В контингенте моих подписчиков многие относятся к тем, кого я называю «тревожный тип».
Это не подтрунивание, не попытка заменить понимание и сопереживание наклеиванием ярлыка. Это, как правило, прекрасные люди.
Просто они полны тревог.
Это они без конца страдают от известий о том, что в нашем штабе одни дураки и украинцы вот-вот наделают достаточно беспилотников, чтобы нанести нам сокрушительное поражение.
Это они потребляют новомодные новости об абу-бандитах, которые штурмуют все лицензионные центры, чтобы закупить оружия, чтобы восстать и поработить нас в тылу, пока хохлы побеждают нас на фронте.
С другой стороны, они же являются зачастую преданными зрителями блога Е. Супера «Время вперёд» и читателями вашего покорного слуги.
Потому то они страдают и им нужно это страдание кем-то уврачевывать.
То есть они сначала эти самопоры прутся в похабные дома утех, где их бичуют специально выведенные для этого медиахохлы разных пород и национальностей, а потом им нужна анестезия, елей и тайное кремлёвское зелье сотворённое из дугинской бороды традиционных ценностей, хитрого плана Путина и других не имеющих аналогов специальных феноменов.
Включая котиков.
Они приходят за утешением будучи убеждены, что тут-то их утешат по высшему разряду опытные колдуны кремлеманты, жрецы-кремлеславы и почтенные аналитики-кремлеведы.
И отчасти они правы — он находят у нас много пригодного. Но не находят главного — полной уверенности, что все под контролем.
Потому что на свете нет никаких гарантий кроме Страшного Суда.
Не найдя же искомого, они впадают в отчаяние и обиду. Они чувствуют себя обманутыми, а моё спокойствие начинают объяснять жульничеством, оторванностью от реальности, лицемерием и другими «обидными» вещами.
Им так хочется прекратить свои постоянные страдания, что хочется просто перестать рассчитывать на хороший исход. И поэтому все что не позволяет их надежде угаснуть — их сердит.
Они так сердятся на нас, что начинают радоваться всему, что должно нас расстраивать — включая успехи неприятеля.
Почему это происходит?
Их подводит такое прекрасное качество как ответственность.
Эти люди пытаются честно предусмотреть будущие опасности, чтобы их предотвратить.
Наш мозг так устроен, что он распределяет получаемую информацию по степени важности. А самой важной информацией он считает ту, что сообщает нам об угрозах.
Для нашего предка куда важнее был запах медвежьих экскрементов чем запах земляники и волчий вой, нежели чириканье птички.
В условиях природы эта система работала нормально — усваивалась вся информация по очереди. Её было не так много.
Но в условиях информационного общества, когда не человек ищет знаний, а знания охотятся на человека подобно волку и медведю — это работает не так уж и безупречно.
Мир информационной войны — это информационным мир заполенный специально выведенными мутантами — хищными сплетнями, охотящимися на мозги вражеского населения.
И вот перед нами стоит итоговый продукт этого ландшафта — ответственный тревожный мужчина по принципам добросовестности покормивший своим сознанием с десяток хохлогиен и истекающий гневом как гноем.
Собственно гнев — это и есть гной из раны на гордости.
Именно поэтому хищная сплетня всегда норовит полоснуть именно по ней — по мужской, по национальной.
Именно поэтому так много напора на разницу в национальности на истории об изнасилованиях, на истории с участием детей. Именно поэтому так любят терзать спортсменов — они источники групповой репутации.
Тревожный русский мужчина — это прежде всего защитник. Его потребность — подтверждать этот статус. В историях с изнасилованиями и детьми он находит упрёк себе как мужчине, возложение на него вины, от которой нужно срочно избавиться — переложив её на кого-то другого кто действительно виноват, чтобы очистить свою репутацию.
Тревожный мужчина — хороший человек. Он многое делает для того, чтобы его таким считали и полагает, что он этого заслуживает.
Он переживает за имидж.
Потребность в одобрении — это нормальное человеческое. Мы живём в коллективах — одобрение и доверие это что делает наши связи прочными.
А значит это важный инструмент эффективного управления.
Управляй виной, репутацией, самооценкой — и ты будешь управлять страхом. А значит человеком.
В этом месте мне бы хотелось внезапно сделать странный финт и показать вам вот этого дедушку.
Это Исак Сирин (то есть сириец). Труды его дошли до нас на сирийском и арабском языках.
Этот человек много писал о тревогах и страхах, об их преодолении. Не думаю, что такой предмет трудов он выбрал по причине особой смелости. Мы всегда мастера в том, что у нас болит и чего нам не хватает.
За пятнадцать веков до Интернета преподобный писал:
«Страху всегда сопутствует сомнение, а сомнение сопровождается разысканием, а разыскание — принятыми способами, а принятые способы — знанием. И в самом исследовании и разыскании всегда познаются страх и сомнение, потому что не во всякое время во всем успевает знание, как показали мы прежде. Ибо нередко встречаются душе затруднительные стечения и столкновения обстоятельств и многие исполненные опасностей случаи, в которых вовсе не могут здесь сколько-нибудь помочь знание и способы мудрости. Но с другой стороны, в затруднениях, не отвратимых всеми силами и крайним пределом человеческого ведения, вера нимало не преодолевается ни одним из этих затруднений».
То есть мы в страхе начинаем собирать информацию, из которой наш мозг выделает как самую важную — самую тревожную.
Немаловажно помнить, что:
Невозможно найти такое знание, которое поможет успокоиться раз и навсегда.
Знание — не успокаивает. Знание не внушает уверенности. Знание требует проверки, подтверждения новыми знаниями, знание требует своего умножения.
Успокаивает и внушает уверенность — осознание своей компетентности. То есть вера в то, что ты сумеешь сделать все что возможно из того, что ты должен.
Компетентность — это вера и долг.
Чистое же знание без веры — ловушка, лабиринт наполненный охотящимися на твоё сознание чудовищами. Переплетение коридоров между Романом Олеговичем Носиковым и Евгением Александровичем Супером и, прости Господи, Подолякой, или вообще каким-нибудь канадским медиахохлом пишущим от имени русского ветерана войны на Донбассе о том как чеченцы все сбежали, расстреливали в спины срочников, а потом пришли таджики и всех жён и детей срочников изнасиловали.
Суета, сплетни и боязнь теней.
Знания не помогут тебе от внезапного теракта, от беспилотника, от ядерного удара.
Это не значит, что знания — вещь пустая и вредная.
Просто они не для этого. Они для того, чтобы знать, как действовать.
Но не для того, чтобы знать во имя чего.
Ответ на вопрос «во имя чего» — всегда находится за пределами знаний — в стране убеждений. Или как говорим мы христиане по старинке — веры.
Во имя чего мы живём и умираем — мы не можем знать. Мы можем на это надеяться. Сильно надеяться.
Страстно надеяться. Так страстно надеяться, что решить, что эта надежда — самое прекрасное что есть в нас — и тогда мы начинаем верить.
Впрочем, у каждого свой путь.
Кто-то просто внезапно принимает внутри себя решение ради чего он живёт и в чем его долг. Но это тоже не результат знания — это волевой акт, всегда связанный с самопожертвованием — посвящением себя чему-то: Светлому Будущему, Царству Небесному, Аллаху, Наташке из 9-го подъезда или пенсии в пятьсот евро.
Предупреждаю: в случае выбора последнего — каждые пятьсот евро проносимые мимо носа адепта — будут вызвать отчаяние и злобу, провоцировать приступы депрессии и неконтролируемой жестокости. Хохломорфизм.
В случае Наташки — хозяином вашей души будет всякий на кого эта Наташка посмотрит.
В общем чему себя посвятить — это вопрос амбиций.
Попытка себя никуда и никогда не инвестировать, ничему не посвятить по причине невероятной собственной ценности — приведёт к заплесневению и усыханию этого самого себя и бесконечному дрожанию за целостность и сохранность этого драгоценного себя. Бесконечным метаниям от алтаря к алтарю с придирчивым ощупыванием кумиров на предмет их достоинств, статей, материала изготовления с постепенным осознанием того, что алтари все больше похожи на прилавки старьёвщика.
Чтобы не быть бесконечной жертвой облав хищников-мозгоедов — нужно быть кем-то не зависит от их мнения, презрения, обвинения, насмешки. Кем-то кто не боится, что его назовут «степашкой» — человеком, который осознает и исполняет свой долг имеет свои собственные принципы и не намерен ими поступать в связи с мнениями и модами.
Что-то чему ты себя посвятил.
Отдай себя, чтобы за себя не трястись — тому, что тебя оценит, сохранит и приумножит.
Делу, убеждению, которое тебя достойно.
Пойми кто ты, найди свое место — и успокоишься в исполнении долга.
Любая неизвестность тревожит. А мы постоянно находимся в пространстве неизвестности, если находимся в истории, а не дезертируем из неё.
Преподобный Исак писал:
«когда этот страх бывает о теле, тогда делается сатанинским, …
Страх за тело бывает в людях настолько силен, что вследствие его нередко остаются они неспособными совершить что-либо достойное и подобающее чести. И когда на страх за тело приникнет страх за душу, тогда страх телесный изнемогает перед страхом душевным, как воск от силы пожигающего огня».
Страх за свою суть, страх предать её — освобождает от всех прочих страхов — страха оказаться лохом, показаться недостаточно мужественным.
Он решает все проблемы с имиджем.
Вера в Страшный Суд решает этот вопрос ещё более радикально. Но это не для всех.
Для этого надо быть членом клуба кающихся грешников.
Есть такой.
Vkontakte
Twitter
Одноклассники
