Биография Лукача. Советский и западный марксизм в одном лице
Дьёрдь Бернат Лукач Сегедский родился 13 апреля 1885 года в Будапеште. Отец, Йожеф Лёвингер, выходец из бедной еврейской семьи в венгерской глубинке, который, по воспоминаниям Лукача, был «человеком, сделавшим себя сам». Отец Лукача стал крупным банкиром, директором Венгерского кредитного банка, и получил в Австро-Венгерской империи наследуемый баронский титул (т. е. Лукач — австрийский барон). Мать, Адель Вертхаймер, уроженка Вены. Основным языком в доме Лукача был немецкий.
Его родители, как писал Лукач, не были религиозными людьми, иудаизм в их жизни играл ритуальную роль. В 1907 году семья Лукача перешла в лютеранство.
Лукач закончил аристократическую евангелическую гимназию в фешенебельном районе Будапешта. По его собственным словам, Лукач никогда не подвергался притеснениям из-за своего еврейского происхождения и свободно чувствовал себя в аристократической среде Австро-Венгрии.
После школы Лукач поступает на юридический факультет Будапештского королевского венгерского университета и заканчивает его в 1906 году.
В школьные годы Лукач пробовал свои силы в театральной критике, во время учебы в университете стал одним из основателей культового молодежного венгерского театра «Талия». В это же время Лукач впервые знакомиться с работами Маркса.
В 1906–1907 годах Лукач проходил курс философии в Берлинском университете под началом немецкого философа-неокантианца и социолога Георга Зиммеля.
В 1908 году Лукач получает ключевую венгерскую литературную премию Кишфалуди за книгу «История развития современной драмы». Его отец предлагает сыну политическую карьеру в консервативной партии спикера парламента Венгрии Тиса, но Лукач отвергает такую перспективу.
Работая над «Историей развития современной драмы», Лукач обращается к «Капиталу» Маркса, как социологической работе.
Цитата*: «Я уже гимназистом прочел некоторые произведения Маркса. Позже, в 1908 году, я также проработал „Капитал“, чтобы найти социологическое обоснование для моей монографии о современной драме. Ибо тогда меня интересовал Маркс-„социолог», увиденный через методологические очки, отшлифованные, прежде всего, Зиммелем и Максом Вебером».
* Цитаты высказываний Лукача приводятся по книгам «Дьердь Лукач: Прожитые мысли. Автобиография в диалоге», издательство «Владимир Даль», 2019 год, Санкт-Петербург и «История и классовое сознание», Георг Лукач, издательство «Логос-Альтера», 2003 год, Москва.
В 1909 году Лукач в Будапештском университете получает степень доктора философии в литературе за диссертацию «Форма драмы».
Затем вновь последовал немецкий период в жизни Лукача, в ходе которого он сближается с одним из основоположников социологии Максом Вебером (вступает в кружок Вебера), философом-марксистом Эрнстом Блохом и другими немецкими интеллектуалами. К тому моменту Лукач уже был крупной литературной величиной (в качестве критика), был знаком с Томасом Манном, с которым позднее неоднократно встречался и состоял в переписке. Манн вывел Лукача в образе католического реакционера-иезуита еврейского происхождения Нафты в «Волшебной горе».
Лукач в одном из интервью следующим образом прокомментировал данный вопрос. Цитата: «Не может быть абсолютно никаких сомнений в том, что для фигуры Нафты он взял меня в качестве модели. Он был, однако, слишком умен, чтобы не знать, что взгляды Нафты не были моими взглядами. На эту тему в его письмах имеется ужасно много всякой дипломатии. <…> Когда Томас Манн спросил меня в Вене, можно ли ему использовать меня в качестве модели, то я не возражал».
В 1914 году Лукач женится на русской художнице, эсерке-бомбистке Елене Андреевне Грабенко, переводившей Ленина на немецкий язык. Позднее Грабенко вернется в СССР, официальный развод с Лукачем состоится после Первой мировой войны. В 1919 году Лукач женился на Гертруд Бортштибер и усыновил троих ее детей от первого брака. Своих детей у Лукача не было.
Во время Первой мировой войны Лукач обращается к марксизму как к философии, что в конечном итоге приводит к его разрыву с Веббером. Лукач становится марксистом.
В 1915 году Лукач возвращается в Будапешт, вокруг него складывается «Воскресный кружок», ставший одним из центров интеллектуальной жизни страны. Лукача признали негодным к военной службе, в ходе Первой мировой войны он служил в австро-венгерской цензуре.
В октябре–ноябре 1918 года в Венгрии произошла национальная «Революция астр», по итогам которой Венгрия вышла из состава Австро-Венгерской империи (прекратившей свое существование). Возглавила революцию Социал-демократическая (марксистская) партия.
24 ноября 1918 года на базе Венгерской группы РКП(б) была создана Венгерская коммунистическая партия, которая выступала за большевистский путь и быстро набирала силу.
В декабре 1918 года Лукач публикует эссе «Большевизм как моральная проблема», в котором формулирует свое отношение к советскому проекту и к возможному пути венгерской социал-демократии.
Цитата: «Если бы общественный строй без классового угнетения, чистая социал-демократия были лишь идеологией, то здесь не возникало бы никакой моральной дилеммы. Но таковая возникает в силу того, что истинная, окончательная, все предрешающая и все увенчивающая цель борьбы для социал-демократии заключается в том, чтобы посредством классовой борьбы пролетариата сделать невозможной всякую последующую классовую борьбу и создать общественный строй, при котором невозможно было бы даже помыслить о ней. Осуществление этой цели сейчас находится в заманчивой близости от нас, и именно отсюда проистекает моральная дилемма. Или мы ухватываемся за данную возможность: тогда мы должны принять сторону террора и классового угнетения; ибо ныне на повестке дня стоит классовое господство пролетариата (впрочем, это последнее, самое беззастенчивое, самое неприкрытое классовое господство уничтожит себя самое и тем самым всякое классовое господство). Или же мы захотим построить новый мир новыми методами, методами истинной демократии (доселе истинная демократия еще никогда не существовала в качестве действительности, но лишь в виде императива). Но тогда может статься, что большинство людей еще не желает этого нового мира; и нам нужно, коль скоро мы не хотим против их воли господствовать над ними, ждать до тех пор, покуда человечество само собой не сделает то, к чему мы уже неизменно стремились и что осознавали как единственно возможное решение. <…> Стало быть, выбор между двумя указанными позициями, как всякий моральный вопрос, является вопросом веры. <…> Я не придерживаюсь того взгляда, что для „скорого подвига“ большевизма требуется больше веры, чем для длительной, поучительной, очень ответственной и душевно изнурительной борьбы, которую придется вести тем, кто становится на сторону демократии. В первом случае сохраняют — любой ценой — видимую чистоту своего непосредственного убеждения; во втором сознательно приносят в жертву, — жертвуя также и собой, — притязание на осуществление социальной демократии в целом, а не фрагментарно. Повторяю: большевизм базируется на метафизическом допущении, будто из плохого может родиться хорошее, будто, как сказал Разумихин в „Преступлении и наказании“, возможно провраться до правды. Автор данных строк не разделяет этой веры, и потому он усматривает в корнях большевистской позиции неразрешимую моральную проблему. Напротив, демократия требует лишь чрезвычайного самоотречения и самоотвержения от тех, кто к ней стремится честно и сознательно. Но даже если это потребует сверхчеловеческих сил, тут нет неразрешимой задачи — в противоположность моральной проблеме большевизма».
Лукач с позиции марксизма отвергает большевистский путь (советский проект) и через несколько недель, в том же 1918 году, вступает в большевистскую Венгерскую коммунистическую партию. То есть резко отрицает свои же тезисы, высказанные в эссе «Большевизм как моральная проблема». Лукач меняет веру.
21 марта 1919 года левое крыло Социал-демократической партии и Венгерская коммунистическая партия создают коалиционное правительство и объявляют об учреждении Венгерской советской республики. Лукач входит в ЦК компартии и становится заместителем наркома просвещения. Возглавлял наркомат левый социал-демократ Кунфи, Лукач же, в качестве представителя коммунистической партии, был его заместителем и фактически курировал политику Венгерской советской республики в области культуры.
Лукач выступает за большевистскую линию на классовую войну. Таким образом, Лукач прямо декларирует тезисы, ранее отвергнутые им в «Большевизме как моральная проблема».
Лукач в декабре 1918 года: «Осуществление этой цели сейчас находится в заманчивой близости от нас, и именно отсюда проистекает моральная дилемма. Или мы ухватываемся за данную возможность: тогда мы должны принять сторону террора и классового угнетения; ибо ныне на повестке дня стоит классовое господство пролетариата».
Лукач в апреле 1919 года: «Овладение государственной властью — это также момент для уничтожения угнетающих классов. Момент, которым мы должны воспользоваться».
Весной 1919 года разгорается война с Румынией, которая еще в конце 1918 года аннексировала часть Трансильвании, принадлежавшей тогда Венгрии, и в апреле 1919 года наряду с Чехословакией перешла в дальнейшее наступление. Это была война за то, как пройдут границы между национальными государствами после распада Австро-Венгерской империи.
Лукач в качестве политкомиссара выезжает на фронт. Для стабилизации фронта, Лукач отдает приказ о расстреле части бежавших без боя бойцов.
Цитата: «Я был политкомиссаром пятой дивизии. Когда в апреле произошло чешско-румынское нападение, Совет народных комиссаров решил, что половина народных комиссаров, если я правильно помню, должна в качестве политических руководителей направиться в крупнейшие военные соединения. <…> Я вызвался на эту работу и был направлен в Тисафюред, где мы заняли оборонительный рубеж. Оборона Тисафюреда шла очень плохо, поскольку будапештские красноармейцы разбежались без единого выстрела, и таким образом оба других батальона, которые уже были на месте для достойной обороны Тисафюреда, не смогли удержать свои позиции, так что румыны прорвали фронт и Тисафюред пал. И тогда порядок я восстановил очень энергично, то есть, когда мы переправились в Поросло, я созвал чрезвычайный военный трибунал и восемь человек из этого беглого батальона расстреляли на рыночной площади. Тем самым в общем и целом порядок там был восстановлен. Позднее моя миссия изменилась, когда я стал политкомиссаром всей пятой дивизии. Вместе мы наступали на чехов до самой Римавска-Соботы. Я был при взятии Римавска-Соботы, а затем отозван обратно в Будапешт, так закончилась моя связь с Красной Армией».
Венгерская советская республика терпит поражение в войне с Румынией и Чехословакией. 1 августа 1919 года коммунистическое правительство бежит из страны. К власти в Венгрии приходят националисты (формально учреждается монархия). Лукач вместе с одним из лидеров венгерских коммунистов Отто Корвиным остаются в Будапеште, им поручают организацию коммунистического подполья.
Вот что об этом рассказывал Лукач. Цитата: «Мнение партии было таково, что Корвин и я должны остаться в стране, чтобы поддерживать нелегальное движение и руководить им. Я должен был принять идеологическое руководство, в то время как Корвин — организационные обязанности».
После ареста Корвина Лукач бежит в Вену. В столице Австрии Лукача арестовывают наряду с другими венгерскими коммунистическими лидерами. Новые власти Венгрии требуют их экстрадиции. С коллективным письмом в защиту Лукача выступили ряд крупных европейских интеллектуалов, включая Томаса и Генриха Манна. Эрнст Блох и Макс Вебер отдельно вступятся за Лукача в частном порядке.
В итоге Лукач был освобожден из-под ареста и ему удалось избежать экстрадиции. До 1921 года Лукач входил в ЦК компартии Венгрии, но далее вышел из него в силу конфликта с партийным руководством, оставаясь при этом коммунистом и членом партии (Лукач принадлежал к ее левому крылу).
Венский период Лукача можно назвать ленинским. Именно тогда в Вене Лукач, согласно его воспоминаниям, впервые по-настоящему погружается в работы Ленина и начинает интерпретировать Маркса через Ленина. Вот что писал об этом сам Лукач: «Разбирательство с ленинским учением. Для меня: подлинное изучение Маркса».
Ленин в 1920 году подверг Лукача резкой критике. Лукач же до конца жизни отзывался о Ленине исключительно комплементарно.
Ленин осудил Лукача, выступившего против участия коммунистов в парламентской борьбе: «Три признака этой болезни в прекрасном [венском, прим. АМ] журнале „Коммунизм“ [в котором регулярно публиковался Лукач, прим. АМ] хотелось бы мне отметить вкратце тотчас же. В № 6 (1. III. 1920) помещена статья тов. Г. Л.: „К вопросу о парламентаризме“, которую редакция называет дискуссионной и от которой прямо отрекается (к счастью), т. е. заявляет свое несогласие с ней, тов. Б. К., автор статьи: „К вопросу о проведении парламентского бойкота“ (№ 18 от 8. V. 1920). Статья Г. Л. очень левая и очень плохая. Марксизм в ней чисто словесный; различие „оборонительной“ и „наступательной“ тактики выдуманное; конкретного анализа точно определенных исторических ситуаций нет; самое существенное (необходимость завоевать и научиться завоевывать все области работы и учреждения, где проявляет свое влияние на массы буржуазия, и т. д.) не принято во внимание».
Спустя много лет спустя Лукач следующим образом вспоминал данную критику со стороны Ленина. Цитата: «Справедливости ради должен сейчас сказать, что Ленин и обо мне был очень плохого мнения. Здесь не надо ничего приукрашивать. Ленин очень резко высказался о моей статье о парламентаризме. В то время как [лидера Венгерской компартии] Куна он рассматривал как ученика Зиновьева, меня он считал обычным ультралевым».
В 1921 году Лукач впервые посещает советскую Россию для участия в III Конгрессе Коминтерна.
В 1923 году Лукач опубликовал свою работу «История и классовое сознание», которая, как считается, заложила основы западного марксизма. В частности, оказала решающее влияние на раннюю Франкфуртскую школу.
В это же время в Вене жил Грамши, но нет свидетельств о том, что они с Лукачем встречались.
Наш Грамши: https://sponsr.ru/friend_ru/81122/Nash_Gramshi_Zdravyi_smysl/
В 1924 году Лукач реагирует на кончину Ленина публикацией эссе «Ленин. Исследовательский очерк о взаимосвязи его идей».
Субъект революции. Лукач о Ленине https://sponsr.ru/friend_ru/81173/Subekt_revolucii_Lukach_oLenine/
В 1928 году Лукача избирают председателем ЦК компартии Венгрии. В том же году Лукач публикует «Тезисы Блюма» (Блюм — партийный псевдоним Лукача), в которых выступает за «демократическую диктатуру» пролетариата и крестьянства как пролог к диктатуре пролетариата. Венгерская коммунистическая партия отвергает данные тезисы, они же осуждаются Коминтерном как «правый уклон». Лукач покидает пост главы ЦК компартии Венгрии и уходит из активной политики.
В 1930 году Коминтерн вызывает Лукача в Москву для участия во II съезде Венгерской коммунистической партии, который прошел в Подмосковье, и дальнейшего пребывания в СССР. Лукач с семьей едет в Москву, где живет и работает старшим научным сотрудником в Институте Маркса — Энгельса (ИМЭ). Вместе с Лукачем работал в ИМЭ работал советский философ и литературовед Михаил Лифшиц, ставший одним из крупнейших советских марксистов. Лифшиц окажет существенное влияние на становление Эвальда Ильенкова и других советских философов. Лукач и Лифшиц дружили до конца жизни. Позднее Ильенков пытался добиться издания работ Лукача в СССР, но после Сталина их начали издавать только на излете перестройки.
В 1931–1933 годах Лукач по поручению Коминтерна живет и работает в Германии, вступает в Коммунистическую партию Германии, руководит коммунистической фракцией писателей. В этот период Лукач знакомится с немецким левым драматургом Бертольтом Брехтом, с которым, несмотря на разность взглядов, сохранял взаимоуважительные отношения.
В 1933 году, после захвата власти Гитлером, Лукач возвращается из Германии в СССР, где проживет с 1933 до 1945 года. В советский период Лукача звали Георгий Осипович Лукач.
Лукач работает в Институте философии АН СССР, знакомится с ранее неопубликованными работами молодого Маркса. Публикуется в журналах «Литературный критик», «Интернациональная литература» и в ряде европейских марксистских изданиях.
Лукач вступает в Союз писателей СССР в год его основания, в 1934 году. Тогда же Лукач входит в бюро немецкой секции союза.
Вокруг Лифшица и Лукача, занимавшихся марксистской эстетикой и литературой, складывается литературный круг, печатным органом которого неформально становится журнал «Литературный критик». Среди прочих в окружение Лукача-Лифшица входил писатель Андрей Платонов.
Лукач и Лифшиц стояли на позициях социалистического реализма в литературе, понимая его иначе, чем сталинский мейнстрим.
Лукач впоследствии следующим образом характеризовал деятельность сформировавшегося вокруг него и Лифшица сообщества. Цитата: «Лифшиц и я, принадлежа к активу журнала „Литературный критик“, находились в остром противоречии с официальной линией, возглавляемой Фадеевым».
Иметь конфликт с официальной линией, возглавляемой всесильным сталинским писателем Александром Фадеевым (один из создателей и идеологов Союза писателей СССР, впоследствии его глава и член ЦК КПСС), и при этом «выжить» во всех смыслах — это серьезно. Группа Лукача-Лифшица не была диссидентской, она существовала официально и многие годы, со слов Лукача, противопоставляя себя мейнстриму, сохраняла свои позиции. Это описание альтернативного советского марксистского течения, имевшего самое высокое признание. Помимо всего прочего, Лукач и Лившиц избежали «большой чистки» при Сталине.
Более развернутое высказывание Лукача об активе «Литературного критика». Цитата: «По инициативе Сталина была инициирована кампания, имевшая и свои вполне положительные стороны, а именно борьбу против РАПП [Российская ассоциация пролетарских писателей, прим. АМ]. Эта кампания, в сущности, служила хорошей цели — сместить троцкиста Авербаха, генерального секретаря РАПП. Сталин был исключительно заинтересован в этом вопросе. В этой кампании также приняли участие [близкие к кругу Лукача-Лифшица, прим. АМ] Юдин и Усиевич, атаковавшие бюрократическую аристократию РАПП и предлагавшие вместо узколобой РАПП, принимавшей в свои ряды только коммунистических писателей, общий русский Союз писателей, в котором каждый русский писатель из Советского Союза занял бы свое место и который тогда смог бы заниматься делами русских авторов. Я также присоединился к этому движению. В какой-то мере движение раскололось на две части. Чисто сталинистское крыло удовлетворилось тем, что изолировало Авербаха. В последующие годы он был также ликвидирован — уничтожен в ходе процессов. Из другого крыла вышел журнал „Литературный критик“, боровшийся за революционно-демократическое преобразование русской литературы. В последний период моего пребывания в России я принимал в нем участие.
[Какие возможности имел этот журнал в годы поднимающегося сталинизма?] Не следует забывать то особенное обстоятельство, что практическое влияние сталинизма все-таки осуществлялось через центральный партаппарат. Не знаю, по какой причине, но Сталин, во всяком случае, рассматривал также и философов Митина и Юдина в качестве своих людей. Следовательно, в Центральном Комитете они играли важную роль и, таким образом, Юдин мог выторговать через Усиевич уступки для направления «Литературного критика». По этой причине не только я уцелел в годы больших процессов; среди актива «Литературного критика» никто также не стал жертвой великих преследований. <…> мы действовали как фракция в Центральном Комитете, хотя Фадеев и другие, бывшие членами других фракций, нас беспрерывно атаковали».
Лукач пишет, что Сталин считал своими людьми философов, входивших в круг Лукача-Лифшица, и описывает данный круг как фракцию в ЦК (!), выстоявшую в аппаратных боях с ключевыми фигурами сталинской эпохи. Но каковы бы ни были политические обстоятельства, ясно, что Лукач как философ влиял на советский марксизм, а советский марксизм, в свою очередь, влиял на Лукача.
В СССР издают такие работы Лукача, как «Литературные теории XIX века и марксизм» (1937), «Исторический роман» (1937-1938), «К истории реализма» (1939) и «Борьба гуманизма и варварства» (1943).
25 июня 1941 года Лукача арестовали как «агента венгерской разведки». За Лукача вступились лидер Коминтерна Георгий Димитров и ядро литературного круга Лукача-Лифшица (что вновь говорит о его весе в советской системе). Лукача освободили 26 августа того же года.
В октябре 1941 года Лукач был эвакуирован в Казань, затем в Ташкент. В июле 1942 года по вызову ЦК ВКП(б) вернулся в Москву.
29 декабря 1942 года Лукач защитил в Институте философии АН СССР докторскую диссертацию «Молодой Гегель». Что показательно, особенно в контексте конфликта с Фадеевым и недавнего ареста. Защищать докторскую «в обход» кандидатской — исключительное событие, требующее особого одобрения. Защита диссертации Лукача была одобрена комиссией единогласно.
Судьбу Лукача в СССР можно рассмотреть как почти идеальную ролевую модель для крупного западного марксиста, выбравшего советскую сторону. Кто знает, как сложилась бы судьба Грамши, если бы сталинский СССР сумел добиться его освобождения из фашистской тюрьмы (попытки чего предпринимались неоднократно) и вывезти в Москву. Но не думаю, что она могла бы быть качественно более благоприятной, чем у Лукача. Скорее наоборот.
В 1945 году Лукач возвращается в теперь уже социалистическую Венгрию, где становится профессором эстетики и философии в Будапештском университете.
На Западе Лукача обвиняли в жестком продвижении социалистической линии в венгерской литературе и культуре, за бортом которой оказались якобы при участии Лукача многие несоциалистические венгерские интеллектуалы.
В 1946 году Лукач получает венгерскую социалистическую премию имени Баумгартена.
В 1949 году Лукач становится членом Венгерской академии наук. В том же 1949 году Лукач дискутирует в Париже с Сартром по вопросам экзистенциализма и марксизма. В целом Лукач оставался в повестке западного марксизма в качестве одной из ключевых его фигур.
Дважды: в 1949–1951 и 1953–1957 годах избирается депутатом госсобрания Венгерской Народной Республики. С 1950 года Лукач стал членом Всемирного совета мира.
В 1955 году Лукач получает главную государственную венгерскую «Большую премию» имени Кошута.
В 1956 году Лукач с оговорками поддержал ХХ съезд КПСС и в целом негативно отзывался о Сталине до конца жизни. При этом Лукач последовательно подчеркивал особую роль сталинского СССР в разгроме нацистской Германии.
Лукач: «Сталин был единственной существовавшей антигитлеровской силой. <…> И не забывайте: Троцкий не мог прийти в соответствие с той сталинской линией, которая одна была в состоянии de facto оказать сопротивление Гитлеру».
Также Лукач подчеркивал свою веру в Россию.
Цитата: «[Товарищ Лукач, считали ли Вы в начале войны, в период немецкого наступления, победу немцев возможной?] Нет. Нет. Я все время верил в то, что Россия, которая уже однажды уничтожила куда более крупного человека, чем Гитлер, — Наполеона, уничтожит также и Гитлера. [Стало быть, в первую очередь это была вера в Россию?] Вера в Россию».
Что касается упомянутого Троцкого, то Лукач не был троцкистом и негативно отзывался о троцкизме. Цитата: «Я едва знал троцкистов. Самого Троцкого я знал с III Конгресса, и он был мне вообще несимпатичен. Недавно я прочел в томе последней переписки Горького, что Ленин однажды сказал, что Троцкий приобрел себе в гражданской войне большие заслуги, что он принадлежал к ним [к большевикам], но не был их человеком, эта плохая черта была в нем от Лассаля. Это сравнение я абсолютно разделяю. <…> Троцкий был исключительно остроумным и образованным писателем. Но как политика, как политического теоретика я не ставлю его ни в грош. <…> [Когда возникла Ваша антитроцкистская позиция?] Я работал в Институте философии, и моя позиция окончательно определилась тем, что русская философия образовывала однозначный и единый фронт против Гитлера. Лишь троцкисты были против. Следовательно, я был против троцкистов».
В противостоянии троцкизма и сталинизма Лукач однозначно занимает сторону сталинизма. Но затем отвергает и сталинизм по иным причинам. Что касается самоопределения, то Лукач характеризовал себя как человека, «преданного личности Ленина и его делу».
В октябре 1956 года Лукач согласился стать министром культуры в правительстве Имре Надя, который, будучи на тот момент премьер-министром социалистической Венгрии, пошел на соглашение с восставшими националистическими силами и создал многопартийное правительство. Как утверждается, на назначении Лукача министром культуры в коалиционном правительстве настояло советское руководство (Микоян и Суслов).
В конце концов Надь объявил о выходе Венгрии из Организации Варшавского договора и призвал ООН защитить венгерский суверенитет от СССР.
Вот что об этом рассказывал Лукач. Цитата: «[А как Вы сами были затронуты октябрьскими событиями? В практическом плане каковы были последствия этих событий для Вас?] Во-первых, они привели к тому, что я был избран в Центральный Комитет*. Во-вторых, внутри Центрального Комитета я оказался в некоторой оппозиции к Имре Надю. Я упомянул бы лишь важнейший вопрос: когда Имре Надь объявил о выходе Венгрии из Варшавского договора, Золтан Санто и я не только выступили, но и проголосовали против этого. Мы призывали Имре Надя не оглашать публично такие принципиально важные решения, прежде чем мы не договоримся об этом внутри партии. [Вы вдвоем проголосовали против выхода Венгрии из Варшавского договора? Другими это постановление было поддержано?] Другие поддержали его».
* Правящая Венгерская партия трудящихся (образованная путем объединения коммунистической и социал-демократической партий) после начала восстания в конце октября 1956 года фактически самораспустилась. 31 октября было объявлено о создании новой марксистской партии — Венгерской социалистической рабочей партии (ВСРП), порывающей со сталинизмом. Лукач стал членом ее учредительного комитета. Премьер-министр Венгрии Имре Надь также представлял ВСРП.
В Будапешт были введены советские танки. Порядок был восстановлен. Новой правящей партией стала вышеупомянутая ВСРП, взявшая просоветский курс. Лукач пробыл некоторое время под арестом и был отстранен от партийной жизни.
В начале 60-х годов Лукач положительно отзывался о Солженицыне как писателе, увидев в его произведениях образец современного, но не социалистического реализма. Лукач писал, что Солженицын критикует сталинизм с «плебейской», а не с коммунистической позиции.
Лукач имел возможности эмигрировать на Запад, где он был культовой фигурой в левых кругах, но отверг их.
Лукач был восстановлен в Венгерской коммунистической партии в 1968 году.
В марте 1969 года, в пятидесятую годовщину образования Венгерской Советской Республики, Лукач был награжден орденом Красного Знамени.
Лукач выбрал марксизм-коммунизм в молодости и до конца жизни оставался верным ему. Ради коммунизма Лукач пожертвовал предустановленной (данной от рождения) судьбой крупного буржуа с баронским титулом, предпочтя крайне скромное бытие и риск для жизни марксиста-революционера. Лукач мог бы состояться как буржуазный философ, его талант выделяли такие крупные мыслители, как Макс Вебер, Эрнст Блох и другие. Лукач мог бы состояться как буржуазный литературовед, чей гений ценил великий буржуазный писатель Томас Манн. С особым уважением к Лукачу относился гениальный театральный постановщик Бертольт Брехт и многие другие крупнейшие интеллектуалы и творческие личности той эпохи.
Лукач в полной мере состоялся как философ-марксист, получив высшее признание и в сталинском СССР (насколько оно в принципе было возможно), и в Европе, причем как восточной, так и западной.
Лукач — крупнейший марксистский философ, оказавший существенное влияние на дальнейшее течение и советского, и западного марксизма.
Лукач скончался 4 июня 1971 года в Будапеште.
Vkontakte
Twitter
Одноклассники
Предыдущий
2 комментария