О, ‎я‏ ‎смотрю, ‎в ‎джинсы ‎облачились ‎самые‏ ‎отсталые ‎слои‏ ‎населения?‏ ‎Уже ‎даже ‎Михаил‏ ‎Ходорковский ‎с‏ ‎его ‎президентскими ‎амбициями ‎понял,‏ ‎что‏ ‎дело ‎пахнет‏ ‎керосином, ‎да?‏ ‎И ‎печально ‎его ‎нюхает, ‎передавая‏ ‎окружающим‏ ‎тонкости ‎верхних‏ ‎нот ‎аромата.

Как‏ ‎он ‎рыдал ‎два ‎года ‎назад‏ ‎в‏ ‎эфире‏ ‎у ‎Гордона,‏ ‎как ‎рыдал…‏ ‎«Простите ‎нас!»‏ ‎Верите,‏ ‎я ‎тогда‏ ‎сама ‎чуть ‎не ‎заплакала ‎потому‏ ‎что ‎зрелище‏ ‎было‏ ‎по-настоящему ‎трогательным.

И ‎ведь‏ ‎не ‎помогло,‏ ‎что ‎характерно. ‎Ходорковский ‎недавно‏ ‎жаловался,‏ ‎что ‎в‏ ‎России ‎у‏ ‎него ‎уже ‎ничего ‎нет, ‎его‏ ‎ничто‏ ‎с ‎этой‏ ‎страной ‎не‏ ‎связывает, ‎но ‎получилось ‎нехорошо ‎—‏ ‎его‏ ‎и‏ ‎русские ‎не‏ ‎любят, ‎и‏ ‎украинцы ‎не‏ ‎уважают.‏ ‎Да ‎и‏ ‎в ‎Британии ‎он ‎не ‎так‏ ‎чтобы ‎совсем‏ ‎свой…‏ ‎С ‎королевской ‎семьей‏ ‎не ‎обедает!

Может,‏ ‎ему ‎в ‎Израиль ‎попробовать‏ ‎поехать?‏ ‎Там ‎много‏ ‎таких… ‎отщепенцев,‏ ‎у ‎которых ‎ни ‎Родины, ‎ни‏ ‎флага,‏ ‎ни ‎совести.‏ ‎Он ‎наверняка‏ ‎найдет ‎себе ‎подходящую ‎компанию, ‎где‏ ‎его‏ ‎поймут!

Что‏ ‎же ‎касается‏ ‎отношения ‎украинцев,‏ ‎я ‎сразу‏ ‎скажу‏ ‎— ‎а‏ ‎ты ‎извиняйся ‎больше, ‎тебя ‎не‏ ‎только ‎упрекать‏ ‎будут,‏ ‎тебя ‎еще ‎заставят‏ ‎выплатить ‎моральный‏ ‎вред ‎и ‎обяжут ‎купить‏ ‎новую‏ ‎корову ‎какой-нибудь‏ ‎ушлой ‎хуторянке,‏ ‎потому ‎что ‎старая ‎от ‎стресса‏ ‎перестала‏ ‎давать ‎молоко‏ ‎и ‎нестись‏ ‎— ‎или ‎что ‎там ‎коровы‏ ‎делают?‏ ‎Ну,‏ ‎неважно. ‎Пчелы‏ ‎перестали ‎жужжать,‏ ‎козы ‎мычать,‏ ‎а‏ ‎быки ‎просто‏ ‎лежат ‎копытами ‎вверх ‎от ‎новостей‏ ‎с ‎линии‏ ‎боевого‏ ‎соприкосновения.

А ‎кто ‎виноват?‏ ‎Ходорковский, ‎который‏ ‎в ‎свое ‎время ‎стоял‏ ‎рядом‏ ‎с ‎Путиным‏ ‎и ‎улыбался‏ ‎вместо ‎того, ‎чтобы ‎его ‎задушить.‏ ‎И‏ ‎вот ‎весь‏ ‎мир ‎в‏ ‎труху!

Надо ‎исправлять ‎ситуацию! ‎Сделайте ‎Ходорковского‏ ‎руководителем‏ ‎хутора‏ ‎близ ‎Диканьки‏ ‎и ‎пусть‏ ‎он ‎там‏ ‎поднимает‏ ‎всем ‎веки‏ ‎и ‎восстанавливает ‎сельское ‎хозяйство. ‎Или‏ ‎вы ‎думаете,‏ ‎вас‏ ‎Европа ‎теперь ‎до‏ ‎конца ‎жизни‏ ‎кормить ‎будет ‎просто ‎потому,‏ ‎что‏ ‎вы ‎красивые?‏ ‎Вряд ‎ли.‏ ‎Всякое, ‎конечно, ‎бывает, ‎но ‎сомневаюсь‏ ‎я‏ ‎что-то. ‎Вся‏ ‎надежда ‎на‏ ‎Ходорковского!

Но ‎теперь ‎Михаилу ‎Борисовичу ‎захотелось‏ ‎побыть‏ ‎в‏ ‎роли ‎Кассандры‏ ‎и ‎предсказать‏ ‎что-нибудь ‎эдакое,‏ ‎значительное,‏ ‎и ‎он‏ ‎начал ‎вещание. ‎Что ‎характерно, ‎Ходорковский‏ ‎при ‎этом‏ ‎попросил‏ ‎своих ‎«украинских ‎друзей»‏ ‎заткнуть ‎уши,‏ ‎потому ‎что ‎им ‎не‏ ‎понравится‏ ‎то, ‎что‏ ‎он ‎скажет.

Совершенно‏ ‎идиотская ‎привычка, ‎скажу ‎я ‎вам‏ ‎—‏ ‎закрывать ‎глаза‏ ‎и ‎затыкать‏ ‎уши, ‎чтобы ‎не ‎слышать ‎информацию,‏ ‎которая‏ ‎является‏ ‎объективной. ‎При‏ ‎этом ‎такие‏ ‎настроения ‎ходят‏ ‎не‏ ‎только ‎среди‏ ‎украинских ‎придурков ‎— ‎а ‎придурки‏ ‎есть ‎везде,‏ ‎это‏ ‎понятие ‎интернациональное ‎—‏ ‎а ‎даже‏ ‎в ‎просвещенной ‎Европе. ‎Там‏ ‎недавно‏ ‎запретили ‎вещание‏ ‎российских ‎каналов‏ ‎с ‎потрясающей ‎формулировкой ‎— ‎объективное‏ ‎освещение‏ ‎новостей ‎оскорбляет‏ ‎аудиторию.

На ‎Дзене‏ ‎это ‎называется ‎«язык ‎вражды». ‎Там‏ ‎тоже‏ ‎часть‏ ‎аудитория ‎вечно‏ ‎бегает ‎оскорбленная,‏ ‎поддергивая ‎шаровары,‏ ‎и‏ ‎желает ‎жить,‏ ‎как ‎велел ‎Пушки: ‎«Ах, ‎обмануть‏ ‎меня ‎нетрудно,‏ ‎я‏ ‎сам ‎обманываться ‎рад!».

Чем‏ ‎это ‎поможет,‏ ‎скажите ‎мне? ‎Ну, ‎допустим,‏ ‎тот‏ ‎же ‎Кирби‏ ‎сказал, ‎что‏ ‎Украина ‎уже ‎победила, ‎а ‎Энтони‏ ‎Блинкен‏ ‎братьев ‎с‏ ‎этим ‎даже‏ ‎поздравил. ‎И ‎что?

Можно ‎сказать ‎об‏ ‎этом‏ ‎два,‏ ‎три, ‎пять,‏ ‎десять ‎раз,‏ ‎можно ‎даже‏ ‎убедить‏ ‎себя, ‎что‏ ‎уменьшение ‎территории ‎— ‎это ‎именно‏ ‎великая ‎победа,‏ ‎потому‏ ‎что ‎общеизвестно, ‎что‏ ‎чем ‎больше‏ ‎территория, ‎тем ‎больше ‎проблем.‏ ‎Это‏ ‎все ‎знают.

Ее‏ ‎нужно ‎обихаживать,‏ ‎ремонтировать, ‎платить ‎налоги, ‎работать ‎на‏ ‎ней…‏ ‎Но ‎лично‏ ‎я ‎считаю,‏ ‎что ‎земли ‎много ‎не ‎бывает,‏ ‎и‏ ‎лучше‏ ‎необработанный ‎гектар,‏ ‎чем ‎вылизанные‏ ‎до ‎блеска‏ ‎3‏ ‎сотки. ‎А‏ ‎в ‎идеале, ‎хорошо ‎бы ‎и‏ ‎то, ‎и‏ ‎другое.‏ ‎И ‎третье. ‎И‏ ‎еще ‎вон‏ ‎тот ‎овраг, ‎там ‎можно‏ ‎сделать‏ ‎прекрасное ‎бомбоубежище!‏ ‎Пригодится. ‎А‏ ‎пока ‎не ‎пригодилось, ‎там ‎хорошо‏ ‎хранится‏ ‎картофель.

Только ‎не‏ ‎спрашивайте ‎меня,‏ ‎зачем ‎это ‎все ‎и ‎откуда‏ ‎у‏ ‎меня‏ ‎такого ‎рода‏ ‎идеи. ‎У‏ ‎меня ‎нет‏ ‎однозначного‏ ‎ответа ‎на‏ ‎этот ‎вопрос. ‎Возможно, ‎во ‎мне‏ ‎проснулась ‎кровь‏ ‎моих‏ ‎славянских ‎предков ‎(и‏ ‎не ‎только‏ ‎славянских, ‎чего ‎уж ‎там),‏ ‎которые‏ ‎бились ‎за‏ ‎эту ‎землю‏ ‎со ‎всеми, ‎кто ‎на ‎нее‏ ‎приходил,‏ ‎и ‎умирали,‏ ‎вдыхая ‎ощущая‏ ‎на ‎последней ‎вдохе ‎ее ‎запах.‏ ‎Но‏ ‎то,‏ ‎что ‎я‏ ‎не ‎отдам‏ ‎ни ‎одного‏ ‎квадратного‏ ‎сантиметра ‎нашей‏ ‎земли ‎никому ‎и ‎ни ‎при‏ ‎каких ‎обстоятельствах‏ ‎—‏ ‎это ‎однозначно. ‎И‏ ‎никуда ‎никогда‏ ‎не ‎уеду ‎— ‎тоже‏ ‎ни‏ ‎при ‎каких‏ ‎обстоятельствах.

Я ‎не‏ ‎против ‎считать ‎братьев ‎победителями, ‎только‏ ‎не‏ ‎очень ‎понимаю,‏ ‎зачем ‎добиваться‏ ‎победы ‎такими ‎причудливыми ‎способами. ‎Если‏ ‎для‏ ‎них‏ ‎победа ‎—‏ ‎это ‎утрата‏ ‎территорий, ‎которые‏ ‎они‏ ‎считают ‎убыточными‏ ‎и ‎дотационными, ‎потому ‎что ‎там‏ ‎не ‎текут‏ ‎молочные‏ ‎реки ‎с ‎кисельными‏ ‎берегами, ‎почему‏ ‎бы ‎не ‎отдать ‎их‏ ‎тем,‏ ‎кто ‎способен‏ ‎подобное ‎обеспечить,‏ ‎и ‎не ‎объявить ‎о ‎великой‏ ‎перемоге‏ ‎без ‎вот‏ ‎этого ‎отлавливания‏ ‎на ‎улицах ‎людей? ‎Запад ‎это‏ ‎поддержит,‏ ‎уверяю‏ ‎вас!

Можно, ‎кстати,‏ ‎победить ‎два‏ ‎раза ‎—‏ ‎Польша‏ ‎тоже ‎с‏ ‎удовольствием ‎проиграет, ‎присоединив ‎себе ‎кое-что‏ ‎ненужное ‎со‏ ‎своей‏ ‎стороны ‎карты. ‎Львов,‏ ‎к ‎примеру‏ ‎— ‎это ‎же ‎польский‏ ‎город,‏ ‎правда? ‎Вот‏ ‎и ‎верните‏ ‎его ‎собственникам. ‎Побеждать ‎— ‎значит,‏ ‎побеждать,‏ ‎чего ‎стесняться?

В‏ ‎общем, ‎Михаил‏ ‎Борисович ‎посмотрел ‎на ‎голову ‎Гордона‏ ‎—‏ ‎я‏ ‎имею ‎в‏ ‎виду ‎хрустальный‏ ‎шар, ‎и‏ ‎выдал‏ ‎базу ‎—‏ ‎скоро ‎братья ‎победят ‎окончательно ‎и‏ ‎бесповоротно. ‎Примерно‏ ‎к‏ ‎2026 ‎году, ‎когда‏ ‎страна ‎останется‏ ‎без ‎Одессы, ‎без ‎Харькова‏ ‎и‏ ‎без ‎перспектив.‏ ‎А ‎промежуточные‏ ‎российские ‎победы ‎начнутся ‎примерно ‎с‏ ‎осени‏ ‎2024 ‎года.‏ ‎И ‎это‏ ‎еще ‎самый ‎лучший ‎сценарий!

Естественно, ‎Михаил‏ ‎Борисович‏ ‎разработал‏ ‎варианты ‎спасения.‏ ‎Он ‎без‏ ‎этого ‎не‏ ‎может,‏ ‎он ‎стратег.‏ ‎Готовы ‎ли ‎европейские ‎лидеры ‎к‏ ‎поражению? ‎Если‏ ‎нет‏ ‎и ‎они ‎хотят‏ ‎продолжать ‎борьбу,‏ ‎есть ‎варианты! ‎Он ‎предлагает‏ ‎немецким‏ ‎властям ‎«ужесточить‏ ‎санкционный ‎режим‏ ‎против ‎России», ‎«усилить ‎пропаганду ‎против‏ ‎российских‏ ‎властей» ‎и‏ ‎начать ‎наконец‏ ‎«перевод ‎оборонной ‎промышленности ‎Германии ‎на‏ ‎военные‏ ‎рельсы».

А‏ ‎почему ‎Германии-то?‏ ‎Почему ‎не‏ ‎Великобритании, ‎где‏ ‎Михаил‏ ‎Борисович ‎обосновался?‏ ‎Почему ‎не ‎Франции, ‎не ‎Литвы,‏ ‎ни ‎Латвии?‏ ‎Ни,‏ ‎прости ‎Господи, ‎великой‏ ‎Эстонии, ‎которая‏ ‎напоминает ‎на ‎карте ‎птичью‏ ‎какашку?‏ ‎Далась ‎им‏ ‎та ‎Германия…

Чуть‏ ‎что ‎— ‎сразу ‎Косой… ‎На‏ ‎таких‏ ‎рельсах ‎хорошо‏ ‎располагаться ‎с‏ ‎удобствами, ‎как ‎Анна ‎Каренина ‎и‏ ‎ждать,‏ ‎что‏ ‎все ‎закончится‏ ‎быстро ‎и‏ ‎качественно. ‎Это,‏ ‎кстати,‏ ‎любой ‎дурак‏ ‎может ‎сделать, ‎это ‎просто ‎при‏ ‎соответствующем ‎настроении.‏ ‎А‏ ‎вот ‎прокладывать ‎их‏ ‎ох ‎как‏ ‎сложно!

Не ‎получится ‎у ‎них‏ ‎ничего.‏ ‎Так ‎что‏ ‎пусть ‎готовятся‏ ‎к ‎великой ‎победе, ‎Жмеринку ‎ими‏ ‎оставят‏ ‎все-таки. ‎Как‏ ‎раз ‎получится‏ ‎эдакий ‎Лихтенштейн ‎на ‎украинский ‎манер.

Верховный ‎главнокомандующий‏ ‎Феттерер ‎стремительно ‎вошёл ‎в ‎оперативный‏ ‎зал ‎и‏ ‎рявкнул:

— Вольно!

Три‏ ‎его ‎генерала ‎послушно‏ ‎встали ‎вольно.

— Лишнего‏ ‎времени ‎у ‎нас ‎нет,‏ ‎—‏ ‎сказал ‎Феттерер,‏ ‎взглянув ‎на‏ ‎часы. ‎— ‎Повторим ‎ещё ‎раз‏ ‎предварительный‏ ‎план ‎сражения.

Он‏ ‎подошёл ‎к‏ ‎стене ‎и ‎развернул ‎гигантскую ‎карту‏ ‎Сахары.

— Согласно‏ ‎наиболее‏ ‎достоверной ‎теологической‏ ‎информации, ‎полученной‏ ‎нами, ‎Сатана‏ ‎намерен‏ ‎вывести ‎свои‏ ‎силы ‎на ‎поверхность ‎вот ‎в‏ ‎этом ‎пункте.‏ ‎—‏ ‎Он ‎ткнул ‎в‏ ‎карту ‎толстым‏ ‎пальцем. ‎— ‎В ‎первой‏ ‎линии‏ ‎будут ‎дьяволы,‏ ‎демоны, ‎суккубы,‏ ‎инкубы ‎и ‎все ‎прочие ‎того‏ ‎же‏ ‎класса. ‎Правым‏ ‎флангом ‎командует‏ ‎Велиал, ‎левым ‎— ‎Вельзевул. ‎Его‏ ‎Сатанинское‏ ‎Величество‏ ‎возглавит ‎центр.

— Попахивает‏ ‎средневековьем, ‎—‏ ‎пробормотал ‎генерал‏ ‎Делл.

Вошёл‏ ‎адъютант ‎генерала‏ ‎Феттерера. ‎Его ‎лицо ‎светилось ‎счастьем‏ ‎при ‎мысли‏ ‎об‏ ‎Обещанном ‎Свыше.

— Сэр, ‎—‏ ‎сказал ‎он,‏ ‎— ‎там ‎опять ‎священнослужитель.

— Извольте‏ ‎стать‏ ‎смирно, ‎—‏ ‎строго ‎сказал‏ ‎Феттерер. ‎— ‎Нам ‎ещё ‎предстоит‏ ‎сражаться‏ ‎и ‎победить.

— Слушаю,‏ ‎сэр, ‎—‏ ‎ответил ‎адъютант ‎и ‎вытянулся. ‎Радость‏ ‎на‏ ‎его‏ ‎лице ‎поугасла.

— Священнослужитель,‏ ‎гм? ‎—‏ ‎Верховный ‎главнокомандующий‏ ‎Феттерер‏ ‎задумчиво ‎пошевелил‏ ‎пальцами.

После ‎Пришествия, ‎после ‎того, ‎как‏ ‎стало ‎известно,‏ ‎что‏ ‎грядёт ‎Последняя ‎Битва,‏ ‎труженики ‎на‏ ‎всемирной ‎ниве ‎религий ‎стали‏ ‎сущим‏ ‎наказанием. ‎Они‏ ‎перестали ‎грызться‏ ‎между ‎собой, ‎что ‎само ‎по‏ ‎себе‏ ‎было ‎похвально,‏ ‎но, ‎кроме‏ ‎того, ‎они ‎пытались ‎забрать ‎в‏ ‎свои‏ ‎руки‏ ‎ведение ‎войны.

— Гоните‏ ‎его, ‎—‏ ‎сказал ‎Феттерер.‏ ‎—‏ ‎Он ‎же‏ ‎знает, ‎что ‎мы ‎разрабатываем ‎план‏ ‎Армагеддона.

— Слушаю, ‎сэр,‏ ‎—‏ ‎сказал ‎адъютант, ‎отдал‏ ‎честь, ‎чётко‏ ‎повернулся ‎и ‎вышел, ‎печатая‏ ‎шаг.

— Продолжим,‏ ‎— ‎сказал‏ ‎верховный ‎главнокомандующий‏ ‎Феттерер. ‎— ‎Во ‎втором ‎эшелоне‏ ‎Сатаны‏ ‎расположатся ‎воскрешённые‏ ‎грешники ‎и‏ ‎различные ‎стихийные ‎силы ‎зла. ‎В‏ ‎роли‏ ‎его‏ ‎бомбардировочной ‎авиации‏ ‎выступят ‎падшие‏ ‎ангелы. ‎Их‏ ‎встретят‏ ‎роботы-перехватчики ‎Делла.

Генерал‏ ‎Делл ‎угрюмо ‎улыбнулся.

— После ‎установления ‎контакта‏ ‎с ‎противником‏ ‎автоматические‏ ‎танковые ‎корпуса ‎Мак-Фи‏ ‎двинутся ‎на‏ ‎его ‎центр, ‎поддерживаемые ‎роботопехотой‏ ‎генерала‏ ‎Онгина, ‎—‏ ‎продолжал ‎Феттерер.‏ ‎— ‎Делл ‎будет ‎руководить ‎водородной‏ ‎бомбардировкой‏ ‎тылов, ‎которая‏ ‎должна ‎быть‏ ‎проведена ‎максимально ‎массированно. ‎Я ‎по‏ ‎мере‏ ‎надобности‏ ‎буду ‎в‏ ‎различных ‎пунктах‏ ‎вводить ‎в‏ ‎бой‏ ‎механизированную ‎кавалерию.

Вернулся‏ ‎адъютант ‎и ‎вытянулся ‎по ‎стойке‏ ‎смирно.

— Сэр, ‎—‏ ‎сказал‏ ‎он, ‎— ‎священнослужитель‏ ‎отказался ‎уйти.‏ ‎Он ‎заявляет, ‎что ‎должен‏ ‎непременно‏ ‎поговорить ‎с‏ ‎вами.

Верховный ‎главнокомандующий‏ ‎Феттерер ‎хотел ‎было ‎сказать ‎«нет»,‏ ‎но‏ ‎заколебался. ‎Он‏ ‎вспомнил, ‎что‏ ‎это ‎всё-таки ‎Последняя ‎Битва ‎и‏ ‎что‏ ‎труженики‏ ‎на ‎ниве‏ ‎религий ‎действительно‏ ‎имеют ‎к‏ ‎ней‏ ‎некоторое ‎отношение.‏ ‎И ‎он ‎решил ‎уделить ‎священнослужителю‏ ‎пять ‎минут.

— Пригласите‏ ‎его‏ ‎войти, ‎— ‎сказал‏ ‎он.

Священнослужитель ‎был‏ ‎облачён ‎в ‎обычные ‎пиджак‏ ‎и‏ ‎брюки, ‎показывавшие,‏ ‎что ‎он‏ ‎явился ‎сюда ‎не ‎в ‎качестве‏ ‎представителя‏ ‎какой-то ‎конкретной‏ ‎религии. ‎Его‏ ‎усталое ‎лицо ‎дышало ‎решимостью.

— Генерал, ‎—‏ ‎сказал‏ ‎он,‏ ‎— ‎я‏ ‎пришёл ‎к‏ ‎вам ‎как‏ ‎представитель‏ ‎всех ‎тружеников‏ ‎на ‎всемирной ‎ниве ‎религий ‎—‏ ‎патеров, ‎раввинов,‏ ‎мулл,‏ ‎пасторов ‎и ‎всех‏ ‎прочих. ‎Мы‏ ‎просим ‎вашего ‎разрешения, ‎генерал,‏ ‎принять‏ ‎участие ‎в‏ ‎Битве ‎Господней.

Верховный‏ ‎главнокомандующий ‎Феттерер ‎нервно ‎забарабанил ‎пальцами‏ ‎по‏ ‎бедру. ‎Он‏ ‎предпочёл ‎бы‏ ‎остаться ‎в ‎хороших ‎отношениях ‎с‏ ‎этой‏ ‎братией.‏ ‎Что ‎ни‏ ‎говори, ‎а‏ ‎даже ‎ему,‏ ‎верховному‏ ‎главнокомандующему, ‎не‏ ‎повредит, ‎если ‎в ‎нужный ‎момент‏ ‎за ‎него‏ ‎замолвят‏ ‎доброе ‎слово…

— Поймите ‎моё‏ ‎положение, ‎—‏ ‎тоскливо ‎сказал ‎Феттерер. ‎—‏ ‎Я‏ ‎— ‎генерал,‏ ‎мне ‎предстоит‏ ‎руководить ‎битвой…

— Но ‎это ‎же ‎Последняя‏ ‎Битва,‏ ‎— ‎сказал‏ ‎священнослужитель. ‎—‏ ‎В ‎ней ‎подобает ‎участвовать ‎людям.

— Но‏ ‎они‏ ‎в‏ ‎ней ‎и‏ ‎участвуют, ‎—‏ ‎ответил ‎Феттерер.‏ ‎—‏ ‎Через ‎своих‏ ‎представителей, ‎военных.

Священнослужитель ‎поглядел ‎на ‎него‏ ‎с ‎сомнением.‏ ‎Феттерер‏ ‎продолжал:

— Вы ‎же ‎не‏ ‎хотите, ‎чтобы‏ ‎эта ‎битва ‎была ‎проиграна,‏ ‎не‏ ‎так ‎ли?‏ ‎Чтобы ‎победил‏ ‎Сатана?

— Разумеется, ‎нет, ‎— ‎пробормотал ‎священник.

— В‏ ‎таком‏ ‎случае ‎мы‏ ‎не ‎имеем‏ ‎права ‎рисковать, ‎— ‎заявил ‎Феттерер.

— Все‏ ‎правительства‏ ‎согласились‏ ‎с ‎этим,‏ ‎не ‎правда‏ ‎ли? ‎Да,‏ ‎конечно,‏ ‎было ‎бы‏ ‎очень ‎приятно ‎ввести ‎в ‎Армагеддон‏ ‎массированные ‎силы‏ ‎человечества.‏ ‎Весьма ‎символично. ‎Но‏ ‎могли ‎бы‏ ‎мы ‎в ‎этом ‎случае‏ ‎быть‏ ‎уверенными ‎в‏ ‎победе?

Священник ‎попытался‏ ‎что-то ‎возразить, ‎но ‎Феттерер ‎торопливо‏ ‎продолжал:

— Нам‏ ‎же ‎неизвестна‏ ‎сила ‎сатанинских‏ ‎полчищ. ‎Мы ‎обязаны ‎бросить ‎в‏ ‎бой‏ ‎всё‏ ‎лучшее, ‎что‏ ‎у ‎нас‏ ‎есть. ‎А‏ ‎это‏ ‎означает ‎—‏ ‎автоматические ‎армии, ‎роботы-перехватчики, ‎роботы-танки, ‎водородные‏ ‎бомбы.

Священнослужитель ‎выглядел‏ ‎очень‏ ‎расстроенным.

— Но ‎в ‎этом‏ ‎есть ‎что-то‏ ‎недостойное, ‎— ‎сказал ‎он.‏ ‎—‏ ‎Неужели ‎вы‏ ‎не ‎могли‏ ‎бы ‎включить ‎в ‎свои ‎планы‏ ‎людей?

Феттерер‏ ‎обдумал ‎эту‏ ‎просьбу, ‎но‏ ‎выполнить ‎её ‎было ‎невозможно. ‎Детально‏ ‎разработанный‏ ‎план‏ ‎сражения ‎был‏ ‎совершенен ‎и‏ ‎обеспечивал ‎верную‏ ‎победу.‏ ‎Введение ‎хрупкого‏ ‎человеческого ‎материала ‎могло ‎только ‎всё‏ ‎испортить. ‎Никакая‏ ‎живая‏ ‎плоть ‎не ‎выдержала‏ ‎бы ‎грохота‏ ‎этой ‎атаки ‎механизмов, ‎высоких‏ ‎энергий,‏ ‎пронизывающих ‎воздух,‏ ‎всепожирающей ‎силы‏ ‎огня. ‎Любой ‎человек ‎погиб ‎бы‏ ‎ещё‏ ‎в ‎ста‏ ‎милях ‎от‏ ‎поля ‎сражения, ‎так ‎и ‎не‏ ‎увидев‏ ‎врага.

— Боюсь,‏ ‎это ‎невозможно,‏ ‎— ‎сказал‏ ‎Феттерер.

— Многие, ‎—‏ ‎сурово‏ ‎произнёс ‎священник,‏ ‎— ‎считают, ‎что ‎было ‎ошибкой‏ ‎поручить ‎Последнюю‏ ‎Битву‏ ‎военным.

— Извините, ‎— ‎бодро‏ ‎возразил ‎Феттерер,‏ ‎— ‎это ‎пораженческая ‎болтовня.‏ ‎С‏ ‎вашего ‎разрешения…‏ ‎— ‎Он‏ ‎указал ‎на ‎дверь, ‎и ‎священнослужитель‏ ‎печально‏ ‎вышел.

— Ох, ‎уж‏ ‎эти ‎штатские,‏ ‎— ‎вздохнул ‎Феттерер. ‎— ‎Итак,‏ ‎господа,‏ ‎ваши‏ ‎войска ‎готовы?

— Мы‏ ‎готовы ‎сражаться‏ ‎за ‎Него,‏ ‎—‏ ‎пылко ‎произнёс‏ ‎генерал ‎Мак-Фи.

— Я ‎могу ‎поручиться ‎за‏ ‎каждого ‎автоматического‏ ‎солдата‏ ‎под ‎моим ‎началом.‏ ‎Их ‎металл‏ ‎сверкает, ‎их ‎реле ‎обновлены,‏ ‎аккумуляторы‏ ‎полностью ‎заряжены.‏ ‎Сэр, ‎они‏ ‎буквально ‎рвутся ‎в ‎бой.

Генерал ‎Онгин‏ ‎вышел‏ ‎из ‎задумчивости.

— Наземные‏ ‎войска ‎готовы,‏ ‎сэр.

— Воздушные ‎силы ‎готовы, ‎— ‎сказал‏ ‎генерал‏ ‎Делл.

— Превосходно,‏ ‎— ‎подвёл‏ ‎итог ‎генерал‏ ‎Феттерер. ‎—‏ ‎Остальные‏ ‎приготовления ‎закончены.‏ ‎Телевизионная ‎передача ‎для ‎населения ‎всего‏ ‎земного ‎шара‏ ‎обеспечена.‏ ‎Никто, ‎ни ‎богатый,‏ ‎ни ‎бедный,‏ ‎не ‎будет ‎лишён ‎зрелища‏ ‎Последней‏ ‎Битвы.

— А ‎после‏ ‎битвы… ‎—‏ ‎начал ‎генерал ‎Онгин ‎и ‎умолк,‏ ‎поглядев‏ ‎на ‎Феттерера.

Тот‏ ‎нахмурился. ‎Ему‏ ‎не ‎было ‎известно, ‎что ‎должно‏ ‎произойти‏ ‎после‏ ‎битвы. ‎Этим,‏ ‎по-видимому, ‎займутся‏ ‎религиозные ‎учреждения.

— Вероятно,‏ ‎будет‏ ‎устроен ‎торжественный‏ ‎парад ‎или ‎ещё ‎что-нибудь ‎в‏ ‎этом ‎роде,‏ ‎—‏ ‎ответил ‎он ‎неопределённо.

— Вы‏ ‎имеете ‎в‏ ‎виду, ‎что ‎мы ‎будем‏ ‎представлены…‏ ‎Ему? ‎—‏ ‎спросил ‎генерал‏ ‎Делл.

— Точно ‎не ‎знаю, ‎— ‎ответил‏ ‎Феттерер,‏ ‎— ‎но‏ ‎вероятно. ‎Ведь‏ ‎всё-таки… ‎Вы ‎понимаете, ‎что ‎я‏ ‎хочу‏ ‎сказать.

— Но‏ ‎как ‎мы‏ ‎должны ‎будем‏ ‎одеться? ‎—‏ ‎растерянно‏ ‎спросил ‎генерал‏ ‎Мак-Фи. ‎— ‎Какая ‎в ‎таких‏ ‎случаях ‎предписана‏ ‎форма‏ ‎одежды?

— Что ‎носят ‎ангелы?‏ ‎— ‎осведомился‏ ‎Феттерер ‎у ‎Онгина.

— Не ‎знаю,‏ ‎—‏ ‎сказал ‎Онгин.

— Белые‏ ‎одеяния? ‎—‏ ‎предположил ‎генерал ‎Делл.

— Нет, ‎— ‎твёрдо‏ ‎ответил‏ ‎Феттерер. ‎—‏ ‎Наденем ‎парадную‏ ‎форму, ‎но ‎без ‎орденов.

Генералы ‎кивнули.‏ ‎Это‏ ‎отвечало‏ ‎случаю.

И ‎вот‏ ‎пришёл ‎срок.

В‏ ‎великолепном ‎боевом‏ ‎облачении‏ ‎силы ‎Ада‏ ‎двигались ‎по ‎пустыне. ‎Верещали ‎адские‏ ‎флейты, ‎ухали‏ ‎пустотелые‏ ‎барабаны, ‎посылая ‎вперёд‏ ‎призрачное ‎воинство.‏ ‎Вздымая ‎слепящие ‎клубы ‎песка,‏ ‎танки-автоматы‏ ‎генерала ‎Мак-Фи‏ ‎ринулись ‎на‏ ‎сатанинского ‎врага. ‎И ‎тут ‎же‏ ‎бомбардировщики-автоматы‏ ‎Делла ‎с‏ ‎визгом ‎пронеслись‏ ‎в ‎вышине, ‎обрушивая ‎бомбы ‎на‏ ‎легионы‏ ‎погибших‏ ‎душ. ‎Феттерер‏ ‎мужественно ‎бросал‏ ‎в ‎бой‏ ‎свою‏ ‎механическую ‎кавалерию.‏ ‎В ‎этот ‎хаос ‎двинулась ‎роботопехота‏ ‎Онгина, ‎и‏ ‎металл‏ ‎сделал ‎всё, ‎что‏ ‎способен ‎сделать‏ ‎металл.

Орды ‎адских ‎сил ‎врезались‏ ‎в‏ ‎строй, ‎раздирая‏ ‎в ‎клочья‏ ‎танки ‎и ‎роботов. ‎Автоматические ‎механизмы‏ ‎умирали,‏ ‎мужественно ‎защищая‏ ‎клочок ‎песка.‏ ‎Бомбардировщики ‎Делла ‎падали ‎с ‎небес‏ ‎под‏ ‎ударами‏ ‎падших ‎ангелов,‏ ‎которых ‎вёл‏ ‎Мархозий, ‎чьи‏ ‎драконьи‏ ‎крылья ‎закручивали‏ ‎воздух ‎в ‎тайфуны.

Потрёпанная ‎шеренга ‎роботов‏ ‎выдерживала ‎натиск‏ ‎гигантских‏ ‎злых ‎духов, ‎которые‏ ‎крушили ‎их,‏ ‎поражая ‎ужасом ‎сердца ‎телезрителей‏ ‎во‏ ‎всём ‎мире,‏ ‎не ‎отводивших‏ ‎зачарованного ‎взгляда ‎от ‎экранов. ‎Роботы‏ ‎дрались‏ ‎как ‎мужчины,‏ ‎как ‎герои,‏ ‎пытаясь ‎оттеснить ‎силы ‎зла.

Астарот ‎выкрикнул‏ ‎приказ,‏ ‎и‏ ‎Бегемот ‎тяжело‏ ‎двинулся ‎в‏ ‎атаку. ‎Велиал‏ ‎во‏ ‎главе ‎клина‏ ‎дьяволов ‎обрушился ‎на ‎заколебавшийся ‎левый‏ ‎фланг ‎генерала‏ ‎Феттерера.‏ ‎Металл ‎визжал, ‎электроны‏ ‎выли ‎в‏ ‎агонии, ‎не ‎выдерживая ‎этого‏ ‎натиска.

В‏ ‎тысяче ‎миль‏ ‎позади ‎фронта‏ ‎генерал ‎Феттерер ‎вытер ‎дрожащей ‎рукой‏ ‎вспотевший‏ ‎лоб, ‎но‏ ‎всё ‎так‏ ‎же ‎спокойно ‎и ‎хладнокровно ‎отдавал‏ ‎распоряжения,‏ ‎какие‏ ‎кнопки ‎нажать‏ ‎и ‎какие‏ ‎рукоятки ‎повернуть.‏ ‎И‏ ‎великолепные ‎армии‏ ‎не ‎обманули ‎его ‎ожиданий. ‎Смертельно‏ ‎повреждённые ‎роботы‏ ‎поднимались‏ ‎на ‎ноги ‎и‏ ‎продолжали ‎сражаться.‏ ‎Разбитые, ‎сокрушённые, ‎разнесённые ‎в‏ ‎клочья‏ ‎завывающими ‎дьяволами,‏ ‎роботы ‎всё-таки‏ ‎удержали ‎свою ‎позицию. ‎Тут ‎в‏ ‎контратаку‏ ‎был ‎брошен‏ ‎Пятый ‎корпус‏ ‎ветеранов, ‎и ‎вражеский ‎фронт ‎был‏ ‎прорван.

В‏ ‎тысяче‏ ‎миль ‎позади‏ ‎линии ‎огня‏ ‎генералы ‎руководили‏ ‎преследованием.

— Битва‏ ‎выиграна, ‎—‏ ‎прошептал ‎верховный ‎главнокомандующий ‎Феттерер, ‎отрываясь‏ ‎от ‎телевизионного‏ ‎экрана.‏ ‎— ‎Поздравляю, ‎господа.

Генералы‏ ‎устало ‎улыбнулись.

Они‏ ‎посмотрели ‎друг ‎на ‎друга‏ ‎и‏ ‎испустили ‎радостный‏ ‎вопль. ‎Армагеддон‏ ‎был ‎выигран ‎и ‎силы ‎Сатаны‏ ‎побеждены.

Но‏ ‎на ‎их‏ ‎телевизионных ‎экранах‏ ‎что-то ‎происходило.

— Как! ‎Это ‎же… ‎это…‏ ‎—‏ ‎начал‏ ‎генерал ‎Мак-Фи‏ ‎и ‎умолк.

Ибо‏ ‎по ‎полю‏ ‎брани‏ ‎между ‎грудами‏ ‎исковерканного, ‎раздроблённого ‎металла ‎шествовала ‎Благодать.

Генералы‏ ‎молчали.

Благодать ‎коснулась‏ ‎изуродованного‏ ‎робота.

И ‎роботы ‎зашевелились‏ ‎по ‎всей‏ ‎дымящейся ‎пустыне. ‎Скрученные, ‎обгорелые,‏ ‎оплавленные‏ ‎куски ‎металла‏ ‎обновлялись.

И ‎роботы‏ ‎встали ‎на ‎ноги.

— Мак-Фи, ‎— ‎прошептал‏ ‎верховный‏ ‎главнокомандующий ‎Феттерер.‏ ‎— ‎Нажмите‏ ‎на ‎что-нибудь ‎— ‎пусть ‎они,‏ ‎что‏ ‎ли,‏ ‎на ‎колени‏ ‎опустятся.

Генерал ‎нажал,‏ ‎но ‎дистанционное‏ ‎управление‏ ‎не ‎работало.

А‏ ‎роботы ‎уже ‎воспарили ‎к ‎небесам.‏ ‎Их ‎окружали‏ ‎ангелы‏ ‎господни, ‎и ‎роботы-танки,‏ ‎роботопехота, ‎автоматические‏ ‎бомбардировщики ‎возносились ‎всё ‎выше‏ ‎и‏ ‎выше.

— Он ‎берёт‏ ‎их ‎заживо‏ ‎в ‎рай! ‎— ‎истерически ‎воскликнул‏ ‎Онгин.‏ ‎— ‎Он‏ ‎берёт ‎в‏ ‎рай ‎роботов!

— Произошла ‎ошибка, ‎— ‎сказал‏ ‎Феттерер.‏ ‎—‏ ‎Быстрее! ‎Пошлите‏ ‎офицера ‎связи…‏ ‎Нет, ‎мы‏ ‎поедем‏ ‎сами.

Мгновенно ‎был‏ ‎подан ‎самолёт, ‎и ‎они ‎понеслись‏ ‎к ‎полю‏ ‎битвы.‏ ‎Но ‎было ‎уже‏ ‎поздно: ‎Армагеддон‏ ‎кончился, ‎роботы ‎исчезли, ‎и‏ ‎Господь‏ ‎со ‎своим‏ ‎воинством ‎удалился‏ ‎восвояси.

Вы ‎заметили,‏ ‎что ‎праздники ‎вернулись? ‎

За ‎8‏ ‎марта ‎больше‏ ‎никто‏ ‎не ‎извиняется. ‎Прости,‏ ‎конечно, ‎Клара‏ ‎и ‎Роза, ‎день ‎международной‏ ‎солидарности‏ ‎женщин, ‎но‏ ‎я ‎тебе‏ ‎дарю ‎цветы ‎не ‎поэтому, ‎а‏ ‎потому‏ ‎что ‎весна‏ ‎и ‎я‏ ‎тебя ‎люблю. ‎

Извинений ‎более ‎не‏ ‎требуется.‏ ‎В‏ ‎России ‎спокойно‏ ‎празднуют ‎8‏ ‎марта ‎как‏ ‎день‏ ‎признания ‎женщинам‏ ‎в ‎любви. ‎Всем, ‎без ‎исключения.‏ ‎Потому ‎что‏ ‎мы‏ ‎- ‎есть. ‎

С‏ ‎23 ‎февраля‏ ‎произошло ‎противоположное. ‎Праздник ‎перестал‏ ‎быть‏ ‎днем ‎всех‏ ‎мужчин, ‎от‏ ‎мала ‎до ‎велика. ‎День ‎Армии‏ ‎теперь‏ ‎стал ‎днем‏ ‎воина, ‎защитника,‏ ‎солдата, ‎офицера. ‎Праздник ‎тех, ‎кто‏ ‎служит‏ ‎и‏ ‎прямо ‎сейчас‏ ‎защищает ‎страну.‏ ‎Совсем ‎не‏ ‎обязательно,‏ ‎что ‎это‏ ‎только ‎мужчины ‎- ‎среди ‎защитников‏ ‎есть ‎женщины.‏ ‎И‏ ‎эти ‎женщины ‎не‏ ‎только ‎волонтеры,‏ ‎хотя ‎и ‎волонтеры ‎под‏ ‎пулями‏ ‎- ‎защитники,‏ ‎безусловно. ‎В‏ ‎такой ‎перемене ‎есть ‎справедливость ‎и‏ ‎нормализация.‏ ‎

Не ‎знаю,‏ ‎насколько ‎это‏ ‎обидно ‎остальным ‎мужчинам, ‎которые ‎не‏ ‎служат‏ ‎или‏ ‎они ‎(вы)‏ ‎принимаете ‎изменения‏ ‎как ‎примету‏ ‎времени.‏ ‎Перемена ‎случилась‏ ‎сама ‎по ‎себе, ‎как ‎ответ‏ ‎на ‎изменившиеся‏ ‎исторические‏ ‎обстоятельства. ‎Мне ‎кажется,‏ ‎что ‎мужчинам‏ ‎не ‎нужен ‎свой ‎особенный‏ ‎праздник.‏ ‎Мне ‎кажется,‏ ‎что ‎мужчин‏ ‎делают ‎поступки ‎и ‎женщины ‎всегда‏ ‎отвечают‏ ‎на ‎них‏ ‎- ‎благодарностью,‏ ‎вниманием, ‎любовью. ‎

Праздник ‎с ‎подарками‏ ‎мужчинам‏ ‎за‏ ‎то, ‎что‏ ‎они ‎родились‏ ‎мужчинами ‎-‏ ‎нет,‏ ‎в ‎этом‏ ‎было ‎что-то ‎неловкое. ‎Как ‎будто‏ ‎мужчины ‎-‏ ‎то‏ ‎же ‎самое, ‎что‏ ‎и ‎женщины‏ ‎и ‎нуждаются ‎в ‎комплиментах‏ ‎и‏ ‎дежурных ‎цветах-носках.‏ ‎

В ‎уравнивании‏ ‎8 ‎марта ‎и ‎23 ‎февраля‏ ‎было‏ ‎нечто ‎бесполое,‏ ‎антисексуальное, ‎трансгендерное.‏ ‎Отказ ‎от ‎маскулинности ‎и ‎обмен‏ ‎ее‏ ‎на‏ ‎офисный ‎теплый‏ ‎стул ‎и‏ ‎стол. ‎Да,‏ ‎есть‏ ‎проблема ‎в‏ ‎том, ‎что ‎эпоха ‎заставляет ‎мужчину‏ ‎взять ‎в‏ ‎руки‏ ‎оружие, ‎а ‎до‏ ‎того ‎ничто‏ ‎и ‎никто ‎мужчину ‎к‏ ‎этому‏ ‎не ‎готовил.‏ ‎Но ‎что‏ ‎толку ‎рассуждать, ‎хорошо ‎или ‎плохо‏ ‎наше‏ ‎новое ‎время.‏ ‎Оно ‎таково.‏ ‎

Формула ‎сытых ‎нулевых ‎- ‎"Папа‏ ‎работает,‏ ‎мама‏ ‎красивая" ‎-‏ ‎поменялась ‎на‏ ‎"Папа ‎на‏ ‎СВО,‏ ‎мама ‎ждет‏ ‎дома, ‎с ‎детьми". ‎Те, ‎у‏ ‎кого ‎формула‏ ‎осталась‏ ‎прежней, ‎стараются ‎помалкивать‏ ‎о ‎своей‏ ‎спокойной ‎жизни ‎на ‎фоне‏ ‎фронтовых‏ ‎сводок. ‎О‏ ‎своих ‎поездках‏ ‎в ‎Париж ‎на ‎праздники ‎тоже‏ ‎не‏ ‎говорят. ‎Теперь‏ ‎- ‎только‏ ‎в ‎Сочи, ‎и ‎по ‎делу‏ ‎-‏ ‎на‏ ‎фестиваль ‎молодежи.‏ ‎

«Никогда ‎еще‏ ‎не ‎бывало, ‎чтобы ‎война ‎продолжалась‏ ‎долго ‎и‏ ‎это‏ ‎было ‎бы ‎выгодно‏ ‎государству» ‎(Сунь-цзы).

Не‏ ‎хотелось ‎бы ‎разочаровывать ‎древнего‏ ‎китайского‏ ‎полководца, ‎но‏ ‎как ‎раз‏ ‎исключение ‎из ‎этого ‎правила ‎—‏ ‎тот‏ ‎самый ‎случай,‏ ‎когда ‎быстрая‏ ‎война ‎запросто ‎могла ‎бы ‎привести‏ ‎к‏ ‎поражению‏ ‎стратегическому ‎(а‏ ‎медленная ‎наглядно‏ ‎приближает ‎победу)‏ ‎—‏ ‎мы ‎прямо‏ ‎сейчас ‎наблюдаем ‎на ‎примере ‎противостояния‏ ‎России ‎и‏ ‎коллективного‏ ‎Запада.

Представим ‎на ‎секунду,‏ ‎что ‎те‏ ‎украинские ‎националисты, ‎что ‎сейчас‏ ‎лежат‏ ‎во ‎сырой‏ ‎земле, ‎вместо‏ ‎этого ‎бегают ‎по ‎тылам ‎нашей‏ ‎армии,‏ ‎а ‎то‏ ‎и ‎расхаживают‏ ‎среди ‎нас. ‎А ‎ведь ‎так‏ ‎и‏ ‎случилось‏ ‎бы, ‎произойди‏ ‎в ‎2022‏ ‎году ‎«блицкриг»,‏ ‎на‏ ‎который ‎явно‏ ‎рассчитывали ‎как ‎на ‎Западе, ‎так‏ ‎в ‎моменте‏ ‎и‏ ‎у ‎нас ‎(включая,‏ ‎каюсь, ‎и‏ ‎меня).

Сейчас, ‎когда ‎резервы ‎ВСУ‏ ‎подыстощились,‏ ‎а ‎на‏ ‎фронт ‎там‏ ‎понемногу ‎начинают ‎тягать ‎стариков, ‎подростков‏ ‎и‏ ‎женщин, ‎ситуация‏ ‎уже ‎несколько‏ ‎иная. ‎Геббельсовщина ‎в ‎украинских ‎СМИ‏ ‎работает‏ ‎со‏ ‎сбоями, ‎приводя‏ ‎к ‎плавному‏ ‎отрезвлению ‎(и‏ ‎латентной‏ ‎денацификации) ‎украинской‏ ‎общественности. ‎Те ‎же ‎процессы ‎хоть‏ ‎и ‎с‏ ‎некоторой‏ ‎инерцией ‎развиваются ‎и‏ ‎на ‎Западе.‏ ‎Там ‎политики ‎начинают ‎понимать,‏ ‎что‏ ‎с ‎чумным‏ ‎бараком ‎им.‏ ‎Зеленского ‎дело ‎иметь ‎не ‎по‏ ‎карману‏ ‎и ‎опасно‏ ‎с ‎точки‏ ‎зрения ‎имиджа.

Все ‎это ‎возможно ‎благодаря‏ ‎своевременному‏ ‎перевариванию‏ ‎некой ‎критической‏ ‎массы ‎наиболее‏ ‎пассионарных ‎укронациков‏ ‎на‏ ‎поле ‎боя.‏ ‎То ‎есть ‎благодаря ‎невынужденному ‎(и,‏ ‎как ‎оказалось,‏ ‎дальновидному)‏ ‎переключению ‎Российским ‎генштабом‏ ‎войны ‎наступательной‏ ‎в ‎войну ‎оборонительную. ‎В‏ ‎менее‏ ‎затратную ‎по‏ ‎людям, ‎более‏ ‎привычную ‎нам, ‎а ‎главное ‎куда‏ ‎более‏ ‎эффективную ‎с‏ ‎точки ‎зрения‏ ‎перемалывания ‎живой ‎силы ‎противника ‎на‏ ‎поле‏ ‎боя.

Справедливо‏ ‎и ‎другое‏ ‎соображение. ‎Процессы,‏ ‎которые ‎на‏ ‎Западе‏ ‎запущены ‎благодаря‏ ‎СВО, ‎если ‎бы ‎последняя ‎не‏ ‎затянулась, ‎могли‏ ‎бы‏ ‎не ‎начаться ‎(по‏ ‎крайней ‎мере,‏ ‎не ‎в ‎ближайшие ‎годы).‏ ‎

Прав‏ ‎то ‎есть‏ ‎тот, ‎кто‏ ‎обещал ‎нам ‎затягивание ‎этого ‎конфликта,‏ ‎потому‏ ‎что ‎«процессы,‏ ‎которые ‎запущены‏ ‎СВО ‎в ‎мире, ‎имеют ‎тенденцию‏ ‎развиваться‏ ‎годы,‏ ‎а ‎не‏ ‎месяцы». ‎

Истощение‏ ‎ЕС, ‎истощение‏ ‎США,‏ ‎растущее ‎разочарование‏ ‎незападного ‎мира ‎в ‎долларе, ‎консолидация‏ ‎этого ‎незападного‏ ‎мира‏ ‎вокруг ‎России ‎и‏ ‎Китая, ‎укрупнение‏ ‎БРИКС ‎— ‎все ‎эти‏ ‎штуки‏ ‎не ‎происходили‏ ‎бы ‎так‏ ‎быстро, ‎случись ‎тот ‎самый ‎блицкриг.‏ ‎Есть‏ ‎мнение, ‎что‏ ‎Россия ‎в‏ ‎принципе ‎не ‎потянет ‎переваривание ‎такого‏ ‎огромного‏ ‎пространства‏ ‎и ‎людей‏ ‎его ‎населяющих‏ ‎одним ‎куском.‏ ‎А‏ ‎ведь ‎похоже,‏ ‎что ‎на ‎это ‎( ‎на‏ ‎последующее ‎ослабление‏ ‎нашей‏ ‎страны) ‎и ‎был‏ ‎расчет ‎у‏ ‎Запада, ‎который ‎эту ‎войну‏ ‎развязал.

В‏ ‎общем, ‎оказалось,‏ ‎вопреки ‎кажущейся‏ ‎очевидности, ‎что ‎«медленно ‎запрягать» ‎в‏ ‎данном‏ ‎конкретном ‎случае‏ ‎куда ‎выгоднее,‏ ‎чем ‎«быстро ‎ездить».

Затянувшиеся ‎боевые ‎действия‏ ‎действуют‏ ‎и‏ ‎на ‎людей‏ ‎по ‎ту‏ ‎сторону ‎линии‏ ‎соприкосновения.‏ ‎Внутреннее ‎оздоровление‏ ‎Украины, ‎которое ‎во ‎многом ‎завязано‏ ‎на ‎необходимость‏ ‎переформатирования‏ ‎психики ‎людей, ‎ее‏ ‎населяющих, ‎тоже‏ ‎происходит ‎не ‎быстро. ‎Для‏ ‎успеха‏ ‎требуется ‎абсолютное‏ ‎разочарование ‎граждан‏ ‎404 ‎как ‎в ‎собственных ‎властях,‏ ‎так‏ ‎и ‎в‏ ‎Западе, ‎который‏ ‎«обещал ‎да ‎не ‎сделал». ‎Вероятно,‏ ‎мы‏ ‎уже‏ ‎близки ‎к‏ ‎перелому ‎и‏ ‎на ‎этом‏ ‎фронте.

Итак,‏ ‎что ‎же‏ ‎ждет ‎Украину ‎после ‎того, ‎как‏ ‎прервется ‎поток‏ ‎финансирования‏ ‎из ‎США? ‎

Представьте,‏ ‎что ‎идет‏ ‎война ‎за ‎само ‎существование‏ ‎вашего‏ ‎государства, ‎а‏ ‎вам ‎в‏ ‎момент, ‎когда ‎на ‎фронте ‎все‏ ‎балансирует‏ ‎на ‎грани‏ ‎краха, ‎вдруг‏ ‎на ‎целых ‎полтора ‎месяца ‎становится‏ ‎а)‏ ‎не‏ ‎на ‎что‏ ‎содержать ‎госаппарат,‏ ‎б) ‎не‏ ‎на‏ ‎что ‎платить‏ ‎пенсии ‎и ‎пособия ‎обнищавшим ‎гражданам,‏ ‎в) ‎в‏ ‎перспективе‏ ‎не ‎на ‎что‏ ‎покупать ‎оружие‏ ‎и ‎боеприпасы. ‎

А ‎главное‏ ‎—‏ ‎не ‎на‏ ‎что ‎поддерживать‏ ‎абсолютно ‎искусственно ‎нарисованный ‎курс ‎гривны.

Как‏ ‎результат‏ ‎у ‎вас‏ ‎резко ‎взлетит‏ ‎потребительская ‎инфляция. ‎Подскочат ‎цены ‎буквально‏ ‎на‏ ‎все.‏ ‎Параллельно ‎придется‏ ‎поднимать ‎налоговую‏ ‎нагрузку ‎на‏ ‎остатки‏ ‎бизнеса ‎внутри‏ ‎страны ‎и ‎стоимость ‎ЖКХ ‎для‏ ‎простого ‎народа,‏ ‎которые‏ ‎и ‎без ‎того‏ ‎задраны ‎до‏ ‎предела. ‎Усилится ‎поток ‎нелегальных‏ ‎беженцев‏ ‎из ‎страны,‏ ‎обескровливая ‎Украину,‏ ‎лишая ‎ее ‎и ‎без ‎того‏ ‎немногочисленных‏ ‎налогоплательщиков ‎и‏ ‎потенциальных ‎солдат.‏ ‎

И ‎без ‎того ‎полупарализованная ‎экономика,‏ ‎которая‏ ‎последние‏ ‎годы ‎держалась‏ ‎на ‎плаву‏ ‎лишь ‎благодаря‏ ‎внешним‏ ‎вливаниям ‎(причем‏ ‎в ‎кредит), ‎от ‎столь ‎резкого‏ ‎толчка ‎имеет‏ ‎все‏ ‎шансы ‎посыпаться. ‎И‏ ‎не ‎дотянуть‏ ‎до ‎возобновления ‎денежного ‎потока‏ ‎из‏ ‎США ‎—‏ ‎если ‎он‏ ‎вообще ‎возобновится ‎— ‎такое ‎впечатление,‏ ‎что‏ ‎красные ‎с‏ ‎синими ‎в‏ ‎Сенате ‎по ‎этому ‎вопросу ‎далеки‏ ‎от‏ ‎примирения.

По‏ ‎мере ‎истощения‏ ‎ресурса ‎в‏ ‎США ‎(двухтриллионный‏ ‎дефицит‏ ‎бюджета, ‎который‏ ‎уже ‎не ‎получается ‎компенсировать ‎допечатываниями‏ ‎денег ‎из‏ ‎ФРС)‏ ‎тот ‎факт, ‎что‏ ‎украинцев ‎«белый‏ ‎Мбвана» ‎все-таки ‎бросает, ‎станет,‏ ‎наконец,‏ ‎очевиден ‎даже‏ ‎для ‎самых‏ ‎непробиваемых ‎оптимистов. ‎

Чем ‎это ‎чревато?‏ ‎Деморализация‏ ‎армии, ‎ее‏ ‎разложение, ‎массовые‏ ‎сдачи ‎в ‎плен, ‎а ‎то‏ ‎и‏ ‎обвал‏ ‎целых ‎фронтов‏ ‎— ‎вот‏ ‎то, ‎что‏ ‎вполне‏ ‎можно ‎ожидать,‏ ‎если ‎Запад ‎на ‎полтора ‎месяца‏ ‎полностью ‎перестанет‏ ‎Украину‏ ‎снабжать ‎деньгами, ‎а‏ ‎у ‎нас‏ ‎придумают ‎новые ‎способы ‎эффективно‏ ‎доносить‏ ‎до ‎военных‏ ‎на ‎поле‏ ‎боя ‎агит.информацию. ‎

К ‎слову, ‎очень‏ ‎похожие‏ ‎процессы ‎ждут‏ ‎и ‎Израиль.‏ ‎Там ‎геополитическая ‎ситуация ‎еще ‎более‏ ‎аховая,‏ ‎чем‏ ‎у ‎наших‏ ‎соседей, ‎потому‏ ‎что ‎мы‏ ‎к‏ ‎украинцам ‎всегда‏ ‎относились ‎как ‎к ‎предавшему ‎родство,‏ ‎но ‎все-таки‏ ‎братскому‏ ‎народу, ‎а ‎арабы‏ ‎с ‎персами‏ ‎евреев ‎ненавидят ‎зоологически ‎и‏ ‎десятилетиями.‏ ‎Ребята ‎готовы‏ ‎устроить ‎второй‏ ‎холокост ‎хоть ‎завтра, ‎если ‎США‏ ‎ослабнет‏ ‎достаточно ‎сильно.‏ ‎При ‎этом‏ ‎зависимость ‎от ‎вливаний ‎внешнего ‎ресурса‏ ‎у‏ ‎израилитян‏ ‎не ‎так‏ ‎уж ‎сильно‏ ‎меньше, ‎чем‏ ‎у‏ ‎Украины. ‎Гражданское‏ ‎население ‎у ‎наших ‎соседей, ‎в‏ ‎отличие ‎от‏ ‎жителей‏ ‎пустыни ‎с ‎капельным‏ ‎орошением, ‎хоть‏ ‎на ‎подножному ‎корму ‎и‏ ‎картошке‏ ‎сможет ‎некоторое‏ ‎время ‎продержаться.‏ ‎

Короче, ‎там ‎где ‎Россия ‎имеет‏ ‎все‏ ‎возможности ‎набраться‏ ‎терпения ‎и‏ ‎подождать, ‎отложившись ‎от ‎натовских ‎военных‏ ‎минными‏ ‎полями,‏ ‎там ‎Запад‏ ‎вынужден ‎предпринимать‏ ‎все ‎более‏ ‎отчаянные‏ ‎меры  ‎(историю‏ ‎про ‎пресловутый ‎«индо-ближневосточно-европейский ‎коридор» ‎мы‏ ‎как-нибудь ‎обсудим‏ ‎отдельно),‏ ‎чтобы ‎просто ‎поддерживать‏ ‎ситуацию ‎на‏ ‎плаву. ‎

Чем ‎сильнее ‎мы‏ ‎самим‏ ‎фактом ‎продолжения‏ ‎СВО ‎обескровим‏ ‎своего ‎геополитического ‎противника, ‎тем ‎меньше‏ ‎шансов,‏ ‎что ‎украинский‏ ‎конфликт ‎у‏ ‎него ‎получится ‎сконвертировать ‎в ‎Третью‏ ‎мировую‏ ‎(то,‏ ‎собственно ‎ради‏ ‎чего ‎все‏ ‎и ‎затевалось).‏ ‎Потому‏ ‎что ‎нет‏ ‎снарядов ‎— ‎нет ‎и ‎войны.‏ ‎Нет ‎достаточных‏ ‎запасов‏ ‎топлива ‎(спасибо ‎союзникам‏ ‎из ‎СА)‏ ‎— ‎нет ‎и ‎войны.‏ ‎

А‏ ‎про ‎то,‏ ‎какие ‎перспективы‏ ‎у ‎англосаксов ‎против ‎нас ‎в‏ ‎войне‏ ‎ядерной, ‎я‏ ‎в ‎этом‏ ‎блоге ‎уже ‎писал.