Историк ‎Андрей‏ ‎Фурсов ‎о ‎том, ‎почему ‎мы‏ ‎недооцениваем ‎вызовы‏ ‎21-го‏ ‎века. ‎Почему ‎нас‏ ‎ждёт ‎самая‏ ‎критичная ‎ситуация ‎за ‎последние‏ ‎500‏ ‎лет. ‎Чему‏ ‎нас ‎может‏ ‎научить ‎история, ‎с ‎чем ‎столкнутся‏ ‎Россия‏ ‎и ‎остальной‏ ‎мир.

Применение ‎западного‏ ‎высокоточного ‎оружия ‎большой ‎дальности ‎против‏ ‎России ‎будет‏ ‎означать‏ ‎прямое ‎участие ‎стран‏ ‎НАТО ‎в‏ ‎боевых ‎действиях ‎на ‎Украине‏ ‎—‏ ‎Путин

Если ‎вы‏ ‎думаете, ‎что ‎линии ‎фронта ‎на‏ ‎Донбассе ‎четко‏ ‎обозначены,‏ ‎вам ‎следует ‎подумать‏ ‎еще ‎раз.‏ ‎Александр, ‎офицер ‎79-й ‎бригады‏ ‎Украины,‏ ‎каждый ‎день‏ ‎наблюдает ‎за‏ ‎полем ‎боя ‎возле ‎прифронтового ‎города‏ ‎Курахово‏ ‎на ‎экранах‏ ‎диспетчерской. ‎Русские‏ ‎в ‎основном ‎находятся ‎перед ‎украинскими‏ ‎позициями,‏ ‎говорит‏ ‎он, ‎но‏ ‎иногда ‎сеют‏ ‎хаос ‎в‏ ‎километрах‏ ‎позади ‎них.‏ ‎Для ‎несчастных ‎групп ‎солдат ‎на‏ ‎разбросанных ‎позициях‏ ‎на‏ ‎краю ‎того, ‎что‏ ‎он ‎называет‏ ‎зоной ‎поражения, ‎это ‎чаще‏ ‎всего‏ ‎билет ‎в‏ ‎один ‎конец.‏ ‎До ‎18 ‎российских ‎солдат ‎могут‏ ‎погибнуть,‏ ‎чтобы ‎выбить‏ ‎двух ‎измученных,‏ ‎голодных ‎украинцев ‎[Обожаю ‎эти ‎истории‏ ‎про‏ ‎сошедших‏ ‎с ‎ума‏ ‎пулеметчиков ‎и‏ ‎тьмотысячные ‎российские‏ ‎рати;‏ ‎кажется, ‎у‏ ‎нас ‎где-то ‎на ‎Волге ‎стоит‏ ‎репликатор, ‎из‏ ‎которого‏ ‎каждые ‎пять ‎секунд‏ ‎выпрыгивает ‎штурмовая‏ ‎группа ‎— ‎прим. ‎Е.Н.]. Но‏ ‎в‏ ‎конечном ‎итоге‏ ‎они ‎это‏ ‎сделают. ‎«Мы ‎обмениваем ‎жизни ‎и‏ ‎территорию‏ ‎на ‎время‏ ‎и ‎ресурсы‏ ‎противника».

За ‎последние ‎два ‎месяца ‎Россия‏ ‎направила‏ ‎большую‏ ‎часть ‎этих‏ ‎ресурсов ‎на‏ ‎атаку ‎логистического‏ ‎центра‏ ‎Покровск, к ‎северо-западу‏ ‎от ‎Курахово. ‎Наступление ‎развивалось ‎устрашающим‏ ‎темпом ‎и‏ ‎даже‏ ‎ускорилось после ‎того, ‎как‏ ‎Украина ‎начала‏ ‎операцию ‎на ‎территории ‎России, которая‏ ‎якобы‏ ‎была ‎разработана‏ ‎для ‎снижения‏ ‎давления. ‎Украинский ‎отпор ‎на ‎прошлой‏ ‎неделе‏ ‎стабилизировал ‎самые‏ ‎западные ‎линии.‏ ‎Но ‎солдаты ‎сообщают, ‎что ‎русские‏ ‎перегруппировываются‏ ‎вдоль‏ ‎более ‎широкого‏ ‎фронта ‎к‏ ‎северу ‎и‏ ‎югу‏ ‎от ‎Курахово‏ ‎— ‎явная ‎попытка ‎окружить ‎там‏ ‎украинские ‎силы.‏ ‎Центр‏ ‎боевых ‎действий ‎переместился‏ ‎в ‎города‏ ‎Украинск ‎и ‎Галициновка, ‎примерно‏ ‎в‏ ‎15 ‎км‏ ‎к ‎северу‏ ‎от ‎Курахово, ‎оба ‎издалека ‎видны‏ ‎по‏ ‎шлейфам ‎темного‏ ‎дыма.

Юрий, ‎солдат,‏ ‎прикрепленный ‎к ‎59-й ‎бригаде, ‎базирующейся‏ ‎недалеко‏ ‎от‏ ‎Украинска, ‎говорит,‏ ‎что ‎украинские‏ ‎потери ‎были‏ ‎значительными.

Подкрепление‏ ‎из ‎неопытных‏ ‎пехотинцев, ‎отправленное ‎из ‎71-й ‎бригады‏ ‎Украины, ‎было‏ ‎уничтожено.‏ ‎«За ‎три ‎дня‏ ‎100 ‎человек‏ ‎сточились ‎до ‎нуля. ‎Некоторые‏ ‎бежали,‏ ‎некоторые ‎погибли».‏ ‎Это ‎не‏ ‎одностороннее ‎движение. ‎Украинская ‎контратака ‎в‏ ‎пятницу‏ ‎с ‎использованием‏ ‎танков ‎и‏ ‎пехоты ‎немного ‎отбросила ‎русских. ‎Они‏ ‎вышли‏ ‎из‏ ‎южных ‎районов‏ ‎близлежащего ‎Селидово.‏ ‎Но ‎ситуация‏ ‎остается‏ ‎нестабильной. ‎Русские‏ ‎по-прежнему ‎сосредоточены ‎на ‎контроле ‎дорог,‏ ‎ведущих ‎к‏ ‎Покровску.‏ ‎«Мы ‎сражались ‎с‏ ‎нашим ‎последним‏ ‎резервом ‎и ‎бросили ‎в‏ ‎окопы‏ ‎тыловиков».

Для ‎солдат‏ ‎южнее ‎возможность‏ ‎окружения ‎остается ‎проблемой, ‎хотя ‎пока‏ ‎на‏ ‎нее ‎есть‏ ‎только ‎намеки.‏ ‎Дороги, ‎которые ‎были ‎проходимыми, ‎больше‏ ‎не‏ ‎проходимы.‏ ‎Магазины ‎и‏ ‎кафе ‎закрылись.‏ ‎«Трудности ‎с‏ ‎получением‏ ‎чашки ‎кофе‏ ‎могут ‎показаться ‎не ‎самой ‎большой‏ ‎нашей ‎проблемой»,‏ ‎—‏ ‎говорит ‎командир ‎21-й‏ ‎бригады, ‎«но‏ ‎это ‎признак ‎того, ‎что‏ ‎ситуация‏ ‎ухудшается».

Для ‎тех,‏ ‎кто ‎находится‏ ‎недалеко ‎от ‎Курахово, ‎чье ‎довоенное‏ ‎население‏ ‎с ‎21‏ ‎000 ‎человек‏ ‎сократилось ‎до ‎5 ‎000, ‎наиболее‏ ‎очевидные‏ ‎изменения‏ ‎произошли ‎в‏ ‎логистике. ‎Топливозаправщики,‏ ‎транспортные ‎средства‏ ‎снабжения‏ ‎и ‎штабы‏ ‎были ‎оттеснены ‎назад, ‎скрываясь ‎от‏ ‎затягивающейся ‎российской‏ ‎петли.‏ ‎Пополнение ‎запасов ‎больше‏ ‎не ‎происходит‏ ‎быстро: ‎получение ‎минометов ‎или‏ ‎противотанковых‏ ‎ракет ‎Javelin‏ ‎занимает ‎в‏ ‎лучшем ‎случае ‎полдня. ‎Эвакуация ‎раненых‏ ‎стала‏ ‎сложнее. ‎Поблизости‏ ‎есть ‎полевые‏ ‎госпитали, ‎чтобы ‎стабилизировать ‎положение ‎тяжелораненых.‏ ‎Но‏ ‎поскольку‏ ‎главная ‎дорога‏ ‎на ‎Покровск‏ ‎теперь ‎перекрыта,‏ ‎многих‏ ‎не ‎успевают‏ ‎довезти ‎до ‎госпиталя.

Тактика ‎русских ‎не‏ ‎претерпела ‎существенных‏ ‎изменений‏ ‎с ‎момента ‎падения‏ ‎Авдеевки в ‎феврале.‏ ‎Тогда, ‎как ‎и ‎сейчас,‏ ‎они‏ ‎полагались ‎на‏ ‎планирующие ‎бомбы‏ ‎и ‎артиллерийское ‎превосходство, ‎которое ‎по-прежнему‏ ‎колеблется‏ ‎от ‎3:1‏ ‎до ‎10:1‏ ‎на ‎некоторых ‎участках. ‎Операции ‎обычно‏ ‎возглавляют‏ ‎группы‏ ‎из ‎двух-трех‏ ‎пехотинцев, ‎часто‏ ‎спешенных, ‎хотя‏ ‎недавно‏ ‎некоторые ‎были‏ ‎замечены ‎с ‎использованием ‎седанов ‎Lada‏ ‎со ‎снятыми‏ ‎дверями‏ ‎для ‎быстрого ‎прорыва‏ ‎в ‎стиле‏ ‎«Безумного ‎Макса». Такие ‎группы ‎прорываются‏ ‎вперед‏ ‎при ‎любой‏ ‎возможности. ‎Андрей,‏ ‎офицер ‎79-й ‎бригады, ‎считает, ‎что‏ ‎80%‏ ‎россиян ‎не‏ ‎добираются. ‎Но‏ ‎остальные ‎20% ‎находят ‎способы ‎проникнуть‏ ‎за‏ ‎украинские‏ ‎позиции ‎и‏ ‎иногда ‎теряются‏ ‎для ‎украинских‏ ‎глаз.‏ ‎«Они ‎знают,‏ ‎что ‎мы ‎не ‎будем ‎контратаковать,‏ ‎потому ‎что‏ ‎у‏ ‎нас ‎нет ‎людей,‏ ‎чтобы ‎сделать‏ ‎это, ‎поэтому ‎они ‎ползут,‏ ‎где‏ ‎могут».

В ‎последнее‏ ‎время ‎российское‏ ‎давление ‎стало ‎более ‎настойчивым ‎и‏ ‎широким,‏ ‎охватив ‎фронт‏ ‎от ‎Покровска‏ ‎до ‎Угледара ‎на ‎юге. ‎Это,‏ ‎по‏ ‎мнению‏ ‎украинских ‎солдат,‏ ‎является ‎доказательством‏ ‎того, ‎что‏ ‎их‏ ‎противник ‎был‏ ‎усилен ‎новыми ‎резервами. ‎Широкий ‎фронт‏ ‎дает ‎русским‏ ‎больше‏ ‎возможностей ‎для ‎атаки,‏ ‎говорит ‎Майк‏ ‎Темпер ‎(позывной ‎командира ‎минометной‏ ‎батареи‏ ‎21-го ‎батальона‏ ‎Отдельной ‎президентской‏ ‎бригады ‎Украины). ‎«Они ‎используют ‎свое‏ ‎численное‏ ‎преимущество, ‎чтобы‏ ‎увидеть ‎бреши‏ ‎в ‎нашей ‎обороне ‎и ‎прорваться‏ ‎там,‏ ‎где‏ ‎могут».

Русские ‎также‏ ‎используют ‎свои‏ ‎преимущества ‎в‏ ‎беспилотниках‏ ‎и ‎радиоэлектронной‏ ‎борьбе. ‎Это ‎особенно ‎заметно ‎в‏ ‎их ‎поисково-ударной‏ ‎системе,‏ ‎которая ‎связывает ‎передовые‏ ‎разведывательные ‎беспилотники‏ ‎с ‎ударными ‎беспилотниками, ‎артиллерией‏ ‎и‏ ‎авиацией. ‎«Физик»,‏ ‎командир ‎танка‏ ‎68-й ‎бригады, ‎говорит, ‎что ‎российские‏ ‎ВВС‏ ‎и ‎артиллерия‏ ‎могут ‎реагировать‏ ‎практически ‎в ‎реальном ‎времени; ‎все,‏ ‎что‏ ‎движется‏ ‎и ‎не‏ ‎защищено, ‎уничтожается.‏ ‎В ‎результате‏ ‎его‏ ‎танки ‎действуют‏ ‎как ‎артиллерийские ‎установки, ‎ведущие ‎огонь‏ ‎с ‎закрытых‏ ‎позиций.

Физик,‏ ‎чей ‎псевдоним ‎возник‏ ‎из ‎мирной‏ ‎работы ‎учителем ‎естественных ‎наук‏ ‎в‏ ‎Херсоне, ‎говорит,‏ ‎что ‎слабость‏ ‎Украины ‎проистекает ‎из ‎простого ‎уравнения:‏ ‎малочисленность‏ ‎личного ‎состава‏ ‎плюс ‎нехватка‏ ‎боеприпасов. ‎По ‎его ‎словам, ‎эти‏ ‎два‏ ‎фактора‏ ‎связаны ‎способами,‏ ‎которые ‎могут‏ ‎показаться ‎неочевидными.‏ ‎Когда‏ ‎Конгресс ‎США‏ ‎сдерживал ‎поставки оружия ‎в ‎течение ‎шести‏ ‎месяцев ‎с‏ ‎октября‏ ‎2023 ‎года, ‎Украине‏ ‎пришлось ‎решить‏ ‎проблему ‎живым ‎мясом. ‎«Когда‏ ‎у‏ ‎нас ‎не‏ ‎было ‎снарядов,‏ ‎мы ‎использовали ‎больше ‎пехоты ‎на‏ ‎фронте,‏ ‎чтобы ‎остановить‏ ‎прорыв, ‎что‏ ‎означало ‎потерю ‎многих ‎опытных ‎солдат».‏ ‎Провал‏ ‎мобилизационной‏ ‎программы ‎Украины усугубил‏ ‎проблемы. ‎Александр‏ ‎из ‎79-й‏ ‎считает,‏ ‎что ‎его‏ ‎бригада ‎уже ‎потеряла ‎больше ‎солдат‏ ‎в ‎2024‏ ‎году,‏ ‎чем ‎за ‎предыдущие‏ ‎18 ‎месяцев.

Стабилизация‏ ‎линии ‎фронта ‎у ‎Покровска‏ ‎—‏ ‎первый ‎за‏ ‎несколько ‎месяцев‏ ‎украинский ‎успех ‎в ‎этом ‎районе‏ ‎—‏ ‎дал ‎солдатам‏ ‎надежду, ‎что‏ ‎они ‎смогут ‎предотвратить ‎развал. ‎Возможно,‏ ‎русские‏ ‎даже‏ ‎перенапряглись. ‎Но‏ ‎большинство ‎солдат‏ ‎и ‎офицеров‏ ‎старается‏ ‎не ‎обольщаться.‏ ‎Ключ ‎к ‎тому, ‎чтобы ‎оставаться‏ ‎в ‎игре‏ ‎для‏ ‎нас, ‎— ‎заботиться‏ ‎о ‎своих‏ ‎людях, ‎говорит ‎«Майк ‎Темпер»,‏ ‎а‏ ‎это ‎означает‏ ‎гибкий ‎подход‏ ‎к ‎удержанию ‎территории. ‎Украина ‎не‏ ‎может‏ ‎победить, ‎соревнуясь‏ ‎в ‎бойне,‏ ‎— ‎говорит ‎он.

Александр ‎задается ‎вопросом,‏ ‎не‏ ‎упущен‏ ‎ли ‎момент‏ ‎или ‎Украина‏ ‎уже ‎не‏ ‎воюет‏ ‎на ‎условиях‏ ‎России. ‎«Хуже ‎всего ‎то, ‎что‏ ‎мы ‎все‏ ‎привыкли‏ ‎к ‎смерти», ‎—‏ ‎говорит ‎он.‏ ‎«Вот ‎оно: ‎концепция ‎человеческой‏ ‎жизни,‏ ‎человеческих ‎потерь,‏ ‎человеческой ‎крови.‏ ‎Больше ‎не ‎трагедия, ‎просто ‎статистика».