,‏ ‎но ‎другие‏ ‎удерживали‏ ‎свои ‎позиции, ‎даже‏ ‎находясь ‎под‏ ‎давлением ‎наступающих ‎украинских ‎сил.‏ ‎Это‏ ‎усложняет ‎задачу‏ ‎интеграции ‎в‏ ‎оценке ‎мягких ‎факторов ‎и ‎нематериальных‏ ‎активов,‏ ‎таких ‎как‏ ‎моральный ‎дух,‏ ‎поскольку ‎наблюдаемые ‎эффекты ‎могут ‎быть‏ ‎противоречивыми‏ ‎и‏ ‎их ‎трудно‏ ‎обобщать. ‎Некоторые‏ ‎российские ‎подразделения‏ ‎терпят‏ ‎поражение ‎от‏ ‎более ‎мелких ‎украинских ‎подразделений, ‎некоторые‏ ‎покидают ‎позиции,‏ ‎а‏ ‎другие ‎удерживают ‎линию‏ ‎и ‎контратакуют.‏ ‎Плохой ‎моральный ‎дух, ‎безусловно,‏ ‎поражает‏ ‎российские ‎войска‏ ‎— ‎с‏ ‎сопутствующими ‎последствиями ‎для ‎сплоченности ‎и‏ ‎эффективности‏ ‎действий ‎—‏ ‎но ‎он‏ ‎еще ‎не ‎настолько ‎серьезен, ‎чтобы‏ ‎дестабилизировать‏ ‎их‏ ‎позиции ‎и‏ ‎тем ‎самым‏ ‎позволить ‎Украине‏ ‎добиться‏ ‎значительного ‎продвижения‏ ‎[здесь ‎трудно ‎не ‎напомнить ‎автору,‏ ‎что ‎число‏ ‎пленных‏ ‎по ‎обе ‎стороны‏ ‎несопоставимо, ‎и‏ ‎украинские ‎солдаты ‎оказываются ‎в‏ ‎плену‏ ‎в ‎разы‏ ‎чаще, ‎чем‏ ‎российские. ‎Так ‎что ‎по ‎поводу‏ ‎боевого‏ ‎духа ‎я‏ ‎бы ‎на‏ ‎его ‎месте ‎вообще ‎поостерегся ‎выступать‏ ‎—‏ ‎прим.‏ ‎Е.Н.]

Например, ‎как‏ ‎мы ‎узнали‏ ‎в ‎ходе‏ ‎полевых‏ ‎исследований ‎в‏ ‎июне ‎2023 ‎года, ‎российский ‎291-й‏ ‎мотострелковый ‎полк‏ ‎(42-я‏ ‎дивизия ‎58-й ‎общевойсковой‏ ‎армии) ‎защищал‏ ‎ключевой ‎участок ‎фронта ‎южнее‏ ‎Орехова,‏ ‎включавший ‎Работино.‏ ‎По ‎состоянию‏ ‎на ‎конец ‎июня ‎он ‎был‏ ‎усилен‏ ‎отрядом ‎«Шторм»,‏ ‎двумя ‎отрядами‏ ‎зеков ‎«Шторм ‎Z», ‎несколькими ‎ротами‏ ‎и‏ ‎разведывательными‏ ‎группами ‎из‏ ‎1430-го ‎мотострелкового‏ ‎полка ‎мобилизованных‏ ‎территориальных‏ ‎войск, ‎ротой‏ ‎из ‎71-го ‎мотострелкового ‎полка, ‎частями‏ ‎батальона ‎«Ахмат»,‏ ‎и‏ ‎батальоном ‎810-й ‎бригады‏ ‎морской ‎пехоты.

Россия,‏ ‎похоже, ‎добавила ‎в ‎штат‏ ‎полка‏ ‎четвертый ‎мотострелковый‏ ‎батальон, ‎которому,‏ ‎как ‎и ‎другим ‎батальонам, ‎не‏ ‎хватает‏ ‎бронетехники, ‎чтобы‏ ‎обеспечить ‎больше‏ ‎пехоты. ‎По ‎сравнению ‎с ‎довоенной‏ ‎структурой,‏ ‎состоящей‏ ‎из ‎трех‏ ‎мотострелковых ‎батальонов,‏ ‎291-й ‎оборонялся‏ ‎силами,‏ ‎близкими ‎к‏ ‎шести ‎или ‎более ‎пехотным ‎и‏ ‎мотострелковым ‎батальонам,‏ ‎а‏ ‎также ‎танковому ‎батальону‏ ‎и ‎другим‏ ‎вспомогательным ‎средствам.

Полк ‎оборонялся ‎двумя‏ ‎эшелонами.‏ ‎Первый ‎удерживали‏ ‎два ‎мотострелковых‏ ‎батальона, ‎усиленные ‎менее ‎хорошо ‎оснащенными‏ ‎и‏ ‎укомплектованными ‎ротами‏ ‎1430-го ‎мотострелкового‏ ‎полка ‎и ‎отрядами ‎«Шторм ‎Z»,‏ ‎а‏ ‎также‏ ‎батальоном ‎более‏ ‎элитной ‎810-й‏ ‎бригады ‎морской‏ ‎пехоты,‏ ‎защищавшей ‎Работино.‏ ‎Второй ‎эшелон ‎состоял ‎из ‎двух‏ ‎мотострелковых ‎батальонов,‏ ‎а‏ ‎танковый ‎батальон ‎находился‏ ‎в ‎резерве.‏ ‎Другой ‎мотострелковый ‎батальон ‎полка‏ ‎был‏ ‎переведен ‎в‏ ‎тыл ‎для‏ ‎получения ‎новой ‎техники ‎и ‎личного‏ ‎состава,‏ ‎а ‎дополнительные‏ ‎роты ‎из‏ ‎1430-го ‎мотострелкового ‎полка, ‎вероятно, ‎могут‏ ‎быть‏ ‎переброшены‏ ‎для ‎восполнения‏ ‎потерь ‎в‏ ‎первом ‎эшелоне.‏ ‎На‏ ‎фронте ‎полка‏ ‎также ‎действуют ‎подразделения ‎22-й ‎бригады‏ ‎спецназа.

По ‎сравнению‏ ‎с‏ ‎обороной ‎русских ‎в‏ ‎начале ‎войны,‏ ‎291-й ‎мотострелковый ‎полк ‎защищал‏ ‎меньший‏ ‎фронт ‎—‏ ‎примерно ‎11‏ ‎километров ‎— ‎и ‎с ‎дополнительными‏ ‎подкреплениями‏ ‎имел ‎достаточные‏ ‎силы ‎для‏ ‎поддержания ‎второго ‎эшелона ‎обороны, ‎а‏ ‎также‏ ‎резерва.‏ ‎Он ‎также‏ ‎мог ‎позволить‏ ‎себе ‎ротацию‏ ‎батальонов,‏ ‎когда ‎они‏ ‎истощались, ‎поэтому ‎точные ‎подразделения ‎и‏ ‎состав ‎менялись‏ ‎за‏ ‎последние ‎два ‎месяца.‏ ‎Действительно, ‎похоже,‏ ‎что ‎Россия ‎решила ‎не‏ ‎производить‏ ‎ротацию ‎полков,‏ ‎удерживающих ‎линию‏ ‎фронта, ‎а ‎вместо ‎этого ‎ротировать‏ ‎роты‏ ‎и ‎батальоны‏ ‎из ‎других‏ ‎формирований. ‎Это ‎справедливо ‎как ‎для‏ ‎элитных‏ ‎подразделений‏ ‎морской ‎пехоты,‏ ‎так ‎и‏ ‎для ‎полков‏ ‎мобилизованных‏ ‎территориальных ‎войск.‏ ‎291-й ‎полк ‎располагался ‎за ‎хорошо‏ ‎укрепленными ‎подготовленными‏ ‎позициями,‏ ‎плотными ‎минными ‎полями,‏ ‎противотанковыми ‎рвами‏ ‎и ‎другими ‎препятствиями. ‎Таким‏ ‎образом,‏ ‎291-й ‎полк‏ ‎был ‎лучше‏ ‎подготовлен ‎к ‎отражению ‎атак, ‎не‏ ‎требуя‏ ‎привлечения ‎дивизии‏ ‎или ‎резервов‏ ‎более ‎высокого ‎уровня. ‎Это ‎контрастирует‏ ‎с‏ ‎российскими‏ ‎войсками ‎в‏ ‎Харькове ‎в‏ ‎сентябре ‎2022‏ ‎года,‏ ‎когда ‎некоторые‏ ‎российские ‎подразделения ‎были ‎укомплектованы ‎только‏ ‎на ‎20%,‏ ‎и‏ ‎у ‎них ‎не‏ ‎было ‎сплоченной‏ ‎оборонительной ‎позиции. ‎Как ‎только‏ ‎первоначальная‏ ‎линия ‎была‏ ‎прорвана, ‎украинские‏ ‎войска ‎смогли ‎быстро ‎продвинуться ‎вперед.‏ ‎Теперь‏ ‎положение ‎складывается‏ ‎для ‎Украины‏ ‎менее ‎благоприятно.

Укрепления ‎российских ‎войск ‎в‏ ‎Бахмуте

Украинские‏ ‎силы‏ ‎также ‎продолжили‏ ‎наступление ‎на‏ ‎флангах ‎Бахмута‏ ‎после‏ ‎серии ‎успешных‏ ‎контратак в ‎середине ‎мая, ‎когда ‎силы‏ ‎«Вагнера» ‎захватили‏ ‎западные‏ ‎кварталы ‎города. ‎Первоначально‏ ‎эти ‎контратаки‏ ‎были ‎направлены ‎против ‎относительно‏ ‎слабых‏ ‎российских ‎воинских‏ ‎частей, ‎которые‏ ‎были ‎переброшены ‎из ‎Угледара ‎для‏ ‎охраны‏ ‎флангов ‎частей‏ ‎«Вагнера». ‎Прибывшие‏ ‎русские ‎воинские ‎части ‎были ‎плохо‏ ‎подготовлены,‏ ‎а‏ ‎слабая ‎координация‏ ‎с ‎силами‏ ‎«Вагнера» ‎затрудняла‏ ‎их‏ ‎оборону. ‎Однако,‏ ‎как ‎сообщается, ‎все ‎силы ‎«Вагнера»‏ ‎были ‎заменены в‏ ‎Бахмуте‏ ‎в ‎начале ‎июня,‏ ‎и ‎сейчас‏ ‎в ‎этом ‎районе ‎переброшена‏ ‎большая‏ ‎часть ‎российских‏ ‎воздушно-десантных ‎сил,‏ ‎включая ‎подразделения ‎31-й, ‎11-й ‎и‏ ‎83-й‏ ‎десантно-штурмовых ‎бригад,‏ ‎а ‎также‏ ‎106-й ‎и ‎98-й ‎воздушно-десантных ‎дивизий.‏ ‎Под‏ ‎контроль‏ ‎Минобороны ‎вернулись‏ ‎и ‎российские‏ ‎воинские ‎части,‏ ‎приданные‏ ‎«Вагнеру» ‎во‏ ‎время ‎штурма ‎города.

Украинские ‎подразделения ‎в‏ ‎Бахмуте ‎добились‏ ‎продвижения,‏ ‎особенно ‎3-я ‎штурмовая‏ ‎бригада, ‎которая‏ ‎продвинулась ‎к ‎Клещеевке. ‎Кроме‏ ‎того,‏ ‎российские ‎части‏ ‎на ‎этом‏ ‎направлении, ‎судя ‎по ‎всему, ‎несут‏ ‎большие‏ ‎потери, ‎в‏ ‎том ‎числе‏ ‎31-я ‎десантно-штурмовая ‎бригада, ‎отведенная ‎от‏ ‎линии‏ ‎фронта.‏ ‎У ‎российских‏ ‎военных ‎было‏ ‎меньше ‎времени‏ ‎для‏ ‎подготовки ‎обороны‏ ‎в ‎этом ‎районе ‎по ‎сравнению‏ ‎с ‎югом.‏ ‎Однако‏ ‎российские ‎мины ‎и‏ ‎артиллерия ‎по-прежнему‏ ‎мешают ‎украинским ‎силам. ‎В‏ ‎отличие‏ ‎от ‎южного‏ ‎направления, ‎украинские‏ ‎части ‎в ‎районе ‎Бахмута ‎почти‏ ‎все‏ ‎представляют ‎собой‏ ‎опытные ‎бригады,‏ ‎большая ‎часть ‎которых ‎провела ‎большую‏ ‎часть‏ ‎зимы‏ ‎в ‎обороне‏ ‎вдоль ‎линии‏ ‎фронта. ‎Эти‏ ‎подразделения,‏ ‎вероятно, ‎продолжат‏ ‎добиваться ‎тактических ‎успехов, ‎но ‎более‏ ‎глубокое ‎продвижение‏ ‎в‏ ‎этом ‎направлении ‎может‏ ‎потребовать ‎привлечения‏ ‎дополнительных ‎бригад ‎и ‎ресурсов.‏ ‎Действительно,‏ ‎за ‎последний‏ ‎месяц ‎на‏ ‎линии ‎фронта ‎в ‎районе ‎Клещеевки‏ ‎были‏ ‎интенсивные ‎бои,‏ ‎но ‎мало‏ ‎движения.

Проблема ‎продолжающейся ‎битвы ‎за ‎Бахмут‏ ‎заключается‏ ‎в‏ ‎том, ‎что‏ ‎эту ‎возможность‏ ‎невозможно ‎использовать‏ ‎без‏ ‎вывода ‎подразделений‏ ‎из ‎боев ‎на ‎южном ‎направлении.‏ ‎В ‎тылу‏ ‎Бахмута‏ ‎Россия ‎лучше ‎выстроила‏ ‎линии ‎обороны,‏ ‎что ‎делает ‎прорыв ‎маловероятным.‏ ‎В‏ ‎Бахмуте ‎многие‏ ‎из ‎лучших‏ ‎подразделений ‎Украины ‎сражаются ‎во ‎вспомогательном‏ ‎наступлении,‏ ‎в ‎то‏ ‎время ‎как‏ ‎ее ‎более ‎новые ‎и ‎менее‏ ‎опытные‏ ‎подразделения‏ ‎находятся ‎на‏ ‎стратегически ‎важном‏ ‎направлении ‎на‏ ‎юге.‏ ‎Хотя ‎атаки‏ ‎Украины ‎вынудили ‎Россию ‎направить ‎крупные‏ ‎силы ‎для‏ ‎защиты‏ ‎Бахмута, ‎у ‎России‏ ‎все ‎еще‏ ‎были ‎другие ‎резервы, ‎которые‏ ‎она‏ ‎могла ‎бы‏ ‎направить ‎на‏ ‎юг. ‎Потери, ‎нанесенные ‎российским ‎воздушно-десантным‏ ‎войскам,‏ ‎могут ‎подорвать‏ ‎будущий ‎наступательный‏ ‎потенциал ‎России, ‎но ‎украинские ‎бригады‏ ‎также‏ ‎могут‏ ‎быть ‎истощены‏ ‎к ‎зиме.‏ ‎Похожая ‎ситуация‏ ‎сложилась‏ ‎в ‎прошлом‏ ‎году, ‎что ‎привело ‎к ‎месяцам‏ ‎боев ‎местного‏ ‎значения‏ ‎после ‎того, ‎как‏ ‎линия ‎фронта‏ ‎замерзла.

О ‎компромиссах ‎в ‎стратегии

Бахмут‏ ‎играет‏ ‎важную ‎роль‏ ‎в ‎этом‏ ‎наступлении, ‎и ‎не ‎только ‎из-за‏ ‎недавнего‏ ‎продвижения ‎там‏ ‎Украины. ‎Киев‏ ‎принял ‎решение ‎сделать ‎ставку ‎в‏ ‎летнем‏ ‎наступлении‏ ‎на ‎недавно‏ ‎обученные ‎бригады,‏ ‎которые ‎получили‏ ‎технику‏ ‎НАТО, ‎вместо‏ ‎опытных ‎подразделений. ‎Киев ‎выиграл ‎время‏ ‎для ‎обучения‏ ‎этих‏ ‎новых ‎бригад, оставив ‎свои‏ ‎опытные ‎бригады‏ ‎на ‎передовой ‎зимой ‎и‏ ‎весной,‏ ‎часто ‎с‏ ‎минимальной ‎ротацией.‏ ‎Многие ‎из ‎лучших ‎бригад ‎Украины‏ ‎сыграли‏ ‎ключевую ‎роль‏ ‎в ‎защите‏ ‎Бахмута, ‎в ‎том ‎числе ‎3-я‏ ‎штурмовая‏ ‎и‏ ‎93-я ‎механизированная бригады.‏ ‎По ‎сравнению‏ ‎с ‎другими‏ ‎участками‏ ‎фронта, ‎бои‏ ‎в ‎Бахмуте ‎были ‎менее ‎благоприятными‏ ‎для ‎украинских‏ ‎защитников‏ ‎после ‎того, ‎как‏ ‎«Вагнер» ‎взял‏ ‎под ‎свой ‎контроль ‎фланги‏ ‎в‏ ‎январе ‎и‏ ‎феврале ‎2023‏ ‎года. ‎Когда ‎российские ‎войска ‎вышли‏ ‎на‏ ‎дистанцию ‎прямого‏ ‎огня по ‎дорогам,‏ ‎ведущим ‎в ‎Бахмут, ‎удерживаемый ‎украинскими‏ ‎войсками,‏ ‎пополнение‏ ‎запасов, ‎эвакуация‏ ‎раненых ‎и‏ ‎переброска ‎подразделений‏ ‎в‏ ‎город ‎стали‏ ‎более ‎опасными ‎и ‎дорогостоящими.

Украина ‎выделила‏ ‎несколько ‎бригад‏ ‎для‏ ‎удержания ‎города, ‎не‏ ‎включая ‎дополнительные‏ ‎подразделения, ‎удерживающие ‎фланги ‎и‏ ‎ведущие‏ ‎из ‎него‏ ‎дороги. ‎Украинские‏ ‎силы, ‎сражавшиеся ‎в ‎городе, ‎столкнулись‏ ‎с‏ ‎худшим ‎коэффициентом‏ ‎истощения, ‎чем‏ ‎силы ‎на ‎флангах. ‎Хотя ‎соотношение‏ ‎потерь‏ ‎варьировалось,‏ ‎мы ‎оцениваем‏ ‎его ‎как‏ ‎примерно ‎от‏ ‎1:3‏ ‎до ‎1:4‏ ‎потерь ‎украинцев ‎и ‎русских ‎в‏ ‎ходе ‎боя‏ ‎[мне‏ ‎прям ‎интересно, ‎на‏ ‎основании ‎каких‏ ‎соображений ‎— ‎прим. ‎Е.Н.].

Упор‏ ‎«Вагнера»‏ ‎на ‎«расходные‏ ‎материалы» ‎—‏ ‎плохо ‎обученных ‎и ‎экипированных ‎каторжников‏ ‎.— был‏ ‎более ‎эффективен‏ ‎в ‎городской‏ ‎местности, ‎чем ‎на ‎открытом ‎поле,‏ ‎особенно‏ ‎когда‏ ‎украинские ‎войска‏ ‎удерживали ‎возвышенности.‏ ‎Силы ‎Вагнера‏ ‎использовались‏ ‎для ‎наступлений,‏ ‎а ‎не ‎для ‎защиты, ‎и‏ ‎не ‎должны‏ ‎были‏ ‎заполнять ‎линию ‎фронта‏ ‎на ‎юге.‏ ‎И ‎наоборот, ‎Украина ‎могла‏ ‎бы‏ ‎удержать ‎высоты‏ ‎к ‎западу‏ ‎от ‎города, ‎имея ‎гораздо ‎меньше‏ ‎подразделений‏ ‎и ‎ресурсов.‏ ‎Пытаясь ‎удержать‏ ‎Бахмут, ‎Украина ‎взяла ‎на ‎себя‏ ‎борьбу‏ ‎на‏ ‎истощение ‎в‏ ‎сложных ‎условиях,‏ ‎при ‎этом‏ ‎значительный‏ ‎процент ‎российских‏ ‎потерь ‎приходится ‎на ‎«расходники». ‎По‏ ‎иронии ‎судьбы,‏ ‎проблемы‏ ‎России ‎начались ‎всерьез,‏ ‎когда ‎российским‏ ‎войскам ‎пришлось ‎защищать ‎Бахмут.

И‏ ‎наоборот,‏ ‎если ‎бы‏ ‎более ‎опытные‏ ‎украинские ‎бригады ‎получили ‎новую ‎технику,‏ ‎они,‏ ‎возможно, ‎не‏ ‎допустили ‎бы‏ ‎многих ‎ошибок, ‎которые ‎новые ‎бригады‏ ‎допустили‏ ‎в‏ ‎начале ‎контрнаступления.‏ ‎Они ‎также‏ ‎смогли ‎бы‏ ‎быстрее‏ ‎адаптироваться. ‎Действительно,‏ ‎одна ‎из ‎причин, ‎по ‎которой‏ ‎Украина ‎добивается‏ ‎большего‏ ‎успеха ‎к ‎югу‏ ‎от ‎Бахмута,‏ ‎связана ‎с ‎3-й ‎штурмовой‏ ‎бригадой., которая‏ ‎продолжает ‎продвигаться,‏ ‎несмотря ‎на‏ ‎истощение. ‎Но ‎ее ‎дальнейшее ‎развертывание‏ ‎в‏ ‎Бахмуте, ‎как‏ ‎и ‎некоторых‏ ‎других ‎лучших ‎бригад ‎Украины, ‎несколько‏ ‎удивляет,‏ ‎учитывая,‏ ‎что ‎приоритетным‏ ‎направлением ‎наступления‏ ‎является ‎Орехов.‏ ‎Конечно,‏ ‎вывод ‎более‏ ‎опытных ‎бригад ‎с ‎фронта ‎во‏ ‎время ‎зимнего‏ ‎наступления‏ ‎России ‎был ‎бы‏ ‎сопряжен ‎с‏ ‎риском ‎потери ‎большей ‎территории,‏ ‎и‏ ‎политические ‎соображения‏ ‎и ‎зарубежное‏ ‎восприятие ‎вряд ‎ли ‎не ‎имеют‏ ‎значения.‏ ‎В ‎конечном‏ ‎счете, ‎стратегия‏ ‎сводится ‎к ‎выбору, ‎и ‎у‏ ‎Киева‏ ‎не‏ ‎было ‎ни‏ ‎бесплатных, ‎ни‏ ‎безрисковых ‎вариантов.

Наблюдатели‏ ‎также‏ ‎утверждают , что ‎Украина‏ ‎добилась ‎бы ‎большего ‎успеха, ‎если‏ ‎бы ‎получила‏ ‎истребители‏ ‎F-16. ‎Западная ‎авиация,‏ ‎несомненно, ‎помогла‏ ‎бы ‎Украине ‎во ‎время‏ ‎этого‏ ‎наступления, ‎если‏ ‎бы ‎украинские‏ ‎летчики ‎начали ‎обучение ‎на ‎этих‏ ‎самолетах‏ ‎в ‎начале‏ ‎войны. ‎Даже‏ ‎если ‎бы ‎это ‎произошло, ‎они,‏ ‎возможно,‏ ‎не‏ ‎оказались ‎бы‏ ‎решающими ‎из-за‏ ‎обширной ‎системы‏ ‎ПВО‏ ‎и ‎тактической‏ ‎авиации ‎России. ‎Истребители ‎F-16 ‎в‏ ‎конечном ‎итоге‏ ‎помогут‏ ‎Украине ‎бороться ‎за‏ ‎воздушное ‎пространство,‏ ‎но ‎наличие ‎западных ‎самолетов‏ ‎не‏ ‎дает ‎автоматически‏ ‎возможности ‎достичь‏ ‎превосходства ‎в ‎воздухе.. Слишком ‎часто ‎авиация‏ ‎рассматривается‏ ‎как ‎талисман,‏ ‎как ‎будто‏ ‎она ‎может ‎решить ‎любую ‎проблему‏ ‎на‏ ‎поле‏ ‎боя. ‎То,‏ ‎чего ‎могут‏ ‎достичь ‎американские‏ ‎военно-воздушные‏ ‎силы, ‎не‏ ‎является ‎репрезентативным ‎для ‎типичных ‎западных‏ ‎военно-воздушных ‎сил‏ ‎из-за‏ ‎обширных ‎инвестиций ‎США,‏ ‎которые ‎были‏ ‎сделаны ‎в ‎средства ‎обеспечения,‏ ‎вспомогательные‏ ‎возможности, ‎организационный‏ ‎потенциал ‎и‏ ‎опыт ‎интеграции ‎воздушно-наземных ‎операций. ‎Эти‏ ‎эффекты‏ ‎вряд ‎ли‏ ‎будут ‎исходить‏ ‎только ‎от ‎F-16, ‎и ‎их‏ ‎эффективность‏ ‎также‏ ‎зависит ‎от‏ ‎имеющихся ‎ракет‏ ‎и ‎дополнительных‏ ‎систем.‏ ‎Стоит ‎отметить,‏ ‎что ‎и ‎сами ‎Соединенные ‎Штаты‏ ‎в ‎последние‏ ‎десятилетия‏ ‎не ‎сталкивались ‎с‏ ‎мощной ‎системой‏ ‎противовоздушной ‎обороны, ‎подобной ‎российской.

Общевойсковые‏ ‎операции,‏ ‎координирующие ‎действия‏ ‎авиации ‎и‏ ‎сухопутных ‎войск, ‎гораздо ‎сложнее, ‎чем‏ ‎просто‏ ‎интеграция ‎пехоты,‏ ‎бронетехники ‎и‏ ‎артиллерии. ‎Вооруженные ‎силы ‎Украины ‎доктринально‏ ‎и‏ ‎структурно‏ ‎ориентированы ‎на‏ ‎решительное ‎применение‏ ‎огня ‎сухопутных‏ ‎сил,‏ ‎а ‎не‏ ‎авиации. ‎В ‎западных ‎странах ‎часто‏ ‎бывает ‎наоборот.‏ ‎Это‏ ‎не ‎означает, ‎что‏ ‎западные ‎вооруженные‏ ‎силы ‎могли ‎бы ‎добиться‏ ‎большего‏ ‎успеха ‎в‏ ‎этом ‎наступлении,‏ ‎но ‎необходимо ‎прояснить, ‎насколько ‎вооруженным‏ ‎силам‏ ‎необходимо ‎измениться,‏ ‎чтобы ‎достичь‏ ‎превосходства ‎в ‎воздухе, ‎и ‎какие‏ ‎типы‏ ‎эффектов‏ ‎часто ‎ассоциируются‏ ‎с ‎западной‏ ‎авиацией. ‎Таким‏ ‎образом,‏ ‎достижение ‎превосходства‏ ‎в ‎воздухе ‎— ‎это ‎нечто‏ ‎большее, ‎чем‏ ‎просто‏ ‎наличие ‎самолетов ‎и‏ ‎хорошо ‎обученных‏ ‎пилотов. ‎Мы ‎считаем, ‎что‏ ‎Украина‏ ‎справится ‎с‏ ‎этой ‎задачей.‏ ‎F-16 ‎обеспечат ‎гораздо ‎лучшую ‎интеграцию‏ ‎с‏ ‎западными ‎системами‏ ‎вооружения ‎и‏ ‎дадут ‎украинским ‎ВВС ‎возможность ‎оттеснить‏ ‎российскую‏ ‎авиацию‏ ‎дальше ‎за‏ ‎передовую ‎линию‏ ‎войск. ‎Поэтому‏ ‎приобретение‏ ‎F-16 ‎является‏ ‎важным ‎шагом, ‎и ‎чем ‎раньше‏ ‎Украина ‎сможет‏ ‎переключиться‏ ‎на ‎использование ‎западных‏ ‎платформ, ‎тем‏ ‎лучше.

Аналогичным ‎образом, ‎Украина ‎широко‏ ‎использовала‏ ‎в ‎этом‏ ‎наступлении ‎крылатые‏ ‎ракеты ‎воздушного ‎базирования ‎Storm ‎Shadow,‏ ‎дальность‏ ‎действия ‎и‏ ‎полезная ‎нагрузка‏ ‎которых ‎аналогичны ‎долгожданным ‎армейским ‎тактическим‏ ‎ракетным‏ ‎системам‏ ‎малой ‎дальности.‏ ‎Сама ‎по‏ ‎себе ‎Storm‏ ‎Shadow‏ ‎внесла ‎заметный‏ ‎вклад, ‎но ‎не ‎доказала, ‎что‏ ‎она ‎«меняет‏ ‎правила‏ ‎игры». ‎Адаптация ‎русских‏ ‎также ‎усложнила‏ ‎картину. ‎Российские ‎военные ‎больше‏ ‎не‏ ‎полагаются ‎на‏ ‎огромные ‎склады‏ ‎боеприпасов ‎вблизи ‎линии ‎фронта. ‎Вместо‏ ‎этого‏ ‎боеприпасы ‎часто‏ ‎забираются ‎грузовиками‏ ‎на ‎железнодорожных ‎станциях ‎в ‎Крыму‏ ‎или‏ ‎России‏ ‎и ‎передаются‏ ‎в ‎подразделения‏ ‎на ‎Украине.‏ ‎Точки‏ ‎перевалки ‎регулярно‏ ‎меняются, ‎и ‎ракетный ‎удар ‎не‏ ‎вызовет ‎такого‏ ‎же‏ ‎уровня ‎нарушений ‎поставок,‏ ‎как ‎это‏ ‎произошло ‎летом ‎2022 ‎года,‏ ‎когда‏ ‎впервые ‎прибыл‏ ‎HIMARS.. Тем ‎не‏ ‎менее, ‎российская ‎логистика ‎по-прежнему ‎потенциально‏ ‎уязвима‏ ‎в ‎Крыму‏ ‎и ‎гораздо‏ ‎дальше ‎в ‎тылу ‎России.

Украина ‎не‏ ‎может‏ ‎просто‏ ‎перекрыть ‎российские‏ ‎линии ‎снабжения‏ ‎ракетами ‎большой‏ ‎дальности‏ ‎и ‎вытеснить‏ ‎российские ‎войска. ‎Если ‎бы ‎это‏ ‎было ‎так,‏ ‎Украине‏ ‎вообще ‎не ‎было‏ ‎бы ‎необходимости‏ ‎в ‎крупном ‎наступлении. ‎В‏ ‎Херсоне‏ ‎системы ‎HIMARS‏ ‎более ‎четырех‏ ‎месяцев ‎контролировали российские ‎маршруты ‎снабжения ‎через‏ ‎реку‏ ‎Днепр. ‎В‏ ‎итоге ‎российские‏ ‎войска ‎могли ‎обеспечивать ‎свою ‎логистику‏ ‎с‏ ‎помощью‏ ‎единственного ‎моста‏ ‎и ‎паромной‏ ‎сети ‎и‏ ‎в‏ ‎конечном ‎итоге‏ ‎более ‎30 ‎000 ‎солдат ‎отошли. Российские‏ ‎позиции ‎в‏ ‎Запорожье‏ ‎имеют ‎в ‎тылу‏ ‎сухопутные ‎коридоры,‏ ‎идущие ‎на ‎восток ‎и‏ ‎юг,‏ ‎связывающие ‎с‏ ‎Крымом. ‎Даже‏ ‎когда ‎они ‎находятся ‎в ‎пределах‏ ‎досягаемости‏ ‎ствольной ‎артиллерии,‏ ‎коммуникации ‎оказалось‏ ‎трудно ‎перекрыть.

Последние ‎18 ‎месяцев ‎боевых‏ ‎действий‏ ‎иллюстрируют‏ ‎то, ‎что‏ ‎западным ‎странам‏ ‎необходимо ‎разработать‏ ‎долгосрочный‏ ‎план ‎по‏ ‎поддержанию ‎и ‎совершенствованию ‎военных ‎усилий‏ ‎Украины, ‎вместо‏ ‎того,‏ ‎чтобы ‎возлагать ‎надежды‏ ‎на ‎следующую‏ ‎систему ‎вооружения, ‎которая ‎будет‏ ‎введена‏ ‎на ‎поле‏ ‎боя. ‎Например,‏ ‎армейская ‎тактическая ‎ракетная ‎система ‎была‏ ‎бы‏ ‎полезным ‎дополнением‏ ‎к ‎арсеналу‏ ‎Украины ‎и ‎должна ‎быть ‎предоставлена,‏ ‎но‏ ‎необходим‏ ‎более ‎целостный‏ ‎подход ‎к‏ ‎увеличению ‎украинского‏ ‎потенциала.‏ ‎Часто ‎речь‏ ‎идет ‎больше ‎об ‎основах: ‎большее‏ ‎количество ‎М113,‏ ‎Хамви,‏ ‎легкого ‎транспорта, ‎оборудования‏ ‎ночного ‎видения‏ ‎и ‎разминирования ‎в ‎совокупности‏ ‎может‏ ‎оказать ‎большее‏ ‎воздействие, ‎чем‏ ‎любая ‎одна ‎передовая ‎система ‎вооружения.

Выход‏ ‎за‏ ‎пределы ‎наступления

Запад‏ ‎мог ‎бы‏ ‎сделать ‎многое ‎раньше, ‎чтобы ‎увеличить‏ ‎оборонно-промышленный‏ ‎потенциал,‏ ‎достаточный ‎для‏ ‎поддержания ‎военных‏ ‎усилий ‎Украины.‏ ‎Например,‏ ‎европейским ‎странам‏ ‎не ‎нужно ‎было ‎ждать ‎13‏ ‎месяцев, ‎чтобы‏ ‎начать‏ ‎делать ‎серьезные ‎инвестиции в‏ ‎производство ‎артиллерии.‏ ‎То ‎же ‎самое ‎можно‏ ‎сказать‏ ‎и ‎о‏ ‎расширении ‎программ‏ ‎обучения. ‎Недавний ‎опыт ‎Украины ‎показывает,‏ ‎что‏ ‎создание ‎боеспособных‏ ‎подразделений ‎—‏ ‎это ‎нечто ‎большее, ‎чем ‎западные‏ ‎боевые‏ ‎машины‏ ‎пехоты ‎и‏ ‎более ‎мощные‏ ‎танки. ‎Они‏ ‎спасли‏ ‎много ‎жизней,‏ ‎и ‎мотивированные ‎солдаты ‎Украины ‎могут‏ ‎быстро ‎перенять‏ ‎западные‏ ‎системы, ‎но ‎это‏ ‎может ‎привести‏ ‎к ‎ошибочному ‎предположению, ‎что‏ ‎время,‏ ‎необходимое ‎для‏ ‎подготовки ‎сплоченных‏ ‎подразделений ‎и ‎их ‎командиров, ‎также‏ ‎может‏ ‎быть ‎значительно‏ ‎сокращено. ‎Непонятно,‏ ‎почему ‎подготовка ‎к ‎летнему ‎наступлению‏ ‎Украины‏ ‎должна‏ ‎была ‎быть‏ ‎такой ‎сжатой,‏ ‎а ‎не‏ ‎чем-то,‏ ‎что ‎было‏ ‎начато ‎гораздо ‎раньше, ‎в ‎2022‏ ‎году.

Если ‎посмотреть‏ ‎на‏ ‎то, ‎где ‎сегодня‏ ‎находится ‎наступление,‏ ‎то ‎решение ‎Украины ‎истощить‏ ‎российские‏ ‎силы ‎огнем‏ ‎и ‎постепенно‏ ‎продвигаться ‎небольшими ‎подразделениями ‎сыграло ‎в‏ ‎ее‏ ‎пользу. ‎Это‏ ‎изнурительная ‎борьба.‏ ‎Боевая ‎мощь ‎и ‎резервы, ‎имеющиеся‏ ‎у‏ ‎обеих‏ ‎сторон, ‎сыграют‏ ‎значительную ‎роль‏ ‎в ‎определении‏ ‎исхода.‏ ‎Наступление ‎Украины‏ ‎не ‎закончилось ‎и ‎не ‎провалилось.‏ ‎Перспективы ‎Украины‏ ‎зависят‏ ‎от ‎того, ‎насколько‏ ‎хорошо ‎западные‏ ‎страны ‎снабдят ‎украинские ‎военные‏ ‎силы‏ ‎осенью, ‎заменят‏ ‎утраченное ‎оборудование‏ ‎и ‎предоставят ‎необходимые ‎средства ‎—‏ ‎прежде‏ ‎всего, ‎артиллерийские‏ ‎боеприпасы. ‎В‏ ‎конечном ‎счете, ‎планируя ‎свою ‎поддержку,‏ ‎западные‏ ‎страны‏ ‎также ‎должны‏ ‎думать ‎не‏ ‎только ‎о‏ ‎наступлении,‏ ‎а ‎не‏ ‎занимать ‎выжидательную ‎позицию. ‎Это ‎включает‏ ‎в ‎себя‏ ‎изучение‏ ‎уроков ‎этой ‎весны‏ ‎и ‎лета,‏ ‎чтобы ‎повысить ‎шансы ‎Украины‏ ‎в‏ ‎будущих ‎наступлениях.

Западу‏ ‎следует ‎внимательно‏ ‎относиться ‎к ‎упущению ‎важных ‎моментов‏ ‎принятия‏ ‎решений, ‎которые‏ ‎оказали ‎глубокое‏ ‎влияние ‎на ‎ход ‎войны, ‎ограничивая‏ ‎возможности‏ ‎в‏ ‎дальнейшем. ‎Решения‏ ‎о ‎будущей‏ ‎поддержке ‎должны‏ ‎были‏ ‎быть ‎приняты‏ ‎задолго ‎до ‎начала ‎этого ‎наступления,‏ ‎если ‎исходить‏ ‎из‏ ‎того, ‎что ‎оно‏ ‎вряд ‎ли‏ ‎положит ‎конец ‎войне. ‎Вместо‏ ‎этого‏ ‎после ‎этого‏ ‎наступления ‎может‏ ‎последовать ‎еще ‎один ‎цикл ‎боевых‏ ‎действий‏ ‎на ‎истощение,‏ ‎за ‎которым‏ ‎последует ‎еще ‎одна ‎волна ‎усилий‏ ‎по‏ ‎восстановлению‏ ‎наступательного ‎потенциала‏ ‎Украины. ‎Короче‏ ‎говоря, ‎Запад‏ ‎не‏ ‎оценил ‎время,‏ ‎необходимое ‎для ‎восстановления ‎военного ‎потенциала‏ ‎или ‎предоставления‏ ‎Украине‏ ‎решающего ‎преимущества.

Недавняя ‎анонимная‏ ‎критика ‎со‏ ‎стороны ‎чиновников, ‎распространяющая ‎отдельные‏ ‎сюжеты‏ ‎в ‎прессе,‏ ‎вместо ‎того,‏ ‎чтобы ‎способствовать ‎открытой ‎дискуссии ‎о‏ ‎проблемах‏ ‎и ‎успехах‏ ‎Украины, ‎обнажает‏ ‎устойчивые ‎проблемы ‎в ‎этой ‎войне:‏ ‎во-первых,‏ ‎это‏ ‎отсутствие ‎понимания‏ ‎Западом ‎того,‏ ‎как ‎сражаются‏ ‎украинские‏ ‎войска. ‎Второй,‏ ‎который ‎тесно ‎связан ‎с ‎этим,‏ ‎— ‎это‏ ‎недостаточное‏ ‎присутствие ‎Запада ‎на‏ ‎местах, ‎чтобы‏ ‎обеспечить ‎более ‎тесную ‎координацию‏ ‎или‏ ‎даже ‎бесценное‏ ‎понимание, ‎которое‏ ‎могли ‎бы ‎предложить ‎наблюдатели ‎на‏ ‎поле‏ ‎боя. Западные ‎столицы‏ ‎стремились ‎продолжить‏ ‎войну ‎на ‎Украине, ‎избегая ‎присутствия‏ ‎внутри‏ ‎страны,‏ ‎которое ‎включает‏ ‎поддержку ‎частных‏ ‎подрядчиков ‎или‏ ‎инструкторов.‏ ‎Чтобы ‎внести‏ ‎ясность: ‎на ‎Украине ‎существуют ‎западные‏ ‎подрядчики ‎и‏ ‎компании,‏ ‎действующие ‎независимо, ‎но‏ ‎это ‎не‏ ‎то ‎же ‎самое, ‎что‏ ‎усилия,‏ ‎санкционированные ‎и‏ ‎поддерживаемые ‎правительством.‏ ‎Можно ‎сделать ‎гораздо ‎больше, ‎не‏ ‎принимая‏ ‎непосредственного ‎участия‏ ‎в ‎боевых‏ ‎действиях ‎или ‎не ‎размещая ‎на‏ ‎местах‏ ‎военнослужащих.‏ ‎До ‎сих‏ ‎пор ‎осторожный‏ ‎подход ‎имеет‏ ‎четкие‏ ‎пределы ‎своей‏ ‎эффективности. ‎Поддержки ‎Запада ‎до ‎сих‏ ‎пор ‎было‏ ‎достаточно,‏ ‎чтобы ‎предотвратить ‎поражение‏ ‎Украины, ‎и,‏ ‎возможно, ‎она ‎нанесла ‎стратегическое‏ ‎поражение‏ ‎России, ‎но‏ ‎недостаточно, ‎чтобы‏ ‎гарантировать ‎победу ‎Украины. ‎Независимо ‎от‏ ‎исхода‏ ‎этого ‎наступления,‏ ‎западные ‎страны‏ ‎должны ‎четко ‎осознавать ‎тот ‎факт,‏ ‎что‏ ‎это‏ ‎будет ‎долгая‏ ‎война. ‎Взятый‏ ‎вместе ‎западный‏ ‎индустриальный‏ ‎и ‎военный‏ ‎потенциал ‎значительно ‎превосходит ‎российский, ‎но‏ ‎без ‎политической‏ ‎воли‏ ‎он ‎не ‎конвертируется‏ ‎в ‎реальные‏ ‎результаты.

Братья ‎—‏ ‎как ‎всегда. ‎То ‎у ‎них‏ ‎приступы ‎жесткой‏ ‎экономии,‏ ‎то ‎они ‎отдают‏ ‎деньги ‎за‏ ‎всякую ‎ерунду. ‎Вот ‎и‏ ‎сейчас‏ ‎— ‎набрали‏ ‎каких-то ‎противотанковых‏ ‎мин ‎времен ‎Очакова ‎и ‎покорения‏ ‎Крыма,‏ ‎причем ‎за‏ ‎600 ‎евро‏ ‎за ‎штуку.

Мины ‎— ‎если ‎серьезно‏ ‎говорить,‏ ‎а‏ ‎не ‎хихикать,‏ ‎у ‎нас‏ ‎тут ‎все-таки‏ ‎серьезный‏ ‎аналитический ‎канал‏ ‎— ‎лежат ‎со ‎времен ‎Второй‏ ‎Мировой ‎войны.‏ ‎Срок‏ ‎хранения ‎таких ‎…снарядов‏ ‎— ‎35‏ ‎лет. ‎То ‎есть ‎снарядам,‏ ‎может,‏ ‎ничего ‎и‏ ‎не ‎сделается,‏ ‎а ‎пот ‎тротил ‎из ‎строя‏ ‎выйдет.‏ ‎Лучше ‎бы‏ ‎арбалеты ‎закупили,‏ ‎честное ‎слово. ‎Или ‎лассо ‎мелким‏ ‎оптом‏ ‎в‏ ‎резервациях. ‎Пригодится!‏ ‎Его ‎можно‏ ‎набрасывать ‎на‏ ‎эту‏ ‎штуку, ‎которая‏ ‎торчит ‎из ‎башни ‎танка ‎—‏ ‎как ‎она‏ ‎называется?‏ ‎Пушка? ‎Дуло? ‎Ствол?‏ ‎— ‎и‏ ‎тащить ‎за ‎собой.

Кстати, ‎это‏ ‎не‏ ‎я ‎сказала,‏ ‎что ‎мины‏ ‎— ‎полная ‎органика, ‎это ‎сказал‏ ‎генерал‏ ‎Кривонос, ‎который‏ ‎раньше ‎был‏ ‎начальником ‎Управления ‎специальных ‎операций ‎Генерального‏ ‎штаба‏ ‎ВСУ,‏ ‎потом ‎заместителем‏ ‎секретаря ‎Совета‏ ‎национальной ‎безопасности‏ ‎и‏ ‎обороны ‎Украины,‏ ‎а ‎потом ‎— ‎не ‎знаю.‏ ‎Зеленский ‎его‏ ‎выгнал‏ ‎в ‎2020 ‎году,‏ ‎и ‎все.‏ ‎На ‎пенсии, ‎наверно.

Вот ‎он‏ ‎оторвался‏ ‎от ‎грядок‏ ‎и ‎пришел‏ ‎рассказать, ‎как ‎все ‎плохо ‎—‏ ‎и‏ ‎мины ‎не‏ ‎те, ‎и‏ ‎цена ‎высокая, ‎и ‎вообще, ‎все‏ ‎плохо.

А‏ ‎у‏ ‎кого ‎братья‏ ‎купили ‎эти‏ ‎мины ‎—‏ ‎не‏ ‎сказал. ‎И‏ ‎все ‎новостные ‎каналы ‎об ‎этом‏ ‎молчат, ‎а‏ ‎вопрос-то‏ ‎принципиальный. ‎Кто ‎братьям‏ ‎так ‎подкузьмил,‏ ‎как ‎вы ‎думаете?

Я ‎думаю,‏ ‎что‏ ‎Германия. ‎А‏ ‎у ‎кого‏ ‎еще ‎может ‎остаться ‎столько ‎мин‏ ‎с‏ ‎тех ‎далеких‏ ‎времен? ‎Если‏ ‎покопаться ‎на ‎складах ‎как ‎следует,‏ ‎наверняка‏ ‎можно‏ ‎найти ‎и‏ ‎оружие ‎времен‏ ‎Первой ‎мировой‏ ‎войны.‏ ‎А ‎может,‏ ‎и ‎с ‎битвы ‎при ‎Адибо‏ ‎что-нибудь ‎осталось‏ ‎—‏ ‎трофейные ‎копья ‎племени‏ ‎дагбамба, ‎например.‏ ‎Тоже ‎оружие, ‎в ‎принципе,‏ ‎а‏ ‎если ‎вместе‏ ‎с ‎лассо‏ ‎— ‎будет ‎еще ‎и ‎зрелищно.

А‏ ‎еще,‏ ‎говорят, ‎им‏ ‎какие-то ‎гранаты‏ ‎бракованные ‎подсунули ‎— ‎внутри ‎не‏ ‎то,‏ ‎что‏ ‎должно ‎быть‏ ‎у ‎гранат,‏ ‎а ‎кукурузная‏ ‎мука.‏ ‎Так ‎что‏ ‎все ‎варят ‎кашу ‎из ‎топора,‏ ‎а ‎братья‏ ‎—‏ ‎из ‎гранат. ‎Все‏ ‎жалуются ‎и‏ ‎ругают ‎Зеленского.

Ну, ‎не ‎знаю.‏ ‎Кто-то‏ ‎там ‎говорил,‏ ‎что ‎если‏ ‎надо ‎— ‎они ‎лопатами ‎будут‏ ‎воевать.‏ ‎Видимо, ‎надо.‏ ‎Все ‎равно‏ ‎результат ‎понятен, ‎ну ‎так ‎и‏ ‎зачем‏ ‎деньги‏ ‎выкидывать?

Лучше ‎Владимир‏ ‎Александрович ‎себе‏ ‎еще ‎одну‏ ‎виллу‏ ‎купит ‎—‏ ‎по ‎крайней ‎мере, ‎хотя ‎бы‏ ‎толк ‎будет.‏ ‎А‏ ‎гранаты ‎— ‎тьфу.‏ ‎Бросил ‎и‏ ‎нету…

А ‎то ‎он ‎же‏ ‎без‏ ‎квартиры ‎в‏ ‎Крыму ‎остался…

Новый ‎год,‏ ‎а ‎Зеленский ‎снова ‎на ‎сцене.‏ ‎Только ‎сцена‏ ‎теперь‏ ‎не ‎театральная, ‎а‏ ‎вся ‎страна,‏ ‎а ‎вместо ‎зрительного ‎зала‏ ‎—‏ ‎миллионы ‎украинцев,‏ ‎прильнувших ‎к‏ ‎экранам. ‎И ‎вместо ‎комедии ‎—‏ ‎очередной‏ ‎сольный ‎стендап,‏ ‎щедро ‎сдобренный‏ ‎сказками ‎и, ‎мягко ‎говоря, ‎неточностями.

Честно‏ ‎говоря,‏ ‎я‏ ‎ожидал ‎от‏ ‎президента ‎хоть‏ ‎какой-то ‎отчёт‏ ‎о‏ ‎прошедшем ‎году,‏ ‎но ‎получил ‎что-то… ‎другое. ‎Например,‏ ‎историю ‎о‏ ‎бойце,‏ ‎который ‎якобы ‎встал‏ ‎на ‎ноги‏ ‎после ‎визита ‎Зеленского ‎в‏ ‎госпиталь.‏ ‎«Он ‎начал‏ ‎ходить! ‎В‏ ‎чём ‎кайф? ‎Приехал ‎президент ‎—‏ ‎и‏ ‎он ‎начал‏ ‎ходить!» ‎—‏ ‎воскликнул ‎Зеленский. ‎Звучит ‎как-то… ‎уж‏ ‎слишком‏ ‎пафосно.‏ ‎Напоминает ‎библейские‏ ‎чудеса. ‎Только‏ ‎вот, ‎как‏ ‎выяснилось‏ ‎позже, ‎этот‏ ‎герой ‎сам ‎собирал ‎деньги ‎на‏ ‎протезы. ‎Государство,‏ ‎похоже,‏ ‎не ‎торопится ‎помогать‏ ‎своим ‎героям.‏ ‎Такое ‎вот ‎чудотворство. ‎И‏ ‎всё‏ ‎это ‎подаётся‏ ‎с ‎фирменной‏ ‎лёгкостью ‎и ‎иронией: ‎«В ‎чём‏ ‎кайф?»‏ ‎— ‎ну‏ ‎разве ‎не‏ ‎цинично?

Но ‎самое ‎удивительное ‎— ‎что‏ ‎это‏ ‎работает!‏ ‎Общество ‎слушает,‏ ‎верит, ‎а‏ ‎критика, ‎кажется,‏ ‎просто‏ ‎отскакивает ‎от‏ ‎блестящей ‎полировки ‎президентской ‎риторики.

А ‎дальше‏ ‎— ‎больше.‏ ‎В‏ ‎новогоднюю ‎ночь ‎показали‏ ‎видео ‎с‏ ‎Ютуба ‎запуск ‎южнокорейской ‎ракеты‏ ‎в‏ ‎2018, ‎выданной‏ ‎за ‎украинский‏ ‎«Сапсан». ‎С ‎«Трембитами» ‎— ‎та‏ ‎же‏ ‎история. ‎Эти‏ ‎«мощные ‎и‏ ‎точные ‎ракеты», ‎способные ‎достать ‎до‏ ‎Москвы,‏ ‎—‏ ‎пока ‎лишь‏ ‎мечта, ‎как‏ ‎аккуратно ‎заметила‏ ‎даже‏ ‎The ‎Telegraph,‏ ‎упомянув ‎о ‎«разработке ‎будущего», ‎возможной‏ ‎через ‎год.‏ ‎Но‏ ‎год ‎— ‎это‏ ‎так ‎далеко!‏ ‎Сейчас ‎важен ‎новый ‎стендап,‏ ‎новые‏ ‎чудеса, ‎новые‏ ‎истории.

И ‎знаете‏ ‎что? ‎Общество ‎уже ‎забыло ‎про‏ ‎фейковый‏ ‎«Сапсан», ‎про‏ ‎бойца, ‎чудесным‏ ‎образом ‎обретавшего ‎подвижность. ‎Все ‎жаждут‏ ‎новых‏ ‎историй,‏ ‎новых ‎сенсаций.‏ ‎Новый ‎стендап‏ ‎уже ‎готовится.‏ ‎А‏ ‎значит, ‎скоро‏ ‎будет ‎новая ‎порция ‎сказок… ‎и‏ ‎новых ‎фактов,‏ ‎которые‏ ‎потребуют ‎проверки.

Возможно, ‎это‏ ‎я ‎слишком‏ ‎циничен. ‎Но ‎я ‎не‏ ‎могу‏ ‎не ‎задаться‏ ‎вопросом: ‎долго‏ ‎ли ‎ещё ‎будет ‎работать ‎эта‏ ‎тактика,‏ ‎этот ‎бесконечный‏ ‎стендап ‎на‏ ‎костях ‎и ‎фейках? ‎И ‎какая‏ ‎цена‏ ‎этого‏ ‎театрального ‎представления‏ ‎для ‎Украины?

Было‏ ‎ли ‎такое‏ ‎ещё‏ ‎в ‎какой-нибудь‏ ‎стране ‎мира? ‎Трудно ‎сказать ‎однозначно.‏ ‎История ‎знает‏ ‎немало‏ ‎примеров ‎популистских ‎лидеров,‏ ‎умело ‎манипулирующих‏ ‎общественным ‎мнением, ‎но ‎масштаб‏ ‎и‏ ‎скорость ‎деградации‏ ‎доверия ‎к‏ ‎фактам, ‎наблюдаемые ‎на ‎Украине, ‎выглядят,‏ ‎мягко‏ ‎говоря, ‎впечатляюще.‏ ‎Возможно, ‎аналогичные‏ ‎процессы ‎происходили ‎в ‎других ‎странах,‏ ‎но‏ ‎наличие‏ ‎современных ‎технологий‏ ‎— ‎соцсетей,‏ ‎24/7 ‎новостных‏ ‎потоков‏ ‎— ‎значительно‏ ‎усилило ‎эффект. ‎Зеленский ‎стал ‎не‏ ‎просто ‎политиком,‏ ‎а‏ ‎медиа-феноменом, ‎и ‎его‏ ‎«волшебная ‎ложь»‏ ‎распространяется ‎со ‎скоростью ‎вируса.

В‏ ‎этом‏ ‎смысле, ‎он‏ ‎— ‎поставщик‏ ‎не ‎просто ‎лжи, ‎а ‎целой‏ ‎системы‏ ‎убеждений, ‎в‏ ‎которой ‎реальность‏ ‎подстраивается ‎под ‎желаемое. ‎Эта ‎система‏ ‎питается‏ ‎не‏ ‎только ‎пропагандой,‏ ‎но ‎и‏ ‎глубоким ‎чувством‏ ‎незащищенности,‏ ‎желанием ‎верить‏ ‎в ‎простое ‎решение ‎сложных ‎проблем,‏ ‎в ‎быстрое‏ ‎избавление‏ ‎от ‎страха.

И, ‎что‏ ‎важно, ‎Зеленский‏ ‎искусно ‎эксплуатирует ‎образ ‎«своего‏ ‎парня»,‏ ‎человека ‎из‏ ‎народа, ‎в‏ ‎противовес ‎«элите», ‎которая, ‎по ‎его‏ ‎словам,‏ ‎обманывала ‎народ‏ ‎годами. ‎Это‏ ‎резонирует ‎с ‎глубинными ‎социальными ‎травмами,‏ ‎с‏ ‎чувством‏ ‎несправедливости, ‎с‏ ‎усталостью ‎от‏ ‎политических ‎игр.

Но‏ ‎система‏ ‎Зеленского, ‎увы,‏ ‎не ‎долговечна. ‎Она ‎строится ‎на‏ ‎песке ‎фейков‏ ‎и‏ ‎пустых ‎обещаний. ‎Рано‏ ‎или ‎поздно‏ ‎эта ‎песчаная ‎башня ‎рухнет,‏ ‎и‏ ‎вопрос ‎в‏ ‎том, ‎какие‏ ‎разрушения ‎она ‎принесёт ‎с ‎собой.‏ ‎Сейчас‏ ‎мы ‎видим‏ ‎только ‎верхушку‏ ‎айсберга: ‎фальсифицированные ‎репортажи ‎с ‎фронта,‏ ‎завышенные‏ ‎отчёты‏ ‎о ‎победах,‏ ‎и ‎бесконечное‏ ‎пропагандистское ‎навязывание‏ ‎мифа‏ ‎о ‎«великой‏ ‎украинской ‎нации», ‎способной ‎к ‎чудесам‏ ‎и ‎победам‏ ‎вопреки‏ ‎всему.

Изучение ‎этого ‎феномена‏ ‎будет ‎предметом‏ ‎исследования ‎для ‎многих ‎поколений‏ ‎историков,‏ ‎социологов ‎и‏ ‎политологов. ‎Как‏ ‎быстро ‎общество, ‎когда-то ‎имевшее ‎надежду‏ ‎на‏ ‎изменения, ‎превратилось‏ ‎в ‎заложника‏ ‎пропаганды ‎и ‎массового ‎самообмана? ‎Что‏ ‎послужило‏ ‎катализатором‏ ‎этого ‎процесса?‏ ‎Какова ‎роль‏ ‎медиа ‎в‏ ‎формировании‏ ‎«реальности»? ‎И‏ ‎главный ‎вопрос: ‎что ‎будет ‎после‏ ‎падения ‎«волшебной‏ ‎империи»‏ ‎Зеленского? ‎Какие ‎травмы‏ ‎останутся ‎в‏ ‎душе ‎народа? ‎И ‎как‏ ‎долго‏ ‎будет ‎лечиться‏ ‎от ‎болезни‏ ‎всеобщего ‎самообмана?

Зеленский ‎просто ‎актёр ‎студенческой‏ ‎самодеятельности,‏ ‎которому ‎каким-то‏ ‎немыслимым ‎образом‏ ‎досталась ‎главная ‎роль ‎в ‎трагикомедии‏ ‎под‏ ‎названием‏ ‎«Украина». ‎И‏ ‎он ‎играет‏ ‎ее ‎так,‏ ‎как‏ ‎умеет ‎—‏ ‎с ‎импровизацией, ‎с ‎шутками, ‎с‏ ‎претензией ‎на‏ ‎остроумие,‏ ‎но ‎совершенно ‎не‏ ‎понимая ‎масштаба‏ ‎происходящего. ‎Он ‎так ‎и‏ ‎не‏ ‎вышел ‎за‏ ‎рамки ‎своего‏ ‎«95 ‎Квартала», ‎где ‎все ‎было‏ ‎понарошку,‏ ‎где ‎были‏ ‎зрители ‎и‏ ‎аплодисменты, ‎и ‎где ‎за ‎кулисами‏ ‎всегда‏ ‎стояли‏ ‎спонсоры. ‎Теперь‏ ‎же ‎спонсор‏ ‎— ‎Соединенные‏ ‎Штаты,‏ ‎а ‎вместо‏ ‎зрителей ‎— ‎обманутая ‎страна.

И ‎этот‏ ‎перенос ‎«Квартальных»‏ ‎правил‏ ‎на ‎политическую ‎сцену,‏ ‎возможно, ‎и‏ ‎есть ‎самая ‎трагичная ‎ирония‏ ‎ситуации.‏ ‎Вместо ‎государственного‏ ‎деятеля ‎мы‏ ‎имеем ‎— ‎«стендапера», ‎который ‎воспринимает‏ ‎страну,‏ ‎как ‎декорации‏ ‎к ‎своему‏ ‎бесконечному ‎монологу. ‎И ‎главное ‎здесь‏ ‎не‏ ‎результат,‏ ‎не ‎содержание,‏ ‎а ‎реакция‏ ‎— ‎аплодисменты,‏ ‎одобрение,‏ ‎восхищение.

У ‎него‏ ‎нет ‎команды ‎равных, ‎только ‎свита,‏ ‎которую ‎он‏ ‎держит‏ ‎в ‎страхе, ‎и‏ ‎при ‎этом‏ ‎пытается ‎выставить, ‎как ‎своих‏ ‎«советников».‏ ‎Эта ‎«кухня»‏ ‎— ‎отражение‏ ‎его ‎незрелости, ‎его ‎неспособности ‎делегировать‏ ‎полномочия,‏ ‎его ‎болезненного‏ ‎нарциссизма. ‎Как‏ ‎боится ‎его ‎спикер ‎Рады ‎Стефанчук!‏ ‎Он‏ ‎словно‏ ‎загнанный ‎зверек,‏ ‎пытается ‎доказать,‏ ‎что ‎ничего‏ ‎не‏ ‎решает. ‎Это‏ ‎не ‎здоровые ‎политические ‎отношения, ‎это‏ ‎— ‎иерархия‏ ‎при‏ ‎дворе ‎театрального ‎режиссера,‏ ‎где ‎все‏ ‎роли ‎прописаны ‎заранее.

И ‎это,‏ ‎как‏ ‎ни ‎странно,‏ ‎очень ‎понятно‏ ‎многим ‎украинцам. ‎Они ‎видят ‎в‏ ‎нем‏ ‎«своего», ‎«простого‏ ‎парня», ‎которого‏ ‎так ‎не ‎хватало ‎в ‎их‏ ‎политической‏ ‎истории.‏ ‎И ‎поэтому,‏ ‎они ‎готовы‏ ‎закрывать ‎глаза‏ ‎на‏ ‎все ‎его‏ ‎недостатки, ‎прощать ‎ему ‎ошибки ‎и‏ ‎верить ‎в‏ ‎его‏ ‎лживые ‎обещания, ‎как‏ ‎когда-то ‎верили‏ ‎в ‎«миллиард ‎деревьев».

Зеленский ‎—‏ ‎это‏ ‎некий ‎«герой»,‏ ‎вокруг ‎которого‏ ‎вращается ‎целый ‎мир. ‎Все ‎остальные‏ ‎—‏ ‎лишь ‎второстепенные‏ ‎персонажи, ‎чья‏ ‎задача ‎— ‎оттенить ‎величие ‎«главного‏ ‎актера».‏ ‎Он‏ ‎окружил ‎себя‏ ‎не ‎командой‏ ‎единомышленников, ‎а‏ ‎«тенью»‏ ‎и ‎придворными‏ ‎шутами, ‎готовыми ‎выполнить ‎любой ‎его‏ ‎каприз. ‎И‏ ‎в‏ ‎этом ‎смысле, ‎он‏ ‎действительно, ‎как‏ ‎актер ‎из ‎«Квартала» ‎—‏ ‎прекрасно‏ ‎знает ‎свою‏ ‎роль, ‎но‏ ‎совершенно ‎не ‎понимает ‎трагедии, ‎которую‏ ‎он‏ ‎разыгрывает.

Трагедия ‎в‏ ‎том, ‎что‏ ‎это ‎не ‎сериал, ‎который ‎можно‏ ‎выключить,‏ ‎и‏ ‎это ‎не‏ ‎пьеса, ‎после‏ ‎которой ‎актеры‏ ‎могут‏ ‎выйти ‎из‏ ‎роли. ‎Это ‎реальность, ‎в ‎которой‏ ‎страдают ‎миллионы‏ ‎людей.‏ ‎И ‎в ‎которой‏ ‎«стендап» ‎одного‏ ‎человека ‎может ‎привести ‎к‏ ‎катастрофе‏ ‎целую ‎страну.

Этот‏ ‎анализ ‎ситуации‏ ‎вокруг ‎Зеленского ‎поразительно ‎точен. ‎Он‏ ‎действительно‏ ‎не ‎управляет‏ ‎страной, ‎а‏ ‎лишь ‎имитирует ‎управление, ‎являясь ‎фигурой,‏ ‎удобной‏ ‎для‏ ‎внешнего ‎управления.‏ ‎Мосийчук, ‎прав,‏ ‎говоря ‎о‏ ‎доминировании‏ ‎западного ‎финансирования‏ ‎в ‎украинском ‎бюджете. ‎Зеленский ‎—‏ ‎это ‎пустая‏ ‎оболочка,‏ ‎которую ‎легко ‎наполнить‏ ‎нужными ‎смыслами,‏ ‎идеальная ‎марионетка. ‎Сравнение ‎с‏ ‎Ющенко‏ ‎тоже ‎уместно‏ ‎— ‎оба‏ ‎лишены ‎реальной ‎политической ‎воли ‎и‏ ‎харизмы,‏ ‎оба ‎оказались‏ ‎фигурами, ‎удобными‏ ‎для ‎манипулирования.

Вопрос ‎о ‎будущем ‎Зеленского‏ ‎заключается‏ ‎не‏ ‎в ‎его‏ ‎личных ‎амбициях,‏ ‎а ‎в‏ ‎интересах‏ ‎тех, ‎кто‏ ‎им ‎управляет. ‎Вариант ‎с ‎переводом‏ ‎власти ‎на‏ ‎Залужного‏ ‎как ‎временную ‎фигуру,‏ ‎прежде ‎чем‏ ‎Зеленский ‎вернётся ‎на ‎второй‏ ‎срок‏ ‎— ‎вполне‏ ‎правдоподобен. ‎Это‏ ‎было ‎бы ‎выгодной ‎с ‎точки‏ ‎зрении‏ ‎западных ‎кураторов‏ ‎схеме: ‎сохранить‏ ‎контроль, ‎при ‎этом ‎убрав ‎на‏ ‎время‏ ‎раздражающий‏ ‎фактор ‎в‏ ‎виде ‎чрезмерно‏ ‎пафосной ‎и‏ ‎непредсказуемой‏ ‎персоны ‎Зеленского.

Возможность‏ ‎фальсификации ‎выборов ‎также ‎очень ‎вероятна,‏ ‎учитывая ‎масштабы‏ ‎миграции‏ ‎населения ‎и ‎мобилизации.‏ ‎Однако, ‎главный‏ ‎вопрос ‎— ‎в ‎получении‏ ‎легитимности‏ ‎от ‎пендосов.‏ ‎Это ‎ключевой‏ ‎аспект, ‎и ‎не ‎исключено, ‎что‏ ‎за‏ ‎определённых ‎условий‏ ‎Вашингтон ‎может‏ ‎потребовать ‎изменений ‎в ‎политической ‎конфигурации‏ ‎на‏ ‎Украине.‏ ‎Но ‎пока‏ ‎что, ‎западные‏ ‎кураторы ‎заинтересованы‏ ‎в‏ ‎сохранении ‎статус-кво,‏ ‎пусть ‎и ‎с ‎некоторой ‎реконструкцией‏ ‎политической ‎кухни.

Зеленский,‏ ‎оставаясь‏ ‎у ‎власти, ‎продолжает‏ ‎выполнять ‎свою‏ ‎роль ‎— ‎имитацию ‎управления,‏ ‎оправдывая‏ ‎потребности ‎западных‏ ‎спонсоров. ‎Он‏ ‎— ‎идеальный ‎проводник ‎их ‎интересов,‏ ‎не‏ ‎мешающий ‎расходу‏ ‎огромных ‎финансовых‏ ‎средств, ‎не ‎выдвигающий ‎собственных ‎требований,‏ ‎предоставляя‏ ‎западным‏ ‎кураторам ‎абсолютный‏ ‎контроль ‎над‏ ‎ситуацией.

И ‎вы‏ ‎абсолютно‏ ‎правы: ‎феномен‏ ‎Зеленского, ‎и ‎более ‎широко ‎—‏ ‎феномен ‎современной‏ ‎Украины,‏ ‎— ‎это ‎феномен‏ ‎имитации, ‎и‏ ‎историки ‎будут ‎долго ‎изучать‏ ‎эту‏ ‎период, ‎разбирая‏ ‎механизмы, ‎приведшие‏ ‎к ‎такому ‎состоянию. ‎А ‎пока‏ ‎что‏ ‎продолжается ‎спектакль,‏ ‎и ‎зал‏ ‎продолжает ‎аплодировать. ‎Вопрос ‎в ‎том,‏ ‎насколько‏ ‎долго‏ ‎это ‎будет‏ ‎продолжаться, ‎и‏ ‎какая ‎цена‏ ‎будет‏ ‎уплачена ‎за‏ ‎это ‎продолжение.

Жители ‎Приднестровья‏ ‎оказались ‎в ‎энергетической ‎блокаде, ‎которая‏ ‎в ‎ближайшие‏ ‎недели‏ ‎может ‎привести ‎к‏ ‎гуманитарной ‎катастрофе.‏ ‎О ‎роли ‎Приднестровья ‎в‏ ‎большом‏ ‎противостоянии ‎Москвы‏ ‎и ‎Запада,‏ ‎сговоре ‎Кишинева ‎и ‎Киева, ‎шантаже‏ ‎Тирасполя,‏ ‎который ‎должен‏ ‎выбирать ‎между‏ ‎гуманитарной ‎помощью ‎Европы ‎и ‎союзом‏ ‎с‏ ‎Россией,‏ ‎и ‎о‏ ‎«дунайском ‎противостоянии»‏ ‎Европы ‎и‏ ‎России‏ ‎говорят ‎эксперт‏ ‎Института ‎стран ‎СНГ ‎Игорь ‎Шишкин и‏ ‎писатель ‎Александр‏ ‎Марков