https://youtu.be/lbvK3DmcOCg

"Именно ‎эпоху‏ ‎Возрождения ‎деятели ‎Новой ‎хронологии ‎считают‏ ‎временем, ‎когда‏ ‎была‏ ‎написана ‎история ‎античности.‏ ‎Но ‎ирония‏ ‎в ‎том, ‎что ‎как‏ ‎раз‏ ‎в ‎это‏ ‎время ‎происходит‏ ‎зарождение ‎истории ‎как ‎науки. ‎В‏ ‎Европе‏ ‎бум ‎спроса‏ ‎на ‎античную‏ ‎литературу. ‎А ‎раз ‎был ‎спрос‏ ‎–‏ ‎появились‏ ‎подделки. ‎И‏ ‎тут ‎же‏ ‎появились ‎эксперты,‏ ‎которые‏ ‎стали ‎разбираться‏ ‎в ‎том, ‎как, ‎кем ‎и‏ ‎когда ‎создана‏ ‎литература,‏ ‎которую ‎нам ‎тут‏ ‎продают".

Смотрите ‎14-й‏ ‎эпизод ‎форума ‎"Ученые ‎против‏ ‎мифов-16".

Все‏ ‎античные ‎тексты‏ ‎написаны ‎в‏ ‎Средневековье?

Спикер: ‎Михаил ‎Родин — историк, ‎научный ‎журналист,‏ ‎главный‏ ‎редактор ‎журнала‏ ‎«Proshloe», ‎ведущий‏ ‎программ ‎«Родина ‎слонов», ‎«История ‎конфликтов»‏ ‎и‏ ‎др.

Вредный‏ ‎оппонент: ‎Дмитрий‏ ‎Беляев ‎— кандидат‏ ‎исторически ‎наук,‏ ‎доцент‏ ‎Мезоамериканского ‎центра‏ ‎имени ‎Ю.В. ‎Кнорозова ‎РГГУ, ‎директор‏ ‎археологического ‎проекта‏ ‎«Эпиграфический‏ ‎Атлас ‎Петена»

Кстати: ‎не‏ ‎забудьте ‎зарегистрироваться‏ ‎на ‎форум ‎"Ученые ‎против‏ ‎мифов.‏ ‎Пробуждение ‎Пингвохотепа"‏ ‎(9-10 ‎апреля):‏ ‎https://uch.pm Вам ‎полагается ‎льготный ‎билет? ‎Напишите‏ ‎Марише‏ ‎mya@sciteam.ru или ‎прямо‏ ‎здесь ‎в‏ ‎комментариях. ‎

Вообще ‎комментарии ‎здесь ‎-‏ ‎для‏ ‎ваших‏ ‎вопросов!

С ‎возвышением‏ ‎Македонии ‎и, ‎особенно ‎с ‎правлением‏ ‎Филиппа ‎II,‏ ‎начался‏ ‎новый ‎этап ‎в‏ ‎греческой ‎военной‏ ‎истории. ‎Мало ‎того, ‎что‏ ‎Филипп‏ ‎смог ‎справиться‏ ‎со ‎стоявшими‏ ‎перед ‎ним ‎организационными, ‎стратегическими ‎и‏ ‎тактическими‏ ‎задачами, ‎он‏ ‎также ‎был‏ ‎первым, ‎кто ‎добился ‎господства ‎над‏ ‎Грецией,‏ ‎что‏ ‎не ‎привело‏ ‎к ‎созданию‏ ‎общего ‎греческого‏ ‎унитарного‏ ‎государства, ‎но,‏ ‎тем ‎не ‎менее, ‎предоставило ‎ему‏ ‎гарантированную ‎договором‏ ‎возможность‏ ‎иметь ‎в ‎своем‏ ‎распоряжении ‎большую‏ ‎часть ‎военных ‎ресурсов ‎греческих‏ ‎государств.‏ ‎При ‎нем,‏ ‎а ‎впоследствии‏ ‎при ‎его ‎сыне ‎и ‎преемнике‏ ‎Александре‏ ‎война ‎достигла‏ ‎нового ‎уровня:‏ ‎армии ‎стали ‎больше ‎и ‎еще‏ ‎более‏ ‎дифференцированными,‏ ‎греческие ‎и‏ ‎македонские ‎воины‏ ‎сражались ‎по‏ ‎всему‏ ‎восточному ‎Средиземноморью,‏ ‎и ‎идентичность ‎солдата ‎как ‎гражданина‏ ‎какого-то ‎конкретного‏ ‎города-государства‏ ‎была ‎утрачена.

Филипп ‎II‏ ‎был ‎царем‏ ‎балканского ‎государства ‎Македония ‎с‏ ‎359‏ ‎по ‎336‏ ‎год ‎до‏ ‎н.э. ‎и ‎на ‎этом ‎посту‏ ‎имел‏ ‎возможность ‎провести‏ ‎комплексные ‎реформы‏ ‎македонской ‎военной ‎системы. ‎В ‎частности,‏ ‎он‏ ‎модернизировал‏ ‎фалангу: ‎снабдил‏ ‎воинов ‎сариссой,‏ ‎копьем ‎длиной‏ ‎от‏ ‎4,5 ‎до‏ ‎5,4 ‎метров ‎и ‎весом ‎более‏ ‎шести ‎килограммов.‏ ‎Характерным‏ ‎отличием ‎сариссы ‎было‏ ‎то, ‎что‏ ‎она ‎имела ‎не ‎только‏ ‎металлический‏ ‎наконечник, ‎но‏ ‎и ‎такой‏ ‎же ‎острый ‎подток ‎– ‎специальный‏ ‎наконечник‏ ‎на ‎противоположном‏ ‎конце ‎древка.‏ ‎Вероятно, ‎он ‎был ‎нужен ‎для‏ ‎того,‏ ‎чтобы‏ ‎сариссу ‎можно‏ ‎было ‎более‏ ‎устойчиво ‎упереть‏ ‎в‏ ‎землю. ‎Существует‏ ‎также ‎версия, ‎что ‎подток ‎можно‏ ‎было ‎использовать‏ ‎как‏ ‎боевое ‎острие ‎в‏ ‎случае ‎если‏ ‎пика ‎ломалась. ‎Древко ‎сариссы‏ ‎как‏ ‎правило ‎делали‏ ‎из ‎кизила.‏ ‎Сариссу ‎можно ‎было ‎держать ‎только‏ ‎обеими‏ ‎руками; ‎именно‏ ‎поэтому ‎пехотинцы‏ ‎были ‎защищены ‎небольшим ‎круглым ‎щитком,‏ ‎который‏ ‎носили‏ ‎на ‎локтевом‏ ‎сгибе ‎и,‏ ‎возможно, ‎на‏ ‎шейном‏ ‎ремне. ‎Требования‏ ‎к ‎координации ‎и ‎дисциплине ‎при‏ ‎обращении ‎с‏ ‎этим‏ ‎оружием ‎были ‎высокими;‏ ‎каждый ‎человек‏ ‎должен ‎был ‎безоговорочно ‎выполнять‏ ‎свой‏ ‎долг, ‎чтобы‏ ‎построение ‎могло‏ ‎проявить ‎свою ‎полную ‎эффективность. ‎В‏ ‎отличие‏ ‎от ‎гоплитов-ополченцев‏ ‎греческих ‎городов,‏ ‎воины ‎македонской ‎фаланги ‎получали ‎оружие‏ ‎из‏ ‎царского‏ ‎арсенала, ‎поэтому‏ ‎в ‎фаланге‏ ‎могли ‎сражаться‏ ‎даже‏ ‎представители ‎беднейших‏ ‎сословий. ‎Вооруженная ‎таким ‎образом ‎фаланга‏ ‎идеально ‎подходила‏ ‎для‏ ‎проникающей ‎лобовой ‎атаки‏ ‎против ‎строя‏ ‎классических ‎греческих ‎гоплитов ‎из-за‏ ‎их‏ ‎особенно ‎длинных‏ ‎и ‎грозных‏ ‎копий, ‎но ‎была ‎маломобильна ‎и‏ ‎всегда‏ ‎уязвима ‎на‏ ‎флангах. ‎Поэтому‏ ‎македонская ‎фаланга ‎очень ‎зависела ‎от‏ ‎действий‏ ‎мобильных‏ ‎легковооруженных ‎войск‏ ‎и ‎конницы.‏ ‎Солдаты ‎фаланги‏ ‎назывались‏ ‎педзетайрами ‎(буквально‏ ‎– ‎«пешие ‎товарищи»), ‎но ‎помимо‏ ‎них ‎к‏ ‎строю‏ ‎примыкали ‎отряды ‎пеших‏ ‎воинов ‎с‏ ‎более ‎легким ‎вооружением ‎–‏ ‎гипаспистов‏ ‎(буквально ‎–‏ ‎«щитоносцы»). ‎Они‏ ‎были ‎чем-то ‎вроде ‎связующего ‎звена‏ ‎между‏ ‎строем ‎фаланги‏ ‎и ‎конницей,‏ ‎и ‎должны ‎были ‎закрывать ‎возникающие‏ ‎при‏ ‎маневрировании‏ ‎дыры ‎в‏ ‎построении ‎армии.‏ ‎Часть ‎гипаспистов‏ ‎образовывала‏ ‎так ‎называемую‏ ‎агему ‎– ‎элитный ‎отряд ‎царских‏ ‎охранников. ‎В‏ ‎лагере‏ ‎они ‎охраняли ‎царскую‏ ‎палатку ‎и‏ ‎везде ‎сопровождали ‎царя, ‎а‏ ‎в‏ ‎бою ‎–‏ ‎строились ‎на‏ ‎правом ‎краю ‎фаланги.

На ‎протяжении ‎жизни‏ ‎Филипп‏ ‎II ‎много‏ ‎воевал, ‎и‏ ‎это ‎сделало ‎его ‎воинов ‎почти‏ ‎что‏ ‎профессиональными‏ ‎солдатами. ‎При‏ ‎этом, ‎Филипп‏ ‎считал, ‎что‏ ‎воины‏ ‎должны ‎сами‏ ‎нести ‎свое ‎оружие ‎и ‎провизию‏ ‎в ‎походе‏ ‎–‏ ‎использование ‎повозок ‎было‏ ‎сведено ‎к‏ ‎минимуму, ‎чтобы ‎войска ‎оставались‏ ‎максимально‏ ‎мобильными ‎и‏ ‎быстрыми. ‎Фактически‏ ‎армия ‎Филиппа ‎стала ‎самой ‎мобильной‏ ‎в‏ ‎свое ‎время,‏ ‎так ‎что‏ ‎все ‎тактические ‎перестановки ‎она ‎также‏ ‎могла‏ ‎осуществлять‏ ‎быстрее, ‎чем‏ ‎ее ‎противники.

Также‏ ‎в ‎Македонии,‏ ‎в‏ ‎гораздо ‎большей‏ ‎степени, ‎чем ‎в ‎любом ‎другом‏ ‎греческом ‎государстве‏ ‎(может‏ ‎быть, ‎за ‎исключением‏ ‎Фессалии), ‎была‏ ‎развита ‎конница. ‎Таким ‎образом,‏ ‎Филиппу‏ ‎удалось ‎консолидировать‏ ‎представителей ‎македонской‏ ‎знати, ‎традиционно ‎гордившихся ‎своей ‎независимостью‏ ‎от‏ ‎царя, ‎и‏ ‎завлечь ‎их,‏ ‎например, ‎офицерскими ‎должностями ‎и ‎службой‏ ‎в‏ ‎качестве‏ ‎кавалеристов. ‎Их‏ ‎называли ‎гетайрами,‏ ‎«товарищами», ‎и‏ ‎этот‏ ‎термин ‎указывал‏ ‎на ‎их ‎непосредственную ‎близость ‎к‏ ‎царю. ‎Благодаря‏ ‎природным‏ ‎условиям, ‎а ‎также‏ ‎высокому ‎статусу‏ ‎кавалеристов ‎в ‎обществе, ‎конница‏ ‎в‏ ‎Македонии ‎не‏ ‎только ‎прижилась,‏ ‎но ‎и ‎неуклонно ‎росла ‎в‏ ‎численности,‏ ‎со ‎временем‏ ‎выделившись ‎в‏ ‎самостоятельную ‎тактическую ‎единицу, ‎игравшую ‎важную‏ ‎роль‏ ‎в‏ ‎стратегических ‎замыслах‏ ‎царя, ‎а‏ ‎не ‎только‏ ‎лишь‏ ‎защищавшую ‎фланги‏ ‎пешего ‎строя. ‎Именно ‎атака ‎конницы‏ ‎под ‎началом‏ ‎царевича‏ ‎Александра ‎решила ‎в‏ ‎пользу ‎македонцев‏ ‎исход ‎битвы ‎при ‎Херонее‏ ‎в‏ ‎338 ‎году‏ ‎до ‎н.э.,‏ ‎после ‎чего ‎Филипп ‎получил ‎возможность‏ ‎утвердить‏ ‎свою ‎гегемонию‏ ‎над ‎Грецией.‏ ‎Македонских ‎всадников ‎защищали ‎шлем, ‎панцирь,‏ ‎набедренная‏ ‎повязка‏ ‎и ‎обувь,‏ ‎и ‎иногда‏ ‎– ‎кожаные‏ ‎поножи,‏ ‎однако ‎они‏ ‎не ‎имели ‎щитов. ‎Их ‎основным‏ ‎наступательным ‎оружием‏ ‎был‏ ‎ксистон ‎– ‎похожее‏ ‎на ‎сариссу,‏ ‎но ‎более ‎короткое ‎копье‏ ‎с‏ ‎древком ‎из‏ ‎все ‎того‏ ‎же ‎кизила. ‎Требовалась ‎определенная ‎сноровка,‏ ‎чтобы‏ ‎уверенно ‎ездить‏ ‎на ‎лошади‏ ‎без ‎стремян ‎и ‎двигаться ‎слаженным‏ ‎строем,‏ ‎обращать‏ ‎внимание ‎на‏ ‎противника, ‎а‏ ‎также ‎владеть‏ ‎оружием.‏ ‎Поэтому ‎Филипп‏ ‎подвергал ‎своих ‎всадников ‎и ‎пеших‏ ‎солдат ‎изнурительным‏ ‎тренировкам.

Чтобы‏ ‎использовать ‎новые ‎технические‏ ‎возможности ‎в‏ ‎своей ‎армии, ‎Филипп ‎создал‏ ‎собственный‏ ‎инженерный ‎отряд,‏ ‎при ‎котором‏ ‎имелся ‎парк ‎осадной ‎техники. ‎Катапульты‏ ‎были‏ ‎испытаны ‎как‏ ‎эффективное ‎оружие‏ ‎в ‎полевых ‎сражениях ‎и ‎при‏ ‎осадах‏ ‎еще‏ ‎вначале ‎IV‏ ‎века ‎и‏ ‎использовались ‎как‏ ‎защитниками,‏ ‎так ‎и‏ ‎нападающими. ‎Прочие ‎осадные ‎приспособления ‎также‏ ‎увеличивали ‎шансы‏ ‎при‏ ‎атаке ‎какого-нибудь ‎укрепленного‏ ‎пункта.

Благодаря ‎своему‏ ‎энергичному ‎руководству ‎на ‎политическом‏ ‎уровне‏ ‎Филипп ‎подготовил‏ ‎условия ‎для‏ ‎своих ‎военных ‎успехов ‎в ‎Греции.‏ ‎Ведь‏ ‎ему ‎удалось‏ ‎добиться ‎беспрекословного‏ ‎подчинения ‎во ‎всей ‎Македонии, ‎привязать‏ ‎к‏ ‎себе‏ ‎дворянство ‎и‏ ‎использовать ‎различные‏ ‎методы ‎для‏ ‎нейтрализации‏ ‎внешних ‎противников‏ ‎или ‎даже ‎подчинить ‎их ‎своей‏ ‎власти. ‎Это‏ ‎позволило‏ ‎ему ‎максимально ‎использовать‏ ‎природные, ‎экономические‏ ‎и ‎демографические ‎ресурсы ‎своей‏ ‎империи,‏ ‎которые ‎превосходили‏ ‎ресурсы ‎любого‏ ‎другого ‎греческого ‎государства: ‎почва ‎Македонии‏ ‎отличалась‏ ‎плодородием, ‎ее‏ ‎равнины ‎идеально‏ ‎подходили ‎для ‎разведения ‎лошадей, ‎а‏ ‎население‏ ‎страны‏ ‎было ‎более‏ ‎многочисленным, ‎чем‏ ‎население ‎остальной‏ ‎Греции.‏ ‎В ‎дополнение‏ ‎к ‎армейской ‎реформе ‎Филиппа ‎эти‏ ‎благоприятные ‎условия‏ ‎были‏ ‎существенной ‎основой ‎для‏ ‎успеха ‎его‏ ‎преемника ‎Александра.

По ‎сей ‎день‏ ‎Александра‏ ‎считают ‎воплощением‏ ‎юношеского ‎динамизма,‏ ‎неудержимого ‎стремления ‎вперед ‎и ‎героической‏ ‎харизмы.‏ ‎Этот ‎нимб‏ ‎он ‎приобрел‏ ‎благодаря ‎самому ‎крупному ‎и ‎к‏ ‎тому‏ ‎же‏ ‎самому ‎успешному‏ ‎военному ‎предприятию,‏ ‎которое ‎до‏ ‎того‏ ‎момента ‎видел‏ ‎мир ‎– ‎своему ‎походу ‎на‏ ‎Восток ‎в‏ ‎334–323‏ ‎годах ‎до ‎н.‏ ‎э. ‎Это‏ ‎завоевание ‎преподносилось ‎царской ‎пропагандой‏ ‎как‏ ‎панэллинская ‎кампания‏ ‎мести ‎старому‏ ‎врагу ‎— ‎персам; ‎таким ‎образом,‏ ‎Александр‏ ‎мог ‎представить‏ ‎себя ‎защитником‏ ‎общих ‎греческих ‎интересов ‎после ‎того,‏ ‎как‏ ‎македонцы‏ ‎несколькими ‎годами‏ ‎ранее ‎победили‏ ‎греков. ‎В‏ ‎рамках‏ ‎этой ‎масштабной‏ ‎кампании ‎он ‎и ‎его ‎войска‏ ‎за ‎несколько‏ ‎лет‏ ‎завоевали ‎территорию ‎от‏ ‎родной ‎Македонии‏ ‎до ‎нынешнего ‎Пакистана, ‎разгромили‏ ‎огромную‏ ‎Персидскую ‎империю,‏ ‎покорили ‎народы‏ ‎самых ‎разных ‎культур, ‎не ‎проиграли‏ ‎ни‏ ‎одного ‎крупного‏ ‎сражения, ‎а‏ ‎сам ‎царь ‎провозгласил ‎себя ‎сыном‏ ‎бога‏ ‎Зевса-Амона.‏ ‎Достижения ‎его‏ ‎настоящего ‎отца‏ ‎значительно ‎больше‏ ‎помогли‏ ‎ему ‎в‏ ‎этом ‎завоевании ‎Азии, ‎чем ‎поддержка‏ ‎воображаемого ‎божественного‏ ‎родителя,‏ ‎хотя ‎иногда ‎аура‏ ‎божественности ‎могла‏ ‎давать ‎ему ‎психологические ‎преимущества.‏ ‎В‏ ‎любом ‎случае‏ ‎Филипп ‎оставил‏ ‎ему ‎самую ‎организованную ‎армию ‎того‏ ‎времени,‏ ‎которую ‎он‏ ‎сформировал ‎во‏ ‎время ‎своего ‎правления.

В ‎334 ‎году‏ ‎до‏ ‎н.э.‏ ‎Александр ‎переправился‏ ‎через ‎Геллеспонт‏ ‎со ‎своей‏ ‎армией‏ ‎— ‎всего‏ ‎12 ‎000 ‎македонских ‎пехотинцев, ‎7‏ ‎000 ‎союзной‏ ‎греческой‏ ‎пехоты ‎и ‎5‏ ‎000 ‎наемников.‏ ‎Кроме ‎того, ‎в ‎его‏ ‎распоряжении‏ ‎были ‎войска‏ ‎вассальных ‎балканских‏ ‎народов ‎численностью ‎7000 ‎человек ‎и‏ ‎1000‏ ‎лучников; ‎авангард,‏ ‎который ‎готовил‏ ‎плацдарм ‎для ‎вторжения ‎в ‎западной‏ ‎части‏ ‎Малой‏ ‎Азии ‎с‏ ‎336 ‎года,‏ ‎насчитывал ‎около‏ ‎10‏ ‎000 ‎человек,‏ ‎так ‎что ‎в ‎распоряжении ‎царя‏ ‎могло ‎быть‏ ‎более‏ ‎40 ‎000 ‎пехотинцев.‏ ‎Конницы ‎было‏ ‎более ‎5000 ‎человек. ‎По‏ ‎словам‏ ‎историка ‎Диодора,‏ ‎она ‎включала‏ ‎1800 ‎македонцев, ‎1800 ‎фессалийцев, ‎600‏ ‎всадников‏ ‎из ‎союзных‏ ‎греческих ‎государств‏ ‎и ‎900 ‎кавалеристов ‎из ‎соседних‏ ‎балканских‏ ‎народов.‏ ‎Последние ‎должны‏ ‎были ‎выполнять‏ ‎в ‎первую‏ ‎очередь‏ ‎разведывательные ‎задачи.

В‏ ‎начале ‎кампании ‎конница ‎македонских ‎гетайров‏ ‎была ‎разделена‏ ‎на‏ ‎восемь ‎«ил» ‎(эскадронов)‏ ‎численностью ‎около‏ ‎200 ‎человек, ‎которые, ‎вероятно,‏ ‎были‏ ‎набраны ‎из‏ ‎разных ‎регионов‏ ‎страны; ‎передовой ‎из ‎них ‎была‏ ‎«ила‏ ‎базилика» ‎(царский‏ ‎отряд) ‎численностью‏ ‎400 ‎человек, ‎в ‎рядах ‎которой‏ ‎сражался‏ ‎сам‏ ‎государь. ‎Конницу‏ ‎гетайров ‎возглавлял‏ ‎Филота ‎до‏ ‎его‏ ‎казни ‎в‏ ‎330 ‎году; ‎после ‎этого ‎постоянный‏ ‎командир ‎не‏ ‎известен.‏ ‎Педзетайры ‎делились ‎на‏ ‎6 ‎таксисов‏ ‎(полков) ‎по ‎1500 ‎человек‏ ‎в‏ ‎каждом; ‎эти‏ ‎таксисы, ‎вероятно,‏ ‎также ‎были ‎сформированы ‎в ‎Македонии‏ ‎по‏ ‎региональному ‎принципу.‏ ‎С ‎ними‏ ‎также ‎шли ‎3000 ‎гипаспистов. ‎Немакедонские‏ ‎войска‏ ‎сохранили‏ ‎свои ‎этнические‏ ‎подразделения ‎и‏ ‎определенное ‎вооружение,‏ ‎но‏ ‎каждое ‎из‏ ‎них ‎подчинялось ‎македонскому ‎командующему. ‎Таким‏ ‎образом, ‎армия‏ ‎Александра‏ ‎была ‎чрезвычайно ‎разнородной,‏ ‎и ‎ей‏ ‎было ‎довольно ‎непросто ‎руководить;‏ ‎тем‏ ‎не ‎менее,‏ ‎молодому ‎царю‏ ‎удалось ‎использовать ‎все ‎эти ‎войска‏ ‎в‏ ‎соответствии ‎с‏ ‎их ‎конкретными‏ ‎способностями.

Поскольку ‎азиатский ‎поход ‎оказался ‎успешным,‏ ‎несмотря‏ ‎на‏ ‎все ‎трудности,‏ ‎войска ‎в‏ ‎целом ‎хорошо‏ ‎воспринимали‏ ‎планы ‎и‏ ‎устремления ‎Александра, ‎и ‎их ‎моральный‏ ‎дух ‎был‏ ‎высок.‏ ‎Воины ‎верили ‎в‏ ‎своего ‎государя,‏ ‎чувствовали ‎связь ‎с ‎ним‏ ‎и‏ ‎подчинялись ‎его‏ ‎приказам. ‎Расстояние‏ ‎между ‎простым ‎македонским ‎солдатом ‎и‏ ‎монархом‏ ‎не ‎было‏ ‎непреодолимым. ‎Царь‏ ‎разделял ‎тяготы ‎своего ‎народа ‎и‏ ‎старался,‏ ‎иногда‏ ‎– ‎излишне‏ ‎театрально, ‎демонстрировать‏ ‎близость ‎и‏ ‎подчеркивать‏ ‎то ‎общее,‏ ‎что ‎было ‎между ‎ними. ‎Тем‏ ‎не ‎менее,‏ ‎во‏ ‎время ‎кампании ‎было‏ ‎несколько ‎мятежей.‏ ‎С ‎одной ‎стороны, ‎они‏ ‎были‏ ‎обусловлены ‎большой‏ ‎продолжительностью ‎похода:‏ ‎в ‎какой-то ‎момент ‎возвращение ‎на‏ ‎родину‏ ‎стало ‎для‏ ‎большинства ‎самой‏ ‎желанной ‎целью, ‎и ‎стремление ‎Александра‏ ‎двигаться‏ ‎дальше‏ ‎и ‎дальше‏ ‎теряло ‎свою‏ ‎привлекательность. ‎Выйдя‏ ‎к‏ ‎Инду ‎в‏ ‎326 ‎году, ‎он ‎был ‎вынужден‏ ‎пойти ‎на‏ ‎поводу‏ ‎у ‎своих ‎солдат‏ ‎и ‎повернуть‏ ‎вспять ‎после ‎8 ‎лет‏ ‎походов.‏ ‎Часть ‎армии‏ ‎вторично ‎взбунтовалась‏ ‎в ‎324 ‎году ‎до ‎н.э.‏ ‎в‏ ‎месопотамском ‎Описе.‏ ‎Это ‎восстание‏ ‎было ‎спровоцировано ‎освобождением ‎от ‎службы‏ ‎многих‏ ‎ветеранов,‏ ‎которым ‎с‏ ‎богатством ‎и‏ ‎почестями ‎позволили‏ ‎вернуться‏ ‎домой, ‎чему‏ ‎позавидовали ‎другие ‎солдаты. ‎Но ‎более‏ ‎глубокая ‎причина‏ ‎заключалась‏ ‎в ‎интеграции ‎персов‏ ‎в ‎армию‏ ‎царя ‎и ‎в ‎дружественной‏ ‎политике‏ ‎по ‎отношению‏ ‎к ‎ним.‏ ‎Македонцы ‎противились ‎этому, ‎ощущая ‎свое‏ ‎культурное‏ ‎превосходство, ‎и‏ ‎ревновали ‎своего‏ ‎государя ‎к ‎вчерашним ‎врагам, ‎которые‏ ‎теперь‏ ‎тоже‏ ‎стали ‎его‏ ‎подданными. ‎И‏ ‎если ‎бунт‏ ‎на‏ ‎Инде ‎был‏ ‎улажен ‎мирно, ‎и ‎царь ‎даже‏ ‎пошел ‎на‏ ‎уступки,‏ ‎то ‎в ‎Описе‏ ‎он ‎без‏ ‎суда ‎казнил ‎13 ‎лидеров‏ ‎восстания,‏ ‎после ‎чего‏ ‎мрачный ‎удалился‏ ‎к ‎себе ‎во ‎дворец ‎и‏ ‎в‏ ‎течение ‎нескольких‏ ‎дней ‎не‏ ‎желал ‎никого ‎видеть. ‎Для ‎поддержания‏ ‎дисциплины‏ ‎в‏ ‎распоряжении ‎царя‏ ‎был ‎внушительный‏ ‎арсенал ‎наград‏ ‎и‏ ‎наказаний, ‎куда‏ ‎входили ‎повышения ‎по ‎службе, ‎публичные‏ ‎похвалы ‎или‏ ‎награждение‏ ‎венком; ‎с ‎другой‏ ‎стороны, ‎он‏ ‎мог ‎применять ‎разные ‎наказания,‏ ‎варьирующиеся‏ ‎от ‎выговоров‏ ‎до ‎понижения‏ ‎в ‎должности, ‎от ‎телесных ‎наказаний‏ ‎до‏ ‎смертных ‎приговоров.

Включение‏ ‎в ‎армию‏ ‎представителей ‎немакедонских ‎и ‎негреческих ‎народов‏ ‎рассматривалось‏ ‎Александром‏ ‎как ‎необходимость.‏ ‎С ‎одной‏ ‎стороны, ‎овладение‏ ‎огромной‏ ‎быстро ‎завоеванной‏ ‎территорией ‎связывало ‎многие ‎воинские ‎части‏ ‎в ‎новых‏ ‎сатрапиях‏ ‎(провинциях), ‎а ‎с‏ ‎другой ‎стороны,‏ ‎царь ‎нуждался ‎в ‎замене‏ ‎павших,‏ ‎раненых ‎или‏ ‎больных ‎воинов.‏ ‎Не ‎все ‎бреши ‎можно ‎было‏ ‎закрыть‏ ‎македонскими ‎подкреплениями‏ ‎или ‎наемниками,‏ ‎поэтому ‎очевидным ‎выбором ‎были ‎представители‏ ‎местных‏ ‎этнических‏ ‎групп. ‎Этот‏ ‎процесс ‎начался‏ ‎в ‎330‏ ‎году‏ ‎до ‎н.э.‏ ‎также ‎потому, ‎что ‎по ‎мере‏ ‎смещения ‎театра‏ ‎войны‏ ‎в ‎восточные ‎сатрапии‏ ‎Персии, ‎менялся‏ ‎и ‎способ ‎ведения ‎боевых‏ ‎действий.‏ ‎До ‎этого‏ ‎кампания ‎характеризовалась‏ ‎крупными ‎сражениями, ‎а ‎иногда ‎и‏ ‎затяжными‏ ‎осадами ‎городов.‏ ‎После ‎крушения‏ ‎персидской ‎монархии ‎произошло ‎только ‎одно‏ ‎крупное‏ ‎сражение,‏ ‎а ‎именно‏ ‎– ‎в‏ ‎326 ‎году‏ ‎на‏ ‎реке ‎Гидасп‏ ‎против ‎индийского ‎царя ‎Пора, ‎когда‏ ‎пришлось ‎иметь‏ ‎дело‏ ‎с ‎многочисленными ‎боевыми‏ ‎слонами. ‎Напротив,‏ ‎сражения ‎в ‎сатрапиях ‎Бактрии‏ ‎и‏ ‎Согдианы ‎(на‏ ‎территории ‎нынешних‏ ‎Туркменистана, ‎Узбекистана ‎и ‎Афганистана) ‎состояли‏ ‎из‏ ‎мелких ‎стычек,‏ ‎штурмов ‎укреплений,‏ ‎трудных ‎горных ‎переходов, ‎быстрых ‎наступлений‏ ‎и‏ ‎перебросок‏ ‎войск. ‎Это‏ ‎требовало ‎высокой‏ ‎мобильности ‎и‏ ‎легкого‏ ‎вооружения, ‎и‏ ‎поэтому ‎было ‎целесообразно ‎интегрировать ‎иранских‏ ‎всадников ‎с‏ ‎их‏ ‎собственным ‎снаряжением ‎в‏ ‎кавалерию, ‎чтобы‏ ‎усилить ‎ее ‎численно ‎и‏ ‎иметь‏ ‎возможность ‎тактически‏ ‎лучше ‎реагировать‏ ‎на ‎новые ‎вызовы. ‎Следовательно, ‎илы‏ ‎были‏ ‎заменены ‎таким‏ ‎же ‎количеством‏ ‎гиппархий ‎с ‎большей ‎номинальной ‎численностью‏ ‎(вероятно,‏ ‎до‏ ‎300 ‎человек),‏ ‎а ‎к‏ ‎македонцам ‎были‏ ‎добавлены‏ ‎части ‎восточной‏ ‎кавалерии.

Конечно, ‎строевые ‎части ‎были ‎не‏ ‎единственными ‎участниками‏ ‎похода.‏ ‎Бок ‎о ‎бок‏ ‎с ‎армией‏ ‎шли ‎врачи ‎и ‎погонщики‏ ‎мулов,‏ ‎там ‎были‏ ‎жрецы ‎и‏ ‎торговцы, ‎нужны ‎были ‎писари ‎и‏ ‎осадные‏ ‎войска, ‎к‏ ‎ним ‎присоединились‏ ‎проститутки ‎и ‎гадатели. ‎Подобно ‎Филиппу,‏ ‎Александр‏ ‎старался,‏ ‎чтобы ‎этот‏ ‎«хвост» ‎был‏ ‎как ‎можно‏ ‎меньше,‏ ‎например, ‎путем‏ ‎ограничения ‎количества ‎слуг, ‎но ‎некоторые‏ ‎услуги ‎(и‏ ‎люди,‏ ‎их ‎оказывающие) ‎все-же‏ ‎были ‎необходимы.‏ ‎Обеспечить ‎такую ‎армию ‎продовольствием,‏ ‎снаряжением,‏ ‎одеждой, ‎древесиной‏ ‎и ‎другими‏ ‎материалами ‎было ‎сложной ‎логистической ‎задачей.‏ ‎Конечно,‏ ‎о ‎том,‏ ‎чтобы ‎возить‏ ‎с ‎собой ‎все ‎необходимое ‎на‏ ‎дальние‏ ‎расстояния,‏ ‎не ‎могло‏ ‎быть ‎и‏ ‎речи: ‎армия‏ ‎в‏ ‎основном ‎брала‏ ‎все ‎необходимое ‎в ‎землях, ‎через‏ ‎которые ‎проходила.‏ ‎В‏ ‎большинстве ‎случаев ‎это‏ ‎работало, ‎но‏ ‎в ‎засушливых ‎или ‎полностью‏ ‎пустынных‏ ‎районах, ‎таких‏ ‎Гедросия ‎(пограничная‏ ‎зона ‎между ‎нынешним ‎южным ‎Ираном‏ ‎и‏ ‎юго-западным ‎Пакистаном),‏ ‎стратегию ‎снабжения‏ ‎пришлось ‎изменить ‎и, ‎соответственно, ‎принять‏ ‎серьезные‏ ‎меры‏ ‎предосторожности. ‎Передовые‏ ‎части ‎должны‏ ‎были ‎обустроить‏ ‎склады,‏ ‎согласовать ‎места‏ ‎встречи ‎с ‎сопровождающим ‎флотом ‎или‏ ‎заключить ‎договоры‏ ‎с‏ ‎местным ‎населением. ‎Тем‏ ‎не ‎менее,‏ ‎этот ‎марш ‎по ‎пустыне‏ ‎обернулся‏ ‎для ‎македонян‏ ‎главной ‎неудачей‏ ‎всего ‎похода: ‎тысячи ‎солдат ‎погибли,‏ ‎предположительно,‏ ‎потому, ‎что‏ ‎Александр ‎недооценил‏ ‎негостеприимность ‎Гедросии ‎и ‎не ‎взял‏ ‎с‏ ‎собой‏ ‎достаточно ‎припасов‏ ‎и ‎материалов.‏ ‎Даже ‎«сын‏ ‎Зевса‏ ‎и ‎Амона»‏ ‎оказался ‎бессилен ‎перед ‎законами ‎природы.