t.me/Ariya_Diamand

Биотрансформатор ‎Арья‏ ‎Диаманд ‎знакомит ‎вас ‎с ‎самопознанием‏ ‎через ‎творческий‏ ‎Дзен.

Отвечаю ‎на‏ ‎вопрос ‎Подписчика ‎— ‎Испытываю ‎ли‏ ‎я ‎страх‏ ‎на‏ ‎марафонах? ‎Что ‎такое‏ ‎Страх?

Страх ‎—‏ ‎эмоция, ‎которая ‎появляется ‎у‏ ‎человека‏ ‎при ‎столкновении‏ ‎с ‎реальным‏ ‎или ‎воображаемым ‎объектом, ‎угрожающим ‎его‏ ‎физической‏ ‎или ‎психологической‏ ‎безопасности.

Есть ‎страхи,‏ ‎которые ‎испытывают ‎все ‎люди, ‎например‏ ‎боязнь‏ ‎одиночества,‏ ‎боли, ‎внезапного‏ ‎приближения ‎чего-либо‏ ‎или ‎опасных‏ ‎контактов.‏ ‎Из-за ‎негативного‏ ‎опыта ‎могут ‎сформироваться ‎и ‎другие‏ ‎страхи, ‎например‏ ‎страх‏ ‎публичных ‎выступлений, ‎змей,‏ ‎высоты ‎или‏ ‎авиаперелётов.

По ‎мнению ‎профессора ‎психологии‏ ‎МГЭИ‏ ‎Ю. ‎Щербатых,‏ ‎страхи ‎можно‏ ‎разделить ‎на ‎три ‎группы:

• биологические: ‎боязнь‏ ‎ситуаций,‏ ‎которые ‎влияют‏ ‎на ‎безопасность‏ ‎жизни ‎человека, ‎например ‎страх ‎высоты,‏ ‎темноты,‏ ‎диких‏ ‎животных;
• ‍социальные: ‎переживания,‏ ‎связанные ‎с‏ ‎понижением ‎социального‏ ‎статуса‏ ‎или ‎угрожающие‏ ‎самооценке, ‎например ‎страх ‎социальных ‎контактов,‏ ‎окружающих ‎людей,‏ ‎ответственности‏ ‎за ‎свои ‎действия;
• ‍экзистенциальные:‏ ‎возникают ‎при‏ ‎размышлении ‎над ‎вечными ‎философскими‏ ‎вопросами‏ ‎— ‎жизнью‏ ‎и ‎существованием‏ ‎человека. ‎Это ‎страх ‎смерти ‎—‏ ‎своей‏ ‎или ‎близких‏ ‎людей, ‎боязнь‏ ‎быстротечности ‎времени ‎и ‎старости.

Страх, ‎который‏ ‎руководил‏ ‎первобытными‏ ‎людьми, ‎имеет‏ ‎те ‎же‏ ‎физиологические ‎проявления‏ ‎и‏ ‎у ‎современного‏ ‎человека:

• расширяются ‎зрачки ‎(повышается ‎острота ‎зрения);
• снижается‏ ‎выделение ‎слюны;
• расслабляются‏ ‎бронхи;
• учащается‏ ‎сердцебиение;
• возрастает ‎уровень ‎возбуждённости;
• усиливается‏ ‎свёртываемость ‎крови,‏ ‎что ‎позволяет ‎снижать ‎вред‏ ‎от‏ ‎ранений;
• уменьшается ‎активность‏ ‎желудка ‎и‏ ‎поджелудочной ‎железы;
• увеличивается ‎выброс ‎глюкозы ‎печенью,‏ ‎что‏ ‎даёт ‎больше‏ ‎энергии;
• стимулируется ‎выделение‏ ‎адреналина ‎и ‎норадреналина ‎надпочечниками;
• ослабляется ‎мочевой‏ ‎пузырь;
• увеличивается‏ ‎вероятность‏ ‎искажения ‎восприятия‏ ‎из-за ‎работоспособности‏ ‎всех ‎систем.

За‏ ‎все‏ ‎эти ‎процессы‏ ‎отвечает ‎вегетативная нервная ‎система ‎— ‎нейронная‏ ‎сеть, ‎протяжённая‏ ‎по‏ ‎всему ‎организму. ‎Опасные‏ ‎ситуации ‎помогают‏ ‎активизировать ‎симпатическую нервную ‎систему, ‎которая‏ ‎стимулирует‏ ‎работу ‎одних‏ ‎органов ‎и‏ ‎снижает ‎активность ‎других.

Если ‎опасность ‎уменьшается,‏ ‎симпатическая‏ ‎нервная ‎система‏ ‎переходит ‎в‏ ‎состояние ‎покоя, ‎что ‎происходит ‎под‏ ‎влиянием‏ ‎парасимпатической‏ ‎нервной ‎системы.

Если‏ ‎же ‎после‏ ‎встречи ‎с‏ ‎пугающими‏ ‎ситуациями ‎человек‏ ‎беспокоится, ‎но ‎не ‎может ‎назвать‏ ‎причину, ‎это‏ ‎чувство‏ ‎называется ‎тревогой. ‎Чаще‏ ‎всего ‎она‏ ‎связана ‎с ‎будущими ‎событиями‏ ‎и‏ ‎проявляется ‎в‏ ‎виде ‎волнения.

При‏ ‎этом ‎тревога ‎имеет ‎те ‎же‏ ‎физиологические‏ ‎проявления, ‎что‏ ‎и ‎страх,‏ ‎и ‎несёт ‎ту ‎же ‎функцию‏ ‎—‏ ‎защитную.‏ ‎Если ‎вы‏ ‎осознали, ‎что‏ ‎переживаете ‎именно‏ ‎чувство‏ ‎тревоги, ‎переведите‏ ‎её ‎в ‎страх ‎и ‎определитесь‏ ‎с ‎причинами‏ ‎его‏ ‎появления.

Чтобы ‎понять, ‎что‏ ‎вы ‎испытываете‏ ‎— ‎страх ‎или ‎фобию,‏ ‎вспомните‏ ‎о ‎пугающих‏ ‎ситуациях ‎и‏ ‎своём ‎поведении. ‎Если ‎вы ‎избегаете‏ ‎ситуаций,‏ ‎которые ‎вас‏ ‎пугают, ‎—‏ ‎это ‎звоночек, ‎что ‎нужно ‎обратиться‏ ‎к‏ ‎специалисту‏ ‎за ‎помощью.‏ ‎Если ‎же‏ ‎вы ‎способны‏ ‎взглянуть‏ ‎трудностям ‎в‏ ‎лицо, ‎скорее ‎всего, ‎это ‎обычный‏ ‎страх.

Материал ‎взят‏ ‎с‏ ‎сайта ‎ФОКСФОРД.

[Verse]

Удел ‎слуги‏ ‎и ‎рабство ‎– ‎всё ‎едино.

Молча‏ ‎покорно, ‎мы‏ ‎творим‏ ‎тюрьму.

Тиран ‎во ‎веки‏ ‎будет ‎господином,

Пока‏ ‎ты ‎поклоняешься ‎ему.

Так ‎испокон‏ ‎заведено‏ ‎на ‎свете.

Вселенной‏ ‎правят ‎боги:‏ ‎Лень ‎и ‎Страх

А ‎в ‎справедливость‏ ‎верят‏ ‎только ‎дети,

Мечтая‏ ‎о ‎несбыточных‏ ‎мирах.

[Verse]

Когда-нибудь, ‎пресытившись ‎покоем,

Уютный ‎дом ‎оставишь‏ ‎и‏ ‎причал.

Твой‏ ‎долгий ‎путь‏ ‎начнётся ‎под‏ ‎стопою

И ‎потечёт‏ ‎к‏ ‎началу ‎всех‏ ‎начал.

Уже ‎ничто ‎не ‎будет ‎так‏ ‎как ‎прежде,

Не‏ ‎говори‏ ‎что ‎слаб ‎и‏ ‎что ‎не‏ ‎смог.

Коль ‎беден ‎ты, ‎продай‏ ‎свою‏ ‎одежду,

Продай ‎свой‏ ‎хлеб, ‎купи‏ ‎себе ‎клинок.

[Verse]

И ‎так ‎из ‎века‏ ‎в‏ ‎век, ‎и‏ ‎нет ‎финала.

Другая‏ ‎смерть, ‎другие ‎времена.

В ‎который ‎раз‏ ‎всё‏ ‎начинать‏ ‎с ‎начала

И‏ ‎суть ‎одна:‏ ‎дорога ‎и‏ ‎война.

И‏ ‎в ‎час,‏ ‎когда ‎воинственное ‎племя,

Незваное ‎придёт ‎на‏ ‎твой ‎порог,

Ты‏ ‎сам‏ ‎поймёшь, ‎что ‎вот,‏ ‎настало ‎время

И‏ ‎станешь ‎сам ‎защитник ‎и‏ ‎пророк.

[Chorus]

Кто‏ ‎ты, ‎чёрное‏ ‎проклятье, ‎или‏ ‎тёмный ‎бес,

В ‎чём ‎вина ‎моя,‏ ‎не‏ ‎молчи, ‎ответь!

И‏ ‎лишь ‎хохот,‏ ‎полный ‎ярости ‎слышится ‎с ‎небес:

Я‏ ‎Огонь,‏ ‎я‏ ‎Пламя, ‎я‏ ‎Смерть!

Ни ‎себе,‏ ‎ни ‎таро ‎не ‎верю

И ‎на‏ ‎мир ‎не‏ ‎смотрю‏ ‎любя.

Нету ‎в ‎жизни‏ ‎страшнее ‎зверя,

Что‏ ‎таится ‎внутри ‎меня.

Он ‎в‏ ‎автобусном‏ ‎отраженьи

Промелькнёт, ‎сердце‏ ‎бросив ‎в‏ ‎дрожь,

И ‎исчезнет ‎вдруг ‎в ‎мельтешенье,

Убирая‏ ‎от‏ ‎горла ‎нож.

Он‏ ‎в ‎узлы‏ ‎мою ‎суть ‎закрутит,

Переломит ‎весь ‎мой‏ ‎хребет.

Улыбнётся‏ ‎потом,‏ ‎пошутит

И ‎уйдёт,‏ ‎не ‎оставив‏ ‎след.

Тернистый ‎путь‏ ‎долины ‎смертной ‎тени.

Я ‎проиграл, ‎я‏ ‎убоялся ‎зла.

И‏ ‎воды‏ ‎не ‎тихи ‎в‏ ‎твоей ‎купели,

И‏ ‎пажить ‎злачная ‎черна.

До ‎Устьеничеа‏ ‎мы ‎поехали ‎на ‎машинах, ‎решив,‏ ‎что ‎раз‏ ‎уж‏ ‎на ‎нас ‎троих‏ ‎в ‎электричке‏ ‎пялились, ‎то ‎на ‎целую‏ ‎компанию‏ ‎будут ‎смотреть‏ ‎и ‎подавно.‏ ‎Как ‎назло, ‎идя ‎до ‎машины,‏ ‎я‏ ‎споткнулась ‎и‏ ‎слегка ‎подвернула‏ ‎ногу. ‎Я ‎ковыляла ‎дальше, ‎думая,‏ ‎что‏ ‎это‏ ‎очень ‎плохой‏ ‎знак, ‎очень‏ ‎плохой.

За ‎окнами‏ ‎мелькали‏ ‎луга ‎со‏ ‎знакомыми ‎мне ‎с ‎детства ‎цветами.‏ ‎Каким ‎было‏ ‎моё‏ ‎детство ‎на ‎самом‏ ‎деле?

- Надо ‎было‏ ‎тете ‎нашу ‎форму ‎надеть,‏ ‎а‏ ‎то ‎это‏ ‎твоё ‎платьишко‏ ‎выглядит ‎несерьёзно, ‎- ‎снова ‎взялся‏ ‎за‏ ‎своё ‎хам.‏ ‎- ‎Я‏ ‎бы ‎распорол ‎его ‎на ‎длинные‏ ‎ленты‏ ‎и‏ ‎приберёг ‎для‏ ‎перевязки ‎ран.

- Может,‏ ‎хоть ‎теперь‏ ‎ты‏ ‎заткнёшься? ‎-‏ ‎не ‎выдержала ‎я.

- Правда, ‎не ‎начинай,‏ ‎- ‎попросил‏ ‎Ги.

Водитель,‏ ‎сопровождавший ‎этот ‎балаган,‏ ‎никак ‎не‏ ‎реагировал.

Всего ‎нас ‎было ‎десять‏ ‎человек.‏ ‎Четверо ‎в‏ ‎одной ‎машине,‏ ‎шестеро ‎в ‎другой. ‎Не ‎знаю,‏ ‎много‏ ‎это ‎или‏ ‎мало, ‎но‏ ‎звучит ‎внушительно. ‎И ‎эти ‎слова‏ ‎про‏ ‎перевязку‏ ‎ран ‎мой‏ ‎разум ‎не‏ ‎проигнорировал. ‎Что‏ ‎бы‏ ‎помогло ‎мне‏ ‎успокоиться? ‎Я ‎имею ‎право ‎знать‏ ‎о ‎себе‏ ‎правду‏ ‎- ‎это ‎придаёт‏ ‎мне ‎уверенности.‏ ‎Но ‎то, ‎что ‎со‏ ‎мной‏ ‎Инкви, ‎заставляет‏ ‎чувствовать ‎себя‏ ‎виноватой ‎и ‎растаптывает ‎мою ‎уверенность.‏ ‎Но‏ ‎разве ‎наложенные‏ ‎на ‎меня‏ ‎Видзом ‎обязательства ‎не ‎должны ‎оправдывать‏ ‎мой‏ ‎поступок?‏ ‎Я ‎думаю‏ ‎о ‎благе‏ ‎большинства. ‎Наверное.‏ ‎С‏ ‎моим ‎характером‏ ‎ни ‎о ‎какой ‎уверенности ‎не‏ ‎может ‎идти‏ ‎и‏ ‎речи! ‎Страшно. ‎Очень‏ ‎страшно.

Не ‎хочется‏ ‎думать ‎о ‎плохом, ‎но‏ ‎по-другому‏ ‎не ‎выходит.‏ ‎Если ‎же‏ ‎мой ‎клан ‎окажется ‎опасным, ‎я‏ ‎вывезу‏ ‎в ‎безопасные‏ ‎места ‎маму,‏ ‎думаю, ‎Инкви ‎нас ‎не ‎тронут.

- Я‏ ‎начал‏ ‎забывать,‏ ‎что ‎ты‏ ‎трусиха, ‎-‏ ‎подмигнул ‎мне‏ ‎хам‏ ‎на ‎удивление‏ ‎доброжелательно. ‎- ‎Ты ‎на ‎меня‏ ‎не ‎серчай,‏ ‎многие‏ ‎Инкви ‎обитают ‎в‏ ‎основном ‎в‏ ‎такой ‎среде, ‎что ‎грубеют‏ ‎и‏ ‎перестают ‎следить‏ ‎за ‎языком.‏ ‎Мы ‎вошли ‎во ‎вкус ‎к‏ ‎солдатской‏ ‎жизни ‎и‏ ‎ведём ‎себя‏ ‎соответственно.

- Говори ‎за ‎себя, ‎- ‎фыркнул‏ ‎Ги,‏ ‎и‏ ‎оба ‎засмеялись.‏ ‎Даже ‎водитель,‏ ‎прежде ‎не‏ ‎выказывающий‏ ‎эмоций, ‎широко‏ ‎улыбнулся.

Но ‎не ‎успела ‎я ‎начать‏ ‎расслабляться, ‎как‏ ‎мы‏ ‎приехали ‎домой. ‎Машины‏ ‎остановились ‎у‏ ‎начала ‎улицы. ‎Дальше ‎предстояло‏ ‎идти‏ ‎пешком.

Что ‎сказать,‏ ‎у ‎нас‏ ‎не ‎привыкли ‎к ‎чужакам, ‎поэтому‏ ‎народ‏ ‎окраины ‎сразу‏ ‎насторожился. ‎Люди‏ ‎выходили ‎из ‎домов, ‎бросали ‎дела‏ ‎на‏ ‎улице.‏ ‎Постепенно ‎формировалась‏ ‎толпа, ‎перед‏ ‎которой ‎наконец‏ ‎появился‏ ‎глава.

Будет ‎сложно.‏ ‎С ‎чего ‎бы ‎им ‎вообще‏ ‎захотелось ‎нам‏ ‎в‏ ‎чём-то ‎помогать? ‎Нам...‏ ‎то ‎есть,‏ ‎им.

Наша ‎компания ‎не ‎двигалась,‏ ‎только‏ ‎Ги ‎шагнул‏ ‎вперёд.

- Мне ‎понадобится‏ ‎твоя ‎помощь, ‎- ‎обернулся ‎он‏ ‎на‏ ‎меня.

Я ‎нервно‏ ‎сглотнула. ‎Стоило‏ ‎догадаться, ‎что ‎он ‎об ‎этом‏ ‎попросит.‏ ‎Тяжело‏ ‎вздохнув, ‎я‏ ‎поравнялась ‎с‏ ‎ним, ‎и‏ ‎мы‏ ‎вместе ‎зашагали‏ ‎навстречу ‎толпе.

- Здравствуйте, ‎- ‎произнёс ‎Ги.

- Здравствуйте,‏ ‎- ‎почти‏ ‎прошептала‏ ‎я, ‎сгорая ‎под‏ ‎взглядом ‎главы.

- Кого‏ ‎ты ‎привела? ‎- ‎без‏ ‎приветствий‏ ‎начал ‎глава.‏ ‎А ‎я‏ ‎действительно ‎не ‎знала, ‎что ‎ответить,‏ ‎учитывая‏ ‎всю ‎сумбурность‏ ‎ситуации. ‎Поэтому‏ ‎Ри ‎представился ‎сам, ‎рассказал, ‎чем‏ ‎занимаются‏ ‎Инкви‏ ‎и ‎закончил‏ ‎свой ‎краткий‏ ‎монолог ‎призывом‏ ‎объединёнными‏ ‎силами ‎закончить‏ ‎эту ‎незримую ‎войну.

Выслушав ‎его, ‎глава‏ ‎первым ‎делом‏ ‎сказал‏ ‎позвать ‎семью ‎Точи‏ ‎в ‎его‏ ‎дом, ‎и ‎нам ‎велел‏ ‎отправляться‏ ‎тоже.

Неподалёку ‎ржал‏ ‎конь. ‎Толпа‏ ‎перешёптывалась. ‎Кто-то ‎возвращался ‎в ‎дом,‏ ‎на‏ ‎всякий ‎случай‏ ‎прятать ‎всё‏ ‎самое ‎ценное.

Я ‎вся ‎скукожилась ‎от‏ ‎напряжения.‏ ‎У‏ ‎меня ‎было‏ ‎столько ‎вопросов‏ ‎к ‎родителям,‏ ‎но‏ ‎не ‎при‏ ‎главе ‎же ‎их ‎задавать.

- Давненько ‎я‏ ‎не ‎был‏ ‎лидером‏ ‎миссии, ‎- ‎прошептал‏ ‎мне ‎Ги,‏ ‎видимо, ‎чувствующий ‎себя ‎в‏ ‎своей‏ ‎тарелке. ‎-‏ ‎Отдавал ‎я‏ ‎последние ‎инструкции ‎кому-то, ‎наверное, ‎как‏ ‎раз‏ ‎при ‎походе‏ ‎Видза. ‎Хотя‏ ‎он, ‎по ‎факту, ‎ещё ‎продолжается.

- Рады‏ ‎мы,‏ ‎что‏ ‎в ‎гнездо‏ ‎вернулась ‎наша‏ ‎птичка, ‎-‏ ‎лепетал‏ ‎отец. ‎-‏ ‎Но ‎вот ‎гостям ‎её ‎мы‏ ‎не ‎рады,‏ ‎-‏ ‎тут ‎же ‎добавил‏ ‎он, ‎меняя‏ ‎тон.

Перед ‎отцом ‎я ‎чувствовала‏ ‎себя‏ ‎слабой ‎даже‏ ‎рядом ‎с‏ ‎плечистым ‎шпалой, ‎обещающей ‎не ‎дать‏ ‎меня‏ ‎в ‎обиду.‏ ‎Мама ‎сидела‏ ‎поодаль, ‎даже ‎не ‎поднимая ‎глаз,‏ ‎впрочем,‏ ‎как‏ ‎и ‎бабушка,‏ ‎которую ‎вообще‏ ‎неизвестно ‎зачем‏ ‎сюда‏ ‎притащили.

От ‎волнения‏ ‎мне ‎даже ‎стало ‎дурно, ‎мой‏ ‎круг ‎восприятия‏ ‎сузился‏ ‎до ‎маленькой ‎области,‏ ‎попадающей ‎в‏ ‎фокус ‎взгляда, ‎а ‎всё‏ ‎остальное‏ ‎начинало ‎расплываться.

- Скажу‏ ‎сразу, ‎я‏ ‎не ‎хочу, ‎чтобы ‎мой ‎клан‏ ‎под‏ ‎влиянием ‎данных‏ ‎обстоятельств ‎оказался‏ ‎втянут ‎в ‎государственные ‎интриги. ‎Мы‏ ‎живём‏ ‎тихо‏ ‎и ‎мирно,‏ ‎почти ‎незаметно,‏ ‎и ‎хотим‏ ‎этого‏ ‎и ‎впредь.

- Я‏ ‎вас ‎понял. ‎Значит, ‎вы ‎утверждаете,‏ ‎что ‎нынешнего‏ ‎правителя‏ ‎у ‎себя ‎не‏ ‎скрываете?

- Абсолютно ‎точно.

- Позволите‏ ‎нам ‎тут ‎осмотреться?

- Если ‎только‏ ‎это‏ ‎убедит ‎вас.

- Благодарю!‏ ‎- ‎вскочил‏ ‎Ги, ‎не ‎желающий ‎больше ‎задерживать‏ ‎людей.‏ ‎- ‎Тогда‏ ‎мы ‎пойдём.

- Вы‏ ‎идите, ‎а ‎со ‎Скастре ‎нам‏ ‎предстоит‏ ‎долгий‏ ‎разговор.

Я ‎думала,‏ ‎что ‎моё‏ ‎внутреннее ‎состояние‏ ‎достигло‏ ‎предела, ‎но‏ ‎ошибалась. ‎Всегда ‎есть ‎следующая ‎ступень,‏ ‎просто ‎порой‏ ‎её‏ ‎очень ‎трудно ‎представить.‏ ‎Не ‎дожидаясь‏ ‎ухода ‎Ги, ‎все ‎четверо‏ ‎загалдели.‏ ‎Это ‎была‏ ‎настоящая ‎атака,‏ ‎и ‎хоть ‎нападали ‎лишь ‎спереди‏ ‎по‏ ‎двое, ‎то‏ ‎глава ‎с‏ ‎отцом, ‎то ‎мама ‎с ‎бабушкой,‏ ‎по‏ ‎моему‏ ‎внутреннему ‎состоянию‏ ‎было ‎понятно,‏ ‎что ‎целой‏ ‎и‏ ‎невредимой ‎мне‏ ‎отсюда ‎не ‎уйти. ‎А ‎как‏ ‎иначе... ‎Лиште‏ ‎видели‏ ‎меня ‎лучше, ‎чем‏ ‎другие ‎люди,‏ ‎они ‎видели ‎внутрь ‎меня,‏ ‎не‏ ‎знаю, ‎как‏ ‎глубоко, ‎но‏ ‎я ‎это ‎чувствовала. ‎А ‎я‏ ‎так‏ ‎не ‎могла,‏ ‎и ‎мне‏ ‎оставалось ‎лишь ‎гадать, ‎какие ‎мысль‏ ‎начали‏ ‎таиться‏ ‎по ‎углам‏ ‎и ‎дальним‏ ‎закоулкам ‎их‏ ‎умов.

Я‏ ‎посмотрела ‎на‏ ‎Ги ‎обречённо, ‎не ‎ища ‎спасения,‏ ‎понимая, ‎что‏ ‎у‏ ‎него ‎есть ‎множество‏ ‎более ‎серьёзных‏ ‎дел, ‎и ‎он ‎сейчас‏ ‎уйдёт‏ ‎и ‎продолжит‏ ‎исполнять ‎свой‏ ‎долг, ‎совершать ‎дальние ‎ночные ‎рейды‏ ‎в‏ ‎поисках ‎следов‏ ‎опасных ‎людей‏ ‎или ‎что ‎он ‎ещё ‎обычно‏ ‎делает.‏ ‎Что‏ ‎же ‎касается‏ ‎меня... ‎Разговорами‏ ‎всё ‎не‏ ‎обойдётся.‏ ‎Они ‎снова‏ ‎залезут ‎в ‎мой ‎разум, ‎как‏ ‎это ‎уже‏ ‎делали‏ ‎раньше. ‎Но ‎где‏ ‎это ‎было?‏ ‎Я ‎пыталась ‎дотянуться ‎до‏ ‎образа‏ ‎из ‎воспоминания,‏ ‎но ‎он‏ ‎постоянно ‎ускользал, ‎дразня ‎мой ‎разум.

Где‏ ‎же‏ ‎это ‎было?‏ ‎Где? ‎Я‏ ‎закрыла ‎глаза, ‎позволяя ‎разуму ‎делать‏ ‎всё,‏ ‎что‏ ‎угодно, ‎но‏ ‎он ‎не‏ ‎торопился ‎помогать.‏ ‎И‏ ‎я ‎подумала‏ ‎о ‎мёде, ‎обволакивающем ‎меня ‎полностью,‏ ‎заполняющем ‎ноздри‏ ‎и‏ ‎уши. ‎Кажется, ‎меня‏ ‎сейчас ‎стошнит,‏ ‎но ‎что-то ‎получается. ‎Я‏ ‎до‏ ‎чего-то ‎дотягиваюсь.‏ ‎Ну ‎конечно!‏ ‎Пещеры, ‎где ‎же ‎ещё! ‎Привычки‏ ‎лиште‏ ‎неизменны.

Голова ‎гудела‏ ‎неимоверно, ‎шестерёнки‏ ‎сознания ‎актвино ‎закрутились, ‎но ‎я‏ ‎не‏ ‎понимала‏ ‎ничего. ‎Какие‏ ‎пещеры, ‎где‏ ‎именно ‎они‏ ‎находились...‏ ‎Было ‎лишь‏ ‎ощущение, ‎что ‎там ‎таится ‎нечто‏ ‎важное, ‎и‏ ‎что‏ ‎туда ‎ещё ‎надо‏ ‎пробиться. ‎И‏ ‎мои ‎родители ‎смогли.