Как Украина меня победила…
«База»
"Ничто не слишком!"
Так себе из меня прогнозист... По крайней мере, если об Украине речь идёт.
Vkontakte
Twitter
Одноклассники
Путин о переговорах: предварительные условия, которых «нет»
«База»
"Принцип Миланы": то, о чём не было сказано на пресс-конференции
Фильм «Последняя крепость: Хаджибей» на русском языке
«Бронза»
Этот фильм не планировался (естественно) к прокату в России, поэтому нам пришлось сделать свой собственный перевод.
Джеффри Сакс об истинной причине современных войн [КарлсонТВ]
«Мистер Спасибо»
Почему удары ВСУ по школе и автовокзалу в г. Рыльске произошли 100% целенаправленно, а не в результате работы нашей ПВО
«Читать статьи без цензуры»
Как нашим силовикам удалось так быстро найти убийцу генерала Кириллова?
«Читать статьи без цензуры»
Танцы на газовом пилоне
«Тыл»
Племянник бывшего президента США убивает русского генерала в рамках усилий по оптимизации биотерроризма
«Уровень 1 (Подписчик)»
Частная аналитическая версия на тему того, кто является заказчиком убийства генерал-лейтенанта Игоря Кириллова.
Россия штурмует Великую Новосёлку [КарлсонТВ]
«Мистер Спасибо»
Акцию со стулом не оценили
Слушайте, ну эти боги, спустившиеся с небес, уже, как я погляжу, реально начали утомлять несчастных европейцев, которые дали им приставную лестницу и помогли сойти с Олимпа. Эти божьи перфомансы уже всех достали!
Нет, я понимаю — вы не любите Россию. Никто ж и не просит вас бросаться ей в объятия! Мы и сами возражаем, если честно. Я нынешнюю Украину тоже не очень люблю, просто не считаю нужным бесконечно это повторять и доказывать снова и снова. Ну не люблю и не люблю. Это вообще мое личное дело, я считаю.
Но стулья-то зачем ломать? Особенно если это памятник? Какие-то странные местечковые привычки, от которых нужно избавляться, а не тащить их в большой мир. Надо оставлять их у себя на хуторе!
Смотрите, какая фактурка — в Женеве есть штаб-квартира ООН. Женева, как все знают, это город Швейцарии, тихой и благостной страны. И вот напротив этой самой штаб-квартиры стоит памятник «Сломанный стул», который символизирует борьбу с противопехотными минами.
Я не знаю, как сломанный стул — или даже целый, неважно — может стать символом какой бы то ни было борьбы, но это не мое дело. Если ООН так хочется, они могут сделать своим символом любой предмет мебели, хоть пуфик. Хозяин — барин, сами понимаете. Пусть будет стул. Не унитаз — и уже хорошо. Унитаз в качестве символа смотрится как-то глупо.
Но этот стул увидели украинские активистки, и посчитали, что он поможет им в борьбе с Путиным. Как? Да очень просто — они изрезали бензопилой его спинку, предварительно оголившись, ибо без этого любая женская украинская акция теряет смысл.
Впрочем, там очень красивые женщины, так что не будем возражать — есть на что посмотреть. Полураздетая женщина с бензопилой — это стильно. Лишь бы не отпилила себе что-нибудь нужное.
Итак, согласно заявлению Femen (так называется то самое движение, которое породило этих активных активисток), акция была направлена против позиции ООН в отношении событий на Украине. Как-то не так ведет себя ООН, неправильно, некорректно, нерешительно, поэтому его решили оставить без символа.
Но общественность Женевы, на которую девчонки рассчитывали, акцию почему-то не оценила, и даже употребила в их адрес слово «дикари», что запросто можно расценить как язык вражды. Я вам прямо процитирую слова представителя молодежного крыла Швейцарской народной партии Энзо Малорджо, которого взять бы, да за такие выражения года на три в Соловки разместить на «Миротворце»:
«Ваш поступок — полнейший позор, плевок на мир и человечество», — обратился он к активисткам Femen в социальной сети X.
Малорджо считает, что надругательство над символом борьбы с противопехотными минами — это переход границ постыдного. Он предложил дамам одеться и вернуться на родину, чтобы там избавиться от комплексов.
Ну совесть у него есть, скажите мне? Кто ж так с богами-то разговаривает? Ну и что — «Сломанный стул» у здания ООН является одной из главных достопримечательностей Женевы! Памятник Екатерина Второй тоже являлся одной из главных достопримечательностей Одессы, кто на это посмотрел? Стула они пожалели…
Да там и стул-то — слова доброго не стоит… На него даже не залезешь, чтобы стишок прочитать!
«То, что я увидел сегодня, вызывало настоящий шок!» — о донецкой бойне перед Вторым Минском.
«Подписывайся на базу⚡»
Одно из самых вопиющих и ужасных событий произошло как раз перед новым заключением Минска. Трагедия, унесшая жизни многих случайных людей и оставившая большой надрез на теле Донецка, которую к сегодняшнему дню многие забыли.
Какой итог достаточен для России
«Гражданин»
О концепции многополярности и минимальном приемлемом для России сценарии завершения СВО
Дима Кулеба как жизненно важный ресурс академического сообщества Гарварда
Вот Дима Кулеба — молодец. Молодец! Я думала, он так и будет стоять на обочине жизни с мятым беляшом в руке, а он стал научным сотрудником, и совсем скоро начнет дуть всякие слова в уши молодежи в Гарварде.
Не знаю, как вы, а я — за. Чем больше американцев выучится по Диминым лекциям, тем быстрее по ее территории опять побегут бизоны, издавая радостные звуки.
Итак, что я могу сказать бизонам, которые уже желают бежать? Буду краткой — Дима Кулеба станет старшим научным сотрудником-нерезидентом в Центре при Школе управления им. Джона Кеннеди в Гарварде. Кулеба будет в основном находиться на Украине, приезжая в течение семестра в университет и там раскидывая щедрой рукой разумное, доброе, вечное.
Что вырастет, мы увидим лет через десять, но ежели учесть текущие тенденции, то выкорчевывать эти ростки придется всем миром. Там уже не европейский сад, там уже получится какой-то пустырь, но не мне разъяснять американцам, кого им можно допускать к своим детям, а кого лучше не надо. Тем более Дима — он хоть и не очень умный, зато безобидный.
Ну какой от Димы был вред, скажите мне? Вот и я о том же. Толку тоже, конечно, не было, но по нынешним временам толку там ни от кого нет, так что отсутствие вреда — это уже большое дело.
Но мое мнение совершенно не разделяют американские специалисты, что опять же свидетельствует о том, что они ничего не понимают. Белферовский центр, дай ему Бог всего хорошего, назвал Кулебу «одним из самых влиятельных дипломатов своего поколения», «всемирным поборником демократии, свободы и стойкости» и «ведущим архитектором внешней и политики безопасности Украины».
О как! Поборник стойкости — это прямо красиво. А всемирный поборник — это еще и мощно. Побираться всемирно может не каждый, если уж на то пошло. Обычно люди ограничиваются своим кругом, обращаясь с этим вопросом исключительно к тем, кого они интересуют, а Дима — он всемирный и стойкий.
А почему этого влиятельного дипломата со службы поперли, кто мне скажет? Вроде за профнепригодность… Ну, это детали.
По поводу внешней политики Украины, которую Дима спроектировал — я даже говорить ничего не буду, вы и без меня все знаете. Отличная архитектура, только я не поняла, почему она не предполагает ни одной несущей конструкции. На одних обоях стены долго не продержатся!
Его назначение, отметили там, «подчеркивает приверженность Центра Белфера решению самых насущных мировых проблем в эпоху глубокой геополитической неопределенности».
Да, мировые проблемы в большом долгу. Ну, ничего, совсем скоро Дима поможет загранице!
В Гарварде Кулеба займется темами «на пересечении дипломатии, безопасности и устойчивости», будет исследовать «стратегии противодействия автократиям, укрепление демократических институтов и построение устойчивых международных коалиций». В Школе им. Кеннеди он будет работать с ее студентами, преподавателями и стипендиатами в форматах семинаров, лекций и наставничества.
Что-то не очень у него с автократиями, вы не находите? Он им все время противостоит, а воз и ныне там. Хотя чего это я — воз как раз сильно продвинулся, только не с той стороны. А ведь огромную роль в этом сыграл Дима, надо отдать ему должное. Он сейчас немножко подучит студентов Гарварда, так они Техас Мексике отдадут. В рамках противодействия автократиям!
Но и это еще не все, ибо у Димы грандиозные планы: он также планирует написать книгу о последних нескольких годах, которая должна «стать окончательным отчетом о событиях на Украине», сообщает центр.
Я могу ему эпиграф предложить:
«Это было, это было в той стране,
о которой не загрезишь и во сне…»
Ну, сам разберется. А пока я хотела показать вам те возвратно-поступательные движения, которые делает директор Белферовского центра Меган О’Салливан своим мышечным выростом, способствующий пережевыванию и глотанию пищи, в рецессии своего нового сотрудника. Интересно же!
Так вот, она заливалась так, что я буквально заслушалась! Оказывается, будучи главой МИД Украины, Кулеба «сыграл ключевую роль в формировании военной дипломатии своей страны и укреплении ее отношений с Соединенными Штатами, европейскими союзниками и другими глобальными партнерами», а также принципиально повлиял на «формирование стратегических альянсов, обеспечение жизненно важной военной и экономической помощи и укрепление демократической устойчивости». И «его присутствие будет вдохновением для наших студентов и жизненно важным ресурсом для нашего академического сообщества», — сказала она.
Академическое общество, с одной стороны, жалко. А с другой — ну если у него такой жизненно важный ресурс, что тут поделаешь?
Хороший ресурс. Дай Бог каждому!
Стороны формируют переговорные позиции по Украине
Предлагаю рассмотреть последние заявления сторон по поводу переговоров с целью завершения конфликта на Украине.
Прежде необходимо начать с цитат из интервью Дональда Трампа в TIME:
Я собираюсь перейти к внешней политике. Вы разговаривали с Владимиром Путиным после своего избрания?
Я не могу тебе сказать. Я не могу тебе сказать. Это просто неуместно.
Если Украина не согласится на мирное соглашение, которое, как вы сказали, вы будете посредничать, прекратите ли вы оказывать ей военную, гуманитарную и разведывательную помощь?
Причина, по которой я не хочу говорить вам об этом, заключается в том, что, будучи переговорщиком, теперь я сажусь и разговариваю с очень умными молодыми людьми. По сравнению со мной вы очень молоды. Но когда я разговариваю с людьми, то сначала думаю, что у меня есть очень хороший план, как помочь, но когда я начинаю излагать этот план, он становится почти бесполезным.
Однако возьмете ли вы на себя обязательство защищать суверенитет Украины от России?
Я бы хотел видеть (такой) Украину — ладно, понятно? Вам нужно вернуться немного назад. Этого бы никогда не случилось, если бы я был президентом. Этого бы никогда не случилось.
Но это произошло. Поэтому люди хотят знать: вы бы бросили Украину?
Из-за этого всё становится ещё хуже. Недавно у меня была встреча с группой людей из правительства, они пришли и проинформировали меня, и я не преувеличиваю, что количество погибших солдат за последний месяц ошеломляет, как русских, так и украинцев, и эти цифры примерно равны. Знаете, я знаю, что они любят говорить, что это не так, но они примерно равны, но количество погибших молодых солдат, лежащих на полях по всей стране, ошеломляет. Это безумие, то, что происходит. Это безумие. Я категорически не согласен с тем, чтобы запускать ракеты на сотни миль вглубь России. Зачем мы это делаем? Мы просто разжигаем эту войну и делаем её ещё хуже. Этого нельзя было допускать. Теперь они производят не только ракеты, но и другие виды оружия. И я думаю, что это очень большая ошибка, очень большая ошибка. Но уровень, количество смертей — это неприемлемо, и я говорю об обеих сторонах. Для обеих сторон будет лучше, если это прекратится.
Вопрос, который волнует многих американцев и людей по всему миру: «Оставите ли вы Украину?»
Я хочу прийти к соглашению, и единственный способ прийти к соглашению — не сдаваться. Вы понимаете, что это значит, верно?
Верно. Ну, нет, скажи мне.
Что ж, я только что это сказал. На мой взгляд, вы не сможете прийти к соглашению, если откажетесь от своих слов. И я не согласен со всем этим (происходящим), потому что этого вообще не должно было случиться. Путин никогда бы не вторгся в Украину, если бы я был президентом, по многим причинам. Во-первых, они подняли цены на нефть. Когда они подняли цены на нефть, это стало для него выгодным, а цены на нефть должны были снизиться. Если бы цена упала, вы бы не начали войну только из экономических соображений. Но когда цена достигает 80, 85 и 90 долларов за баррель. Я имею в виду, что он заработал, он заработал много денег. Я не говорю, что это хорошо, потому что он тоже пострадал, но они движутся вперёд. Знаете, это война, которая стала… это трагедия. Это смерть, которая намного страшнее, чем кто-либо может себе представить. Когда появятся реальные цифры, вы не поверите своим глазам.
Что ж, на Ближнем Востоке происходит ещё одна война с большим количеством жертв. Сообщается, что вы сказали премьер-министру Нетаньяху, что хотите, чтобы он прекратил войну в Газе до вашего вступления в должность. Что он ответил?
Я думаю, что, прежде чем говорить об этом, я думаю, что с Ближним Востоком справиться проще, чем с тем, что происходит с Россией и Украиной…
The Wall Street Journal сообщает: Дональд Трамп сказал лидерам Франции и Украины, что хотел бы, чтобы европейские войска присутствовали на Украине. По словам чиновников, он не исключил, что США поддержат это соглашение, хотя американские войска в нем участвовать не будут.
«Очертания первоначальных усилий избранного президента Дональда Трампа по прекращению войны на Украине после его визита в Европу на прошлой неделе начинают проявляться. Главный вывод: Европе придется взять на себя большую часть бремени поддержки Киева войсками для наблюдения за прекращением огня и оружием для сдерживания России».
Предлагаю рассматривать ситуацию предельно трезво и рационально — цель Дональда Трампа не завершить конфликт и даже не заморозить его, главная задача вновь избранного президента — вытащить США из этого конфликта, снять ответственность, как основного игрока, а все вышеперечисленное лишь варианты решения этой задачи.
Однако Дональду Трампу важно закрыть вопрос с Украиной так, что бы это осталось в памяти американцев «войной Байдена» и не превратилось в «войну Трампа», но при этом в американском истеблишменте есть консенсус сделать это так, чтобы не выглядело сдачей «союзника США» по типу Афганистана.
Вероятно, именно в таком коридоре решений находится Дональд Трамп. Позицию «команды Трампа» транслировал 7 ноября, кандидат на пост главы Госдепа — Марк Рубио, говоря о том, что США не могут финансировать «тупиковую войну», Украине придется пойти на территориальные уступки.
Поэтому сейчас Дональд Трамп и заявляет, что он против эскалации дальними ударами по территории России и поэтому же он выступил против кредита на $20 миллиардов, который предоставляет Украине администрация Джо Байдена. Ему нужно как можно скорее вытащить США из этого конфликта, а это лишь отдаляет его от решения этой задачи.
Кроме того, в интересах США возложить основной груз ответственности за Украину на Европу, и поэтому Дональд Трамп не возражает, если европейцы введут миротворческий контингент на Украину, главное, чтобы в этом не участвовали американские солдаты.
Естественно это не учитывает принципиальные интересы России по нейтральному статусу Украины и новой архитектуре безопасности в Европе.
Все потому, что Дональд Трамп рассчитывает принудить Россию, к принятию своих условий, ведь, по его мнению, он идет на уступки, принуждая Украину отказаться от части территории.
К сожалению, состояние российской экономики (в оценках Запада) дает повод США думать, что «навязывание издержек» России (предметная позиция американских стратегов с 2022 года), имеет свой эффект, судя по ситуации в российской экономике и следует продолжать придерживаться данной схемы.
Из этого вытекает «двойной ультиматум Келлога» спецпредставителя по Украине и России: «Украинцы, если вы не сядете за стол переговоров, мы обрубим поставки оружия. Русские, если вы не сядете за стол переговоров, мы вооружим украинцев до зубов».
Вопрос о наличии в запасах Пентагона вооружений для Украины, является принципиальным. Скорей всего, вооружить Украину «до зубов» уже не получится, но «команда Трампа» сможет это окончательно осознать только после 20 января.
Украина тоже формулирует свою переговорную позицию, судя по заявлениям от 12 декабря:
Для готовности к переговорам с Россией Украине не хватает оружия, приглашения к членству в НАТО и четких гарантий безопасности — об этом в интервью заявил руководитель Офиса президента Украины Андрей Ермак.
«Сегодня еще нет. Нам не хватает оружия, не хватает статуса, о котором мы говорим, речь о приглашении в НАТО и понимании четких гарантий, которые бы обеспечили нас, чтобы мы были уверены, что Путин не вернется через два-три года. Именно поэтому мы сегодня говорим с партнерами, почему так важно усилить Украину. Путину важно продолжать войну на нашей территории. Поэтому для начала переговоров Украина должна быть сильной, и тогда сможет говорить с РФ на равных.»
Никакого плана избранного президента США Дональда Трампа по окончании войны на Украине пока не существует. Украинская сторона его не видела, но есть несколько обсуждаемых позиций -рассказал руководитель Офиса президента Украины Андрей Ермак.
«Никакого плана пока нет, и точно мы его не видели. Мы точно знаем, что существует несколько мнений, несколько позиций — они обсуждаются», — заявил Ермак.
Он также отметил, что во время визита в Париж встретиться с генералом Китом Келлогом, которого Трамп избрал спецпосланником США по вопросам Украины и России, не удалось.
Я знаком с Китом Келлогом еще до его назначения. Я встречался с ним во время нескольких предыдущих поездок в Соединенные Штаты. На этот раз мы с ним разминулись (во время визита в США 4 декабря — ред.). Я с большим уважением к нему (Келлога — ред.) отношусь. И я считаю, что это очень хороший выбор. И я надеюсь на наше плодотворное сотрудничество», — сказал Ермак.
Таким образом, после визита Андрея Ермака в США и встреч с «командой Трампа», в виде вице-президента Джей Ди Венса и советника по национально безопасности Тима Уолтца, договоренностей достигнуто не было.
Сейчас Украина откровенно заявляет, что будет саботировать текущие предложения Дональда Трампа. Не стоит забывать, что за этой позицией — «продолжения войны», стоит часть истеблишмента США, которая сейчас предоставляет Украине рекордные транши военной помощи и в добавок кураторы Киева с «туманного Альбиона» дают установку на сохранение прежнего курса эскалации.
Поэтому после перерыва произошла атака ATACMS по аэродрому в Таганроге и сегодняшний ответ России в виде ракетного удара по центральной и западной части Украины.
Самоуверенность и надежды на британских покровителей киевской верхушки, после смены администрации в Белом доме, откровенно поражает.
Однако перспективы развития переговорного процесса — это тема для другой публикации.
Drang nach Naher Osten. Когда пояс поджимает.
Российская зона влияния в ближневосточном регионе находится в подвешенном состоянии и ее будущее пока на стадии переговорной неопределенности. На СВО проблем не убавилось, балканский фитиль намочен горючим и может вспыхнуть в далеком будущем, а устоявшаяся стабильность в Закавказском подбрюшье уже сейчас начинает шататься и ходить ходуном. Российская Федерация столкнулась с огромными вызовами, которые начали биться об фундамент карточного домика и его обваливать на глазах у всего мира.
«Россия проиграла войну в Сирии!» — пестрят мировые СМИ, российские же пытаются как-либо обыграть конфуз и перенаправить его в более благоприятно восприимчивое русло для своего же общества, находя какие-то оправдания поражению и называя этот регион заведомо проигрышным для самой России. Для российского общества случившееся в начале декабря 2024 года было, очевидно, очень неожиданным и неприятным сюрпризом. Как на это отреагировала Москва остается лишь догадываться. С 2015-го заверялось о необходимости своего участия в Сирийском конфликте, что поддерживалось почти всеми теми, кто сегодня называет эту войну «не нужной» и «невыгодной». Главный критик какого-либо участия России в войне в Сирии Игорь Гиркин «Стрелков» назывался безумным фриком, который не понимает очевидных плюсов от задействования вооруженных сил в гражданской войне, а на его заверения о том, что Башар Асад это проигрышный вариант, которому просто оттягивают политическую смерть, в российском истеблишменте отвечали ухмылками и прокруткой пальца у виска. Я всегда отвечал всем, кто меня знает — я не востоковед и некомпетентен сидеть с умным видом и рассказывать о причинах, которые привели Россию к нынешнему положению дел в Сирии. Я не знаю что это было и почему все так произошло. Оставлю это востоковедам и специалистам, которые большую часть жизни изучали этот сложнейший регион. Но уж в геополитике я, как минимум дипломированный специалист, разбираюсь получше и взгляды Гиркина касательно участия России в сирийской авантюре разделял, прекрасно видя с 2011 года всю беспомощность режима Башара Асада и его окружения. Это поражение с политической точки зрения было неминуемо, еще начиная с Арабской весны, когда Сирия распалась на множество удельных регионов, а Башара Асада поддержали полторы калеки. Геополитический расклад с самого начала был не на его стороне, кроме поддержки в лице Ирана и ее прокси-формирований по типу «Хезболлы» (кстати, террористическая организация) все прочие от него отказались и начали поддерживать тех, кто вступил в противоборство с его силами.
После поражения режима Башара Асада, Россия понесла сильные репутационные потери в глазах не только Запада, но и своих ближайших союзников. Впрочем, козлом опущения стала не только Москва, но и Тегеран. Им приходится разделять этот конфуз на двоих. Сейчас уже находятся оправдания поражению Асада. Вот, например, уже звучит мнение, что это случилось из-за его личной отрешенности от Москвы. Он с 2020 года начал более углубленно работать с Ираном, а не Россией. Таковой позиции придерживается политолог Сергей Марков. В чем конкретно это выражается? В смене флагов и атрибутики. По мнению Маркова, до 2020 года сирийское общество бегало с российскими флагами, но после стало бегать с иранскими. Да, это фантасмагория и таков уровень знаний людей, что считаются рупорами общественного мнения. Попытка обелить поражение в Сирии выглядит глупо и не отвечает на главный вопрос: какой выхлоп с этого мы поимели в конечном итоге?
Во-первых, Москва являлась основным союзником Асада в этой кампании. Россия формировала на его территории свои военные базы. На военную поддержку Асада тратилось не менее 2,5 миллионов долларов каждый день в 2015 году, а через год сам Владимир Путин подтверждал, что только с декабря по апрель 2016-го было потрачено 33 миллиардов рублей (для заграничной авантюры в условиях наложения мощнейших западных санкций довольно-таки много). Позже РБК установили, что к сентябрю эта цифра увеличилась до 58 миллиардов рублей. А еще ведь даже полноценный год не прошел, поэтому к декабрю скорее всего эта цифра значительно увеличилась. Всего же траты за 2 года активных боевых действий (с 2015 по 2017) составили порядка 150-170 миллиардов рублей.
Во-вторых, Россия в 2020 году вложила еще дополнительных 100 миллиардов рублей в отстройку инфраструктуры Сирии. Ну, чтобы было понятно, в общей совокупности с финансовыми вливаниями по военной кампании это фактически два с половиной миллиарда долларов, которые могли быть распределены на более нужные вещи, например, в развитие государственных институтов России, ну или, хотя бы, в преобразование и укрепление 1-го и 2-го армейских корпусов Народной милиции ЛДНР, которые пребывали в невероятно плачевном состоянии всегда и которым выпала роль быть главным щитом России в ее восточноевропейской буферной зоне.
В-третьих, по итоговому результату напрашивается один вопрос: где деньги, Лебовски? Денег нет. Точнее, они были слиты в сирийскую авантюру, которая почти ни к чему не привела, кроме огромных финансовых и репутационных потерь, а я смотрю именно на конечный результат.
Сегодня Россия ведет переговоры с лидерами «зеленых» (т.н. «оппозиция») касательно будущего своих баз в регионе (порт Тартус и авиабаза Хмейним), которые влияют на расстановку сил в Средиземном море и обеспечивают России фактически беспрепятственный морской и воздушный доступ к Африке. Сумеют ли договориться с террористами — никто не знает, а гадать на кофейной гущи бессмысленно, оставлю подобное прогнозирование востоковедам, они разберутся. Остается только наблюдать с попкорном. Если не сумеют — плакали почти десятилетние труды мнимого российского влияния и придется искать альтернативу закрепления (хотя бы частичного) в регионе. Ну или надеяться на возможности Ирана, оставшегося единственным союзным рупором в регионе. Пока же я могу только воспользоваться историческим опытом недавних среднеазиатских эпопей — по идеи, оставить эти базы на территории, которую захватили признанные террористы — невозможно, покуда они будут оставаться признанными террористами. Возможно этот ярлык в конечном счете с них снимут, как уже пытаются сделать с победившим «Талибаном» в Афганистане. Геополитические интересы, даже в ущерб свой собственной позиции и изначальной воинственности против этих же самых «зеленых», для достижения личных целей важнее всяких других предрассудков и принципов. Самое забавное, что безусловное геополитическое поражение на Ближнем Востоке признают даже в Госдуме. Оттуда уже заранее заявляют, что шансов остаться в Сирии крайне немного, но, как показало время, там тоже не знают что и как будет в конечном итоге. Решит только дипломатия и только она.
Российское общество уже понимает, что вложенные сотни миллиардов рублей себя полностью не окупили по итоговому результату. Дмитрий Песков выступил с заявлением, что не все так плохо и цели спецоперации в Сирии были выполнены еще в декабре 2017 года. Так-то оно частично и так, но итоговый выхлоп говорит об обратном — все предыдущие цели никак не повлияли на конечный результат. С бегством Асада (особенно если не будет возможности договориться о дальнейшем пребывании баз в Сирии) Россия начнет по-тихому смещать свою зону 100% геополитического контроля чуть севернее, к самому своему подбрюшью — Закавказью и Средней Азии. Эти регионы из-за очевидной близости контролировать намного легче, но при этом и довольно-таки сложно из-за пестрого ментального, географического, религиозного и политического различий. Закавказье за последние четыре года показало сильную геополитическую неустойчивость. Первым мощным «триггером» было разгромное поражение армян и частичная ликвидация непризнанной Нагорно-Карабахской Республики в 2020 году (в 2023 году вся территория НКР вошла в состав Азербайджана, что вбило клин в союзнический потенциал отношений Армении и России). Армяне начали обижаться на Москву и ОДКБ за безучастие в войне и защите Степанакерта, после чего и вовсе заявили, что оставаться в военном блоке не планируют и замораживают свое участие в нем (ключевое — замораживают). Окончательно ссориться с Москвой для Армении не получится чисто из-за ее сильной энергетической и экономической зависимости. Газопровод Иран — Армения, построенный как раз с денежных вложений России, один из тому ярчайших примеров зависимости. Еще 20 лет назад Москва не могла гарантировать беспрепятственные поставки газа через Грузию, поэтому договорилась с иранцами о поставках газа через их территорию, на что иранцы и армяне дали согласия. Сегодняшняя ветка Иран-Армения обеспечивает российским газом Ереван и сильно сказывается на его неохотном, но все же сильном подчинении Москве. Я уж молчу про экономический фактор. Но тем не менее, даже несмотря на эту зависимость, Армения уже пытается продумывать альтернативу России и показывает всем своим дипломатическим видом о желании как можно дальше от нее удалиться в сторону Европы. Это очень серьезный звоночек, особенно с имеющимся опытом Украины, когда Россия вкладывала миллиарды рублей, надеясь, что этих вложений хватит, чтобы сделать Киев вечным протекторатом под личным боком. Как показало время — подобное запущенное самомнение о своей же собственной важности и надуманном 100% влиянии на Украину сыграло строго наоборот. На сегодняшний день сохраняется некий равный раздел влияния между Россией и Турцией в южном Закавказье. Последние установили негласный, я бы даже сказал, «скрытный» союзнический пантюркизм в регионе с политической переориентацией Азербайджана в свою пользу, а первые продолжают держать в «ежовых рукавицах» Ереван, сохраняя собственную военную базу в Гюмри. Что важно — еще каких-то пятнадцать лет назад влияние турок на регион значительно уступало российскому.
Недавние события в Грузии показали, насколько Россия не может полноценно контролировать свой южный геополитический плацдарм — Закавказье. Если армяне, даже с учетом буйности и через «не хочу», но все же сохраняют лояльность центру, то протесты в Грузии, фактически превращающиеся на глазах в массовые беспорядки по лучшему сценарному механизму «цветной революции», усиливают мощную закавказскую нестабильность. Здесь тоже невозможно делать какие-либо прогнозы, потому что внутренняя неустойчивость грузинского общества была нестабильной еще начиная с развала Советского Союза, а «Революция роз» в 2003 году стала ярким примером политических разногласий в грузинском истеблишменте и усиления сильного влияния Запада на реализацию планов по смене режимов в регионе. Сегодня беспорядки вызваны победой партии «Грузинская мечта», которую постоянно уличали в пророссийской политической ориентации, что несколько бесило и выводило из себя прозападную общественность, включая нынешнего президента страны Саломе Зурабешвили. По итогам парламентских выборов стало ясно, что правящей партией станут именно «мечтатели», сразу же заявившие, что снимают с повестки дня вступление Грузии в ЕС до 2028 года. Все это вылилось в долгое противостояние одних с другими. Пока без жертв, правда. Узнаете сценарий? Ничего не напоминает? А как на это реагирует Россия? В открытую почти никак. Единственное, идет осуждение действий митингующих и наблюдение со стороны. Что там творится за кулуарами никто не знает и не узнает. «Мечтатели» никогда не были пророссийскими по тем меркам, каким хочется их видеть россиян, но выбирая между ними и оппозиционерами очевидно, что поддержка потенциальных «майдановцев» может создать второй очаг возгорания не масштабов, конечно же, Украины, но весьма болезненный для географических и политических реалий Закавказского пояса.
Проблематика с Абхазией еще больше подлила масла в огонь. Народ вышел бойкотировать решение правительства о ратификации договора с Россией, в котором разрешалось бы российским бизнесменам и олигархам владеть земельными участками в Абхазии. Это вызвало неоднозначную реакцию в российском обществе, расценившем эти митинги как «антироссийские» в целом. На самом деле, абхазская зависимость от российских субсидий и вложений непререкаема и очевидна, кто придет на смену прошлым ставленникам — неважно. Все равно ключевое решение будет за Москвой как за основным политическим, военным и экономическим донором абхазов. Этот народ будет либо поглощен обратно Грузией, либо останется таким же вечным протекторатом России, причем фактически необъявленной официально областью. На сегодняшний день Москва уже задействовала основной свой рычаг политического влияния — остановила выплаты абхазам, из-за чего абхазы уже прочувствовали на себе все «прелести» собственной бойкости и нежелания принимать российские правила игры. Уже звучат призывы возобновить денежные транши в Абхазию, при этом сами абхазы ратификацию с российской стороной заблокировали окончательно. Закавказье обещает быть самым «жарким» в геополитике регионом, если Россия не соберет внешнеполитическую волю в кулак и не наведет порядок. Союз Турция — Азербайджан, оторванность Армении от ОДКБ и экономическая зависимость от России, массовые проевропейские беспорядки в Грузии и негласное восстание протектората Абхазии — все это грозит усилением напряженности в регионе до такой степени, что может вызвать рецидив ранее окончившихся вооруженных конфликтов.
В Средней Азии наоборот, ситуация несколько лучше, но только потому, что были налажены хорошие связи с «Талибаном», как бы это сюрреалистично не звучало. Углубленное сотрудничество России и Афганистана, даже с учетом мнимой дружбы с «Талибаном», а также сильная заинтересованность в сохранении Таджикистана в пророссийской сфере влияния, необходимы просто по двум очевидным причинам — географической и геостратегической. Из Афганистана еще с 1970-х гг., а особенно это было заметно после развала СССР, по всем бывшим среднеазиатским республикам шли нескончаемые потоки и трафики нелегального вооружения и наркотиков. Также очень серьезным фактором нестабильности являлся радикальный исламизм, который поверг Таджикистан в череду бесконечных приграничных конфликтов. Все это затыкалось российскими пограничниками и союзниками по нынешнему блоку ОДКБ. Разгул наркоты, которая проникала из Афганистана и бывших среднеазиатских республик в Россию, поражал по своим масштабам распространения все 1990-е и начальные 2000-е. Фактор проникновения афганского вооружения в Таджикистан (с последующим расширением сети поставок по всей Средней Азии) и радикальных течений ислама угрожали всему южному среднеазиатскому подбрюшью российской периферии. Одной из самых важнейших и, очевидно, мало замеченных и отмеченных по достоинству побед являлось именно пресечение этого опасного радикального влияния и физических прорывов к началу 2000-х гг. Если Россия сумела договориться с «Талибаном» об остановке их исламской ирреденты и за кулуарами порешала вопрос с расширением религиозного колониализма на север в сторону Таджикистана и прочей периферии, заперев талибов только внутри Афганистана, то минусов, собственно говоря, особо и нет. По крайней мере это может способствовать стабильности в регионе на среднюю перспективу, о дальней пока загадывать рано. Но вот прошло несколько лет, а в Средней Азии намного спокойнее, нежели чем в Закавказском поясе и на Ближнем Востоке. Все может измениться потом, но мы не Нострадамусы, мы отталкиваемся от того, что имеем сейчас.
Про Украину я писать сегодня не буду. Кому интересно, о неустойчивой позиции России в отношении своего главного соседа, в первую очередь информационно преподносимом контрасте последних десять лет, я писал ранее в статье «Война жидкого желе. Деструктив идеи и вопрос „зачем?“. Собственно говоря, пока не буду писать и по своей главной любимой теме — Балканам. Самая дальняя геополитическая периферия России заканчивается именно там, правда со временем она уже урезалась до такого мизера, что рискует полностью перераспределить свою политическую и геостратегическую ориентацию в сторону Запада, как это уже сделали Черногория и Македония. Последние опоры России в лице Сербии и Республики Сербской (этнитет в составе Боснии и Герцеговины) находятся в невыгодном географическом и экономическом положении. Фитиль пока накрахмален, но не подожжен и далеко не факт, что будет гореть. Как минимум три региона (с разной долей вероятности) могут вызвать нестабильность под боком у европейского центра в будущем — в первую очередь, Босния. Также повисли вопросы с Македонией и Косовом, но там пока относительная стабильность. В случае с Косовом очень туманные возможности вообще начать хоть что-то из-за абсолютного поглощения албанцами уже всех районов и анклавов с еще некогда компактно проживающими в них сербами. Но это мы обсудим как-нибудь позже.
Итак, российское южное подбрюшье затягивается и Закавказье уже напоминает гарцующего коня, от ударов копыт которого разлетаются искры. Очевидно, что Ближний Восток будет решаться в ближайшее время и только конечные переговоры по базам могут дать хоть какую-то очевидную картинку по дальнейшему будущему России в этом далеком регионе, пребывание в котором я не могу иначе назвать, кроме как авантюрным сливом денег в никуда. Но раз уж влезли — надо выходить с минимизацией репутационных потерь для себя. Иначе никак. Если не получится и базы будут выведены, то придется оттягивать центр своей дальней периферии к более ближней — Закавказью. Последующее пребывание в Африке будет также подвержено логистическим рискам из-за потери бывшего частичного контроля в Средиземном море. Что из этого придумают в случае вывода баз из Сирии — также не знаю, это все загадывание на тысячу возможных ходов, а я не люблю подобной «не конкретики». Подытожу лишь тем, что Россия попала в сложнейший капкан, который поэтапно начинает смещаться к ее подбрюшью и на это нужно реагировать уже сейчас, а не откладывать на завтра или вести игру в качестве наблюдателя. Донаблюдались на Майдане и проморгали в бешено авантюрной Сирии с непонятным будущим пророссийского влияния в регионе. Как бы крах в этой авантюре не стоял рисками еще и других бешеных денежных вливаний в Африке, режимы которых приходилось спасать последнее десятилетие. Но я уже не буду сюда лезть, это совсем далекие края. Оставлю это своему другу и эксперту Олегу Валецкому, он знает получше моего всю подноготную этого сложнейшего и разношерстного континента как непосредственный участник многих событий.
Ставь лайк, если понравилось, бро!
Буду очень рад, если поддержите подпиской!
Drang nach Naher Osten. Когда пояс поджимает.
Российская зона влияния в ближневосточном регионе находится в подвешенном состоянии и ее будущее пока на стадии переговорной неопределенности. На СВО проблем не убавилось, балканский фитиль намочен горючим и может вспыхнуть в далеком будущем, а устоявшаяся стабильность в Закавказском подбрюшье уже сейчас начинает шататься и ходить ходуном. Российская Федерация столкнулась с огромными вызовами, которые начали биться об фундамент карточного домика и его обваливать на глазах у всего мира.
«Россия проиграла войну в Сирии!» — пестрят мировые СМИ, российские же пытаются как-либо обыграть конфуз и перенаправить его в более благоприятно восприимчивое русло для своего же общества, находя какие-то оправдания поражению и называя этот регион заведомо проигрышным для самой России. Для российского общества случившееся в начале декабря 2024 года было, очевидно, очень неожиданным и неприятным сюрпризом. Как на это отреагировала Москва остается лишь догадываться. С 2015-го заверялось о необходимости своего участия в Сирийском конфликте, что поддерживалось почти всеми теми, кто сегодня называет эту войну «не нужной» и «невыгодной». Главный критик какого-либо участия России в войне в Сирии Игорь Гиркин «Стрелков» назывался безумным фриком, который не понимает очевидных плюсов от задействования вооруженных сил в гражданской войне, а на его заверения о том, что Башар Асад это проигрышный вариант, которому просто оттягивают политическую смерть, в российском истеблишменте отвечали ухмылками и прокруткой пальца у виска. Я всегда отвечал всем, кто меня знает — я не востоковед и некомпетентен сидеть с умным видом и рассказывать о причинах, которые привели Россию к нынешнему положению дел в Сирии. Я не знаю что это было и почему все так произошло. Оставлю это востоковедам и специалистам, которые большую часть жизни изучали этот сложнейший регион. Но уж в геополитике я, как минимум дипломированный специалист, разбираюсь получше и взгляды Гиркина касательно участия России в сирийской авантюре разделял, прекрасно видя с 2011 года всю беспомощность режима Башара Асада и его окружения. Это поражение с политической точки зрения было неминуемо, еще начиная с Арабской весны, когда Сирия распалась на множество удельных регионов, а Башара Асада поддержали полторы калеки. Геополитический расклад с самого начала был не на его стороне, кроме поддержки в лице Ирана и ее прокси-формирований по типу «Хезболлы» (кстати, террористическая организация) все прочие от него отказались и начали поддерживать тех, кто вступил в противоборство с его силами.
После поражения режима Башара Асада, Россия понесла сильные репутационные потери в глазах не только Запада, но и своих ближайших союзников. Впрочем, козлом опущения стала не только Москва, но и Тегеран. Им приходится разделять этот конфуз на двоих. Сейчас уже находятся оправдания поражению Асада. Вот, например, уже звучит мнение, что это случилось из-за его личной отрешенности от Москвы. Он с 2020 года начал более углубленно работать с Ираном, а не Россией. Таковой позиции придерживается политолог Сергей Марков. В чем конкретно это выражается? В смене флагов и атрибутики. По мнению Маркова, до 2020 года сирийское общество бегало с российскими флагами, но после стало бегать с иранскими. Да, это фантасмагория и таков уровень знаний людей, что считаются рупорами общественного мнения. Попытка обелить поражение в Сирии выглядит глупо и не отвечает на главный вопрос: какой выхлоп с этого мы поимели в конечном итоге?
Во-первых, Москва являлась основным союзником Асада в этой кампании. Россия формировала на его территории свои военные базы. На военную поддержку Асада тратилось не менее 2,5 миллионов долларов каждый день в 2015 году, а через год сам Владимир Путин подтверждал, что только с декабря по апрель 2016-го было потрачено 33 миллиардов рублей (для заграничной авантюры в условиях наложения мощнейших западных санкций довольно-таки много). Позже РБК установили, что к сентябрю эта цифра увеличилась до 58 миллиардов рублей. А еще ведь даже полноценный год не прошел, поэтому к декабрю скорее всего эта цифра значительно увеличилась. Всего же траты за 2 года активных боевых действий (с 2015 по 2017) составили порядка 150-170 миллиардов рублей.
Во-вторых, Россия в 2020 году вложила еще дополнительных 100 миллиардов рублей в отстройку инфраструктуры Сирии. Ну, чтобы было понятно, в общей совокупности с финансовыми вливаниями по военной кампании это фактически два с половиной миллиарда долларов, которые могли быть распределены на более нужные вещи, например, в развитие государственных институтов России, ну или, хотя бы, в преобразование и укрепление 1-го и 2-го армейских корпусов Народной милиции ЛДНР, которые пребывали в невероятно плачевном состоянии всегда и которым выпала роль быть главным щитом России в ее восточноевропейской буферной зоне.
В-третьих, по итоговому результату напрашивается один вопрос: где деньги, Лебовски? Денег нет. Точнее, они были слиты в сирийскую авантюру, которая почти ни к чему не привела, кроме огромных финансовых и репутационных потерь, а я смотрю именно на конечный результат.
Сегодня Россия ведет переговоры с лидерами «зеленых» (т.н. «оппозиция») касательно будущего своих баз в регионе (порт Тартус и авиабаза Хмейним), которые влияют на расстановку сил в Средиземном море и обеспечивают России фактически беспрепятственный морской и воздушный доступ к Африке. Сумеют ли договориться с террористами — никто не знает, а гадать на кофейной гущи бессмысленно, оставлю подобное прогнозирование востоковедам, они разберутся. Остается только наблюдать с попкорном. Если не сумеют — плакали почти десятилетние труды мнимого российского влияния и придется искать альтернативу закрепления (хотя бы частичного) в регионе. Ну или надеяться на возможности Ирана, оставшегося единственным союзным рупором в регионе. Пока же я могу только воспользоваться историческим опытом недавних среднеазиатских эпопей — по идеи, оставить эти базы на территории, которую захватили признанные террористы — невозможно, покуда они будут оставаться признанными террористами. Возможно этот ярлык в конечном счете с них снимут, как уже пытаются сделать с победившим «Талибаном» в Афганистане. Геополитические интересы, даже в ущерб свой собственной позиции и изначальной воинственности против этих же самых «зеленых», для достижения личных целей важнее всяких других предрассудков и принципов. Самое забавное, что безусловное геополитическое поражение на Ближнем Востоке признают даже в Госдуме. Оттуда уже заранее заявляют, что шансов остаться в Сирии крайне немного, но, как показало время, там тоже не знают что и как будет в конечном итоге. Решит только дипломатия и только она.
Российское общество уже понимает, что вложенные сотни миллиардов рублей себя полностью не окупили по итоговому результату. Дмитрий Песков выступил с заявлением, что не все так плохо и цели спецоперации в Сирии были выполнены еще в декабре 2017 года. Так-то оно частично и так, но итоговый выхлоп говорит об обратном — все предыдущие цели никак не повлияли на конечный результат. С бегством Асада (особенно если не будет возможности договориться о дальнейшем пребывании баз в Сирии) Россия начнет по-тихому смещать свою зону 100% геополитического контроля чуть севернее, к самому своему подбрюшью — Закавказью и Средней Азии. Эти регионы из-за очевидной близости контролировать намного легче, но при этом и довольно-таки сложно из-за пестрого ментального, географического, религиозного и политического различий. Закавказье за последние четыре года показало сильную геополитическую неустойчивость. Первым мощным «триггером» было разгромное поражение армян и частичная ликвидация непризнанной Нагорно-Карабахской Республики в 2020 году (в 2023 году вся территория НКР вошла в состав Азербайджана, что вбило клин в союзнический потенциал отношений Армении и России). Армяне начали обижаться на Москву и ОДКБ за безучастие в войне и защите Степанакерта, после чего и вовсе заявили, что оставаться в военном блоке не планируют и замораживают свое участие в нем (ключевое — замораживают). Окончательно ссориться с Москвой для Армении не получится чисто из-за ее сильной энергетической и экономической зависимости. Газопровод Иран — Армения, построенный как раз с денежных вложений России, один из тому ярчайших примеров зависимости. Еще 20 лет назад Москва не могла гарантировать беспрепятственные поставки газа через Грузию, поэтому договорилась с иранцами о поставках газа через их территорию, на что иранцы и армяне дали согласия. Сегодняшняя ветка Иран-Армения обеспечивает российским газом Ереван и сильно сказывается на его неохотном, но все же сильном подчинении Москве. Я уж молчу про экономический фактор. Но тем не менее, даже несмотря на эту зависимость, Армения уже пытается продумывать альтернативу России и показывает всем своим дипломатическим видом о желании как можно дальше от нее удалиться в сторону Европы. Это очень серьезный звоночек, особенно с имеющимся опытом Украины, когда Россия вкладывала миллиарды рублей, надеясь, что этих вложений хватит, чтобы сделать Киев вечным протекторатом под личным боком. Как показало время — подобное запущенное самомнение о своей же собственной важности и надуманном 100% влиянии на Украину сыграло строго наоборот. На сегодняшний день сохраняется некий равный раздел влияния между Россией и Турцией в южном Закавказье. Последние установили негласный, я бы даже сказал, «скрытный» союзнический пантюркизм в регионе с политической переориентацией Азербайджана в свою пользу, а первые продолжают держать в «ежовых рукавицах» Ереван, сохраняя собственную военную базу в Гюмри. Что важно — еще каких-то пятнадцать лет назад влияние турок на регион значительно уступало российскому.
Недавние события в Грузии показали, насколько Россия не может полноценно контролировать свой южный геополитический плацдарм — Закавказье. Если армяне, даже с учетом буйности и через «не хочу», но все же сохраняют лояльность центру, то протесты в Грузии, фактически превращающиеся на глазах в массовые беспорядки по лучшему сценарному механизму «цветной революции» и усиливают мощную закавказскую нестабильность. Здесь тоже невозможно делать какие-либо прогнозы, потому что внутренняя неустойчивость грузинского общества была нестабильной еще начиная с развала Советского Союза, а «Революция роз» стала ярким примером политических разногласий в грузинском истеблишменте и усиления сильного влияния Запада на реализацию планов по смене режимов в регионе. Сегодня беспорядки вызваны победой партии «Грузинская мечта», которую постоянно уличали в пророссийской политической ориентации, что несколько бесило и выводило из себя прозападную общественность, включая нынешнего президента страны Саломе Зурабешвили. По итогам парламентских выборов стало ясно, что правящей партией станут именно «мечтатели», сразу же заявившие, что снимают с повестки дня вступление Грузии в ЕС до 2028 года. Все это вылилось в долгое противостояние одних с другими. Пока без жертв, правда. Узнаете сценарий? Ничего не напоминает? А как на это реагирует Россия? В открытую почти никак. Единственное, идет осуждение действий митингующих и наблюдение со стороны. Что там творится за кулуарами никто не знает и не узнает. «Мечтатели» никогда не были пророссийскими по тем меркам, каким хочется их видеть россиян, но выбирая между ними и оппозиционерами очевидно, что поддержка потенциальных «майдановцев» может создать второй очаг возгорания не масштабов, конечно же, Украины, но весьма болезненный для географических и политических реалий Закавказского пояса.
Проблематика с Абхазией еще больше подлила масла в огонь. Народ вышел бойкотировать решение правительства о ратификации договора с Россией, в котором разрешалось бы российским бизнесменам и олигархам владеть земельными участками в Абхазии. Это вызвало неоднозначную реакцию в российском обществе, расценившем эти митинги как «антироссийские» в целом. На самом деле, абхазская зависимость от российских субсидий и вложений непререкаема и очевидна, кто придет на смену прошлым ставленникам — неважно. Все равно ключевое решение будет за Москвой как за основным политическим, военным и экономическим донором абхазов. Этот народ будет либо поглощен обратно Грузией, либо останется таким же вечным протекторатом России, причем фактически необъявленной официально областью. На сегодняшний день Москва уже задействовала основной свой рычаг политического влияния — остановила выплаты абхазам, из-за чего абхазы уже прочувствовали на себе все «прелести» собственной бойкости и нежелания принимать российские правила игры. Уже звучат призывы возобновить денежные транши в Абхазию, при этом сами абхазы ратификацию с российской стороной заблокировали окончательно. Закавказье обещает быть самым «жарким» в геополитике регионом, если Россия не соберет внешнеполитическую волю в кулак и не наведет порядок. Союз Турция — Азербайджан, оторванность Армении от ОДКБ и эконмическая зависимость от России, массовые проевропейские беспорядки в Грузии и негласное восстание протектората Абхазии — все это грозит усилением напряженности в регионе до такой степени, что может вызвать рецидив ранее окончившихся вооруженных конфликтов.
В Средней Азии наоборот, ситуация несколько лучше, но только потому, что были налажены хорошие связи с «Талибаном», как бы это прозаически не звучало. Углубленное сотрудничество России и Афганистана, даже с учетом мнимой дружбы с «Талибаном», а также сильная заинтересованность в сохранении Таджикистана в пророссийской сфере влияния, необходимы просто по двум очевидным причинам — географической и геостратегической. Из Афганистана еще с 1970-х гг., а особенно это было заметно после развала СССР, по всем бывшим среднеазиатским республикам шли нескончаемые потоки и трафики нелегального вооружения и наркотиков. Также очень серьезным фактором нестабильности являлся радикальный исламизм, который поверг Таджикистан в череду бесконечных приграничных конфликтов. Все это затыкалось российскими пограничниками и союзниками по нынешнему блоку ОДКБ. Разгул наркоты, которая проникала из Афганистана и бывших среднеазиатских республик в Россию, поражал по своим масштабам распространения в 1990-х и начале 2000-х. Фактор проникновения афганского вооружения в Таджикистан (с последующим расширением сети поставок по всей Средней Азии) и радикальных течений ислама угрожали всему южному среднеазиатскому подбрюшью российской периферии. Одной из самых важнейших и, очевидно, мало замеченных и отмеченных по достоинству побед являлось именно пресечение этого опасного радикального влияния и физических прорывов к началу 2000-х гг. Если Россия сумела договориться с «Талибаном» об остановке их исламской ирреденты и за кулуарами порешала вопрос с расширением религиозного колониализма на север в сторону Таджикистана и прочей периферии, заперев талибов только внутри Афганистана, то минусов, собственно говоря, особо и нет. По крайней мере это может способствовать стабильности в регионе на среднюю перспективу, о дальней пока загадывать рано. Но вот прошло несколько лет, а в Средней Азии намного спокойнее, нежели чем в Закавказском поясе и на Ближнем Востоке. Все может измениться потом, но мы не Нострадамусы, мы отталкиваемся от того, что имеем сейчас.
Про Украину я писать сегодня не буду. Кому интересно, о неустойчивой позиции России в отношении своего главного соседа, в первую очередь информационно преподносимом контрасте последних десять лет, я писал ранее в статье «Война жидкого желе. Деструктив идеи и вопрос „зачем?“. Собственно говоря, пока не буду писать и по своей главной любимой теме — Балканам. Самая дальняя геополитическая периферия России заканчивается именно там, правда со временем она уже урезалась до такого мизера, что рискует полностью перераспределить свою политическую и геостратегическую ориентацию в сторону Запада, как это уже сделали Черногория и Македония. Последние опоры России в лице Сербии и Республики Сербской (этнитет в составе Боснии и Герцеговины) находятся в невыгодном географическом и экономическом положении. Фитиль пока накрахмален, но не подожжен и далеко не факт, что будет гореть. Как минимум три региона (с разной долей вероятности) могут вызвать нестабильность под боком у европейского центра в будущем — в первую очередь, Босния. Также повисли вопросы с Македонией и Косовом, но там пока относительная стабильность. В случае с Косовом очень туманные возможности вообще начать хоть что-то из-за абсолютного поглощения албанцами уже всех районов и анклавов с еще некогда компактно проживающими в них сербов. Но это мы обсудим как-нибудь позже.
Итак, российское южное подбрюшье затягивается и Закавказье уже напоминает гарцующего коня, от ударов копыт которого разлетаются искры. Очевидно, что Ближний Восток будет решаться в ближайшее время и только конечные переговоры по базам могут дать хоть какую-то очевидную картинку по дальнейшему будущему России в этом далеком регионе, пребывание в котором я не могу иначе назвать, кроме как авантюрным сливом денег в никуда. Но раз уж влезли — надо выходить с минимизацией репутационных потерь для себя. Иначе никак. Если не получится и базы будут выведены, то придется оттягивать центр своей дальней периферии к более ближней — Закавказью. Последующее пребывание в Африке будет также подвержено логистическим рискам из-за потери бывшего частичного контроля в Средиземном море. Что из этого придумают в случае вывода баз из Сирии — также не знаю, это все загадывание на тысячу возможных ходов, а я не люблю подобной «не конкретики». Подытожу лишь тем, что Россия попала в сложнейший капкан, который поэтапно начинает смещаться к ее подбрюшью и на это нужно реагировать уже сейчас, а не откладывать на завтра или вести игру в качестве наблюдателя. Донаблюдались на Майдане и проморгали в бешено авантюрной Сирии с непонятным будущим пророссийского влияния в регионе. Как бы крах в этой авантюре не стоял рисками еще и других бешеных денежных вливаний в Африке, режимы которых приходилось спасать последнее десятилетие. Но я уже не буду сюда лезть, это совсем далекие края. Оставлю это своему другу и эксперту Олегу Валецкому, он знает получше моего подноготную этого сложнейшего и разношерстного континента как непосредственный участник многих событий.
Ставь лайк, если понравилось, бро!
Буду очень рад, если поддержите подпиской!
Путешествие из Сирии в Дикое Поле транзитом через Афганистан обнажает смысловую беспомощность оппонентов
«Увлеченный читатель»
Наши прорвались в Сумскую область. Короткий комментарий
«Читать статьи без цензуры»
Перспективы «мирных переговоров» по Украине
8 декабря с Андреем Пименовым обсудили перспективы «мирных переговоров» по Украине.
В начале видео попытался описать исходную логику СВО и соответственно переговорной позиции России, чтобы не было завышенных ожиданий, которые накопились, у некоторых, за 3 года СВО.
Затем описал переговорную позицию США, отмечая, что у команды Трампа и администрации Байдена она отличается. Описал «двойной ультиматум» спецпредставителя Кита Келлога.
Переговорная позиция Украины находится в подвешенном состоянии и США еще предстоит ее корректировать.
Кратко описал перспективы переговоров на 2025 год.
9 декабря Зеленский, в ходе встречи с Фридрихом Мерцем — лидером партии Христианско-демократический союз Германии, заявил следующее:
Когда мы говорим о замороженном конфликте, если между нами, то мы об этом говорили. Я сказал, Мы более чем кто-то в мире хочет окончания войны. И, безусловно, дипломатическое окончание войны принесет больше сохранения жизней. И мы хотим этого. Но я подчеркнул и президенту Макрону, и президенту Трампу: прежде всего вы увидите — Путин не хочет окончания этой войны. Раз. Поэтому его надо принудить. Принудить можно только, если Украина сильная. Украина сильна перед любой дипломатией-это сильна на поле боя, это сильная армия, это пакет оружия и тому подобное. Это дальнобойные системы, безусловно, и ATACMS, Taurus, Storm Shadow… это нам очень-очень сильно нужно. Мы это подчеркиваем, а кроме этого — гарантии безопасности. И сейчас мы не можем быть в НАТО, но приглашение в НАТО может быть. И вот такие гарантии безопасности нам уже нужны. И об этом мы говорили», — рассказал Зеленский о ходе встречи в трехстороннем формате в Париже.
Что касается, например, приглашения в НАТО, то здесь сложно еще говорить с президентом Трампом, потому что он еще не в Белом доме, у него нет всех этих юридических прав. Я собираюсь, кстати, позвонить в ближайшее время президенту Байдену, если у него будет такая возможность, поговорить со мной и поднять сам вопрос относительно приглашения в НАТО, потому что он сейчас является действующим президентом США и от его позиции многое зависит. И нет смысла обсуждать с президентом Трампом то, что, пока сегодня он еще не в Белом доме, от него не зависит.
Байден предоставил действительно большой пакет помощи, на 780 миллионов долларов. Это серьезная поддержка. Для нас это очень важно. И мы говорили о том, что даже если будет такая пауза, пока Украины нет в НАТО, и даже если бы у нас было приглашение и мы не были в НАТО, и будет такая пауза, что будет в это время? Кто нам гарантирует какую-то безопасность? И скажу вам откровенно, мы можем подумать и поработать над позицией Эммануэля. Помните, он предлагал, чтобы какая-то часть войск той или иной страны присутствовала на каких-то территориях Украины, которые бы гарантировали нам безопасность, пока Украина не в НАТО? Но мы должны иметь к этому четкое понимание, когда Украина будет в ЕС и когда Украина будет в НАТО.
Очевидно, с Трампом для Украины тема НАТО закрыта и Зеленский еще попытается «взять на слабо» Байдена.
Зеленский сразу пытается избежать «двойного ультиматума» Келлога и пытается объяснить, что это Россия не хочет переговоров, а значит Украину нужно «вооружить до зубов», чтобы принудить Россию к миру.
Зеленский готов на ввод войск Запада — по сути, на частичную оккупацию.
ℹ️ Просто еще раз зафиксирую, что Зеленский никаких предметных договоренностей с командой Трампа до сих пор не имеет. Он все еще блуждает в собственных фантазиях на предмет контуров завершения конфликта.
Интервью Сергея Лаврова Такеру Карлсону [КарлсонТВ]
«Мистер Спасибо»
