Колониальные приключения. Крейсер «Кенигсберг» в тропических водах

Первая ‎мировая‏ ‎— ‎это ‎окопы, ‎грязь ‎по‏ ‎колено, ‎многомесячные‏ ‎бои‏ ‎с ‎горами ‎трупов‏ ‎за ‎обладание‏ ‎парой ‎деревень ‎с ‎названиями‏ ‎типа‏ ‎Урин ‎сюр‏ ‎Мерде, ‎в‏ ‎общем, ‎груздь, ‎тлн ‎и ‎бзсхднст.‏ ‎Но‏ ‎вот ‎на‏ ‎периферии ‎главного‏ ‎фронта ‎часто ‎происходило ‎кое-что ‎пободрее.‏ ‎У‏ ‎немецкого‏ ‎крейсера ‎«Кенигсберг»‏ ‎вообще ‎получилась‏ ‎история, ‎как‏ ‎будто‏ ‎ее ‎специально‏ ‎для ‎приключенческого ‎романа ‎писали.

«Кенигсберг» ‎был‏ ‎вполне ‎современным‏ ‎легким‏ ‎крейсером, ‎к ‎началу‏ ‎войны ‎он‏ ‎успел ‎послужить ‎всего ‎несколько‏ ‎лет.‏ ‎В ‎боях‏ ‎не ‎бывал,‏ ‎и ‎вообще ‎использовался ‎в ‎основном‏ ‎для‏ ‎демонстрации ‎флага‏ ‎— ‎яхту‏ ‎кайзера ‎там ‎сопроводить, ‎на ‎церемонии‏ ‎красиво‏ ‎по‏ ‎акватории ‎пройти.‏ ‎Когда ‎его‏ ‎весной ‎1914‏ ‎года‏ ‎отправили ‎в‏ ‎колонии, ‎тоже ‎никто ‎не ‎думал,‏ ‎что ‎ему‏ ‎придется‏ ‎воевать. ‎Капитан ‎Макс‏ ‎Лооф ‎думал,‏ ‎что ‎ему ‎предстоит ‎развлекуха‏ ‎в‏ ‎тропиках, ‎так‏ ‎что ‎он‏ ‎даже ‎купил ‎себе ‎хорошее ‎охотничье‏ ‎ружье.‏ ‎Но ‎тут‏ ‎в ‎Сараево‏ ‎меткий ‎сербский ‎юноша ‎показал ‎великую‏ ‎силу‏ ‎короткоствола‏ ‎эрцгерцогу ‎Австрии,‏ ‎и ‎стало‏ ‎ясно, ‎что‏ ‎со‏ ‎дня ‎на‏ ‎день ‎может ‎начаться ‎война. ‎«Кенигсберг»‏ ‎тусовался ‎в‏ ‎районе‏ ‎немецких ‎колоний ‎на‏ ‎территории ‎нынешней‏ ‎Танзании, ‎в ‎гавани ‎Дар-эс-Салама.‏ ‎В‏ ‎случае ‎чего‏ ‎он ‎мог‏ ‎бы ‎постоять ‎за ‎себя ‎в‏ ‎поединке,‏ ‎но ‎единственный‏ ‎вариант ‎боя,‏ ‎который ‎ему ‎реально ‎светил ‎—‏ ‎это‏ ‎«ты‏ ‎приходи ‎один,‏ ‎мы ‎тоже‏ ‎придем ‎одни».‏ ‎Единственный‏ ‎вариант ‎был‏ ‎— ‎уходить ‎в ‎рейд. ‎Лооф‏ ‎быстро ‎прикинул,‏ ‎что‏ ‎ему ‎делать, ‎набил‏ ‎корабль ‎провиантом‏ ‎и ‎топливом, ‎прихватил ‎с‏ ‎собой‏ ‎торговое ‎судно‏ ‎«Сомали» ‎в‏ ‎роли ‎угольщика, ‎резво ‎стартовал ‎из‏ ‎гавани‏ ‎— ‎и‏ ‎обнаружил ‎себя‏ ‎в ‎обществе ‎сразу ‎трех ‎британских‏ ‎«одноклассников»,‏ ‎лучше‏ ‎вооруженных ‎вдобавок.‏ ‎Война ‎еще‏ ‎не ‎началась,‏ ‎но‏ ‎что ‎от‏ ‎англичан ‎лучше ‎держаться ‎подальше, ‎немцы‏ ‎уже ‎понимали.‏ ‎На‏ ‎счастье ‎Лоофа, ‎поднялся‏ ‎тропический ‎шквал,‏ ‎и ‎«Кенигсберг» ‎с ‎«Сомали»‏ ‎нырнули‏ ‎в ‎него.‏ ‎Поймать ‎«Кенигсберг»‏ ‎сходу ‎не ‎вышло.

Немцы ‎оторвались, ‎но‏ ‎встал‏ ‎вопрос, ‎что‏ ‎делать ‎дальше.‏ ‎5 ‎августа ‎на ‎борту ‎приняли‏ ‎телеграмму,‏ ‎дескать,‏ ‎война ‎началась.‏ ‎Вопрос ‎о‏ ‎том, ‎возвращаться‏ ‎ли‏ ‎в ‎Дар-эс-Салам,‏ ‎даже ‎не ‎стоял ‎— ‎было‏ ‎понятно, ‎что‏ ‎там‏ ‎толпа ‎англичан ‎со‏ ‎здоровенными ‎стволами.‏ ‎Вскоре ‎британцы ‎действительно ‎явились‏ ‎в‏ ‎гавань, ‎утопили‏ ‎пароходики, ‎найденные‏ ‎там, ‎расстреляли ‎порт ‎и ‎удалились‏ ‎с‏ ‎чувством ‎хорошо‏ ‎выполненного ‎долга‏ ‎и ‎глубокого ‎удовлетворения. ‎Но, ‎в‏ ‎общем,‏ ‎Лооф‏ ‎и ‎сам‏ ‎понимал, ‎что‏ ‎домой ‎ему‏ ‎нельзя.

Пиратская‏ ‎романтика

Между ‎тем,‏ ‎одиночество ‎«Кенигсберга» ‎началось ‎с ‎приятного.‏ ‎Навстречу ‎ему‏ ‎попался‏ ‎английский ‎пароход ‎«Винчестер»‏ ‎с ‎характерно‏ ‎английским ‎грузом ‎— ‎тысячами‏ ‎тонн‏ ‎чая. ‎Чай‏ ‎Лооф ‎утопил,‏ ‎а ‎корабельную ‎кассу ‎спас ‎от‏ ‎превратностей‏ ‎войны. ‎Надо‏ ‎сказать, ‎«Винчестер»‏ ‎с ‎грузом ‎был ‎дорогой, ‎он‏ ‎стоил‏ ‎как‏ ‎сам ‎«Кенигсберг»,‏ ‎так ‎что‏ ‎рейдерство ‎себя‏ ‎уже‏ ‎окупило. ‎Но‏ ‎все ‎только ‎начиналось. ‎«Кенигсберг» ‎ходил‏ ‎дозором ‎вдоль‏ ‎восточного‏ ‎побережья ‎Африки, ‎иский,‏ ‎кого ‎б‏ ‎еще ‎пожрати, ‎а ‎кроме‏ ‎того,‏ ‎Лооф ‎искал‏ ‎новую ‎гавань.‏ ‎И ‎здесь ‎у ‎него ‎был‏ ‎козырь,‏ ‎о ‎существовании‏ ‎которого ‎англичане‏ ‎просто ‎не ‎знали.

Дело ‎в ‎том,‏ ‎что‏ ‎на‏ ‎тот ‎момент‏ ‎очертания ‎восточных‏ ‎берегов ‎Африки‏ ‎были‏ ‎известны ‎довольно‏ ‎приблизительно. ‎То ‎есть, ‎что ‎вот‏ ‎тут ‎океан,‏ ‎а‏ ‎там ‎уже ‎нет,‏ ‎это ‎все‏ ‎знали, ‎но ‎вот ‎с‏ ‎конкретными‏ ‎бухтами, ‎рифами‏ ‎и ‎мелями‏ ‎все ‎обстояло ‎намного ‎сложнее. ‎Немцы‏ ‎по‏ ‎этой ‎части‏ ‎продвинулись ‎дальше‏ ‎стран ‎Антанты, ‎и ‎у ‎Лоофа‏ ‎на‏ ‎руках‏ ‎имелся ‎бесценный‏ ‎артефакт ‎—‏ ‎подробная ‎карта‏ ‎прибрежной‏ ‎зоны ‎в‏ ‎этих ‎краях. ‎В ‎частности, ‎он‏ ‎обратил ‎внимание‏ ‎на‏ ‎реку ‎Руфиджи, ‎километрах‏ ‎в ‎200‏ ‎южнее ‎Дар-эс-Салама, ‎впадающую ‎в‏ ‎Индийский‏ ‎океан ‎напротив‏ ‎острова ‎с‏ ‎чудным ‎названием ‎Мафия. ‎Эта ‎река,‏ ‎она‏ ‎не ‎то‏ ‎чтоб ‎какая-то‏ ‎огромная, ‎средний ‎расход ‎воды ‎там‏ ‎примерно‏ ‎как‏ ‎у ‎Вислы.‏ ‎Но ‎у‏ ‎нее ‎здоровенная‏ ‎дельта,‏ ‎65 ‎км‏ ‎в ‎ширину, ‎больших ‎рукавов ‎с‏ ‎дюжину, ‎и‏ ‎некоторые‏ ‎из ‎них ‎еще‏ ‎и ‎судоходные.‏ ‎Причем ‎берега ‎— ‎это‏ ‎плотные,‏ ‎тянущиеся ‎на‏ ‎много ‎километров‏ ‎во ‎все ‎стороны ‎мангровые ‎джунгли.‏ ‎«Кенигсберг»‏ ‎корабль ‎все-таки‏ ‎не ‎очень‏ ‎крупный, ‎мачту ‎лианами ‎обмотай ‎да‏ ‎сиди‏ ‎себе,‏ ‎найти ‎его‏ ‎там ‎можно‏ ‎только ‎если‏ ‎четко‏ ‎знать, ‎кого‏ ‎и ‎где ‎ты ‎ищешь.

В ‎общем,‏ ‎3 ‎сентября‏ ‎«Кенигсберг»‏ ‎и ‎«Сомали» ‎зашли‏ ‎в ‎дельту‏ ‎Руфиджи. ‎Цивилизация ‎там ‎была‏ ‎представлена‏ ‎колониальным ‎таможенным‏ ‎постом ‎на‏ ‎полтора ‎сонных ‎чиновника ‎да ‎деревней‏ ‎с‏ ‎местными ‎неграми.‏ ‎О ‎гостеприимстве‏ ‎говорить ‎особо ‎не ‎приходилось. ‎Плюс‏ ‎много‏ ‎в‏ ‎тени, ‎краска‏ ‎плавится ‎от‏ ‎жары, ‎во‏ ‎внутренних‏ ‎помещениях ‎спать‏ ‎невозможно, ‎но ‎снаружи ‎тоже ‎проблемы‏ ‎— ‎москиты,‏ ‎мелкие‏ ‎агрессивные ‎хищные ‎рыбки…‏ ‎Матросики ‎первое‏ ‎время ‎пытались ‎спасаться ‎от‏ ‎жары‏ ‎купаниями, ‎несмотря‏ ‎на ‎рыбок,‏ ‎но ‎потом ‎одному ‎откусил ‎ногу‏ ‎крокодил,‏ ‎поэтому ‎водные‏ ‎процедуры ‎пришлось‏ ‎свернуть. ‎Аборигены, ‎кстати, ‎изначально ‎считали,‏ ‎что‏ ‎те,‏ ‎кто ‎лезет‏ ‎в ‎Руфиджи‏ ‎купаться ‎—‏ ‎идиоты.

Лооф‏ ‎времени ‎зря‏ ‎не ‎терял. ‎Крейсеру ‎устроили ‎мелкий‏ ‎ремонт, ‎на‏ ‎выходе‏ ‎из ‎дельты ‎посадили‏ ‎наблюдателей, ‎заодно‏ ‎подремонтировали ‎причал. ‎Пока ‎шли‏ ‎все‏ ‎эти ‎работы,‏ ‎вдоль ‎берега‏ ‎прогулочных ‎ходом ‎прошел ‎британский ‎крейсер,‏ ‎один‏ ‎из ‎посланных‏ ‎ловить ‎«Кенигсберг».‏ ‎Лооф ‎и ‎сам ‎собирался ‎нанести‏ ‎супостату‏ ‎визит‏ ‎вежливости. ‎19‏ ‎сентября ‎«Кенигсберг»‏ ‎вышел ‎в‏ ‎океан.

Путь‏ ‎его ‎лежал‏ ‎к ‎порту ‎Занзибар, ‎севернее ‎Дар-эс-Салама.‏ ‎Там ‎спокойно‏ ‎стоял‏ ‎крейсер ‎«Пегас», ‎один‏ ‎из ‎трех,‏ ‎от ‎кого ‎«Кениг» ‎убегал‏ ‎перед‏ ‎самым ‎началом‏ ‎войны. ‎У‏ ‎«Пегаса» ‎из-за ‎скверного ‎угля ‎засорились‏ ‎топки,‏ ‎и ‎он‏ ‎стоял ‎на‏ ‎«техобслуживании». ‎«Кенигсберга» ‎капитан ‎Инглз ‎не‏ ‎опасался:‏ ‎методом‏ ‎исключения ‎британцы‏ ‎решили, ‎что‏ ‎раз ‎они‏ ‎его‏ ‎не ‎нашли‏ ‎у ‎побережья, ‎значит, ‎немцы ‎учесали‏ ‎куда-то ‎на‏ ‎восток,‏ ‎в ‎глубину ‎Индийского‏ ‎океана.

Тихим ‎рассветом‏ ‎«Кениг» ‎прокрался ‎в ‎бухту‏ ‎Занзибара‏ ‎яко ‎Фредди‏ ‎Крюгер ‎в‏ ‎предутренние ‎сны ‎восьмиклассницы, ‎и ‎открыл‏ ‎огонь.‏ ‎Позднее ‎рассказывали‏ ‎про ‎геройский‏ ‎бой, ‎как ‎«Пегас» ‎изо ‎всех‏ ‎сил‏ ‎превозмогал,‏ ‎про ‎лейтенанта,‏ ‎которому ‎оторвало‏ ‎ноги, ‎а‏ ‎он‏ ‎только ‎кричал‏ ‎«Мочи ‎козлов!» ‎и ‎умер, ‎отважно‏ ‎куря ‎сигару…‏ ‎Реальность‏ ‎была ‎гораздо ‎прозаичнее.‏ ‎«Кенигсберг» ‎разобрался‏ ‎со ‎злосчастным ‎«Пегасом» ‎быстрее,‏ ‎чем‏ ‎Распутин ‎управился‏ ‎бы ‎с‏ ‎Моникой ‎Левински. ‎После ‎недолгого ‎боя‏ ‎на‏ ‎британце ‎выбросили‏ ‎белый ‎флаг,‏ ‎которого ‎немцы ‎просто ‎не ‎разглядели‏ ‎в‏ ‎дыму.‏ ‎Четверть ‎часа‏ ‎спустя ‎немцы‏ ‎уходили ‎с‏ ‎тымчуком‏ ‎собственных ‎потерь,‏ ‎а ‎команда ‎«Пегаса» ‎пыталась ‎бороться‏ ‎за ‎живучесть,‏ ‎впрочем,‏ ‎без ‎малейшего ‎успеха‏ ‎— ‎корабль‏ ‎вскоре ‎перевернулся ‎и ‎утонул‏ ‎совсем.

Примечание‏ ‎Алексея ‎Куприянова:

«Кёнигсберг»‏ ‎открыл ‎огонь‏ ‎в ‎05.10, ‎«Пегасус» ‎получил ‎три‏ ‎залпа,‏ ‎прежде ‎чем‏ ‎начал ‎отвечать,‏ ‎но ‎через ‎8 ‎минут ‎его‏ ‎орудия‏ ‎были‏ ‎разбиты, ‎и‏ ‎Инглз ‎распорядился‏ ‎поднять ‎белый‏ ‎флаг.‏ ‎Его ‎заметил‏ ‎артиллерийский ‎офицер ‎«Кёнингсберга» ‎лейтенант ‎Апель,‏ ‎сообщивший ‎об‏ ‎этом‏ ‎Лоофу. ‎В ‎05.25‏ ‎«Кёнигсберг» ‎прекратил‏ ‎огонь, ‎в ‎05.35 ‎возобновил,‏ ‎так‏ ‎как ‎Лооф‏ ‎за ‎дымом‏ ‎так ‎и ‎не ‎увидел ‎флага,‏ ‎в‏ ‎05.50 ‎прекратил‏ ‎окончательно, ‎когда‏ ‎Лооф ‎его ‎наконец ‎разглядел. ‎В‏ ‎общей‏ ‎сложности‏ ‎«Пегасус» ‎выпустил‏ ‎50 ‎снарядов,‏ ‎из ‎которых‏ ‎ни‏ ‎один ‎не‏ ‎попал, ‎«Кёнигсберг» ‎— ‎276, ‎включая‏ ‎те, ‎что‏ ‎потратил‏ ‎на ‎безрезультатный ‎обстрел‏ ‎радиомачты.

Англичане ‎сделали‏ ‎хорошую ‎мину ‎и ‎подали‏ ‎своей‏ ‎публике ‎героический‏ ‎сюжет, ‎потому‏ ‎что ‎рассказ ‎о ‎том, ‎как‏ ‎британский‏ ‎боевой ‎корабль‏ ‎поднял ‎белый‏ ‎флаг ‎перед ‎равным ‎по ‎классу‏ ‎противником‏ ‎—‏ ‎это ‎не‏ ‎та, ‎история,‏ ‎которую ‎хотели‏ ‎бы‏ ‎услышать ‎соотечественники.‏ ‎Но ‎капитан ‎Инглз ‎после ‎этого‏ ‎пердюмонокля ‎был‏ ‎назначен‏ ‎на ‎почетную ‎должность‏ ‎командующего ‎береговой‏ ‎обороной ‎Занзибара.

Примечание ‎Алексея ‎Куприянова:

Инглз‏ ‎действительно‏ ‎был ‎назначен‏ ‎командующим ‎береговой‏ ‎обороной ‎Занзибара, ‎но ‎в ‎1919‏ ‎г.‏ ‎вернулся ‎в‏ ‎Англию, ‎где‏ ‎был ‎назначен ‎командиром ‎додредноута ‎Albemarle.‏ ‎В‏ ‎том‏ ‎же ‎году‏ ‎он ‎в‏ ‎соответствии ‎с‏ ‎распоряжением‏ ‎Адмиралтейства ‎вернулся‏ ‎в ‎Дар-эс-Салам, ‎где ‎в ‎течение‏ ‎двух ‎последующих‏ ‎лет‏ ‎занимался ‎расчисткой ‎гавани.‏ ‎В ‎1921‏ ‎году ‎в ‎связи ‎с‏ ‎окончанием‏ ‎войны ‎вышел‏ ‎в ‎отставку‏ ‎в ‎звании ‎кэптена ‎по ‎собственному‏ ‎желанию‏ ‎в ‎возрасте‏ ‎46 ‎лет.‏ ‎Остаток ‎жизни ‎до ‎смерти ‎в‏ ‎1934‏ ‎г.‏ ‎он ‎провел‏ ‎в ‎Дар-эс-Саламе,‏ ‎причем, ‎как‏ ‎верно‏ ‎отмечено ‎в‏ ‎статье, ‎по ‎иронии ‎судьбы ‎сколотил‏ ‎себе ‎небольшое‏ ‎состояние‏ ‎на ‎подъеме ‎и‏ ‎продаже ‎цветмета‏ ‎с ‎«Кёнигсберга». ‎В ‎общем,‏ ‎нет,‏ ‎Адмиралтейство, ‎конечно,‏ ‎хвалить ‎никого‏ ‎не ‎стало, ‎но ‎и ‎под‏ ‎суд‏ ‎его ‎не‏ ‎отдало, ‎сочтя,‏ ‎что ‎шансов ‎выиграть ‎бой ‎в‏ ‎этих‏ ‎условиях‏ ‎у ‎него‏ ‎не ‎было.

Однако‏ ‎теперь ‎перед‏ ‎Лоофом‏ ‎возникли ‎новые‏ ‎затруднения. ‎«Кенигсберг», ‎как ‎внезапно ‎выяснилось,‏ ‎требовал ‎ремонта.‏ ‎Чинить‏ ‎требовалось ‎котел ‎и‏ ‎клапаны ‎паропровода.‏ ‎Починиться ‎можно ‎было ‎в‏ ‎Дар-эс-Саламе,‏ ‎но ‎идти‏ ‎туда ‎морем‏ ‎означало ‎совершить ‎утонченное ‎самоубийство ‎—‏ ‎с‏ ‎поломками, ‎да‏ ‎на ‎стаю‏ ‎английских ‎крейсеров, ‎которые ‎теперь ‎рыскали‏ ‎вдоль‏ ‎всего‏ ‎побережья… ‎Выход‏ ‎нашел ‎капитан-лейтенант‏ ‎Шенфельд. ‎Каплей‏ ‎до‏ ‎войны ‎был‏ ‎плантатором, ‎и ‎ему ‎пришла ‎самая‏ ‎естественная ‎идея.‏ ‎Немцы‏ ‎мобилизовали ‎несколько ‎сот‏ ‎окрестных ‎негров,‏ ‎соорудили ‎(их ‎же ‎силами)‏ ‎деревянные‏ ‎полозья, ‎запрягли‏ ‎мобилизованных ‎негров‏ ‎и ‎за ‎месяц ‎оттарабанили ‎нужные‏ ‎агрегаты‏ ‎сначала ‎в‏ ‎Дар-эс-Салам, ‎а‏ ‎потом ‎назад ‎по ‎суше. ‎120‏ ‎километров,‏ ‎между‏ ‎прочим.

Употребив ‎туземцев‏ ‎в ‎работы,‏ ‎Лооф ‎стал‏ ‎было‏ ‎готовить ‎англичанам‏ ‎новые ‎кузели, ‎но ‎те ‎все-таки‏ ‎показали, ‎что‏ ‎в‏ ‎этой ‎истории ‎они‏ ‎не ‎только‏ ‎фон ‎для ‎клуба ‎веселых‏ ‎и‏ ‎находчивых ‎кайзеровских‏ ‎корсаров.

На ‎берегу‏ ‎очень ‎тихой ‎реки

Пока ‎негры ‎под‏ ‎разудалое‏ ‎«Арбайтен!» ‎тащат‏ ‎на ‎себе‏ ‎полезные ‎железяки. ‎Пока ‎наблюдатели ‎в‏ ‎дельте‏ ‎скучают,‏ ‎звереют ‎от‏ ‎жары ‎и‏ ‎отмахиваются ‎от‏ ‎москитов.‏ ‎Пока ‎английские‏ ‎крейсера, ‎неуклонно ‎стервенея, ‎в ‎десятый‏ ‎раз ‎проходят‏ ‎мимо‏ ‎дельты ‎Руфиджи, ‎скользя‏ ‎взглядом ‎по‏ ‎мангровым ‎зарослям. ‎В ‎маленький‏ ‎порт‏ ‎Линди ‎на‏ ‎юге ‎современной‏ ‎Танзании ‎идет ‎немецкий ‎буксирчик ‎«Президент»‏ ‎под‏ ‎флагом ‎Красного‏ ‎Креста. ‎Но‏ ‎по ‎дороге ‎его ‎встречает ‎крейсер‏ ‎Его‏ ‎Величества‏ ‎«Чатэм». ‎Это‏ ‎Первая ‎мировая,‏ ‎красный ‎крест‏ ‎уважают,‏ ‎стачивать ‎капитану‏ ‎зубы ‎напильником ‎никто ‎не ‎собирается.‏ ‎Но ‎обыскать‏ ‎судно‏ ‎— ‎законное ‎право.‏ ‎Лейтенант ‎Хенсон‏ ‎лениво ‎перебирает ‎бумаги, ‎и‏ ‎тут‏ ‎натыкается ‎на‏ ‎документ, ‎в‏ ‎котором… ‎о, ‎факинн ‎шит… ‎значится‏ ‎получение‏ ‎500 ‎тонн‏ ‎угля ‎крейсером‏ ‎«Кенигсберг». ‎Мало ‎того, ‎там ‎указано‏ ‎место‏ ‎погрузки-выгрузки‏ ‎— ‎деревня‏ ‎с ‎неблагозвучным‏ ‎названием ‎Ссалале.‏ ‎Хенсон‏ ‎сделал ‎вид,‏ ‎что ‎ничего ‎особенного ‎не ‎заметил,‏ ‎но ‎название‏ ‎запомнил,‏ ‎и ‎спросил ‎у‏ ‎капитана ‎«Президента»‏ ‎судовые ‎карты. ‎На ‎карте‏ ‎он‏ ‎нашел ‎это‏ ‎самое ‎Ссалале‏ ‎— ‎в ‎дельте ‎Руфиджи. ‎«Президент»,‏ ‎когда‏ ‎он ‎не‏ ‎работал ‎госпитальным‏ ‎судном, ‎таскал ‎уголек ‎для ‎сычующего‏ ‎на‏ ‎Руфиджи‏ ‎Лоофа. ‎Но‏ ‎как ‎истый‏ ‎немец, ‎капитан‏ ‎«Президента»‏ ‎сохранил ‎все‏ ‎документики-расписочки. ‎Лейтенант ‎Хенсон ‎попрощался ‎с‏ ‎экипажем ‎«Президента»‏ ‎и‏ ‎стараясь ‎не ‎прыгать‏ ‎и ‎не‏ ‎вопить ‎во ‎всю ‎глотку,‏ ‎помчался‏ ‎на ‎родной‏ ‎«Чатэм».

В ‎начале‏ ‎ноября ‎перед ‎дельтой ‎Руфиджи ‎собралась‏ ‎целая‏ ‎делегация ‎под‏ ‎командой ‎капитана‏ ‎«Чатэма» ‎Сиднея ‎Друри-Лоу, ‎в ‎лице‏ ‎крейсеров‏ ‎«Чатэм»,‏ ‎«Веймут» ‎и‏ ‎«Дартмут». ‎Каждый‏ ‎нес ‎152-мм‏ ‎пушки,‏ ‎при ‎том,‏ ‎что ‎у ‎«Кенига» ‎главный ‎калибр‏ ‎— ‎105‏ ‎мм.‏ ‎Так ‎что ‎даже‏ ‎поодиночке ‎они‏ ‎были ‎сильнее, ‎а ‎уж‏ ‎втроем‏ ‎этот ‎«Плавучий‏ ‎Капут» ‎они‏ ‎бы ‎просто ‎растерзали. ‎Но… ‎Э…‏ ‎Джентльмены,‏ ‎а ‎как‏ ‎его ‎из‏ ‎дельты-то ‎достать? ‎Загнать ‎в ‎протоки‏ ‎крейсера‏ ‎—‏ ‎это ‎рулетка:‏ ‎так ‎недолго‏ ‎и ‎на‏ ‎мель‏ ‎сесть ‎всей‏ ‎толпой ‎на ‎радость ‎окрестным ‎крокодилам.‏ ‎Десант ‎высадить?‏ ‎Ну,‏ ‎допустим, ‎продерется ‎он‏ ‎сквозь ‎мангры‏ ‎— ‎и ‎чего? ‎Из‏ ‎револьверов‏ ‎пулять ‎по‏ ‎крейсеру?

Британцы ‎сумели‏ ‎прямо ‎поверх ‎джунглей ‎влепить ‎несколько‏ ‎снарядов‏ ‎в ‎угольщик‏ ‎«Сомали» ‎и‏ ‎утопить ‎его, ‎но ‎«Кенигсберг» ‎дождался‏ ‎прилива‏ ‎и‏ ‎ушел ‎чуть‏ ‎глубже. ‎Где‏ ‎среди ‎этих‏ ‎зарослей‏ ‎его ‎было‏ ‎искать, ‎совершенно ‎непонятно. ‎Снаряды ‎летят‏ ‎над ‎джунглями,‏ ‎плюхаются‏ ‎в ‎воду. ‎Недолет?‏ ‎Перелет? ‎А‏ ‎хрен ‎пойми, ‎не ‎видно‏ ‎ж‏ ‎ничего. ‎Англичане‏ ‎попробовали ‎втащить‏ ‎в ‎дельту ‎небольшой ‎катер ‎с‏ ‎торпедами‏ ‎на ‎борту,‏ ‎и ‎тут‏ ‎оказалось, ‎что ‎Лооф ‎успел ‎выставить‏ ‎на‏ ‎берегу‏ ‎не ‎только‏ ‎наблюдателей, ‎но‏ ‎и ‎мелкокалиберные‏ ‎орудия:‏ ‎катер ‎подбили.‏ ‎Тогда ‎на ‎«Кенигсберг» ‎пробовали ‎наслать‏ ‎высокотехнологичные ‎фанерные‏ ‎еропланы.‏ ‎Там ‎на ‎островке‏ ‎неподалеку ‎жил‏ ‎человек ‎по ‎имени ‎Деннис‏ ‎Катлер,‏ ‎у ‎которого‏ ‎было ‎два‏ ‎гидросамолета. ‎Его ‎мобилизовали ‎вместе ‎с‏ ‎гидропланами,‏ ‎Катлер ‎честно‏ ‎полетел ‎на‏ ‎разведку, ‎несколько ‎раз ‎летал, ‎уханькал‏ ‎один‏ ‎из‏ ‎самолетов, ‎и‏ ‎даже ‎нашел‏ ‎«Кенигсберг». ‎Но‏ ‎во‏ ‎время ‎доразведки‏ ‎второй ‎гидроплан ‎сломался ‎прям ‎в‏ ‎воздухе, ‎и‏ ‎пошел‏ ‎на ‎вынужденную. ‎Катлер‏ ‎остался ‎живой,‏ ‎но ‎попал ‎в ‎плен.

С‏ ‎одной‏ ‎стороны, ‎немцам‏ ‎в ‎дельте‏ ‎тоже ‎кюхельбекерно ‎и ‎тошно: ‎выйти‏ ‎невозможно,‏ ‎остается ‎сидеть,‏ ‎мучиться ‎малярией‏ ‎и ‎рассказывать ‎похабные ‎анекдоты ‎крокодилам.‏ ‎С‏ ‎другой‏ ‎— ‎а‏ ‎что ‎еще-то‏ ‎надо: ‎три‏ ‎более‏ ‎мощных ‎крейсера‏ ‎стоят ‎снаружи, ‎не ‎занятые ‎ничем‏ ‎кроме ‎криков‏ ‎«Выходи,‏ ‎биться ‎будем!» ‎Это,‏ ‎кстати, ‎я‏ ‎грубо ‎рассказываю, ‎но ‎обмен‏ ‎радиограммами‏ ‎реально ‎был.‏ ‎На ‎Рождество‏ ‎Друри-Лоу ‎отправил ‎радиограмму:

«Крейсеру ‎„Кенигсберг“. ‎Поздравляем‏ ‎с‏ ‎Рождеством. ‎Желаем‏ ‎счастья ‎и‏ ‎всего ‎наилучшего ‎в ‎новом ‎году.‏ ‎Надеемся‏ ‎на‏ ‎скорую ‎встречу». Лооф‏ ‎ответил: «Спасибо. ‎Вам‏ ‎того ‎же.‏ ‎Если‏ ‎кто-то ‎хочет‏ ‎видеть ‎меня, ‎я ‎всегда ‎дома».

Британцы‏ ‎попытались ‎занять‏ ‎посты‏ ‎немцев ‎у ‎входа‏ ‎в ‎дельту,‏ ‎посадили ‎десант ‎на ‎трофейный‏ ‎немецкий‏ ‎буксир, ‎а‏ ‎сам ‎буксир‏ ‎довооружили. ‎Но ‎эта ‎затея ‎кончилась‏ ‎маленькой‏ ‎катастрофой: ‎кораблик‏ ‎получил ‎несколько‏ ‎попаданий, ‎выбросился ‎на ‎мель, ‎десантники‏ ‎попали‏ ‎в‏ ‎плен, ‎а‏ ‎пушки ‎немцы‏ ‎утащили. ‎Англичане‏ ‎привели‏ ‎к ‎Руфиджи‏ ‎броненосец ‎с ‎огромными ‎слонобоями ‎305-го‏ ‎калибра ‎—‏ ‎но‏ ‎толку-то. ‎Все ‎равно‏ ‎непонятно, ‎где‏ ‎там ‎«Кенигсберг» ‎среди ‎проток‏ ‎прячется,‏ ‎попасть ‎в‏ ‎него ‎можно‏ ‎разве ‎что ‎случайно. ‎Разве ‎что‏ ‎фонтаны‏ ‎воды ‎получились‏ ‎более ‎впечатляющими.

Наконец,‏ ‎полууспехом ‎закончилась ‎миссия ‎Петера ‎Преториуса.‏ ‎Это‏ ‎знаменитый‏ ‎охотник, ‎который‏ ‎в ‎тех‏ ‎краях ‎бывал‏ ‎и‏ ‎ранее. ‎Британцы‏ ‎использовали ‎его ‎как ‎агента. ‎Преториус‏ ‎оделся ‎туземным‏ ‎торговцем,‏ ‎и ‎на ‎лодочке‏ ‎сплавал ‎к‏ ‎«Кенигсбергу», ‎благо, ‎там ‎таких‏ ‎аборигенов‏ ‎было ‎много.‏ ‎Преториус ‎подобрался‏ ‎близко, ‎можно ‎сказать, ‎руками ‎пощупал.‏ ‎Главным‏ ‎его ‎успехом‏ ‎был ‎подслушанный‏ ‎разговор ‎— ‎из ‎него ‎следовало,‏ ‎что‏ ‎на‏ ‎«Кенигсберге» ‎ждут‏ ‎прорыва ‎к‏ ‎нему ‎угольщика.‏ ‎И‏ ‎это ‎была‏ ‎чистая ‎правда.

Датчане ‎и ‎бразильцы

Немцы ‎все-таки‏ ‎решили ‎попробовать‏ ‎достать‏ ‎«Кенигсберг» ‎из ‎устья.‏ ‎Главной ‎его‏ ‎проблемой ‎была ‎нехватка ‎угля‏ ‎—‏ ‎на ‎«Сомали»‏ ‎утонуло ‎аж‏ ‎800 ‎тонн. ‎Немцы ‎решили ‎устранить‏ ‎проблему‏ ‎абсолютно ‎шпионско-авантюрным‏ ‎образом. ‎Они‏ ‎взяли ‎британский ‎же ‎пароход, ‎который‏ ‎в‏ ‎начале‏ ‎войны ‎оказался‏ ‎в ‎немецком‏ ‎порту ‎и‏ ‎был‏ ‎захвачен, ‎подняли‏ ‎датский ‎флаг, ‎собрали ‎команду ‎из‏ ‎уроженцев ‎Шлезвига,‏ ‎где‏ ‎многие ‎по-датски ‎говорят,‏ ‎документы ‎оформили‏ ‎на ‎датском, ‎уложили ‎в‏ ‎трюм‏ ‎уголь ‎и‏ ‎снаряды, ‎заодно‏ ‎винтовки ‎и ‎боеприпасы ‎для ‎немецких‏ ‎сухопутчиков,‏ ‎которые ‎в‏ ‎это ‎время‏ ‎геройствовали ‎на ‎африканском ‎континенте, ‎накидали‏ ‎сверху‏ ‎строительного‏ ‎леса, ‎и‏ ‎отправили ‎в‏ ‎Африку.

Какая ‎досада‏ ‎—‏ ‎радиограмму ‎с‏ ‎«датчанина» ‎перехватила ‎французская ‎радиостанция ‎на‏ ‎Мадагаскаре! ‎В‏ ‎итоге‏ ‎«датчан» ‎перехватили ‎и‏ ‎обстреляли. ‎Пароход‏ ‎выбросился ‎на ‎берег. ‎Но‏ ‎удача‏ ‎тетка ‎рыжая,‏ ‎у ‎крейсера,‏ ‎гнавшегося ‎за ‎фальш-викингами ‎прямо ‎по‏ ‎дороге‏ ‎вырубилась ‎машина.‏ ‎К ‎тому‏ ‎же, ‎немцы ‎имитировали ‎пожар ‎—‏ ‎подожгли‏ ‎деревяшки,‏ ‎наваленные ‎на‏ ‎палубе. ‎Так‏ ‎что ‎англичане‏ ‎решили,‏ ‎что ‎все,‏ ‎можно ‎рапортовать ‎об ‎успехе, ‎и‏ ‎кое-как ‎уковыляли‏ ‎на‏ ‎оставшемся ‎«движке». ‎Когда‏ ‎немцы ‎поняли,‏ ‎что ‎англичане ‎уходят, ‎они‏ ‎бросились‏ ‎тушить ‎бревна‏ ‎и ‎в‏ ‎итоге ‎спасли ‎значительную ‎часть ‎груза.‏ ‎Но‏ ‎1600 ‎тонн‏ ‎угля ‎для‏ ‎«Кенигсберга» ‎уже ‎никуда ‎не ‎прибыли.

Между‏ ‎тем,‏ ‎на‏ ‎дворе ‎давно‏ ‎стоял ‎1915‏ ‎год. ‎Осада‏ ‎дельты‏ ‎Руфиджи ‎затягивалась‏ ‎просто ‎до ‎неприличия. ‎И ‎тут‏ ‎англичане ‎наконец‏ ‎придумали,‏ ‎как ‎им ‎добыть‏ ‎«Кенигсберг».

До ‎войны‏ ‎в ‎Британии ‎строилось ‎несколько‏ ‎речных‏ ‎мониторов. ‎Их‏ ‎у ‎островитян‏ ‎заказала ‎Бразилия, ‎у ‎которой ‎внутри‏ ‎циклопическая‏ ‎Амазонка. ‎Но‏ ‎по ‎дороге‏ ‎бразильцы ‎не ‎осилили ‎оплачивать ‎достройку,‏ ‎и‏ ‎мониторы‏ ‎купило ‎правительство‏ ‎Британии. ‎Их‏ ‎назвали ‎«Мерси»‏ ‎и‏ ‎«Северн». ‎Кораблики‏ ‎были ‎не ‎очень ‎мореходные, ‎но‏ ‎вот ‎с‏ ‎вооружением‏ ‎все ‎было ‎окей‏ ‎и ‎еще‏ ‎лучше ‎— ‎152-мм ‎пушки‏ ‎в‏ ‎качестве ‎основного‏ ‎довода. ‎Но‏ ‎что ‎с ‎ними ‎делать ‎в‏ ‎Европе,‏ ‎было ‎не‏ ‎очень ‎понятно.‏ ‎Теперь ‎вот ‎им ‎придумали ‎задачу.‏ ‎Кроме‏ ‎«речных‏ ‎броненосцев» ‎послали‏ ‎новые ‎самолеты-корректировщики.

Противопоставить‏ ‎им ‎Лооф‏ ‎ничего‏ ‎толком ‎не‏ ‎мог, ‎разве ‎что ‎пристреляться ‎к‏ ‎наиболее ‎вероятным‏ ‎местам‏ ‎появления ‎супостата. ‎Тащить‏ ‎мониторы ‎к‏ ‎Руфиджи ‎пришлось ‎долго, ‎так‏ ‎что‏ ‎финальный ‎штурм‏ ‎дельты ‎начался‏ ‎только ‎6 ‎июля ‎1915 ‎года.‏ ‎Да,‏ ‎да, ‎с‏ ‎момента ‎начала‏ ‎войны ‎прошло ‎11 ‎месяцев.

Мониторы ‎медленно‏ ‎входили‏ ‎в‏ ‎дельту. ‎Их‏ ‎прикрывали ‎крейсеры,‏ ‎сверху ‎вели‏ ‎наблюдение‏ ‎гидропланы. ‎Лооф‏ ‎опять ‎всех ‎переиграл ‎— ‎в‏ ‎«Мерси» ‎один‏ ‎за‏ ‎другим ‎прилетели ‎два‏ ‎снаряда. ‎Мониторы‏ ‎вели ‎огонь ‎в ‎ответ,‏ ‎но‏ ‎в ‎итоге‏ ‎день ‎остался‏ ‎за ‎немцами. ‎Атака ‎сорвалась, ‎но‏ ‎11‏ ‎числа ‎ее‏ ‎повторили. ‎«Кенигсберг»‏ ‎опять ‎положил ‎снаряд ‎в ‎многострадальный‏ ‎монитор,‏ ‎но‏ ‎на ‎сей‏ ‎раз ‎корректировка‏ ‎с ‎воздуха‏ ‎дала‏ ‎результаты ‎—‏ ‎«Северн» ‎все-таки ‎попал ‎по ‎«Кенигсбергу».

Бабах!‏ ‎Монитор ‎ведет‏ ‎огонь,‏ ‎рядом ‎«Кенигсберг» ‎глушит‏ ‎крокодилов ‎метким‏ ‎попаданием ‎в ‎воду.

Это ‎уже‏ ‎было‏ ‎больно. ‎152‏ ‎миллиметра ‎—‏ ‎это ‎152 ‎миллиметра. ‎Особенно ‎когда‏ ‎их‏ ‎наводят ‎с‏ ‎воздуха. ‎«Северн»‏ ‎12 ‎раз ‎выстрелил ‎и ‎8‏ ‎раз‏ ‎попал.‏ ‎Героем ‎дня‏ ‎был, ‎конечно,‏ ‎пилот ‎гидроплана,‏ ‎лейтенант‏ ‎с ‎хорошей‏ ‎фамилией ‎Килл. ‎Под ‎конец ‎его‏ ‎сбили, ‎и‏ ‎пилот‏ ‎рухнул ‎прямо ‎в‏ ‎воды ‎Руфиджи.‏ ‎Тут ‎бы ‎ему ‎и‏ ‎карачун‏ ‎пришел ‎от‏ ‎зубьев ‎местной‏ ‎фауны, ‎но ‎к ‎тому ‎моменту‏ ‎все‏ ‎крокодилы ‎поразбежались,‏ ‎а ‎кто‏ ‎посмелее, ‎тех ‎уже ‎давно ‎контузило‏ ‎так,‏ ‎что‏ ‎они ‎думали‏ ‎не ‎о‏ ‎еде.

Между ‎тем,‏ ‎на‏ ‎«Кенигсберге» ‎стало‏ ‎ясно, ‎что ‎можно ‎заканчивать. ‎Более‏ ‎30 ‎убитых,‏ ‎рухнула‏ ‎труба, ‎большинство ‎орудий‏ ‎выведено ‎из‏ ‎строя, ‎начался ‎пожар. ‎Лооф‏ ‎скомандовал‏ ‎закладывать ‎бомбу‏ ‎под ‎собственные‏ ‎торпеды ‎и ‎уходить. ‎Экипаж ‎покинул‏ ‎корабль.‏ ‎Затем ‎грянул‏ ‎взрыв.

Правда, ‎глубина‏ ‎была ‎небольшой. ‎«Кенигсберг» ‎осел ‎на‏ ‎дно,‏ ‎оставшиеся‏ ‎трубы, ‎мачты‏ ‎и ‎надстройка‏ ‎торчали ‎сверху.‏ ‎Более‏ ‎того, ‎во‏ ‎время ‎отлива ‎немцы ‎вернулись ‎на‏ ‎корабль, ‎и‏ ‎смогли‏ ‎демонтировать ‎еще ‎пригодные‏ ‎к ‎стрельбе‏ ‎орудия.

Англичане ‎этому ‎не ‎препятствовали.‏ ‎Удостоверившись,‏ ‎что ‎«Кенигсберг»‏ ‎больше ‎никуда‏ ‎не ‎поплывет, ‎они ‎отправились ‎восвояси.‏ ‎Так‏ ‎что ‎команда‏ ‎смогла ‎в‏ ‎порядке ‎отступить ‎в ‎леса ‎и‏ ‎позже‏ ‎присоединилась‏ ‎к ‎немецким‏ ‎сухопутным ‎войскам‏ ‎на ‎континенте‏ ‎вместе‏ ‎с ‎пушками,‏ ‎к ‎которым ‎приделали ‎колеса. ‎Это,‏ ‎впрочем, ‎уже‏ ‎другая‏ ‎история.

Позднее ‎остов ‎«Кенигсберга»‏ ‎выкупил ‎бывший‏ ‎капитан ‎британского ‎крейсера ‎«Пегас».‏ ‎Того‏ ‎самого, ‎утопленного.‏ ‎Он ‎уволок‏ ‎себе ‎какие-то ‎детали ‎с ‎«Кенига»,‏ ‎но‏ ‎это ‎не‏ ‎самая ‎интригующая‏ ‎часть. ‎Дело ‎в ‎том, ‎что‏ ‎—‏ ‎тут‏ ‎я ‎снимаю‏ ‎с ‎себя‏ ‎за ‎достоверность‏ ‎истории,‏ ‎может, ‎и‏ ‎байка ‎— ‎позднее ‎оказалась ‎не‏ ‎выясненной ‎судьба‏ ‎корабельных‏ ‎касс ‎«Кенигсберга» ‎и‏ ‎захваченного ‎им‏ ‎ранее ‎чаевоза ‎«Винчестер». ‎А‏ ‎много‏ ‎лет ‎спустя‏ ‎на ‎месте‏ ‎гибели ‎крейсера ‎побывал ‎зять ‎Лоофа,‏ ‎вероятно,‏ ‎как ‎раз‏ ‎с ‎целью‏ ‎откопать ‎клад. ‎Сам ‎Лооф ‎прожил‏ ‎долгую‏ ‎жизнь,‏ ‎и ‎умер‏ ‎уже ‎в‏ ‎50-е, ‎когда‏ ‎ему‏ ‎было ‎за‏ ‎80. ‎История ‎в ‎духе ‎скорее‏ ‎приключенческих ‎романов,‏ ‎но‏ ‎вся ‎эпопея ‎«Кенигсберга»‏ ‎выдержана ‎в‏ ‎духе ‎приключенческого ‎романа.