Палестинцев в Иорданию. Почему прошлый раз получилось плохо
«Панцершоколад»
Президент США Дональд Трамп недавно высказал идею переселить миллионы палестинцев из сектора Газа в «более безопасные и красивые места». В то время как «Израиль передаст США контроль над территорией». В качестве мест для переселения Трамп назвал и Иорданию, что вызвало немедленную негативную реакцию этих стран. Иорданцев можно понять, у них уже был негативный опыт «переселения палестинцев».
Vkontakte
Twitter
Одноклассники
Мирный план Трампа ведет к конфликту на Ближнем Востоке
Первым иностранным лидером, посетившим Дональда Трампа стал премьер-министр Израиля Беньямин Нетаньяху. О плане по выселению палестинцев из Сектора Газа и его превращении в «приморскую ривьеру», о том почему ни одна страна арабского мира не готова принять палестинских беженцев, о роли Саудовской Аравии и Катара в ближневосточной политике, о том, что Израиль готов нанести удар по Ирану, а также о том, чего ждать России от потенциальных предложений Трампа говорят общественный деятель Яков Кедми (Израиль) и политолог Руслан Сафаров
Перевод. Не надо бомбить хуситов!
Как тебя бомбить, как бомбить? — Не надо меня бомбить. — Из какого бункера ты это сказал?
ОРИГИНАЛ Александра Старк, Foreign Affairs
Конфликт между США и хуситами в Красном море неуклонно обостряется. 31 декабря небольшие лодки хуситов попытались атаковать коммерческое судно. После того как американские военно-морские вертолеты отреагировали на атаку, по ним также открыли огонь хуситы — повстанческая группировка, контролирующая территорию, на которой проживает 80 процентов населения Йемена.
Американские войска открыли ответный огонь, потопив три лодки хуситов и убив десять членов экипажа. Затем, 9 января, хуситы совершили одну из своих крупнейших на сегодняшний день атак в Красном море, включающую 18 беспилотников, две противокорабельные крылатые ракеты и одну противокорабельную баллистическую ракету, которые были перехвачены силами США и Великобритании.
Это столкновение стало лишь последним в серии нападений в Красном море. С середины ноября хуситы совершили более 20 нападений на коммерческие суда в Красном море, стратегически важном проливе, через который проходит 15 процентов мировой торговли. Называя свои атаки ответом на войну между Израилем и ХАМАС, они также запустили ракеты и беспилотники по южному Израилю. Нападения в Красном море вынудили некоторые судоходные компании временно приостановить плавание через Суэцкий канал, вместо этого направив его вокруг Африканского Рога, что продлевает их путь примерно на десять дней. Нападения еще не привели к значительным нарушениям в мировой торговле, но в долгосрочной перспективе вызванный ими рост транспортных расходов, вероятно, приведет к увеличению цен на нефть и стоимости потребительских товаров во всем мире.
В ответ Соединенные Штаты мобилизовали международных партнеров, запустив в середине декабря многонациональную инициативу, направленную на защиту коммерческих судов в Красном море. А 3 января эти партнеры опубликовали совместное заявление, которое, по мнению американских чиновников, должно послужить последним предупреждением для хуситов, прежде чем Вашингтон предпримет более решительные действия. Официальные лица США сейчас рассматривают возможность военных атак на объекты хуситов.
Поскольку нападения хуситов могут иметь серьезные последствия для мировой торговли, Соединенные Штаты находятся под давлением доводов в пользу жесткой силовой реакции. Но вместо ответных ударов США следует отдать предпочтение дипломатическому подходу. Хуситы, возможно, недавно появились в заголовках международных газет, но они бросают вызов Соединенным Штатам и их партнерам в Персидском заливе на протяжении двух десятилетий. А применение силы против хуситов в прошлом, со стороны режима бывшего президента Али Абдаллы Салеха и Саудовской Аравии, пытавшейся восстановить правительство, которое хуситы свергли в середине 2010-х годов, просто позволило группировке усовершенствовать свой военный потенциал и изображать себя как героическое движение сопротивления, укрепляя свою легитимность внутри страны.
Действительно, группировка нуждалась в поддержке: перед 7 октября она столкнулась с растущим внутренним сопротивлением. Однако теперь ее ответ на операции Израиля в секторе Газа, похоже, снискал движению поддержку в Йемене и во всем регионе. Ответные удары также повысят вероятность того, что война между Израилем и ХАМАС распространится на весь регион, а в Йемене возобновится гражданская война. За последние полтора года перемирие, достигнутое ООН, сдерживало серьезный конфликт в Йемене, но прямые удары США по объектам хуситов могут вновь разжечь внутреннюю войну. У Соединенных Штатов мало хороших вариантов ответа на атаки хуситов. Но дипломатическое стремление к устойчивому миру в войне в Йемене при одновременном продолжении усилий по сдерживанию нападений хуситов вместе с международными партнерами является наименее плохим из них.
ВЗРЫВНАЯ СТОЙКОСТЬ
Движение хуситов зародилось в 1990-х годах, когда группа, называвшая себя тогда «Ансар Аллах» («Сторонники Бога»), начала сопротивляться саудовскому ваххабитскому прозелитизму и отстаивать заидитскую идентичность и религиозную практику по всему Йемену. Заидизм — это вариант шиизма, распространенный в северном Йемене и некоторых частях южной Саудовской Аравии. Между основным шиизмом и заидитским исламом существуют важные доктринальные различия: например, «мейнстримные» шииты признают 12 имамов, а заидиты — только пять.
Но когда движение выступило против коррупции, присущей режиму Салеха, и его партнерства с Соединенными Штатами в глобальной «войне с терроризмом», оно приобрело сторонников в Йемене за пределами сообщества заидитов. В сообщениях средств массовой информации затяжной гражданский конфликт в Йемене иногда изображается как межрелигиозная борьба между суннитами и шиитами. Фактически, в первые годы XXI века, как отмечает Марике Брандт, антрополог, тщательно изучавшая хуситов, движение «Ансар Аллах» расширилось и стало «точкой сборки, способной объединить всех тех [в северном Йемене]». . . которые чувствовали себя находящимися на обочине экономической жизни, подвергнутыми религиозной маргинализации и политическому остракизму».
В ответ на растущую известность движения, начиная с 2004 года, правительство Салеха начало шесть жестоких раундов боевых действий, в ходе которых был убит харизматичный лидер группировки Хусейн Бадреддин аль-Хуси. Но эти военные усилия не смогли искоренить движение. Вместо этого «Ансар Аллах» приобрела новых сторонников и провозгласила членов семей своих основателей своими лидерами.
Когда в 2011 году в Йемене пришла «арабская весна», Салех в конце концов был вынужден уйти в отставку, уступив своему вице-президенту Абд-Рабу Мансуру Хади. Но демократическая консолидация страны пошатнулась, когда Конференция по национальному диалогу, созванная в 2013–2014 годах, призванная вести переговоры о переходе к демократии, развалилась. Осознав вакуум власти, хуситы захватили столицу Йемена Сану в сентябре 2014 года, а затем попытались распространить свое влияние на юг, захватив контроль над большей частью страны.
Подъем хуситов в 2014 году вызвал тревогу в соседних странах, особенно в Саудовской Аравии и Объединенных Арабских Эмиратах. Примерно в это же время хуситы также начали получать поддержку со стороны Ирана и их доверенной организации «Хезболла» — противников Саудовской Аравии и Эмиратов. В 2015 году коалиция, возглавляемая этими двумя странами и поддерживаемая Соединенными Штатами, Великобританией и Францией, нанесла авиаудары по хуситам в пользу других военных организаций, которые номинально поддерживали правительство Хади.
Но вместо восстановления мира авиаудары способствовали обострению войны, которая привела к тому, что Организация Объединенных Наций назвала худшим гуманитарным кризисом в мире. В период с 2015 по 2022 год в результате авиаударов коалиции, возглавляемой Саудовской Аравией, при поддержке США в виде предоставления разведданных, дозаправки в воздухе и технического обслуживания самолетов, погибло около 9000 мирных жителей Йемена. Четыре с половиной миллиона йеменцев стали вынужденными переселенцами, а более 21 миллиона, или две трети населения Йемена, по-прежнему нуждаются в гуманитарной помощи и защите.
ВОЗМОЖНОСТИ РОСТА
По мере того как хуситы укрепили свой контроль над большей частью северного Йемена, они начали стремиться к большей заметности на региональной арене. Их великолепно созданный медиа-канал Al Masirah, базирующийся в Бейруте, выпускает контент как на арабском, так и на английском языке, чтобы поделиться своей точкой зрения с более широкой аудиторией. Традиционные стихи хуситов, положенные на музыку и видео и широко распространяемые в социальных сетях, декларируют оппозицию хуситов Израилю и Соединенным Штатам.
Чтобы понять цели хуситов, стоит серьезно отнестись к тому, чего, по их словам, они хотят. Примерно с 2003 года сарха хуситов — их девиз, обычно печатаемый зеленым и красным цветом — перекликается с лозунгом революционного Ирана и недвусмысленно провозглашает ценности и цели хуситов: «Бог велик, смерть Америке, смерть Израилю, проклятие евреям, победа ислама». В своих публичных заявлениях лидеры хуситов неоднократно называли свои нынешние атаки ответом на израильские операции в секторе Газа. Их намерение, по их словам, состоит в том, чтобы оказать давление на Израиль, чтобы тот деэскалировал войну против ХАМАС.
Но эта риторическая позиция также позволила хуситам укрепить легитимность в Йемене и на Ближнем Востоке, отвлекая внимание от своих неудач дома, где их популярность в последние годы снизилась. Они не смогли обеспечить экономический рост в самой бедной стране Ближнего Востока и Северной Африки. Хуситы также применяют жестокие репрессии, пытают и казнят журналистов, арестовывают и задерживают мирных протестующих, а также ограничивают права женщин и девочек. Многие йеменцы все чаще считают, что хуситы руководствуются желанием создать тоталитарное религиозное государство, которое защищает власть заидитской элиты.
В сентябре 2023 года за протестами против хуситов из-за невыплаты зарплат бюджетникам последовали аресты, но руководство хуситов признало, что у них есть проблема. В сентябре 2023 года они объявили, что готовят «радикальные изменения» в своем правительстве для решения проблем коррупции и экономических проблем — до того, как война между Израилем и ХАМАС дала им новую возможность обрести легитимность. Опрос Палестинского центра политических и исследовательских исследований, проведенный в конце ноября и начале декабря 2023 года, показал, что жители Газы и Западного берега оценили реакцию Йемена на войну между Израилем и Хамасом как наиболее удовлетворительную среди региональных игроков. Хуситы раструбили о йеменских пропалестинских демонстрациях как о доказательстве своей поддержки палестинского народа.
На региональном уровне хуситы использовали свои атаки в Красном море и на Израиль, чтобы продемонстрировать свою важность для иранской «оси сопротивления», сети государственных и негосударственных субъектов, которую Иран использовал для распространения своего влияния по всему региону и окружения своих противников, включая Израиль и Саудовскую Аравию. Партнерство между Ираном и хуситами существенно углубилось в ходе гражданской войны в Йемене. Иран ценит хуситов, потому что они позволяют Тегерану действовать более широко, сохраняя при этом правдоподобное отрицание своих связей с ними. Хуситы, например, взяли на себя ответственность за атаку дронов на нефтяные объекты Саудовской Аравии в сентябре 2019 года, однако широко распространено мнение, что атака была осуществлена Ираном. До перемирия в Йемене в апреле 2022 года хуситы также наносили нарастающую серию ударов при содействии иранского Корпуса стражей исламской революции (силы «Кудс») по территории Саудовской Аравии и ОАЭ.
Силы «Кудс» помогли хуситам создать запасы современного оружия, включая беспилотные летательные аппараты и ракеты. Примерно с 2016 года Иран помогает хуситам научиться собирать собственное оружие, используя узлы и агрегаты из-за границы, опережая усилия международного сообщества по предотвращению контрабанды оружия в Йемен. Тот факт, что хуситы теперь могут запускать ракеты, направленные на Израиль и коммерческие суда, избегая при этом значительного возмездия, несомненно, еще раз демонстрирует стратегическую ценность группировки для Ирана. Тегеран предложил поддержку атакам хуситов, поделился разведданными для помощи в атаках в Красном море и перебросил в эти воды свой военный корабль.
ВЫБОР
Международные игроки должны отреагировать на нападения хуситов, чтобы сохранить судоходный маршрут по Красному морю и предотвратить дальнейшую региональную эскалацию. Но Соединенные Штаты столкнулись с множеством плохих и худших вариантов того, как это сделать. Некоторые политики и аналитики утверждают, что лучший способ противостоять агрессии хуситов — это военная эскалация, призванная «восстановить сдерживание». С этой точки зрения окончательное решение Соединенных Штатов в 2021 году настаивать на мирных переговорах в Йемене рассматривается как провальная политика умиротворения.
Но сторонники авиаударов по хуситам не могут сформулировать, что должно произойти потом. Трудно представить, как авиаудары смогут сдержать нападения хуситов сейчас, когда они не смогли этого сделать за последнее десятилетие. Авиаудары по целям хуситов могут незначительно подорвать способность хуситов запускать ракеты и беспилотники, но будет гораздо труднее эффективно нацеливать и уничтожать небольшие, дешевые пилотируемые и беспилотные лодки хуситов.
Аналогичным образом, объявление хуситов иностранной террористической организацией, как это сделала администрация Трампа на короткое время в 2020 году, скорее всего, не будет иметь большого эффекта. Их лидеры уже давно находятся под санкциями США. Зато это, безусловно, затруднит доставку гуманитарной помощи в Йемен.
Подход, сочетающий дипломатию со сдерживанием, является для Соединенных Штатов наименее плохим способом решения этой неразрешимой проблемы в ближайшем будущем. Международное сообщество не склонно к военному ответу. Даже Саудовская Аравия, которая возглавила военную интервенцию против хуситов в 2015 году, теперь призывает Соединенные Штаты действовать сдержанно.
Вашингтон не может рассчитывать на общественную поддержку своих партнеров в Персидском заливе. Хотя некоторые из коммерческих судов, на которые напали хуситы, не имеют очевидных связей с Израилем, тот факт, что они неоднократно называли свои нападения попыткой поддержать палестинцев, ограничивает степень, в которой арабские государства могут ответить на агрессию хуситов, даже если они были склонны к этому.
Общественное мнение в Саудовской Аравии, например, еще больше отвернулось от установления дипломатических отношений с Израилем. У государств Персидского залива мало стимулов рисковать вызвать гнев своей общественности. За исключением Бахрейна, арабские государства не хотят публично присоединяться к многонациональной операции, о которой Пентагон объявил в середине декабря.
Тем не менее, эта операция является полезным первым шагом для демонстрации международного противодействия агрессии хуситов, а также для предотвращения и сдерживания атак. Соединенные Штаты также должны продолжать поддерживать усилия ООН по достижению устойчивого мира в Йемене. Соглашение о перемирии 2022 года более или менее соблюдается, и стороны близки к договоренности, которая сделает прекращение огня постоянной, после чего можно будет начать переговоры о долгосрочном будущем Йемена.
Чтобы справиться с угрозой со стороны хуситов, Соединённые Штаты должны добиться прекращения войны между Израилем и ХАМАС.
Нравится вам это или нет, хуситы связали свою агрессию с операциями Израиля в секторе Газа и заручились для этого внутренней и региональной поддержкой. Поиск устойчивого, долгосрочного подхода к обоим конфликтам будет иметь решающее значение для снижения напряженности во всем регионе и для того, чтобы заставить хуситов прекратить нападения на коммерческие суда. Такие атаки имели бы ограниченную полезность в отсутствие этих конфликтов.
Эти меры не могут полностью устранить угрозу, которую хуситы представляют интересам США и стабильности в регионе в целом. Но они остаются лучшими среди плохих вариантов, а у Соединенных Штатов есть только плохие варианты из-за их неудачных подходов к Йемену за последние 20 лет. Вашингтон не должен повторять своих ошибок. Десятилетия опыта показали, что военные усилия по разгрому хуситов вряд ли будут эффективными. Вместо этого они могут просто еще больше разрушить жизни и без того испытывающего трудности народа Йемена.
Опрос. Какие из этих приключенческих произведений вы читали?
«Большое спасибо!»
Приключенческие произведения из списка рекомендаций.
Перевод. «Как определить геноцид»
Оригинал Исаак Чотинер (интервьюер), Омер Бартов, New Yorker
На прошлой неделе газета «Таймс» опубликовала статью историка Омера Бартова, в которой поднимается вопрос о том, являются ли военные действия Израиля в секторе Газа геноцидом. «Я считаю, что нет никаких доказательств того, что сейчас в Газе происходит геноцид, хотя вполне вероятно, что происходят военные преступления и даже преступления против человечности», — написал Бартов. «Это означает две важные вещи: во-первых, нам нужно определить, что мы видим, и, во-вторых, у нас есть шанс стабилизировать ситуацию, прежде чем она станет хуже». (По данным Министерства здравоохранения Газы, было убито более одиннадцати тысяч палестинцев. Представитель Госдепартамента заявил перед Конгрессом, что «весьма вероятно», что эта цифра даже выше, чем сообщается).
Бартов, родившийся в Израиле и в настоящее время преподающий в Брауновском университете, является одним из ведущих исследователей Холокоста, а также политики Германии во времена Третьего рейха. В многочисленных книгах и эссе он пытался объяснить, как нацистская идеология проявлялась во всем гитлеровском режиме, особенно в его вооруженных силах. Бартов закончил свою последнюю статью словами: «Еще есть время помешать Израилю допустить, чтобы его действия превратились в геноцид, мы не можем больше ждать». Недавно я разговаривал по телефону с Бартовым. В ходе нашей беседы мы обсудили, как точно определить геноцид, как важно установить намерения при навешивании ярлыка геноцида и почему сосредоточение внимания на терминологии может быть важным для предотвращения массовых злодеяний.
— Что отличает геноцид от преступлений против человечности или этнических чисток?
В международном праве существует четкое разграничение. Военные преступления были определены в 1949 году в Женевских конвенциях и дополнительных протоколах. Это серьезные нарушения законов и обычаев войны и международных вооруженных конфликтов, и они могут быть совершены как против комбатантов, так и против гражданского населения. Одним из аспектов таких преступлений является использование непропорциональной силы: степень вреда, причиненного гражданскому населению, должна быть пропорциональна вашим военным целям. Это могли быть и другие вещи, например жестокое обращение с военнопленными.
Преступления против человечности не определены резолюцией ООН, но они определены Римским статутом, который сейчас является основой деятельности Международного уголовного суда. Речь идет об истреблении или других преступлениях против гражданского населения, и это не обязательно должно происходить во время войны, тогда как военные преступления, очевидно, должны происходить в контексте войны.
Геноцид — это немного странное явление, поскольку Конвенция о геноциде 1948 года [Конвенция о предупреждении преступления геноцида и наказании за него] определяет геноцид как «намерение уничтожить, полностью или частично, национальную, этническую, расовую или религиозную группу как таковую». И это «как таковую» имеет значение, потому что это означает, что геноцид на самом деле является попыткой уничтожить группу, а не отдельных лиц в этой группе. Этого можно добиться, убивая членов группы. Этого также можно достичь другими способами, например, морить их голодом или отбирать у них детей, или делать что-то еще, что приведет к исчезновению группы, а не к убийству ее отдельных лиц.
— Да, я собирался спросить о слове «уничтожить» и о том, ясно ли, что оно означает «убить».
Нет, это не так. Теперь, как правило, не только в народном воображении, но и в законодательстве, часто ассоциация связана с убийством. Когда Рафаэль Лемкин придумал этот термин — он был польским еврейским юристом, приехавшим в Соединенные Штаты во время Холокоста, — он говорил конкретно о культурном геноциде, то есть, когда вы на самом деле просто уничтожаете группу как группу. Допустим, вокруг могут быть евреи, но они уже не знают, что они евреи, или вы заберете у них всех детей, и, следовательно, продолжения этой группы не будет. Это не обязательно означает убийство. В Австралии или Канаде, где было изъято детей из числа коренных народов, это было определено как геноцид.
— Текущий пример, который люди часто используют, — это то, что происходит с уйгурским населением в Китае, хотя, насколько нам известно, кампаний массовых убийств не проводится.
Да, уничтожают их культуру.
— Используется ли термин «этническая чистка» больше для обозначения изгнания людей с определенной территории?
Да, так что разница между геноцидом и этнической чисткой примерно в том, что при этнической чистке вы хотите переселить людей с территории, которую хотите, и тогда они смогут идти куда захотят. При геноциде вы нацелены на группу, неважно, где она находится. Но следует сказать, что этническая чистка на самом деле не имеет четкого определения в международном праве и подпадает под различные другие категории преступлений против человечности. Нет никакой конвенции об этнических чистках. И последнее, что очень важно, это то, что этнические чистки обычно или часто предшествовали геноциду. Это действительно произошло во время геноцида гереро, начавшегося в 1904 году, и геноцида армян, начавшегося в 1915 году. Холокост, возможно, начался как этническая чистка, как изгнание евреев с территорий, контролируемых Германией, а затем, когда некуда было переселяться. Немцы сказали: «Ну, мы могли бы их убить». Значит, между ними есть связь.
— Гереро были людьми на территории современной Намибии, и вы имеете в виду поведение немцев по отношению к ним, верно?
Верно. Немецкая армия отправляется туда для подавления восстания. Немецкий генерал издает приказ об уничтожении. Это первый современный приказ об уничтожении. Но по сути он им говорит, что им следует отправиться в пустыню Калахари, и очевидно, что они, скорее всего, там погибнут, особенно потому, что немцы отрезали их от всех водопоев. Таким образом, геноцид осуществляется путем изгнания их со своей территории в пустыню. Именно это изначально делают с армянами османские власти. Они просто отправляют их в пустыню, через засушливые районы на территории нынешней восточной Турции и северной Сирии, где многие люди умирают, не будучи убитыми напрямую. Это частичное совпадение между некоторыми геноцидами и этническими чистками.
— Допустим, в стране произошел террористический акт, и страна начинает бомбить территорию, откуда произошел теракт и где он был запланирован, и в процессе этого начинает убивать большое количество мирных жителей. На что вы будете обращать внимание, чтобы определить, имели ли место преступления против человечности или, точнее, геноцид?
Первое и самое главное: определение геноцида начинается со слов «намерение уничтожить». Вам необходимо определить намерение: если эта армия отправится бомбить ту область, откуда пришли террористы, ее намерение должно состоять в том, чтобы уничтожить группу, которая напала на них в ходе террористического акта, и там было бы написано: «Вся эта группа должна быть уничтожена, потому что они все кровавые террористы», — это намерение, которое затем можно добавить к самим действиям, чтобы произвести то, что может быть геноцидом.
А если они придут и скажут: «Хорошо, эти террористы пришли из определенной группы, они находятся в определенном городе, у них есть определенные лагеря, и мы собираемся бомбить эту организацию, и в ходе этого мы можем также убить много мирных жителей, но мы заинтересованы в убийстве именно этих террористов», тогда это может быть военными преступлениями или даже преступлениями против человечности, но это может и не быть геноцидом.
- В своей статье вы пишете: «Меня больше всего беспокоит при наблюдениях за разворачивающейся войной между Израилем и сектором Газа, то, что существует намерение геноцида, которое может легко перерасти в геноцидные действия. 7 октября премьер-министр Биньямин Нетаньяху заявил, что жители Газы заплатят »огромную цену» за действия Хамаса и что Армия обороны Израиля (ЦАХАЛ) превратит части густонаселенных городских центров Газы »в руины». 28 октября он добавил , цитируя Второзаконие: «Вы должны помнить, что сделал с вами Амалик». Как известно многим израильтянам, в отместку за нападение Амалика Библия призывает «убивать одинаково мужчин и женщин, младенцев и грудных детей».
Можете ли вы подробнее рассказать об этом акценте на том, что говорят лидеры?
Огромное количество подобных высказываний исходит от Нетаньяху, который обычно более осторожен в своих словах. Президент государства Израиль также заявил, что ответственность несет не только ХАМАС, но и весь народ Газы. Министр обороны говорил о «человеческих животных» — и не всегда ясно, имеет ли он в виду ХАМАС или жителей Газы. Это тот язык, который использовался в нескольких геноцидах, когда вы постоянно дегуманизируете группу. Хуту поступали так с тутси, нацисты, очевидно, поступали так с евреями и так далее. А совсем недавно Ави Дихтер, министр «Ликуда», заявил: «Сейчас мы разворачиваем в Газе Накбу». Это отсылка к Накбе 1948 года — изгнанию палестинцев. Это явная цель этнической чистки.
Когда вы видите, что люди — политики, генералы и т. д. — постоянно заняты таким пустословием, это заставляет вас беспокоиться. В первую очередь это доходит до солдат. Это подстрекает людей ко все большему и большему насилию. Это дегуманизирует население, с которым они борются, и это происходит в ситуации, когда вы нападаете на организацию, которая глубоко укоренилась в очень густонаселенных районах с многочисленными гражданскими лицами. Все это, очевидно, заставляет вас беспокоиться, что это может стать чем-то более систематическим.
— Должно ли разрушение быть связано с идентичностью группы? Представьте лидера, который очень разгневан террористической атакой и просто хочет отомстить и убить много людей, и его не волнует, кто окажется на земле в городе, который он бомбит, по сравнению с тем, кто хочет убивать людей, потому что они являются членами группы.
Точно. В этом и состоит различие. И можно привести пример. Скажем, после Второй мировой войны у нас был Нюрнбергский трибунал, да? Это было, помимо прочего, правосудие победителя. Никто не был привлечен к ответственности за ковровые бомбардировки немецких и японских городов, в которых погибли сотни тысяч мирных жителей. Какова была стратегия американцев и британцев при бомбардировке городов Германии или Америки при бомбардировке зажигательными, а затем ядерными бомбардировками японских городов? Целью было не уничтожить немецкий народ как таковой или японский народ как таковой. Целью было выиграть войну, и они делали это всеми возможными способами, и делали это очень жестоко, и впоследствии вполне можно было бы счесть эти действия военными преступлениями. Но целью не был геноцид в том смысле, что они не были заинтересованы в уничтожении японского народа и культуры или немецкого народа. И действительно, сразу после войны они начали восстанавливать эти страны. Так что это различие. С этической точки зрения вы можете сказать: «Война ужасна, и люди не должны делать все это», но это юридические различия, и, на мой взгляд, они действительно имеют значение. Важно провести это различие.
Почему это важно?
Важно сказать, это убийство первой степени или убийство второй степени? Даже когда вы говорите о насилии, о подлых действиях, это помогает увидеть разницу. В данном случае, в частности, немцы убили много мирных жителей, а американцы убили много мирных жителей. Есть ли разница между ними? Я думаю, что важно провести это различие. Важно даже проводить различие между советскими убийствами большого количества людей и тем, что сделали немцы. [Ну, спасибо, конечно — прим. Е.Н.] В наши дни консерваторы всех мастей игнорируют это различие, когда появилась новая историография, говорящая: «Ну, они были такими же, как нацисты». Разница в том, что если бы немцы закончили войну победителями, они бы фактически поработили и убили миллионы, миллионы и миллионы людей. После того, как Советы очень жестоко выиграли войну против Германии, с множеством изнасилований и всего такого, в Восточной Германии установилась диктатура. Но они больше не убивали людей массово, поэтому они не занимались геноцидом. Это имеет значение даже с точки зрения морали, где обе вещи могут быть ужасными. [Так-то большинство гражданских потерь Германии и практически 100% гражданских потерь Японии — это именно убитые западными союзниками — прим. Е.Н.]
Вы сказали об убийствах первой и второй степени, но, возможно, можно провести аналогию с преступлениями на почве ненависти, которые вызывают особое отвращение, даже если утилитарные цели конкретного преступления на почве ненависти такие же, как и у обычного преступления.
Да.
Как вы относитесь к случаю, когда намерением может быть не уничтожение народа, а когда эти люди считаются менее человечными, чем вы, и вас не волнует, сколько из них умрет. Как мы думаем об этом в контексте геноцида?
Даже если ваше намерение не состоит в том, чтобы уничтожить группу как таковую, но функционально именно это вы и делаете, и большая часть вашей риторики направлена на обращение с этими людьми как с недочеловеками, тогда вы находитесь в своего рода серой зоне перед хорошо спланированным и продуманным геноцидом. Но это важное различие. Я не думаю, что политики в Израиле на самом деле думают о геноциде. Они используют этот язык и проводят политику, которая продвигает в этом направлении, но они не считают себя виновниками геноцида.
Часть того, что происходит на местах, заключается в том, что если вы вытесните большое количество людей из их домов, если вы затем втисните их на гораздо меньшую территорию, вы разрушите дома, из которых они пришли, если они не получат достаточно инфраструктуры, еды, воды, медицинской помощи, и они начинают массово умирать, возможно, вашей целью было выиграть военную кампанию и сделать это как можно безжалостнее и быстрее, зная, что ваши политические часы на исходе, но результат начинает выглядеть все более и более как геноцид.
Почему вам захотелось написать эту статью именно сейчас? Вы объяснили, почему вы считаете морально важным отличать геноцид от других вещей, но есть ли более практическая причина?
Да, послушайте, очевидная причина в том, что когда вы изучаете геноцид, вы всегда оглядываетесь назад и говорите: «Были все эти признаки того, что это произойдет, и почему никто ничего не предпринял ничего по этому поводу или, по крайней мере, не предупредил, что это вот-вот произойдет?» И обычно были люди, которые били в колокола. Вместо того, чтобы ждать, пока что-то произойдет, лучше предупредить.
Масштабы насилия совершенно иные, чем все, что происходило раньше в секторе Газа. Менталитет другой. Степень ярости разная. И как только вы начнете об этом говорить, это действительно может оказать влияние как на тех, кто может остановить это снаружи, особенно на американскую администрацию, так и на некоторых людей внутри, которые говорят: «Подождите, мы втягиваемся в то, чего не собирались делать».
Вы служили в ЦАХАЛе, верно?
Да, служил.
Где вы служили и когда?
Что ж, меня призвали в январе 1973 года, поэтому я участвовал в войне 73-го года, которую мне посчастливилось провести на иорданском фронте. К счастью, иорданцы не напали на нас в той войне. А потом меня перевели в так называемый сирийский анклав. Это произошло после войны, когда израильские войска находились в глубине Сирии. И вот я провел несколько недель на позициях типа Первой мировой войны, каждый день подвергаясь обстрелам и теряя людей вокруг себя.
Считаете ли вы, что служба изменила ваше отношение к Израилю?
Нет. Нет. На меня повлияли две вещи. Одним из них стало начало войны 1973 года. Когда я учился в средней школе, в начале семидесятых, и я учился в своего рода прогрессивной средней школе в Тель-Авиве, мы уже протестовали против оккупации, маршировали и говорили: «Оккупация развращает». В то время в Египте были сторонники мира, Анвар Садат. Моше Даян, бывший министр обороны, сказал знаменитую фразу: «Лучше Шарм-эль-Шейх без мира, чем мир без Шарм-эль-Шейха», имея в виду: «Лучше сохранить Синай». Нам не нужен мир. Мы достаточно сильны, потому что посмотрите, что мы с ними сделали в 67-м».
А потом случилась война. Три тысячи израильских солдат были убиты, десять тысяч ранены. Представители моего поколения по сей день страдают от такого рода посттравматического стрессового расстройства. И действительно, 7 октября, я думаю, разбудило это во многих из них. Они действительно были дважды потрясены тем, что произошло в 73-м.
Итак, первое, о чем я подумал, это та война. Многие из нас думали, что войны можно было избежать. Руководство страдало от того, что я называю эйфорией власти. И это именно то, что произошло сейчас. Война научила меня тому, что есть войны, которых можно избежать. Вы думаете, что сможете сохранить то, что у вас есть, потому что вы достаточно сильны, чтобы сохранить это, и в конце концов все это рушится вам на голову.
Во-вторых, я немного послужил солдатом-оккупантом. Я был командиром взвода и шел по улице, а за мной на солнце шла шеренга солдат. Люди прячутся за окнами, смотрят на вас и боятся вас. Вы их тоже немного боитесь, потому что не знаете, бросят ли они в вас гранату или что-то в этом роде. Вы чувствуете, что вам там нечего делать. Вы думаете: «Почему я здесь?» Я действительно отчетливо помню это ощущение. Несколько поколений молодых израильтян провели большую часть военной службы в качестве полицейских, охраняя оккупированное население. Что это делает с оккупированными и что это делает с оккупантами? Происходит взаимная дегуманизация, которая заканчивается такими ужасами, какие мы видели и видим до сих пор. Это медленный процесс, но это тот вид морального разложения, который, мне кажется, я начал ощущать уже в очень молодом возрасте.
Адский узел. Перед вторжением в Ирак
«На кофе»
Вторжение США в Ирак предварялось целой серией военных и специальных операций и лютыми политическими игрищами
Перевод. Как воюет ХАМАС?
Мехул Шриваставава, Джон Пол Рэтбоун, Рая Джалаби, Financial Times
На протяжении более чем десятилетия военное руководство Израиля неохотно признавало одну главную черту врага в Газе: Хамас умел выжидать своего часа. «Пусть зверь спит, пока вы не будете готовы», — такова была мантра Махмуда Аджрами, ветерана палестинского вооруженного подполья, воспитавшего целое поколение боевиков Газы.
Примеров было предостаточно. В 2018 году ХАМАС опубликовал изображения израильских солдат, находящихся под прицелом снайперов — выстрел так и не был сделан, даже несмотря на то, что израильтяне стреляли по протестующим у пограничного забора. На другом видео видно, как боевики уничтожают военный автобус ракетой «Корнет», но ждут, пока солдаты высадятся, а водитель сделает перекур. Очевидная сдержанность была истолкована Израилем как признак того, что ХАМАС ограничивает насилие. Но по мнению Аджрами, группировка боевиков просто ждала возможности втянуть Израиль в битву в тот момент, который она выбрала. «Приведите зверя ко мне, и мы уничтожим его вместе», — пообещал он боевикам возле своей роскошной виллы в 2021 году, после того как ХАМАС заявил о победе над Израилем в 11-дневной войне, которая включала жестокий обмен ракетными ударами — но никаких наземных войск.
Поводом для сухопутной операции послужило 7 октября, когда боевики Хамаса прорвались через израильские города и военные посты, убив более 1400 человек и взяв в заложники 230 человек, по данным израильских властей. Это крупнейшая трагедия еврейского государства с момента его создания. По словам палестинских официальных лиц, масштабы и ужасы нападения вовлекли Израиль в самую крупную за всю историю военную операцию в секторе Газа: воздушные удары и артиллерийские обстрелы сравняли с землей часть анклава, в результате чего погибло более 8000 человек. Имея на своей стороне технологическое превосходство и мощное вооружение, Израиль начал свое первое наземное наступление в секторе Газа почти за десятилетие.
С вечера пятницы авангард с танками «Меркава» двинулся в практически безлюдные районы в северной части Газы. Но в нескольких минутах езды находятся лагеря беженцев Аль-Шати и Джабалия, а затем город Газа, сердце политической и военной машины Хамаса.
«Пока ЦАХАЛ вторгается в сектор Газа, ХАМАС имеет преимущество своей территории — и они готовы», — предупредила Девора Марголин, старший научный сотрудник Вашингтонского института ближневосточной политики Блюменштейна-Розенблума.
Еще в августе генерал-майор Ицхак Брик, бывший военный омбудсмен, предупредил, что Израиль «не готов к войне». Его солдаты не участвовали в крупных наземных сражениях с 2014 года — когда ЦАХАЛ в последний раз размещала войска в секторе Газа — и ее высшее руководство поглощено потенциальными угрозами со стороны Ирана, а не территории по соседству. Между тем, по словам военных чиновников и аналитиков, ХАМАС стал сильнее в военном отношении с 2008-09 годов, когда он впервые отразил наземное нападение Израиля. Даже тогда военное крыло Хамаса, бригада Аль-Кассам, выставило 16 000 бойцов наряду с 2 000 профессиональных боевиков. Сейчас, по данным ЦАХАЛ, у него имеется до 40 000 элитных бойцов, а также арсенал беспилотников и около 30 000 ракет. С 7 октября было выпущено 8500 ракет, истощив израильские перехватчики «Железный купол». Эмиль Хокаем, директор по региональной безопасности в Международном институте стратегических исследований в Лондоне, заявил, что ХАМАС обучали «лучшие в своем деле», имея в виду элитную КСИР Ирана и его лучших «прокси» — «Хезболлу» в Ливане.
«Это хорошо умеющая учиться организация, которая несколько раз воевала с израильскими силами», — сказал Хокаем. «Хамас очень хорошо знает свою территорию и будет защищать ее яростно и изобретательно». Во время атаки 7 октября боевики уже показали, что они могут провести тщательно скоординированную операцию, в которой участвовало не менее 1500 террористов, атакующих Израиль с суши, воздуха и моря под прикрытием шквала из 3000 ракет, который почти сокрушил израильскую систему «Железный купол». В секторе Газа Хамас вырыл гигантскую сеть глубоких бомбоустойчивых туннелей и снабдил их продовольствием, чтобы противостоять многомесячной израильской осаде. «Мы были готовы к [израильскому] наземному наступлению еще до того, как начали атаку», — заявил на прошлой неделе газете Financial Times Али Бараке, высокопоставленный член политического руководства Хамаса в изгнании.
«У нас есть несколько сюрпризов для врага», — добавил он. — «Нам легче действовать в городах». Многие из военных уроков, которые Хамас извлек из опыта «Хезболлы», связаны с судьбоносным моментом 1992 года, когда Израиль депортировал около 400 палестинцев, включая лидеров Хамас, в Ливан и бросил их в середине зимы на склоне горы на нейтральной полосе.
Преимущественно шиитский Иран и «Хезболла» увидели в этом возможность кооптировать суннитский «Хамас», после того, как они развили палестинский «Исламский джихад» в секторе Газа, небольшую группировку боевиков, которая также участвует в этой битве. Израильские официальные лица заявляют, что «Хезболла» помогла ХАМАС технологиями и обучением. С тех пор Бейрут стал домом для нескольких руководителей Хамас, и со временем Хамас начал наращивать военное присутствие в Ливане, о чем свидетельствует взрыв предполагаемого склада оружия Хамас в Тире в конце 2021 года. С тех пор ХАМАС постоянно повышает качество своего вооружения, занимается контрабандой компонентов для преобразования беспилотных аппаратов в высокоточное управляемое оружие и даже создает подводный беспилотник. По данным ХАМАС, в настоящее время группировка производит переносные зенитные ракеты «Мутабар-1», которые, по их словам, могут уничтожать израильские вертолеты, а также противотанковые ракеты «Аль-Ясин», которые, якобы могут пробивать броню израильских танков «Меркава».
ХАМАС разработал городской стиль ведения войны, обусловленный необходимостью противостоять технологическому и воздушному превосходству Израиля, сводя битву к жестоким уличным боям. «Хамас — это скорее Вьетконг, чем ИГИЛ», — сказал Хокаем, имея в виду боевиков-коммунистов, которые в конечном итоге разгромили силы США во время войны во Вьетнаме, и группу джихадистов, которую Израиль сравнивает с Хамасом. Точно так же, как Вьетконг сделал во Вьетнаме, Хамас превратил Газу в крепость из баррикад и мышиных нор, включая 400-километровую сеть туннелей, в которых боевики могут укрываться во время авиаударов Израиля и использовать их для атак на израильские силы с тыла. По мере того как израильские войска продвигаются глубже в Газу, ХАМАС, скорее всего, попытается использовать наземные засады, быстрые удары и замаскированные бомбы, чтобы измотать израильскую армию резервистов, состоящую в основном из гражданских лиц, и обескровить ее в уличных боях.
Билал Сааб, научный сотрудник аналитического центра Chatham House в Лондоне, сказал: «Хамас не имеет кодифицированной доктрины. Его подход в основном заключается в том, чтобы нанести как можно больший ущерб израильтянам, используя сочетание гибридных и обычных сил». «Операции также сильно децентрализованы. Существует своего рода ячеистая военная структура, где каждая рота действует самостоятельно», — сказал он.
Пропагандистские операции ХАМАСа являются еще одним важным компонентом. Сбитые израильские вертолеты, уничтоженные танки или пленные солдаты помогут группировке боевиков создать образ победы, считают военные аналитики. В то же время ракеты, выпущенные из скрытых пусковых установок, направлены на то, чтобы перенести борьбу вглубь израильской территории и укрепить базу поддержки ХАМАС — например, когда международный аэропорт Бен-Гурион в Тель-Авиве был закрыт во время 50-дневной войны 2014 года. Еще один урок, который ХАМАС перенял у других группировок боевиков, — это важность защищенной связи. В то время как «Хезболла» построила собственную оптоволоконную сеть, «Хамас» поддерживает оперативную безопасность, перейдя в «каменный век» и используя проводные телефонные линии, избегая при этом устройств, которые можно взломать или запеленговать.
Одна из причин, по которой Израиль не смог предсказать нападение 7 октября, по словам одного израильского чиновника, заключалась в том, что он прислушивался к «неправильным репликам». Важнейшая военная информация тем временем передавалась либо через эту «аналоговую» систему, либо через другую зашифрованную систему, возможно, импортированную из Ирана, которая была неизвестна Израилю. Это ловкость рук, которая является мощным предупреждением о наземном нападении Израиля.— Что еще они скрывали? На этот вопрос ответил израильский чиновник: «Вы не думаете, что мы задаем себе тот же вопрос?»
Перевод. Сектор Газа: от деградации к уничтожению
ОРИГИНАЛ ПУБЛИКАЦИИ Автор Адам Туз
Готовясь к масштабной ответной операции против ХАМАС, Израиль приказал населению северной части сектора Газа эвакуироваться. По сути, ЦАХАЛ предупредил 1 миллион человек о неминуемых разрушениях. Мы знаем, почему ЦАХАЛ отдал такой приказ. Он хочет свести к минимуму жертвы среди гражданского населения. Но помимо практического и гуманитарного вопроса о том, куда должна идти такая огромная масса людей и как им прокормить себя, мы должны задаться вопросом: что это за место такое — Газа, где людям могут быть отправлены такие инструкции? Как можно таким образом распорядиться территорией, на которой проживает более 2 миллионов человек? Почему нет влиятельных групп, которые могли бы противостоять безжалостной логике военной кампании, которая просто обрекает город на разрушение? Как Газа и ее жители стали настолько изолированными, настолько объективированными?
****
Газа не всегда была такой. Выгодно расположенная в восточном Средиземноморье, Газа была местом поселения людей на протяжении более 5000 лет. Естественный пункт остановки для путешественников и торговцев, направлявшихся туда и обратно между Африкой и Азией, он занимал видное место в Ветхом Завете. Газа была членом филистимской конфедерации пяти городов прибрежной равнины. В Газе бывали царь Давид и Александр Македонский. Попав под власть Османской империи в 1516 году, будущий сектор Газа стал главным полем битвы в борьбе за контроль над Палестиной в ходе Первой мировой войны. Лишь после трёх крупных сражений британцам наконец удалось захватить его в 1917 году.
В соответствии с британским мандатом, во время беспорядков 1929 года небольшие, но давно существовавшие еврейские общины были эвакуированы в Тель-Авив из-за страха перед резней. В 1948 году, когда британцы ушли, египетские военные оккупировали прибрежную полосу вокруг Газы. Население в то время насчитывало около 80 000 палестинцев в четырех небольших городах: Газа, Дейр-эль-Балах, Хан-Юнис и Рафах. За считанные недели эта небольшая полоска земли стала местом убежища для более чем 150 000 беженцев, бежавших из деревень и городов на юге Палестины от этнической чистки, проводимой [еврейской боевой организацией] Хаганой. Результатом стало утроение населения и создание Газы, какой мы ее знаем сегодня, перенаселенной гаванью для беженцев.
После 1948 года ООН создала агентство БАПОР для поддержки палестинских беженцев в Иордании, Ливане, Сирии и на Западном Берегу, а также в секторе Газа. В течение следующих двух десятилетий под властью Египта население Газы имело доступ в Египет для работы и учебы.
Затем последовала война 1967 года и расширение израильского контроля на Синай и Западный Берег. Первая израильская перепись населения в Газе в 1967 году насчитала население в 394 000 человек, из которых не менее 60% были беженцами. Чтобы управлять территорией на расстоянии вытянутой руки, израильтяне приняли политику «открытых мостов» Моше Даяна. Военные свели к минимуму свое влияние, а сектор Газа и Западный Берег были максимально интегрированы в израильскую экономику. В 1981 году между сектором Газа и Египтом впервые были установлены официальная граница и пограничные контрольно-пропускные пункты, проходящие через пограничный город Рафах. Между тем, благодаря гораздо более высоким зарплатам, к 1980-м годам около 45 процентов рабочей силы Газы было занято в Израиле.
Результатом, учитывая относительный динамизм израильской экономики, стал значительный рост доходов в секторе Газа. Но именно в этот период Сара Рой придумала термин «деразвитие». Хотя уровень доходов в секторе Газа рос, как отметила Рой в 1987 году, он не развивался.
Палестинские рабочие были вовлечены в низкооплачиваемую работу в Израиле, подрывая собственный деловой сектор Палестины и положение собственного землевладения и буржуазных интересов Палестины. В период с 1970 по 1985 год, несмотря на рост ВВП Западного Берега и сектора Газа, общая занятость в палестинской экономике находилась в стагнации. Результатом роста реальных доходов и стагнации производства на палестинских территориях стал зияющий торговый дефицит с Израилем.
Этот крайне неравный обмен был пронизан разочарованием и негодованием. В то время как рынок труда для израильских граждан жестко регулировался, права работников обеспечивались влиятельными профсоюзами, палестинские рабочие функционировали как гибкая и бесправная резервная трудовая армия, которую можно было нанимать и увольнять по своему желанию.
Дискриминация и низкая оплата труда усугублялись экономическим кризисом в Израиле в начале 1980-х годов, последствия которого наиболее тяжело ударили по палестинскому низшему классу. В 1987 году это недовольство вылилось в первую интифаду.
В декабре 1987 года автомобиль, перевозивший палестинских рабочих в лагере беженцев Джабалия в Газе, попал в автокатастрофу с израильским грузовиком, в результате чего погибли четыре человека. В результате последовавших за этим протестов и столкновений с израильскими военными возникла новая волна воинственности, которая безвозвратно изменила палестино-израильские отношения. Поскольку палестинские рабочие бойкотировали Израиль в форме националистической забастовки, Израиль в 1990-х годах систематически расширял набор иностранных рабочих из-за пределов региона. Бюро труда в Румынии, Таиланде и на Филиппинах увеличили количество иностранной непалестинской рабочей силы с 20 000 в 2993 году до 100 000 к 1996 году. Газа стала ненужной.
Тем временем на палестинских территориях возникли новые силы оппозиции. В первые дни 1987 года местные активисты Газы, связанные с египетскими «Братьями-мусульманами», сформировали новое движение, которое в начале 1988 года получило название «Хамас». В то время как ООП, которая на протяжении десятилетий вела борьбу и переговоры от имени Палестины и к концу 1980-х годов стремилась к миру, Хамас вновь посвятил себя делу уничтожения Израиля и создания исламского государства.
Пока ООП обсуждала соглашения в Осло, боевики активизировали кампанию взрывов и нападений, направленных на подрыв мира. В ответ Израиль поставил сектор Газа под все более жесткий контроль. Результатом стала извращенная серия контрастов. В 1994 году, вдохновленные проектом Шимона Переса «Новый Ближний Восток», израильтяне и палестинцы заключили Парижские экономические соглашения, обещая интеграцию и сближение. Однако в то же время в ответ на нападения боевиков израильские силы безопасности неоднократно закрывали сектор Газа для внешнего мира. В 1994 году, после заключения соглашений, Израиль начал строительство первого проволочного забора по периметру Газы.
Взрыв второй интифады в 2000 году с нападениями смертников и стрельбой, а также массированными ответными действиями Израиля усилили блокаду сектора Газа. Теперь всю территорию окружала высокая стена. Международный аэропорт Газы, который должен был обеспечить Палестине доступ к остальному миру, не контролируемому Израилем или Египтом, открылся в 1998 году. Через несколько месяцев после 11 сентября 2001 года Израиль уничтожил антенну радара и разбомбил взлетно-посадочную полосу. Рыбная промышленность Газы, которая была основой ее экономики, была ограничена израильским военно-морским командованием для предотвращения контрабанды оружия.
И все же полная изоляция Газы была еще впереди.
В 2005 году израильское правительство под руководством Ариэля Шарона покинуло Газу, разрушив поселения, основанные на этой территории еврейскими колонистами. Затем в 2006 году ХАМАС одержал шокирующую победу на выборах в секторе Газа и после жестокой гражданской войны в 2007 году изгнал ФАТХ с территории. В ответ Израиль объявил Газу «враждебной территорией» и полностью осадил ее, и эта ситуация продолжается и по сей день. За первые три года осады из сектора Газа было разрешено выехать в общей сложности 259 коммерческим грузовикам, что фактически парализовало промышленность страны.
Последствием этого является не только физическая изоляция Газы, но и радикальное расхождение в экономическом развитии между Газой и Западным Берегом.
В то время как на Западном Берегу сохраняется модель зависимого экономического роста (деразвития в терминах Рой), экономика Газы практически не росла с 1990-х годов, а с тех пор, как ХАМАС пришел к власти в 2006 году, она не росла вообще. Если вспомнить о росте населения, это означает, что ВВП Газы на душу населения на душу населения сегодня составляет половину того, что было в середине 1990-х годов, и составляет одну треть от уровня, достигнутого Западным берегом. Уровень бедности в Газе превышает 50 процентов по сравнению с 14 процентами на Западном Берегу. До нынешнего конфликта уровень безработицы колебался между 40 и 50 процентами.
****
Находчивые люди, попавшие в такие отчаянные обстоятельства, прибегают к необычайным временным решениям. В секторе Газа наиболее примечательный этап борьбы за выживание и процветание пришелся на эпоху «туннельной экономики».
Сегодня мы слышим о туннелях в основном в военном контексте или как о местах для содержания заложников. Система туннелей Газы возникла в первую очередь как средство экономического выживания для получения доступа в Египет.
Отчет Николаса Пелэма о возникновении туннельной экономики из «Журнала палестинских исследований» в 2012 году стоит процитировать подробно:
Военный захват сектора ХАМАС летом 2007 года стал поворотным моментом в туннельной торговле. Осада, уже начавшаяся, была ужесточена. Египет закрыл КПП Рафах. Израиль назвал Газу «враждебным образованием» и после ракетного обстрела приграничных районов в ноябре 2007 года вдвое сократил поставки продовольствия и прекратил экспорт топлива. В январе 2008 года Израиль объявил о полной блокаде поставок топлива после ракетного обстрела Сдерота, запретив все категории гуманитарных поставок, кроме семи. Когда запасы бензина иссякли, жители Газы бросили машины на обочине дороги и купили ослов. В условиях израильской блокады на море и совместной египетско-израильской осады на суше назревал гуманитарный кризис в секторе Газа, угрожающий правлению Хамаса. Первая попытка исламистов разорвать мертвую хватку была нацелена на Египет как на более слабое звено. В январе 2008 года силы Хамаса снесли бульдозером часть стены на контрольно-пропускном пункте Рафах, чтобы позволить сотням тысяч палестинцев хлынуть на Синай. Хотя долго сдерживаемый потребительский спрос был освобожден, эта мера принесла лишь краткосрочное облегчение. В течение одиннадцати дней египетским силам удалось отогнать палестинцев обратно. Затем Египет усилил армейский контингент, охранявший запертые ворота, и построил укрепленную пограничную стену. По мере усиления блокады занятость в обрабатывающей промышленности Газы упала с 35 000 до 860 к середине 2008 года, а валовой внутренний продукт (ВВП) Газы упал на треть в реальном выражении по сравнению с уровнем 2005 года (по сравнению с 42-процентным ростом на Западном берегу за в тот же период).
Поскольку доступ на поверхность был закрыт, исламистское движение курировало программу промышленных подземных работ. Поскольку строительство каждого туннеля обходилось от 80 000 до 200 000 долларов, мечети и благотворительные сети запускали схемы, предлагающие нереально высокие нормы прибыли, продвигая финансовую пирамиду, которая закончилась катастрофой. Проповедники превозносили коммерческие туннельные предприятия как деятельность «сопротивления», а рабочих, погибших на работе, называли «мучениками». Силы национальной безопасности (НСБ), силы ПА, воссозданные Хамасом в основном из личного состава бригад Изз ад-Дин аль-Кассам (IQB), но также включающие несколько сотен перебежчиков из ПА (Фатх), охраняли границу, время от времени вступая в перестрелку с солдатами армии Египта, а правительство ХАМАС курировало строительную деятельность. В то же время муниципалитет Рафаха, управляемый ХАМАСом, модернизировал электросеть, чтобы обеспечить питанием сотни подъемников, оставил пожарную службу Газы в режиме ожидания и несколько раз тушил пожары в туннелях, используемых для перекачки топлива. Как объяснил Махмуд Захар, лидер Хамаса в Газе: «Ни электричество, ни вода, ни еда не поступали извне. Вот почему нам пришлось строить туннели». Частные инвесторы, в том числе члены ХАМАС, которые собрали капитал через сеть своих мечетей, сотрудничали с семьями, живущими по обе стороны границы. Юристы составили контракты для кооперативов на строительство и эксплуатацию коммерческих туннелей. В контрактах подробно указано количество партнеров (обычно от четырех до пятнадцати), стоимость соответствующих акций, и механизм распределения прибыли акционеров. Типичное партнерство охватывало самые разные слои общества Газы, включая, например, носильщика на наземном контрольно-пропускном пункте Рафах, сотрудника службы безопасности бывшей администрации ПА, сельскохозяйственных рабочих, выпускников университетов, сотрудников неправительственных организаций (НПО) и землекопов.
Абу Ахмад, который зарабатывал 30–70 шекелей в день в качестве водителя такси, вложил драгоценности своей жены на сумму 20 000 долларов в партнерство с девятью другими людьми в проекте по строительству туннеля. Инвесторы могли быстро окупить свои затраты. Полностью готовый к эксплуатации туннель может окупить затраты на его строительство за месяц. Поскольку каждый туннель находится в совместном ведении партнерства по обе стороны границы, владельцы Газы и Египта обычно делят доходы поровну.
Накануне операции «Литой свинец» в декабре 2008 года их число выросло как минимум до пятисот из нескольких десятков преимущественно фракционных туннелей в середине 2005 года; Доход от туннельной торговли увеличился в среднем с 30 миллионов долларов США в год в 2005 году до 36 миллионов долларов США в месяц, смягчая в некоторой степени резкий спад экономики Газы, вызванный международным бойкотом.
ХАМАС регулировал туннельную торговлю с помощью туннельного комитета. Он взимал плату, организовывал безопасность и регулировал виды продаваемых товаров. Как пишет Таннира (2021) в превосходном сборнике «Политическая экономия Палестины»:
Под опекой Хамаса мелким бизнесменам было разрешено инвестировать капитал в строительство туннелей средней сложности, обеспечивающих поток товаров и материалов. Рабочие туннелей также были включены в число собственников этих туннелей, так что у них была определенная квота доходов, получаемых от отдельных туннелей. В то же время ХАМАС получал от 25 до 40% доходов от туннелей… Торговцы воспользовались значительно более низкими ценами на товары, контрабандно ввозимые из Египта… В то же время товары продавались на местных рынках по той же цене, что и облагаемые Израилем налогом товары. Таким образом, новые торговцы смогли получить значительную прибыль… Высокие риски безопасности и соображения безопасности, связанные с ними, привели к тому, что Хамас разрешил лишь небольшой группе проверенных Хамасом торговцев работать с туннелями.
На пике своего развития в начале 2010-х годов ХАМАС, вероятно, получал 750 миллионов долларов дохода в год от системы туннелей. Важно отметить, что система туннелей позволила обеспечить поставки строительных материалов, с помощью которых Газа могла удовлетворить свои потребности в жилье и восстановлении после катастрофической конфронтации с Израилем в 2008–2009 годах. Как сообщает Конференция ООН по торговле и развитию (ЮНКТАД):
… в период с 2007 по 2013 годы под 12-километровой границей между сектором Газа и Египтом пролегало более 1532 подземных туннелей. …. Размер туннельной торговли превышал объем торговли по официальным каналам (Всемирный банк, 2014a). По данным Программы Организации Объединенных Наций по населенным пунктам, на основе материалов, разрешенных Израилем, потребовалось бы 80 лет, чтобы восстановить 6000 единиц жилья, разрушенных во время военной операции в декабре 2008 года и январе 2009 года. Однако импорт через туннели был настолько значительным. что они сократили временные рамки до пяти лет (Pelham, 2011). Аналогичным образом, электростанция в секторе Газа до июня 2013 года работала на дизельном топливе из Египта, доставляемом через туннели в объеме 1 миллиона литров в день (УКГВ, 2013).
Туннельная экономика достигла своего пика в период с 2011 по 2013 год после того, как репрессивный режим Мубарака в Египте был свергнут в ходе «арабской весны» и в Каире к власти пришли «Братья-мусульмане». Благодаря притоку поставок и быстрому развитию строительного сектора ВВП на душу населения в секторе Газа поднялся с минимума 2008 года. Но затем случилась двойная катастрофа.
В июле 2013 года египетские военные захватили власть, свергнув союзников Хамас, а год спустя, в июле 2014 года, Израиль начал 50-дневную войну против Хамас. Результатом стало полное опустошение. Газа подверглась разрушительному обстрелу десятками тысяч артиллерийских снарядов и бомб, а совместная израильско-египетская кампания перекрыла систему туннелей.
К маю 2015 года число палестинских беженцев, зависящих исключительно от распределения продовольствия Ближневосточного агентства Организации Объединенных Наций для помощи палестинским беженцам и организации работ (БАПОР), увеличилось до 868 000 к маю 2015 года, что составляет половину населения Газы.
Бомбардировки и изоляция не были единственными угрозами, с которыми пришлось столкнуться экономике Газы. Как показывают данные МВФ, экономика Газы оправилась от мощного шока 2014 года, но только в 2017 году столкнулась с финансовым кризисом и сокращением государственных расходов.
Усугубляя финансовое давление на палестинские власти, Израиль регулярно удерживает налоговые поступления, которые причитаются в соответствии с Парижскими экономическими соглашениями 1994 года.
Под воздействием этого давления, даже до нынешнего взрыва насилия, становится все труднее вообще говорить об экономическом развитии Газы. ВВП на душу населения упал до 1500 долларов на душу. Уровень безработицы в Газе колеблется между 40 и 50 процентами, что примерно в три раза выше, чем на Западном Берегу.
Как показывают данные Шира Хевера, заработная плата в Газе стагнирует в самом низу расовой пирамиды в Израиле/Палестине.
В 1980-х годах, когда Рой впервые выдвинула идею «деразвития», ее целью было настаивать на том, что Газа не развивается, хотя доходы растут. С 2014 года даже это кажется слишком оптимистичным. Экономика Газы как таковая уничтожена. Когда люди говорят о «тюрьме под открытым небом», они едва ли преувеличивают.
В финальном издании новаторской работы Рой, вышедшем в 2016 году
она утверждает, что траектория Газы за последние 48 лет превратила территорию Газы из экономически интегрированной, глубоко зависимой от Израиля и прочно привязанной к Западному Берегу, в изолированный анклав, отрезанный как от Западного Берега, так и от Израиля. и подверженный постоянным военным нападениям.
Итак, это ответ на наш вопрос. Вот так половине населения Газы можно просто приказать переселиться из одного конца анклава в другой. У мирных жителей нет богатства, о котором можно было бы говорить, и у них мало или вообще нет связей с внешним миром. В любом случае они зависят от помощи и от того немногого, что они могут провезти контрабандой. Они стали, как дальновидно выразилась Рой, «изолированными и одноразовыми». В этот кризисный момент Армия обороны Израиля предпочла бы не мешать им, поскольку она хочет сконцентрироваться на убийстве боевиков Хамаса и разрушении их военной инфраструктуры. Значит, им пора двигаться.
Перевод. Чему Израиль может научиться на ошибках Америки в борьбе с терроризмом
ОРИГИНАЛ ТЕКСТА Сара Ягер, Foreign Affairs
Стратегическое обоснование соблюдения законов войны
Когда 7 октября палестинские боевики под руководством движения ХАМАС начали свое смертоносное нападение на Израиль, многие иностранные правительства бросились поддерживать еврейское государство.
Соединенные Штаты особенно пылко заявляли, что Израиль имеет право на самооборону, и без каких-либо условий предоставили этой стране военную помощь.
Теперь Израиль, похоже, готов к наземному вторжению в сектор Газа, чтобы , по его словам, уничтожить ХАМАС. ЦАХАЛ нанес множество авиаударов по анклаву, сосредоточил на границе сотни тысяч солдат и предупредил палестинское гражданское население о необходимости покинуть северную часть сектора. Газа — маленькое, густонаселенное место, 2,2 миллиона человек которым некуда идти.
Отвечая на невообразимые преступления ХАМАС, Израиль должен соблюдать законы войны — не только для выполнения международно-правовых обязательств, но также по моральным и стратегическим причинам. Президент США Джо Байден сказал то же самое в интервью , отметив, что «демократии, такие как Израиль и Соединенные Штаты, становятся сильнее и находятся в большей безопасности, когда действуют в соответствии с верховенством закона».
Нападения ХАМАС на гражданское население в Израиле, включая открытие огня по толпе, убийство людей в их домах и захват женщин и детей в качестве заложников, были явно незаконными. К сожалению, в своем первоначальном ответе на зверства ХАМАС Армия обороны Израиля сама совершила противоправные действия. У американских чиновников еще есть время повлиять на Израиль до начала сухопутной войны. Им следует вести жесткий разговор с Израилем о его поведении, публично критиковать Израиль, когда он причиняет вред гражданскому населению, и ограничить поставки военных в Израиль , когда американское оружие используется в нарушение международного права.
Уже появились явные доказательства того, что Израиль нарушает международное право, закрепленное в Женевских конвенциях. 11 октября израильские власти отключили Газу от воды, электричества, топлива, доступа в Интернет и еды, что представляет собой незаконное коллективное наказание гражданского населения. Хотя израильские власти восстановили подачу воды в некоторые районы южной части сектора Газа, на большей части территории они держат краны закрытыми. 12 октября Международный комитет Красного Креста выступил с заявлением, в котором отметил, что без электричества больницы Газы «превращаются в морги». 12 октября Хьюман Райтс Вотч сообщила, что Израиль использовал белый фосфор, который может использоваться в качестве дымовой завесы или оружия, в операциях в Газе и Ливане. Поскольку белый фосфор может вызвать мучительные ожоги и длительные страдания, его использование в населенных пунктах нарушает требование Женевских конвенций о принятии всех возможных мер предосторожности во избежание травм и человеческих жертв среди гражданского населения.
Официальные лица США либо не хотели, либо не имели права осуждать эти нарушения Израилем международного гуманитарного права. Отвечая на вопрос, дают ли Соединенные Штаты какие-либо указания Израилю в отношении жертв среди гражданского населения, официальный представитель Совета национальной безопасности Джон Кирби ответил, что администрация хотела избежать «кабинетного обсуждения тактики на поле боя» со стороны Армии обороны Израиля. Если Соединенные Штаты хотят сохранить свою веру в международное право, они не могут колебаться и должны требовать от Израиля ответственности за то, как он ведет военные действия.
Официальные лица США без труда критикуют другие правительства за нарушения международного права. В прошлом году посол США в ООН Линда Томас-Гринфилд осудила поведение России в войне на Украине, указав на «тяжелое положение людей в Мариуполе», которые «неделями оставались без еды, воды, электричества и газа». Администрация Байдена, возможно, отреагировала на действия России иначе, чем на Израиль, поскольку считает, что зверства ХАМАС оправдывают поведение Израиля. Но правила поведения на войне не зависят от того, оправдана ли сама война или следует ли им противная сторона. Если бы было так, ни одна из сторон конфликта никогда бы не почувствовала себя обязанной соблюдать законы войны.
Госсекретарь Энтони Блинкен и министр обороны Ллойд Остин повторили, что они обеспокоены защитой гражданского населения в ходе операций Израиля. Но им нужно идти дальше. Если официальные лица США публично не выступят против неизбирательных нападений, отключения гражданских лиц от воды и электроэнергии , а также использования белого фосфора в населенных пунктах, они подорвут доверие к США. Когда Соединенные Штаты позволяют нарушениям международного гуманитарного права сходить с рук, это подрывает их способность поддерживать основанный на правилах международный порядок сейчас и в будущем. В следующий раз, когда Соединенные Штаты осудят Россию за взрыв жилого дома или больницы, президент России Владимир Путин наверняка заявит о несправедливом обращении.
Соединенные Штаты, пожалуй, единственная страна, которая может повлиять на Израиль в данный момент. Отношения США и Израиля в сфере безопасности возникли еще с момента создания Израиля после Второй мировой войны. По данным Центра Стимсона, с тех пор Израиль стал крупнейшим совокупным получателем военной помощи США, приняв более 158 миллиардов долларов (без учета инфляции). Военные США и Израиля обмениваются разведданными и тренируются вместе на протяжении десятилетий.
Соединенные Штаты обязаны следить за тем, чтобы их партнеры соблюдали согласованные стандарты. В указе от 2016 года, который остается в силе и по сей день, тогдашний президент Барак Обама заявил, что Соединенные Штаты «будут взаимодействовать с иностранными партнерами для обмена и изучения передового опыта по снижению вероятности жертв среди гражданского населения и реагированию на них». В Плане действий по уменьшению вреда гражданскому населению на 2022 год, инициированном Остином, говорится, что партнеры США по безопасности несут те же юридические обязательства, что и американские силы, по минимизации вреда гражданскому населению. Новая политика передачи обычных вооружений 2023 года позволяет Госдепартаменту прекратить передачу оружия в страны, которые наносят вред гражданскому населению с помощью американского оружия.
Вашингтону не следует отказываться от этих обязательств перед своими ближайшими партнерами. Соединенные Штаты разработали эту политику по опыту собственных ошибок. Обширный ущерб гражданскому населению, причиненный вооруженными силами США и их партнерами в Афганистане, Ираке и Сирии, породил глубокое недоверие и даже ненависть к Соединенным Штатам и, вероятно, способствовал вербовке вооруженными группировками множества новых сторонников. В результате жестких операций десятки тысяч мирных жителей были вынуждены покинуть свои дома, что усилило региональную нестабильность. Число погибших и раненых гражданских лиц в ходе контртеррористических операций никогда точно не подсчитывалось и не признавалось, но они все еще присутствуют в повседневной жизни жертв и их семей. Официальные лица США , стремящиеся помочь Израилю в этот момент кризиса, должны поделиться тем, что они узнали о рисках несоблюдения высоких стандартов поведения.
Неудачи США могут повлиять на действия Израиля в секторе Газа. Возьмем, к примеру, операцию американских военных по разгрому Исламского государства, также известного как ИГИЛ, в Мосуле, Ирак, в 2016 году. Боевики ИГИЛ действовали среди населения в 2,5 миллиона человек [1,5 млн — прим. Е.Н.]. Группировка строила туннели между домами иракских семей, чтобы ее боевики могли найти безопасный проход. Старый город Мосула представлял собой лабиринт узких улиц, переполненных жилых домов и рынков. Однако всего за две недели до наступления американских войск у Вашингтона не было военных планов относительно того, что делать с гражданским населением. Американские военные сбросили с самолетов листовки, призывающие мирных жителей держаться подальше от ИГИЛ. Конечно, гражданские лица не могли подчиниться: ИГИЛ казнил любого, кто держал в руках листовку [Игиловцы казнили более 700 человек за время осады; общие гражданские потери составили от ~2500 (минимальная оценка) до ~11000 погибшими — прим. Е.Н.]. По мере усиления боевых действий почти 900 000 мирных жителей покинули Мосул, некоторые из них были ранены боевиками ИГИЛ в спину при попытке к бегству. Военные США разрушили инфраструктуру, в том числе водопровод, и более 5000 домов в старом городе. Многие мирные жители погибли из-за того, что американские военные применили тяжелые бомбы, артиллерию, ракеты и минометы с сокрушительным эффектом в густонаселенных районах.
Хотя американские военные обещали самую «точную воздушную войну в истории», реальность оказалась совсем не такой. После разрушения Мосула США допустили аналогичные ошибки в ходе операции в Ракке, Сирия. Согласно отчету корпорации RAND, «около 80 процентов зданий были признаны непригодными для проживания» после того, как коалиция под руководством США разбомбила ИГИЛ в Ракке, и «тысячам мирных жителей, переживших месяцы обстрелов и уличных боев, некуда было деться». На восстановление Мосула и Ракки потребовались миллиарды долларов, а страдания гражданского населения не поддаются оценке. Даже если иракское и сирийское гражданское население было освобождено от жестокого правления ИГИЛ, многие из тех, кто пережил операции под руководством США, были морально опустошены, потеряв имущество и членов семей. Американские военные, похоже, забыли урок, который преподал генерал Стэнли Маккристал, командовавший международными силами в Афганистане. В 2009 году он предупредил, что каждое убийство мирного жителя создает новых повстанцев.
Газа — это не Ирак или Сирия. Но уроки можно извлечь из опыта США в этих странах. Соединенные Штаты подорвали свою собственную миссию, не сумев уделить приоритетное внимание защите гражданского населения. Незаконные действия ИГИЛ, в том числе использование живого щита, должны были сделать защиту гражданского населения более приоритетной, а не менее значимой для стратегии США.
Точно так же, как международное сообщество разработало и приняло Женевские конвенции после варварства Второй мировой войны. Пентагон разработал политику защиты гражданского населения, по крайней мере частично, в ответ на свои неудачи в таких местах, как Мосул и Ракка. Американские военные считали, что могут добиться большего, и это осознание должно побудить Соединенные Штаты сотрудничать со своим другом Израилем для защиты гражданского населения и соблюдения международного права. Официальные лица США должны опираться на свои собственные ошибки, чтобы напомнить Израилю, что нарушение законов войны влечет за собой моральные, юридические и практические последствия, которые будут длиться далеко после окончания боевых действий. То, что происходит сейчас в секторе Газа, определит авторитет Израиля на мировой арене. Соединенные Штаты были справедливо возмущены акцией ХАМАС, когда он преследовал мирных жителей Израиля. Теперь Вашингтону необходимо убедиться, что Израиль в ответ воздержится от нападения на гражданское население.
Перевод. Что означает наземная операция для израильских заложников
Авторы Rishi Iyengar, Gary Sick, Foreign Policy
Война Израиля с ХАМАС вступает в следующую фазу: израильские силы готовят наземную операцию в Газе, которая может существенно изменить ход конфликта и иметь огромные последствия для более чем 2 миллионов мирных жителей в анклаве.
Тем временем ХАМАС все еще удерживает около 200 израильских заложников, захваченных во время первой атаки, и сохраняется неопределенность относительно их точного количества, местонахождения и положения.
Чтобы получить представление о проблемах, связанных с обеспечением их безопасного возвращения, а также о влиянии, которое наземное сражение в Газе может оказать на кризис с заложниками, журнал Foreign Policy побеседовал с Гэри Сиком, экспертом по Ближнему Востоку и бывшим чиновником Белого дома. Сик работал в Совете национальной безопасности при администрациях Форда, Картера и Рейгана и был главным помощником Белого дома по Ирану во время кризиса с заложниками там в конце 1970-х — начале 1980-х годов, когда 52 американца удерживались в посольстве США в Тегеране в течение 444 дней.
Сик рассказал о контрасте между той ситуацией и тем, с чем сегодня сталкивается Израиль, что означает возможное наземное вторжение в сектор Газа для заложников, и каким должен быть подход США к кризису.
FP: Каковы самые большие проблемы и значимые приоритеты в такой ситуации?
Гэри Сик: Ну, вы должны помнить, что переговоры по поводу ситуации с заложниками в [Иране] на самом деле начались только после ноябрьских выборов, на которых Джимми Картер проиграл Рональду Рейгану, а затем прозвучали призывы к урегулированию. Алжирцы выступали посредниками между нами и иранцами последние три-четыре месяца операции. В конце концов они добились успеха, но только потому, что иранцы, по сути, сказали: «Забудьте об этом. В США будет новый президент. Когда он займет кресло, нам придется начинать все заново, с нового раунда переговоров, и мы хотим, чтобы это закончилось». На том этапе они были в отчаянии; они очень хотели вывести оттуда заложников.
Не думаю, что в данном случае мы увидим нечто подобное. И насколько я понимаю, глядя на заголовки новостей, ХАМАС утверждает, что 22 заложника уже погибли в результате израильских бомбардировок. Я не вижу никого, кто мог бы выступать в качестве переговорщика на данном этапе. Недостатка в желающих нет — турки были бы рады это сделать, катарцы были бы рады это сделать. Но я не думаю, что какая-либо из сторон сейчас готова к посредничеству. Очевидно, взяв эту большую группу заложников, ХАМАС имел в виду последующие переговоры с израильтянами. Когда-то израильтяне дали им тысячу пленных за одного пленного. Другими словами, цена заложников выросла настолько высоко, что, если бы вы следовали этому же правилу, вы бы практически полностью опустошили израильские тюрьмы. Но на данный момент совершенно очевидно, что их цель — не вести переговоры и вернуть множество палестинских заключенных, а, скорее, защитить свои собственные интересы.
Очевидно, что первая цель, которую они преследовали при захвате заложников, — создать живой щит. Но я предполагаю, что израильтян не остановят сообщения об убийстве заложников.
Я не думаю, что это классическая ситуация с заложниками. Я думаю, что настоящее решение, которое Израиль должен принять, заключается в том, собираются ли они продолжать полномасштабную атаку, которая приведет к множеству газетных заголовков о гибели мирных жителей, а также, несомненно, к потере некоторого числа своих собственных солдат, потому что предстоят очень интенсивные бои в городе Газа и в городской среде.
С моей точки зрения, опасность заключается в более широкомасштабной войне, и я не вижу никакого решения кризиса с заложниками на данный момент, пока война продолжается. Во время жарких боев не ведутся переговоры об обмене пленными. Но Израиль должен принять первое решение и определить, действительно ли он собирается полностью уничтожить ХАМАС, что на самом деле, я думаю, невозможно.
Израильтянам, если они начнут действовать по-крупному, придется подумать о том, как выбраться из положения. Допустим, вы выиграете, вы уничтожите ХАМАС и его инфраструктуру и избавитесь от большинства их лидеров, но что делать дальше? Просто развернуться и уйти? Скорее всего, так не получится, и придется остаться. А это само по себе будет очень дорого. Но они потеряли множество людей; их страна жаждет мести. Так что они, вероятно, колеблются. Я думаю, что это действительно плохое решение, если они это сделают, и я думаю, что если они это сделают, в зависимости от того, как все пойдет, в течение нескольких недель может начаться куда более крупномасштабная война.
ФП: Многие люди, с которыми мы разговаривали, называют эту ситуацию беспрецедентной. О чем идет речь?
ГС: Я считаю, что это действительно беспрецедентная ситуация. Люди, которые раньше брали пленных и использовали их в качестве рычага на переговорах, это не новость. Конечно, в разгар битвы, происходящей сейчас, вы не сможете открыть какую-либо книгу с инструкциями, в которой говорилось бы, как справиться с таким кризисом с заложниками, как этот. ХАМАС серьезно об этом подумал, и у них есть 200 человек или около того, которых они могут рассеять повсюду. Никто не знает, где они.
Вам придется закончить бой, прежде чем вы начнете говорить о заложниках. Если Израиль думает, что ему действительно необходимо войти и продемонстрировать свою силу, он не позволит заложникам встать у него на пути.
ФП: Насколько реальна перспектива казни заложников ХАМАСом?
ГС: На самом деле мы не знаем, убит ли кто-нибудь или нет. Мертвый заложник стоит очень мало, а живой заложник — очень много. Так что я могу себе представить, как они ведут пропаганду и публикуют сообщения о том, что они убивают людей по одному или что-то в этом роде. Честно говоря, я не думаю, что израильтян это остановит. Они уже потеряли гораздо больше людей. Если они вступят в бой в Газе, речь пойдет о мести за этих людей, а также о восстановлении авторитета Израиля, его силы, и заложники не будут иметь к этому никакого отношения.
Если бы ХАМАС начал проводить публичные казни в стиле ИГИЛ, он не приобрел бы столько друзей в палестинском сообществе. На данный момент у них есть реальное преимущество, и именно поэтому Израиль подумывает о вторжении в сектор Газа. Это плохая идея, они знают, что это плохая идея, но чувствуют, что у них нет выбора. И ХАМАС хотел, чтобы они это сделали. Вероятно, именно этого они и добивались с самого начала.
ФП: То есть, по вашему мнению, ХАМАС на данный момент заботится о том, чтобы подчеркивать разницу и не восприниматься в том же духе, что и Исламское Государство?
ГС: Завтра они могут доказать мою неправоту, но я не вижу, чтобы они что-то выиграли от такого решения, и до сих пор они довольно умно вели себя. Они начали свое нападение резко и жестко, будучи чрезвычайно хорошо подготовленными, полностью используя элемент внезапности и будучи очень эффективными в том, что они хотели сделать, по сути, поставив Израилю фингал. И Израиль это знает, и теперь на них лежит ответственность за восстановление своего авторитета, чтобы снова доказать, что они непобедимы, и они собираются сделать для этого все возможное.
ФП: Если бы вы все еще находились в Белом доме во время такого рода кризиса, как бы вы к нему подошли?
ГС: Если бы у меня был голос по этому вопросу, чего у меня нет, я бы очень настоятельно посоветовал публично поддержать Израиль до конца, но наедине мы сказали бы им, что если вы пойдете в Газу, вы действительно говорите о долгой и трудной битве, в которой будет очень сложно предотвратить вовлечение других групп. И если это произойдет, победить будет очень сложно. В конечном итоге вы проиграете битву. Вы, конечно, можете победить ХАМАС, но при этом вы потеряете много людей. Будут ужасные заголовки о жертвах среди гражданского населения, и будет расти давление на другие группировки, чтобы они присоединились к конфликту, а вы на самом деле не хотите войны на два фронта или войны на три фронта. Это то, что я бы сказал наедине, а не то, что я бы сказал публично.
Игроки, фигуры, хозяева игры. Ключ к великой шахматной доске. Андрей Фурсов
«Спасибо!»
Путин - фигура или игрок? Есть ли в России свои Аньелли и Рокфеллеры.
Перевод. Адам Туз об израильской экономике
Израиль, страна с населением всего около 9 миллионов человек, входит в число самых богатых экономик мира. Но этот экономический успех, похоже, был поставлен под угрозу нынешним израильским правительством, которое представляет собой коалицию консерваторов и крайне правых партий во главе с премьер-министром Биньямином Нетаньяху. Недавно он принял закон, ослабляющий судебную систему страны, и это вызвало новую волну протестов в израильском обществе, в том числе со стороны экономической элиты, которая помогла сделать государство таким богатым. Для экономистов нынешняя полемика является проверкой того, как политика может повлиять на экономику в целом.
Чем объясняется экономический успех Израиля? Могут ли продолжающиеся протесты действительно угрожать его экономике? И проходит ли израильская оккупация Западного Берега какой-либо анализ затрат и выгод? Это лишь некоторые из вопросов, которые возникли в моем недавнем разговоре с экономическим обозревателем Адамом Тузом.
Вопрос: Как именно Израиль стал таким богатым? Связан ли экономический успех Израиля с социалистической идеологией, которая господствовала долгое время? Или на самом деле это результат политики либерализации 80-х и 90-х годов, на которой сосредоточилась популярная литература?
Адам Туз: Я думаю, что здесь существует реальная проблема перспективы, потому что шумиха вокруг израильской экономики после так называемой реформы (некоторые люди даже называют ее переходным периодом 80-х и 90-х годов), когда она якобы отказалась от своего социалистического происхождения был настолько интенсивным, что полностью исказил экономическую историю страны. Можно подумать, что Израиль в начале 70-х годов был бедной социалистической страной. Если он вообще был социалистическим, то социал-демократическим. А ВВП на душу населения, измеренный в терминах паритета покупательной способности в соответствии с общим историческим базовым уровнем, был в основном на том же уровне, что и в Италии в 1973 году. И это было впечатляющее достижение. Израиль в его нынешнем виде просто не существовал бы без этой первой фазы социал-демократической, социалистической версии израильского проекта, основанной на кибуцах. Его буквально не существовало бы, всего общества в его современном виде. Например, в Тель-Авиве все основные районы являются продуктом этой первой фазы, и темпы роста были просто впечатляющими: более 10 процентов в год.
Таким образом, вся идея о том, что Израилю каким-то образом нужно было вырваться из кокона, вы знаете, парализующих оков социализма, чтобы реализовать свой потенциал, просто глупа, Она тем более нелепа, что, вы знаете, это идея широко разделяется людьми, которые воображают себя техническими гениями. Это попахивает отсутствием элементарного арифметического чутья: если вы будете расти темпами 4 или 5 процентов в год, а это то, чего Израиль добивался с 1980-х годов, вы действительно окажетесь там, где Израиль сейчас. В конечном итоге это страна с очень высоким уровнем дохода, не на уровне Соединенных Штатов, но, тем не менее, одна из самых богатых стран мира. Для этого не нужно чуда. Все, что для этого требуется, — это продолжение экспоненциальных темпов роста.
Ядром современной израильской неолиберальной рыночной истории является технологический сектор. Это настоящая жемчужина в короне. По мировым стандартам это крупный технологический сектор, и у Израиля действительно исключительно высокая доля НИОКР в ВВП; она выше уровня Южной Кореи, составляющего от 4 до 5 процентов ВВП. Так что это действительно поразительные цифры. Но опять же, если вы спросите, что стимулирует этот необычайный всплеск исследований и разработок, так это университетская система, которая является блестящим наследием того раннего периода социал-демократического государственного строительства Израиля в послевоенный период. И если вы обратите внимание на человеческий фактор, абсолютно решающим является приток сотен тысяч евреев из бывшего Советского Союза в начале 1990-х годов, которые приехали с чрезвычайно высоким уровнем образования, обеспечиваемым другим социалистическим режимом, в данном случае Советским Союзом. А тот давал чрезвычайно хорошее техническое и массовое образование, которым еврейское меньшинство в полной мере воспользовалось. На самом деле, можно сказать, что это своего рода идеальный случай неолиберальной стабилизации, осуществленной в 1980-е годы, привлечение всеми средствами различных типов венчурного капитала с 90-х и начала 2000-х годов.
Хотя первоначальная фирма венчурного капитала в случае с Израилем представляла собой поддерживаемую правительством организацию, которая затем была приватизирована — с исключительным качеством человеческого капитала, большая часть которого обеспечивалась государственным образованием в Израиле.
В: Соединенные Штаты предоставляют Израилю около 3,8 миллиардов долларов иностранной помощи. Какой эффект на самом деле производит эта помощь?
А.Т: Цифры впечатляют. Если сложить числа с поправкой на инфляцию за время существования израильского государства, то, вероятно, в общей сложности около 300 миллиардов долларов было переведено от американских налогоплательщиков Израилю. Конечно, большая часть этих денег возвращается обратно, потому что деньги связаны с закупками оружия израильтянами в Соединенных Штатах. После 1967 года, когда французы перерезали линии снабжения, а израильтяне добились необычайного успеха в войне 1967 года, именно тогда американская помощь выходит на первый план, и особенно после паники во время войны 1973 года, когда казалось, что на самом деле Израиль может проиграть. Именно тогда наблюдается огромный всплеск внутренних израильских военных расходов и американской помощи Израилю, достигающей поразительных величин. В начале 1980-х годов есть один период — и я думаю, это связано с тем фактом, что американцы фактически строили базу в Израиле — когда американская помощь Израилю превысила 20 процентов израильского ВВП, что является действительно ошеломляющей, поразительной цифрой. Этот период был очень коротким. Сейчас американская помощь Израилю находится всего на уровне около 1 процента ВВП, или примерно пятой части расходов Израиля на оборону. Так что это немало, но не имеет решающего значения. Израильтяне явно могли бы сделать это сами. И это своего рода загадка, я думаю, для израильтян, потому что эта помощь связана с требованием тратить деньги на американское оружие. Таким образом, деньги возвращаются. И как и всякая помощь такого рода, это палка о двух концах, потому что чем больше денег вы берете у американцев, тем меньше вы тратите на свою собственную армию, верно? В каком-то смысле, если вы покупаете истребители у американцев, вы не разрабатываете свои собственные.
В: Как нам следует относиться к израильской оккупации Западного берега с экономической точки зрения? Проходит ли израильская оккупация какой-либо анализ затрат и выгод? И какое понимание может дать история колониализма для такого рода политики? При каких условиях оккупация вообще может работать как экономическая политика?
А.Т: Что ж, я думаю, будет справедливо сказать, что с экономической точки зрения Израиль представляет собой весьма успешный проект переселенческого колониализма. Это одно из последних таких событий ХХ века. Необычно то, что поселенческое население составляет решительное большинство на территории. И хотя оно изгоняет значительную часть палестинского населения, значительная его часть остается. С другой стороны, это не Южная Африка, где большинство составляют, конечно, черные, а белые составляют меньшинство. Так что это необычный баланс. В настоящее время доля еврейских поселенцев по отношению к еврейскому населению Израиля в целом составляет около 10 процентов. Это нетривиальная пропорция.
И это действительно идеологически окрашенный проект. Сионизм всегда был, конечно, смесью идеологии с прагматической политикой реального государственного и общественного строительства. И поэтому эти две вещи всегда были переплетены. Но в случае с поселенцами на Западном Берегу и в Восточном Иерусалиме, это в первую очередь идеологически мотивированная программа. Это не означает, что с этим не связаны экономические интересы. Я имею в виду, конечно, критически на местах, что политика систематически отдает предпочтение израильским поселенцам, а не местному палестинскому населению.
Именно здесь, я думаю, экономика полностью загоняется под лавку, потому что конечным эффектом программы, очевидно, является опустошение закромов на десятки миллиардов долларов в год, которые могли бы быть направленные на строительство процветающих смешанных арабо-израильских, палестино-израильских общин, с очень успешным коммерческим взаимодействием. Вместо этого мы видим ужасающую партизанскую войну с насилием с обеих сторон, систематическим и чрезвычайно асимметричным насилием, конечно, и массовой систематической дискриминацией палестинских общин, которые пытаются зарабатывать себе на жизнь и во многих случаях оказываются в откровенной нищете. И это также чувствует население Израиля, которое должно все это финансировать и финансирует в значительной степени.
Это не значит, что поселенцы не производят экономической продукции. Конечно, они чем-то заняты. Но вопрос в том, окупается ли это? И в реальности это одна из областей, в которой израильское государство продолжает предоставлять очень большие субсидии.
В: Правительство Нетаньяху хочет весьма резко ограничить полномочия Верховного суда, многие тысячи израильтян протестуют каждую неделю, а экономические элиты тоже угрожают последствиями. Высокотехнологичные компании уходят из страны. [Рейтинговое агентство] Moody’s предупредило инвесторов о значительном экономическом риске. Какой ущерб может нанести этот закон израильской экономике? Можем ли мы посмотреть, скажем, на Венгрию или Польшу, где произошел аналогичный крен в сторону авторитаризма, и провести некоторые полезные сравнения?
А.Т.: Я думаю, что сравнения с Венгрией и Польшей заставляют испытывать пессимизм в отношении вероятного долгосрочного влияния международного капитала. Потому что, несмотря на очевидную тенденцию как в венгерской, так и в польской политике, недостатка в иностранных инвесторах, желающих вкладывать деньги в эти страны, не было. Очень мало явных признаков желания уйти. И это также относится к еще более серьезным, даже вопиющим случаям, таким как Китай. Возможно, что в арабо-израильском конфликте, конечно, другая история.
Но в целом можно сказать, что то, что иногда называют откатом от демократии, в целом не привело к массовому уходу инвесторов, который вызвал бы серьезное переосмысление политики. Фактически, в целом они выиграли от иностранных инвестиций. А люди говорят: «Что ж, технологическую экосистему Израиля можно продублировать где-нибудь еще». И это может быть правдой до определенного момента. Но на практике эти системы весьма липкие. И я бы не был так оптимистичен. Такие кластеры интенсивного, знаете ли, экспертного сотрудничества на самом деле довольно сложно перемещать.
Итак, вы можете увидеть какой-то либеральный ажиотаж вокруг этого. И это знакомая история. И мы видели это снова и снова. Я не уверен, что это вселяет в меня какой-то большой оптимизм. И, конечно же, можно подумать, например, о Брексите. Временной график может быть довольно медленным, определенно слишком медленным, чтобы иметь большое значение для политики, которая безудержно несется. И затем требуется пять лет, 10 лет, чтобы почувствовать влияние на инвестиции, и к этому моменту, по сути, это просто боль, которая усугубляет наносимый политический ущерб, а не экономическое оружие, если хотите, которое вызывает корректировку в политике.
США превратятся в крепость или План «С» от Трампа
Дональд Трамп вступил в должность президента США: время предвыборных обещаний завершено — чего миру ждать от эксцентричного лидера Америки? О плане американской перестройки, о судьбе доллара и мировой торговли, о том будет ли Трамп присоединять Гренландию, Канаду и далее по списку и, самое главное, о российско-американских отношениях в ближайшие годы говорят политолог-американист, профессор НИУ ВШЭ Дмитрий Евстафьев и политолог Руслан Сафаров
Израиль и ХАМАС заключили сделку. Долгожданный мир на Ближнем Востоке?
«Падаван»
Израиль заключил с ХАМАС соглашение о прекращении огня. Как дальше будет развиваться Ближневосточный конфликт? Все это происходит с падением Асада в Сирии, дезорганизацией Хезболлы и истощением боевых возможностей ХАМАС. Война с Ираном неизбежна?
На замирение Израиля и ХАМАС: аудио-комментарий
«База»
В общем, пик военных возможностей Израиля был в Шестидневную войну. С тех пор всё меняется для него только к худшему.
В 1925 году пьяный русский летчик бомбил Мекку…
В 1925 году пьяный русский летчик бомбил Мекку. Все началось с того, что Лоуренс (тот самый, Аравийский) начал вербовать авиаторов на службу в дружественный Хиджаз. Успешнее всего сговорился с белыми эмигрантами, к тому же, те оказались надежнее прочих, и не стали разбегаться, увидев матчасть в состоянии «чихни — развалится». Этими силами Хиджаз воевал против Неджда. Самолетов было считанное количество, авиабомбы отсутствовали, поэтому использовали кустарные бомбы, переделанные из обычных снарядов, или просто гранаты с верхотуры кидали. Но моральный эффект был просто отличный. Среди прочих там был такой военлет, полковник Николай Широков. Его жалование включало 60 фунтов золотом в месяц и бутылку виски в день. Вот он и бомбил Мекку. Кончилось все для Широкова красиво, но плохо: видимо, одна из бомб самопроизвольно детонировала, факт тот, что во время очередного вылета самолет взорвался прямо в воздухе. Гибель, конечно, абсолютно в духе эпохи. Белая эмиграция: чудеса на виражах.
На реках Вавилонских. Вторжение США в Ирак. Часть 0: мясорубка имени Саддама
«На кофе»
Нездравая идея…
Короткий комментарий — в дополнение к предыдущему посту.
Это, в общем, так себе идея. У хуситов периодически откуда-то гиперзвуковые ракеты возникают, которые западными, в т. ч. израильскими, ПВО/ПРО не перехватываются (первый раз такой удар был нанесён в сентябре, последний зарегистрированный — 21 декабря). В ответ на удар по своим лидерам они наверняка попытаются ликвидировать самого Биби — и вообще всех, до кого дотянутся, из израильской верхушки.
Ну да, наверное, можно наладить систему слежения, и при приближении гиперзвуковой ракеты просто отваливать на безопасное расстояние (заглублённое бомбоубежище она, скорее всего, разрушит, так что — только бежать). Несколько минут там будет — уж больно расстояние большое (от Йемена до Израиля даже гиперзвуковая ракета летит больше 10 минут). Да и точность этой самой «Палестины-2» оставляет желать лучшего, насколько можно судить.
Но, во-первых, всё равно вероятность попадания будет заметная (трудно прятаться вечно). А во-вторых — яма на месте Бейт-Агиона или резиденции Кнессета в Правительственном квартале тоже будет выглядеть так себе (попадут же по ним рано или поздно — даже при невысокой точности…).
И чем отвечать тогда?
Положение Израиля быстро ухудшается
«База»
Падение Сирии усложняет положение Израиля. На что он может надеяться?
Сирия — детонатор будущей войны Ближнего Востока
«Первый читатель»
Во главе всякой войны лежит экономика
