В августе 1953 года в Иране свергли правительство премьер-министра Мохаммеда Мосаддыка (Мосаддега), в результате чего шах Мохаммед Реза Пехлеви укрепил свою власть. Это была тщательно спланированная операция, которую готовили несколько месяцев. Во внутренних документах ЦРУ она фигурировала как «Операция Аякс» или TPAJAX, в документах британской МИ-6 – как «Операция Ботинок» («Operation Boot»). Согласно рассекреченным не так давно архивам ЦРУ, цель операции буквально была заявлена как «Кампания по установлению в Иране прозападного правительства». Также во внутренней документации фигурировали следующие цели и задачи:
МИШЕНЬ Премьер-министр Мосаддык и его правительство.
МЕТОДЫ ОСУЩЕСТВЛЕНИЯ Легальные и квазиправовые методы свержения правительства Мосаддыка и замены его прозападным правительством (…)
ДЕЙСТВИЯ ЦРУ План был реализован в четыре этапа:
- [Подвергнуто цензуре] (…) Поощрять шаха к осуществлению его конституционных прав и подписанию указов, позволяющих законно сместить Мосаддыка с поста премьер-министра.
- Объединить и скоординировать деятельность тех политических фракций в Иране, которые враждебны Мосаддыку, включая влиятельное духовенство, чтобы заручиться их поддержкой при любых юридических действиях шаха по отстранению Мосаддыка от должности.
- [Подвергнуто цензуре] (...) разочаровать иранский народ в мифе о патриотизме Мосаддыка, подчеркнув его сотрудничество с коммунистами и его манипулирование конституционной властью по причинам личной жажды власти.
- В то же время против Мосаддыка должна вестись «война нервов». С целью показать ему и общественности, что им не следует рассчитывать на экономическую помощь и что США относятся к политике Мосаддыка с величайшей озабоченностью:
а) Ряд публичных заявлений высокопоставленных американских чиновников, разъясняющих, что у Мосаддыка нет причин ожидать дополнительной помощи от США.
б) Статьи в газетах и журналах США, критикующие его лично и его методы и
c) [Подвергнуто цензуре] (…) Отсутствие американского посла, подчеркивающее впечатление, что США потеряли доверие к Мосаддыку и его правительству (…)
Отстранение Мосаддыка от власти было успешно завершено 19 августа 1953 года (...)».
Спустя ровно 60 лет, 19 августа 2013 года, Архив национальной безопасности Университета Джорджа Вашингтона в Вашингтоне разместил в интернете документы ЦРУ, полученные в то время в соответствии с «Законом о свободе информации», поскольку они больше не находились под грифом «совершенно секретно» и могли быть обнародованы. После того, как документы утекли в сеть, ЦРУ впервые было вынуждено публично признать, что американские спецслужбы играли ведущую роль в том государственном перевороте.
Для Ирана, который в настоящее время ведет вялотекущие переговоры по ядерной сделке с США, это очередное подтверждение того, что к любым договоренностям с американцами нужно относиться с осторожностью. Барак Обама, выступая в 2009 году в Каире, был вынужден признать: «В разгар Холодной войны Соединенные Штаты сыграли свою роль в свержении демократически избранного иранского правительства».
В Великобритании до сих пор предпочитают не говорить о перевороте 1953 года. В 1970-е годы высокопоставленные британские чиновники убедили Вашингтон не публиковать документы, которые были бы «чрезвычайно неловкими» для Лондона. Лишь в 2009 году в ответ на выступление Обамы в Каире министр иностранных дел Великобритании Джек Стро признал, что Великобритания «сильно вмешивалась» в дела Ирана в XX веке. МИД в Лондоне прокомментировал публикации Архива национальной безопасности словами, что нельзя «ни подтвердить, ни опровергнуть» участие в перевороте.
Причина этого элегантного нежелания отвечать на прямые вопросы вполне может заключаться в том, что инициатива свержения Мосаддыка исходила из Лондона. У британцев была монополия на нефтяную промышленность Ирана с самого момента ее зарождения в 1909 году. Англо-персидская нефтяная компания в 1935 году стала Англо-иранской нефтяной компанией, AIOC или АИНК, и, наконец, в 1953 году превратилась в British Petroleum, BP. К началу Второй мировой войны чистая прибыль с иранских месторождений для Великобритании составила около 800 миллионов фунтов стерлингов, в то время как сам Иран получил всего 105 миллионов фунтов. Премьер-министр Уинстон Черчилль назвал АИНК «призом из волшебной страны, о котором мы даже не мечтали». В то же время в нефтедобывающем городе Абадан на берегу Персидского залива, де-факто британской колонии, господствовала система апартеида. На местном фонтане с питьевой водой красовалась объявление: «Не для иранцев». Подобные надписи можно было увидеть и на многих заведениях города. Плохие условия труда неоднократно приводили к протестам и забастовкам, которые жестоко подавлялись. Политический окрас эти протесты приобрели в конце 1940-х годов, когда группа парламентариев потребовала пересмотра контрактов с Великобританией на разведку нефтяных месторождений. Их представителем был юрист, получивший образование во Франции и Швейцарии, Мохаммед Мосаддык. Он и его товарищи основали партию Национальный фронт, чтобы положить конец британскому правлению и бороться с самодержавием шаха. Среди прочего, они требовали свободы печати, свободных выборов без фальсификаций и перехода к конституционной монархии.
А что там с шахом? Следует начать немного издалека. В 1925 году Реза-хан, иранский генерал и бывший командир Персидской казачьей дивизии, первоначально представлявшей собой элитный отряд русских кавалеристов на службе иранского шаха, сверг династию Каджаров, правившую с 1796 года, и сам короновался как «шах» (государь), основав, таким образом, династию Пехлеви. Любопытно, что слово «пехлеви» - это одно из наименований так называемого среднеперсидского языка, ныне мертвого языка, который некогда был официальным в империи Сасанидов (224-641 годы). В 1941 году союзники вынудили шаха уйти в отставку из-за его симпатий к нацистской Германии. Его сын Мохаммед Реза унаследовал титул шаха и оставался таковым до Исламской революции 1979 года. С помощью шаха и его верных последователей, которые буквально наводнили иранский меджлис (парламент) вследствие фальсификации выборов, британцы стремились помешать Национальному фронту набрать политический вес. Тем не менее, НФ стал одной из сильнейших партий на парламентских выборах 1950 года, и представил АИНК предложение о более справедливом распределении доходов от нефти. Британские нефтяники отказались от переговоров, что привело к протестам и забастовкам по всей стране. Большая часть населения теперь требовала национализации нефтяной промышленности. Национальный фронт, увидев в этом шанс для себя, присоединился к призыву, как и большая часть влиятельного духовенства.
Шаху Пехлеви пришлось в 1951 году назначить Мохаммеда Моссадыка премьер-министром, чтобы успокоить волнения. Тем не менее, британское правительство было настроено продолжать эксплуатацию ресурсов Ирана: около 90% нефти, продаваемой в Европе в то время, поступали с нефтеперерабатывающего завода в Абадане. Это была курица, несущая золотые яйца, и делиться этими яйцами, а тем более полностью отказываться от них, никто не собирался. В этом время в США администрация президента Трумэна заняла по отношению к иранским событиям выжидательную позицию, просто наблюдая за тем, кто из противников сдохнет раньше – ишак или падишах. Американцы вполне серьезно рассматривали вариант, при котором британцев могут попросить на выход (от Британской империи после двух мировых войн осталось одно название, и она стремительно теряла статус гегемона), после чего шанс занять освободившееся место получат уже нефтяники из Америки. Национализация иранской нефтяной промышленности поначалу не вызвала серьезного раздражения в Вашингтоне. Американский журнал «Тайм» в 1951 году даже назвал Мосаддыка «Человеком года» и представил его своим читателям как смелого реформатора.
Но премьер-министр Черчилль и его заместитель, министр иностранных дел и заядлый кокаинщик Энтони Иден, которые заранее планировали свергнуть Мосаддыка, нуждались в поддержке Вашингтона. Но американцы лишь 1953 году, с приходом в Белый дом президента Эйзенхауэра, заинтересовались идеей своих английских коллег. Более того, именно США взяли на себя инициативу по перевороту. В то время как демократ Трумэн предупреждал, что насильственное решение иранского конфликта «повлечет за собой катастрофу», республиканцы в окружении Айка, как называли Эйзенхауэра, считали Мосаддыка в первую очередь «коммунистом», а на его идею национализировать нефть смотрели как на опасный прецедент.
Переворот 1953 года демонстрирует базовую модель, которую США и их союзники до сих пор используют при попытках смены режима: демонизация противника в преддверии фактической операции. Тот же Иден неоднократно сравнивал Мосаддыка с Гитлером. В одном из документов ЦРУ, опубликованном в 2013 году, иранский премьер описывается эпитетами, которые впоследствии практически дословно будут использоваться для характеристики Саддама Хусейна, Каддафи или Башара аль-Асада: «непредсказуемый, сумасшедший, хитрый, склонный к провокациям (...) один из самых опасных лидеров, с которыми нам когда-либо приходилось иметь дело». Он настроил иранский народ против британцев, назвав их «злом»: «Он и миллионы его соотечественников считают, что Великобритания веками злоупотребляла их страной в своих интересах».
Ключевой фигурой в американской операции TPAJAX и британской операции Boot был глава Ближневосточного отдела ЦРУ Кермит Рузвельт, внук бывшего президента США Теодора Рузвельта. Именно он спланировал свержение иранского премьера, предварительно озаботившись созданием нужного информационного фона. Десяткам журналистов как в Иране, так и за его пределами заплатили за то, чтобы они представили Мосаддыка агентом Советского Союза. Всего на подкуп различных должностных лиц внутри Ирана было потрачено 19 миллионов долларов (сегодня это была бы сумма в районе 185 миллионов долларов). ЦРУ разделило решающий день 19 августа 1953 года на четыре оперативных этапа:
Фаза I: Большая демонстрация. С 6:00 до 10:30. Четыре «банды хулиганов» численностью в несколько сотен человек, одну из которых возглавляет гангстер по имени Шабан Джафари Бимуч («Шабан Безмозглый»), идут в базарный район Тегерана и сеют страх и ужас.
Фаза II: в дело вмешиваются вооруженные силы и агенты под прикрытием. с 10:00 до 15:00.
Были заняты офисы министерств внутренних и иностранных дел, как и другие правительственные здания. Редакции газет, близкие к Мосаддыку, подверглись нападениям и поджогам, а различные партийные штабы, мэрия, телеграф, а также штабы полиции и военной полиции были оккупированы.
Фаза III: Танки блокируют центр города. с 5:00 до 14:30.
Этап IV: Цели достигнуты. С 14:00 до 19:00. С 14:00 до 16:00: Радио Тегеран захвачено. С 16:00 до 17:00: Захеди (новый премьер-министр и доверенное лицо шаха) произносит речь перед нацией, которую транслирует тегеранское радио. С 14:00 до 19:00: Дом Мосаддыка окружен. 19:00: Мосаддыку «удалось сбежать».
Последняя запись означала, что Мосаддыку дали возможность «сбежать» только для того, чтобы его изобразили трусом. Позже в ходе показательного процесса он был приговорен к трем годам лишения свободы и помещен под домашний арест до конца своей жизни. Он скончался в 1967 году. Что примечательно, Мосаддык, павший жертвой этой «борьбы за демократию», никаким советским агентом, конечно, не был. А был он как раз ярым сторонником этой самой демократии, поклонником Махатмы Ганди, Авраама Линкольна и в целом США. Говоря современным языком, он «разделял западные ценности». Что, впрочем, мало ему помогло. За три дня до своего падения, 16 августа 1953 года, его сторонники предотвратили первую попытку государственного переворота. Мосаддык немедленно обвинил в этом британское правительство, которое он искренне ненавидел. Но он не хотел верить, что в этом могут быть замешаны и американцы. Его наивность была так велика, что он обратился за поддержкой к американскому послу. Тот посоветовал ему обеспечить мир и порядок, что он и сделал, объявив вне закона акции протеста, организованные крайне-левой партией «Туде» после неудавшейся попытки переворота, и приказав полиции разогнать их.
После переворота шах вернулся из своего непродолжительного изгнания, Национальный фронт и партия «Туде» были запрещены, два министра были казнены, как и многие коммунисты. «Я обязан своим троном Аллаху, моему народу, моей армии — и вам», — сказал шах Кермиту Рузвельту, главному архитектору переворота. В последующие 26 лет, вплоть до Исламской революции, Вашингтон ощущал благодарность шаха гораздо сильнее, чем иранский народ. Иран превратился в американскую военную базу на южной границе Советского Союза и стал самым важным союзником Израиля в регионе. Тегеран стал полицейским Вашингтона: шахский режим должен был помочь обуздать националистические и левые движения во всем исламском мире. Был сформирован международный нефтяной синдикат в интересах американских геологоразведочных компаний, которым, как и ВР, принадлежало 40% акций. Шах сделал ставку на модернизацию страны сверху вниз, хотя бенефициарами были в основном представители высшего класса и иностранные компании. Главной опорой шахского трона была его секретная служба САВАК, которую в основном обучали американские и израильские агенты. Базар, традиционная опора иранской экономики, как и духовенство в 1970-х годах стали оплотом оппозиции под руководством харизматичного аятоллы Хомейни, который сначала возглавлял и направлял сопротивление, находясь в изгнании в Ираке, а затем – из Париж, где он находился вплоть до революции 1979 года.
Мало кто из историков сомневается в том, что Исламская революция и приход Хомейни к власти были запоздалым ответом на переворот 1953 года. Сосредоточенность шаха на крупных проектах, в том числе, начиная с 1957 года, на ядерной политике, не изменило того факта, что подавляющее большинство населения продолжало жить в нищете, особенно в сельской местности и в растущих трущобах больших городов. Это одна из причин, почему ему не удалось увеличить свою популярность. Высший класс и секретная служба оказались слишком тонкой прослойкой для прочного фундамента власти.
Без путча 1953 года не было бы Исламской Революции 1979 года — это до сих пор трудно понять американским политикам. В ходе той же каирской речи в 2009 году Обама сказал, что после Исламской революции Иран неоднократно захватывал заложников и совершал враждебные действия по отношению к американским чиновникам и военным. Вскоре после вступления в должность в 1953 году, за шесть месяцев до переворота в Иране, президент Эйзенхауэр обратился к Совету национальной безопасности с вопросом, почему большинство людей за пределами западного полушария отвергают политику США. ЦРУ могло бы помочь ему с ответом – в их профессиональном лексиконе есть понятие «blowback» («ответный удар», «откат») – это ситуация, при которой секретные операции в других странах могут иметь неприятные последствия для их инициаторов. Все, что случилось с Ираном начиная с 1979 года – это один большой BLOWBACK.
Со времен Хомейни Иран утвердился в массовом сознании в качестве врага Запада. После Хомейни США, а вместе с ними и европейцы, Израиль и страны Персидского залива, с разной интенсивностью и в разных сочетаниях, открыто и тайно, преследовали цель ослабления Ирана как региональной силы, а также смены тамошнего режима, если это возможно. Безусловно, последовавшие за провозглашением Исламской Республики массовые репрессии в адрес противников нового режима (вплоть до физического устранения), а также внутренние ограничения, включая правила в отношении одежды для женщин, и внешняя политика, зачастую воспринимавшаяся как агрессивная не только Западом, но и соседними странами, не пошли на пользу международному реноме Ирана при аятоллах. Но именно революция 1979 года стала настоящим прорывом для «политического ислама» по всему Ближнему Востоку и усилила позиции религиозных фундаменталистов. Именно в 1979 году, во многом на волне успеха революции Хомейни, один молодой студент решил в корне изменить свою жизнь. Этот «мальчик-мажор», любитель лошадей и футбола, болевший за лондонский «Арсенал», в 22 года бросил университет и прежнюю жизнь, и уехал в Пакистан, чтобы стать джихадистом. Звали его Усамой бен Ладеном.
Vkontakte
Twitter
Одноклассники
