«Оставьте ‎безумие‏ ‎мое. ‎И ‎подайте ‎тех, ‎Кто‏ ‎отнял ‎мой‏ ‎ум»

«Тысяча‏ ‎и ‎одна ‎ночь»

I.

- Ну‏ ‎вот, ‎коллега,‏ ‎вроде ‎бы ‎общую ‎картину‏ ‎по‏ ‎пациентам ‎я‏ ‎Вам ‎обрисовал.‏ ‎Все ‎как ‎обычно, ‎биполярные ‎расстройства,‏ ‎шизофрения,‏ ‎психопатологии... ‎Единственный‏ ‎случай, ‎который‏ ‎вызывает ‎у ‎меня ‎некоторую ‎неуверенность‏ ‎в‏ ‎диагностике,‏ ‎это ‎случай‏ ‎Эльжбеты ‎Буковской.‏ ‎Очень ‎странный‏ ‎случай,‏ ‎доложу ‎я‏ ‎Вам...

Адам ‎Мельцаж, ‎профессор ‎Медицинского ‎Университета‏ ‎в ‎Познани‏ ‎и‏ ‎директор ‎психиатрической ‎клиники‏ ‎при ‎Университете,‏ ‎худой ‎и ‎высокий ‎старик‏ ‎с‏ ‎суровым ‎благородным‏ ‎лицом, ‎седовласый‏ ‎и ‎седоусый, ‎вводил ‎в ‎курс‏ ‎дела‏ ‎нового ‎сотрудника,‏ ‎Яна ‎Мошковского.‏ ‎Мошковский ‎только ‎что ‎закончил ‎аспирантуру‏ ‎и‏ ‎выбрал‏ ‎вакансию ‎врача-психиатра‏ ‎в ‎университетской‏ ‎клинике.

- В ‎чем‏ ‎же‏ ‎состоит ‎трудность‏ ‎постановки ‎диагноза ‎у ‎этой ‎пациентки,‏ ‎пан ‎профессор?‏ ‎-‏ ‎спросил ‎Ян.

- Видите ‎ли,‏ ‎в ‎своей‏ ‎многолетней ‎практике ‎я ‎никогда‏ ‎не‏ ‎встречал ‎ничего‏ ‎подобного. ‎Пани‏ ‎Эльжбета ‎однажды ‎увидела ‎в ‎Фейсбуке‏ ‎страницу‏ ‎одной ‎молодой‏ ‎художницы. ‎Эта‏ ‎художница ‎живет ‎в ‎Познани, ‎она‏ ‎эмигрантка‏ ‎из‏ ‎Грузии. ‎Зовут‏ ‎ее ‎Алиса‏ ‎Киндзмараули. ‎Так‏ ‎вот,‏ ‎Эльжбета ‎посмотрела‏ ‎всего ‎один ‎только ‎раз ‎страницу‏ ‎Киндзмараули ‎и‏ ‎никогда‏ ‎не ‎пыталась ‎встретиться‏ ‎с ‎ней.‏ ‎Но ‎с ‎тех ‎пор‏ ‎она‏ ‎решила, ‎что‏ ‎она ‎вовсе‏ ‎не ‎Эльжбета ‎Буковская, ‎а ‎Алиса‏ ‎Киндзмараули.‏ ‎Полное ‎отождествление‏ ‎с ‎другим‏ ‎человеком... ‎Ну ‎и ‎кроме ‎того,‏ ‎у‏ ‎пациентки‏ ‎явные ‎галлюцинации.‏ ‎Она ‎переживает‏ ‎какие-то ‎события‏ ‎и‏ ‎утверждает, ‎что‏ ‎все ‎это ‎с ‎ней ‎происходит‏ ‎именно ‎как‏ ‎с‏ ‎Алисой ‎Киндзмараули.

- Хм, ‎признаться‏ ‎я ‎не‏ ‎очень ‎осведомлен ‎в ‎том‏ ‎что‏ ‎касается ‎современной‏ ‎живописи, ‎поэтому‏ ‎вынужден ‎задать ‎Вам ‎вопрос, ‎пан‏ ‎профессор‏ ‎- ‎а‏ ‎что, ‎эта‏ ‎художница, ‎Киндзмараули, ‎очень ‎известна ‎или‏ ‎чем‏ ‎то‏ ‎выделяется ‎среди‏ ‎других?

- В ‎том‏ ‎то ‎и‏ ‎дело,‏ ‎что ‎нет.‏ ‎Почти ‎никому ‎неизвестная ‎в ‎нашем‏ ‎городе ‎студентка‏ ‎Художественного‏ ‎Университета, ‎с ‎довольно‏ ‎посредственными ‎работами,‏ ‎таких ‎десятки, ‎если ‎не‏ ‎сотни.‏ ‎В ‎общем,‏ ‎коллега, ‎я‏ ‎пока ‎не ‎смог ‎поставить ‎точный‏ ‎диагноз.‏ ‎Я ‎склоняюсь‏ ‎к ‎тому,‏ ‎что ‎это ‎– ‎шизофрения. ‎С‏ ‎другой‏ ‎стороны,‏ ‎есть ‎симптоматика,‏ ‎которая ‎не‏ ‎свойственна ‎шизофрении.‏ ‎Может‏ ‎быть, ‎это‏ ‎какой ‎то ‎новый, ‎неизвестный ‎медицинской‏ ‎науке ‎синдром?‏ ‎Моя‏ ‎занятость ‎преподавательской ‎деятельностью‏ ‎мешает ‎мне‏ ‎разобраться. ‎К ‎тому ‎же,‏ ‎пани‏ ‎Буковская ‎поступила‏ ‎к ‎нам‏ ‎недавно, ‎неделю ‎назад. ‎Я ‎рекомендую‏ ‎Вам,‏ ‎Ян, ‎внимательно‏ ‎изучить ‎ее‏ ‎случай ‎и ‎дать ‎свое ‎заключение.

........ Читать‏ ‎далее‏ ‎по‏ ‎подписке

Она ‎очень‏ ‎красиво ‎поет. ‎Уже ‎только ‎её‏ ‎голос ‎вызывает‏ ‎у‏ ‎здоровой ‎части ‎населения‏ ‎нездоровый ‎интерес‏ ‎к ‎замужней ‎женщине.

С ‎утра‏ ‎уже‏ ‎голосит, ‎сбегая‏ ‎к ‎завтраку‏ ‎по ‎белым ‎ступенькам, ‎знакомо ‎околопугачёвское:

«Куда‏ ‎уходит‏ ‎лето, ‎в‏ ‎какие ‎города

И‏ ‎где ‎найти ‎нам ‎средства, ‎чтобы‏ ‎попасть‏ ‎туда»

Ой,‏ ‎вы ‎только‏ ‎не ‎думайте,‏ ‎что ‎бедная‏ ‎женщина‏ ‎не ‎видела‏ ‎моря, ‎кроме ‎как ‎на ‎картинах‏ ‎Айвазовского. ‎Завтрак‏ ‎был‏ ‎«всё ‎включено» ‎с‏ ‎видом ‎на‏ ‎остров ‎Кос.

Бог ‎велел‏ ‎Моисею ‎пересчитать ‎мужчин ‎в ‎двух‏ ‎группах: ‎тех,‏ ‎которые‏ ‎должны ‎были ‎служить‏ ‎в ‎армии‏ ‎(Чис. ‎1:1-3), ‎и ‎тех,‏ ‎которые‏ ‎должны ‎были‏ ‎служить ‎в‏ ‎храмах ‎(Чис. ‎1:20-50; ‎3:5-10, ‎14,‏ ‎15).‏ ‎Женщин ‎не‏ ‎обязывали ‎нести‏ ‎воинскую ‎службу ‎и ‎не ‎позволяли‏ ‎быть‏ ‎священниками.‏ ‎Бог ‎велел‏ ‎Моисею ‎пересчитать‏ ‎всех ‎первенцев‏ ‎мужского‏ ‎пола ‎в‏ ‎Израиле ‎как ‎принадлежавших ‎Ему, ‎но‏ ‎не ‎женского‏ ‎(Чис.‏ ‎3:40, ‎45; ‎Исх.‏ ‎13:12; ‎22:29).

Каждому‏ ‎мужчине ‎в ‎Израиле ‎предписывалось‏ ‎трижды‏ ‎в ‎году‏ ‎являться ‎пред‏ ‎Господом ‎(Исх. ‎23:17). ‎Мужчинам ‎племени‏ ‎священнослужителей‏ ‎позволялось ‎есть‏ ‎от ‎жертвоприношений‏ ‎(Лев. ‎6:18, ‎29; ‎7:6).

Если ‎женщина‏ ‎рожала‏ ‎девочку,‏ ‎для ‎ее‏ ‎очищения ‎требовался‏ ‎более ‎длительный‏ ‎срок,‏ ‎чем ‎если‏ ‎она ‎рожала ‎мальчика ‎(Лев. ‎12:1-8).‏ ‎Когда ‎на‏ ‎войне‏ ‎брали ‎пленников, ‎всех‏ ‎мужчин ‎и‏ ‎женщин ‎предписывалось ‎убивать, ‎за‏ ‎исключением‏ ‎девственниц ‎(Чис.‏ ‎31:17, ‎18).

Семейное‏ ‎наследство ‎должно ‎было ‎делиться ‎между‏ ‎сыновьями,‏ ‎а ‎первородному‏ ‎сыну ‎полагалась‏ ‎двойная ‎часть ‎(Втор. ‎21:16, ‎17).‏ ‎Родовое‏ ‎имя‏ ‎и ‎наследство‏ ‎должны ‎были‏ ‎сохранятся ‎по‏ ‎мужской‏ ‎линии. ‎Если‏ ‎муж ‎умирал, ‎его ‎жена ‎должна‏ ‎была ‎родить‏ ‎детей‏ ‎от ‎его ‎брата,‏ ‎чтобы ‎создать‏ ‎семью ‎и ‎сохранить ‎имя‏ ‎умершего‏ ‎(Втор. ‎25:5-10).‏ ‎Мужу ‎не‏ ‎предписывалось ‎создавать ‎семью ‎для ‎жены,‏ ‎которая‏ ‎умерла ‎бездетной.‏ ‎У ‎мужчин‏ ‎было ‎много ‎жен, ‎но ‎нигде‏ ‎не‏ ‎сказано,‏ ‎чтобы ‎у‏ ‎женщины ‎было‏ ‎несколько ‎мужей.

Мы‏ ‎не‏ ‎можем ‎знать‏ ‎наверняка, ‎почему ‎женщина, ‎надевавшая ‎мужскую‏ ‎одежду, ‎или‏ ‎мужчина,‏ ‎надевавший ‎женское, ‎были‏ ‎“мерзки” ‎пред‏ ‎Богом ‎(Втор. ‎22:5). ‎Возможно,‏ ‎потому,‏ ‎что ‎Бог‏ ‎создал ‎их‏ ‎разными ‎и ‎хотел, ‎чтобы ‎каждый‏ ‎из‏ ‎них ‎играл‏ ‎свою ‎роль,‏ ‎не ‎старался ‎походить ‎на ‎противоположный‏ ‎пол‏ ‎и‏ ‎не ‎играл‏ ‎роль ‎противоположного‏ ‎пола. ‎Осуждение‏ ‎в‏ ‎Новом ‎Завете‏ ‎женоподобных ‎мужчин ‎(1 ‎Кор. ‎6:9)‏ ‎указывает ‎на‏ ‎то,‏ ‎что ‎Бог ‎по-прежнему‏ ‎не ‎приемлет‏ ‎мужчин ‎в ‎обличье ‎женщин‏ ‎и‏ ‎женщин ‎в‏ ‎обличье ‎мужчин.‏ ‎Мужчинам ‎и ‎женщинам ‎предписывается ‎иметь‏ ‎разную‏ ‎длину ‎волос.‏ ‎По ‎Божьему‏ ‎замыслу ‎для ‎женщины ‎иметь ‎длинные‏ ‎волосы‏ ‎почетно,‏ ‎а ‎для‏ ‎мужчины ‎-‏ ‎позорно ‎(1‏ ‎Кор.‏ ‎11:14, ‎15).‏ ‎Божий ‎замысел ‎в ‎отношении ‎разных‏ ‎ролей ‎для‏ ‎мужчин‏ ‎и ‎женщин ‎можно‏ ‎видеть ‎в‏ ‎том, ‎какой ‎внешний ‎облик‏ ‎они‏ ‎должны ‎иметь.

Согласно‏ ‎закону ‎оценка‏ ‎мужчины, ‎дающего ‎обет, ‎должна ‎была‏ ‎составлять‏ ‎пятьдесят ‎сиклей‏ ‎серебра, ‎а‏ ‎оценка ‎женщины ‎в ‎возрасте ‎от‏ ‎двадцати‏ ‎до‏ ‎шестидесяти ‎лет‏ ‎- ‎тридцать‏ ‎сиклей ‎(Лев.‏ ‎27:1-7).‏ ‎Более ‎бедные‏ ‎должны ‎были ‎оцениваться ‎по ‎усмотрению‏ ‎священника ‎(Лев.‏ ‎27:8).‏ ‎Это ‎может ‎означать,‏ ‎что ‎оценка‏ ‎больше ‎основывалась ‎на ‎платежеспособности,‏ ‎чем‏ ‎на ‎достоинствах‏ ‎человека. ‎Мужчины‏ ‎зарабатывали ‎деньги ‎и ‎поэтому, ‎наверное,‏ ‎были‏ ‎более ‎платежеспособны,‏ ‎чем ‎женщины.

Мужчины‏ ‎всегда ‎были ‎обязаны ‎выполнять ‎свои‏ ‎обеты.‏ ‎Если‏ ‎же ‎отец‏ ‎или ‎муж‏ ‎запрещал ‎своей‏ ‎дочери‏ ‎или ‎жене‏ ‎давать ‎обет, ‎тогда ‎ее ‎обет‏ ‎становился ‎необязательным.‏ ‎У‏ ‎мужчин ‎было ‎право‏ ‎подтверждать ‎или‏ ‎отменять ‎обеты ‎женщин ‎в‏ ‎семье‏ ‎(Чис. ‎30:1-15).‏ ‎Закон ‎не‏ ‎предусматривал, ‎чтобы ‎женщины ‎как-то ‎влияли‏ ‎на‏ ‎обеты, ‎которые‏ ‎давали ‎мужчины.‏ ‎Все ‎это ‎еще ‎раз ‎указывает‏ ‎на‏ ‎верховенство‏ ‎мужчины ‎в‏ ‎доме.

Павел, ‎наставляя‏ ‎молодых ‎проповедников ‎распространять ‎евангелие, ‎советует‏ ‎им ‎также‏ ‎обучать‏ ‎членов ‎церкви. ‎В‏ ‎Тит. ‎2‏ ‎он ‎конкретизирует, ‎чему ‎Тит‏ ‎должен‏ ‎учить ‎старцев‏ ‎и ‎стариц,‏ ‎молодых ‎женщин ‎и ‎юношей. ‎Тит‏ ‎должен‏ ‎был ‎учить‏ ‎этих ‎людей,‏ ‎чтобы ‎и ‎они ‎тоже ‎могли‏ ‎стать‏ ‎учителями.‏ ‎Более ‎старшие‏ ‎женщины ‎должны‏ ‎были ‎помогать‏ ‎учить‏ ‎более ‎молодых:‏ ‎“...добру, ‎чтобы ‎вразумляли ‎молодых ‎любить‏ ‎мужей, ‎любить‏ ‎детей,‏ ‎быть ‎целомудренными, ‎чистыми,‏ ‎попечительными ‎о‏ ‎доме, ‎добрыми, ‎покорными ‎своим‏ ‎мужьям,‏ ‎да ‎не‏ ‎порицается ‎слово‏ ‎Божие” (Тит. ‎2:3-5).

Кто ‎может ‎быть ‎лучшим‏ ‎учителем‏ ‎для ‎молодых‏ ‎женщин, ‎чем‏ ‎более ‎старшая, ‎более ‎опытная ‎женщина?‏ ‎Любой‏ ‎благовестник‏ ‎поступит ‎наилучшим‏ ‎образом, ‎если‏ ‎предложит ‎зрелым‏ ‎женщинам‏ ‎в ‎церкви‏ ‎вести ‎регулярные ‎занятия ‎с ‎более‏ ‎молодыми ‎женщинами,‏ ‎а‏ ‎также ‎индивидуально ‎консультировать‏ ‎их, ‎когда‏ ‎возникает ‎в ‎этом ‎потребность.

Достаточно‏ ‎одного‏ ‎стиха, ‎который‏ ‎говорит ‎нам,‏ ‎что ‎женщинам ‎нельзя ‎проповедовать, ‎то‏ ‎есть‏ ‎со ‎всей‏ ‎властью ‎обращаться‏ ‎к ‎общему ‎собранию ‎церкви. ‎В‏ ‎1‏ ‎Тим.‏ ‎2:11, ‎12‏ ‎мы ‎читаем:‏ ‎“Жена ‎да‏ ‎учится‏ ‎в ‎безмолвии,‏ ‎со ‎всякою ‎покорностью; ‎а ‎учить‏ ‎жене ‎не‏ ‎позволяю,‏ ‎ни ‎властвовать ‎над‏ ‎мужем, ‎но‏ ‎быть ‎в ‎безмолвии”. Женщине ‎велено‏ ‎быть‏ ‎хипотаге, ‎“подвластной”,‏ ‎или ‎“подчиненной”,‏ ‎когда ‎она ‎получает ‎наставление ‎“со‏ ‎всякою‏ ‎покорностью”. ‎“Властвует”,‏ ‎или ‎имеет‏ ‎“всю ‎власть” ‎(греч. ‎эпитаге) ‎-‏ ‎диаметрально‏ ‎противоположная‏ ‎идея ‎-‏ ‎только ‎проповедник,‏ ‎стоящий ‎за‏ ‎кафедрой.

Многие‏ ‎христианки ‎-‏ ‎замечательные ‎учителя ‎других ‎женщин ‎и‏ ‎детей, ‎но‏ ‎их‏ ‎место ‎- ‎не‏ ‎за ‎кафедрой.‏ ‎Бог ‎определенно ‎высказался ‎по‏ ‎этому‏ ‎вопросу.