«Восстание элит: и предательство демократии». Кристофер Лэш

В ‎XIX‏ ‎веке ‎— ‎первой ‎половине ‎ХХ‏ ‎века ‎на‏ ‎повестке‏ ‎было ‎широкое ‎движение‏ ‎масс, ‎как‏ ‎двигателя ‎истории. ‎Буржуазия ‎свергала‏ ‎с‏ ‎пьедестала ‎аристократию,‏ ‎гремели ‎рабочие‏ ‎стачки, ‎по ‎Европе ‎гулял ‎призрак‏ ‎пролетарской‏ ‎революции, ‎фашизм‏ ‎выводил ‎на‏ ‎арену ‎темную ‎реакционную ‎массу. ‎Всё‏ ‎это‏ ‎испанский‏ ‎философ ‎Хосе‏ ‎Ортега-и-Гассет ‎назвал‏ ‎«восстанием ‎масс»‏ ‎в‏ ‎своей ‎одноименной‏ ‎работе, ‎опубликованной ‎в ‎1930 ‎году.

Пафос‏ ‎Ортеги-и-Гассета ‎в‏ ‎том,‏ ‎что ‎коммунистические ‎и‏ ‎фашистские ‎массы‏ ‎одинаково ‎отвратительны, ‎так ‎как‏ ‎они‏ ‎именно ‎«массы»,‏ ‎стержневой ‎грех‏ ‎которых ‎по ‎мнению ‎автора ‎заключается‏ ‎в‏ ‎том, ‎что‏ ‎массы ‎«плывут‏ ‎по ‎течению» ‎и ‎диктуют ‎всем‏ ‎остальным‏ ‎заурядность‏ ‎своей ‎жизни‏ ‎как ‎норму.‏ ‎Ортега-и-Гассет ‎противопоставлял‏ ‎массам‏ ‎«избранное ‎меньшинство»,‏ ‎которое, ‎по ‎его ‎мнению, ‎и‏ ‎должно ‎вершить‏ ‎историю.‏ ‎А ‎главную ‎проблему‏ ‎видел ‎в‏ ‎том, ‎что ‎массы ‎вышли‏ ‎из‏ ‎подчинения ‎«избранного‏ ‎меньшинства» ‎и‏ ‎навязали ‎историческому ‎процессу ‎свою ‎«заурядность».

В‏ ‎этой‏ ‎логике ‎Ортега-и-Гассет‏ ‎не ‎поддержал‏ ‎в ‎гражданской ‎войне ‎в ‎Испании‏ ‎ни‏ ‎республиканцев,‏ ‎ни ‎фалангистов,‏ ‎так ‎как‏ ‎и ‎в‏ ‎тех,‏ ‎и ‎в‏ ‎других ‎видел ‎восставшие ‎массы.

В ‎конце‏ ‎ХХ ‎века‏ ‎американский‏ ‎историк ‎Кристофер ‎Лэш‏ ‎противопоставил ‎«восстанию‏ ‎масс» ‎тезис ‎о ‎«восстании‏ ‎элит»,‏ ‎которое, ‎по‏ ‎его ‎мнению,‏ ‎стало ‎новым ‎локомотивом ‎процессов ‎послевоенной‏ ‎Америки.‏ ‎Данную ‎теорию‏ ‎автор ‎изложил‏ ‎в ‎своей ‎книге ‎«Восстание ‎элит:‏ ‎и‏ ‎предательство‏ ‎демократии», ‎на‏ ‎которую ‎я‏ ‎предлагаю ‎обратить‏ ‎внимание.

Коротко‏ ‎об ‎авторе. Роберт‏ ‎Кристофер ‎Лэш ‎родился ‎1 ‎июня‏ ‎1932 ‎года‏ ‎в‏ ‎семье ‎левых ‎взглядов.‏ ‎Отец ‎—‏ ‎Роберт ‎Лэш, ‎журналист, ‎лауреат‏ ‎Пулитцеровской‏ ‎премии, ‎присвоенной‏ ‎за ‎серию‏ ‎статей ‎с ‎критикой ‎войны ‎во‏ ‎Вьетнаме.‏ ‎Мать ‎—‏ ‎Зора ‎Лэш‏ ‎(Шаупп), ‎борец ‎за ‎права ‎женщин,‏ ‎Ph.‏ ‎D.‏ ‎(кандидат ‎наук),‏ ‎учитель.

По ‎окончанию‏ ‎школы ‎Кристофер‏ ‎Лэш‏ ‎поступил ‎в‏ ‎Гарвардский ‎университет, ‎где ‎получил ‎степень‏ ‎бакалавра ‎истории.‏ ‎Затем‏ ‎закончил ‎магистратуру ‎Колумбийского‏ ‎университета, ‎там‏ ‎же ‎получил ‎степень ‎Ph.‏ ‎D.‏ ‎по ‎истории.‏ ‎По ‎окончанию‏ ‎учебы ‎Лэш ‎преподавал ‎и ‎писал‏ ‎книги,‏ ‎был ‎профессором‏ ‎истории ‎в‏ ‎Университете ‎Рочестера ‎(с ‎1970 ‎года‏ ‎и‏ ‎до‏ ‎кончины).

В ‎молодости‏ ‎Лэш ‎был‏ ‎марксистом, ‎поддерживал‏ ‎движение‏ ‎«Новых ‎левых»‏ ‎(Франкфуртская ‎школа). ‎Но ‎в ‎70-е‏ ‎разочаровался ‎в‏ ‎левом‏ ‎движении ‎и ‎перешел‏ ‎на ‎консервативные‏ ‎позиции. ‎Но ‎не ‎на‏ ‎либеральные,‏ ‎и ‎не‏ ‎в ‎духе‏ ‎неоконов. ‎Лэш ‎продолжил ‎критиковать ‎современный‏ ‎и‏ ‎индустриальный ‎капитализм,‏ ‎уже ‎с‏ ‎позиции ‎американского ‎традиционалиста. ‎Данная ‎крайне‏ ‎оригинальная‏ ‎теория‏ ‎и ‎легла‏ ‎в ‎основу‏ ‎его ‎книги,‏ ‎которую‏ ‎мы ‎рассматриваем.

Лэш‏ ‎писал ‎«Восстание ‎элит: ‎и ‎предательство‏ ‎демократии» ‎в‏ ‎последние‏ ‎годы ‎своей ‎жизни,‏ ‎когда ‎уже‏ ‎знал, ‎что ‎болен ‎раком‏ ‎и‏ ‎умирает. ‎Роберт‏ ‎Кристофер ‎Лэш‏ ‎скончался ‎14 ‎февраля ‎1994, ‎книга‏ ‎была‏ ‎опубликована ‎после‏ ‎его ‎смерти.

«Восстание‏ ‎элит: ‎и ‎предательство ‎демократии»

Лэш ‎пишет,‏ ‎что‏ ‎переход‏ ‎США ‎к‏ ‎постиндустриальной ‎экономике‏ ‎породил ‎новую‏ ‎группу‏ ‎населения, ‎ведущую‏ ‎«кочевой ‎образ ‎жизни». ‎Цитата: ‎«Честолюбивые‏ ‎люди ‎понимают,‏ ‎что‏ ‎кочевой ‎образ ‎жизни‏ ‎— ‎это‏ ‎цена ‎продвижения ‎наверх».

Граждане ‎США,‏ ‎ставшие‏ ‎кочевниками ‎и‏ ‎кочующие ‎преимущественно‏ ‎по ‎побережью, ‎по ‎мнению ‎автора,‏ ‎ассоциируют‏ ‎себя ‎больше‏ ‎с ‎Брюсселем‏ ‎и ‎Лондоном, ‎чем ‎с ‎внутренней‏ ‎одноэтажной‏ ‎Америкой.‏ ‎«Это ‎еще‏ ‎вопрос, ‎считают‏ ‎ли ‎они‏ ‎себя‏ ‎американцами ‎вообще», — пишет‏ ‎Лэш.

Элиту ‎Лэш ‎описывает ‎в ‎широком‏ ‎смысле, ‎включая‏ ‎в‏ ‎нее ‎как ‎людей,‏ ‎принимающих ‎решения,‏ ‎так ‎и ‎верхушку ‎среднего‏ ‎класса,‏ ‎занятого ‎интеллектуальной‏ ‎детальностью. ‎Эта‏ ‎страта ‎людей ‎после ‎Второй ‎мировой‏ ‎войны‏ ‎оказалась ‎во‏ ‎всё ‎большей‏ ‎степени ‎захвачена ‎«кочевым» ‎трендом, ‎который‏ ‎в‏ ‎конце‏ ‎концов ‎стал‏ ‎генеральным.

Восстание ‎элиты‏ ‎по ‎Лэшу‏ ‎заключается‏ ‎в ‎ее‏ ‎отрыве ‎от ‎своих ‎исторических ‎корней,‏ ‎от ‎территорий‏ ‎и‏ ‎от ‎масс.

Цитата: ‎«Восстания‏ ‎элит ‎против‏ ‎временных ‎и ‎пространственных ‎ограничений».

Новые‏ ‎кочевники‏ ‎ушли ‎в‏ ‎свой ‎параллельный‏ ‎мир ‎и ‎затем ‎начали ‎директивно‏ ‎навязывать‏ ‎его ‎нормы‏ ‎всем ‎остальным.‏ ‎Базовым ‎подходом ‎восставшей ‎элиты ‎стало‏ ‎представление‏ ‎о‏ ‎том, ‎что‏ ‎общество ‎и‏ ‎человек ‎является‏ ‎«конструктом».

Цитата:‏ ‎«Их ‎вера‏ ‎в ‎„социальное ‎конструирование ‎реальности“ ‎—‏ ‎основная ‎догма‏ ‎постсовременной‏ ‎мысли ‎— ‎отражает‏ ‎опыт ‎жития‏ ‎в ‎искусственной ‎среде».

Фактически ‎это‏ ‎описание‏ ‎перехода ‎США‏ ‎от ‎модерна‏ ‎к ‎постмодерну ‎с ‎соответствующей ‎трансформацией‏ ‎элиты,‏ ‎а ‎вслед‏ ‎за ‎ней‏ ‎и ‎общества. ‎Это ‎черта ‎постмодерна,‏ ‎который‏ ‎сначала‏ ‎захватывает ‎верхушку,‏ ‎а ‎затем‏ ‎устраивает ‎революцию‏ ‎сверху,‏ ‎а ‎не‏ ‎революцию ‎снизу. ‎Мы ‎говорим ‎об‏ ‎этом ‎в‏ ‎выпуске‏ ‎«Постмодерн ‎приходит ‎на‏ ‎смену ‎„убийцам‏ ‎Бога“. ‎Лэш ‎напрямую ‎не‏ ‎пишет‏ ‎на ‎языке‏ ‎парадигм, ‎но‏ ‎он ‎развернуто ‎пишет ‎именно ‎о‏ ‎травме‏ ‎перехода ‎от‏ ‎модерна ‎к‏ ‎постмодерну. ‎Потому ‎я ‎предлагаю ‎прочесть‏ ‎книгу‏ ‎под‏ ‎этим ‎углом.

В‏ ‎этом ‎ключе‏ ‎Лэш ‎констатирует‏ ‎кризис‏ ‎национального ‎государства.‏ ‎Цитата: ‎«Ослабление ‎государства-нации ‎— ‎вот‏ ‎что ‎скрывается‏ ‎в‏ ‎подоплеке ‎того ‎и‏ ‎другого ‎направления:‏ ‎движения ‎к ‎единству ‎и,‏ ‎как‏ ‎представляется, ‎идущего‏ ‎ему ‎поперек‏ ‎движения ‎к ‎дробности».

США ‎из ‎единой‏ ‎нации‏ ‎(«движение ‎к‏ ‎единству») ‎превратились‏ ‎в ‎«нацию ‎меньшинств» ‎(«движение ‎к‏ ‎дробности»),‏ ‎считает‏ ‎автор.

Модерн ‎создавал‏ ‎индивида, ‎дробя‏ ‎народы ‎и‏ ‎этносы,‏ ‎и ‎затем‏ ‎соединял ‎индивидов ‎в ‎лоне ‎государства-нации.‏ ‎Постмодерн ‎же‏ ‎дробит‏ ‎уже ‎самого ‎индивида‏ ‎и, ‎соответственно,‏ ‎дробит ‎нацию.

Лэш ‎видит ‎проблему‏ ‎в‏ ‎меритократическом ‎принципе‏ ‎формирования ‎элиты.‏ ‎Так ‎как ‎система ‎меритократии ‎вербует‏ ‎лучших‏ ‎представителей ‎низших‏ ‎слоев, ‎поднимая‏ ‎их ‎на ‎социальных ‎лифтах ‎вверх‏ ‎и‏ ‎тем‏ ‎самым ‎лишая‏ ‎массы ‎потенциальных‏ ‎вожаков, ‎идеологов‏ ‎и‏ ‎организаторов.

И ‎всё‏ ‎это ‎происходит ‎в ‎условиях ‎краха‏ ‎(либо ‎приводит‏ ‎к‏ ‎краху) ‎как ‎левых,‏ ‎так ‎и‏ ‎вообще ‎любых ‎других ‎движений‏ ‎масс.

Цитата:‏ ‎«Всякое ‎ощущение,‏ ‎что ‎массы‏ ‎летят ‎на ‎гребне ‎истории, ‎давно‏ ‎отошло.‏ ‎Радикальные ‎движения,‏ ‎которые ‎возмущали‏ ‎покой ‎двадцатого ‎века, ‎потерпели ‎крах‏ ‎одно‏ ‎за‏ ‎другим, ‎и‏ ‎на ‎горизонте‏ ‎не ‎видно‏ ‎никаких‏ ‎восприемников. ‎<…>‏ ‎Левые ‎(так ‎же, ‎как ‎и‏ ‎их ‎правые‏ ‎оппоненты)‏ ‎особенно ‎рады ‎набрасываться‏ ‎на ‎привилегии,‏ ‎переходящие ‎по ‎наследству. ‎Они‏ ‎обходят‏ ‎своим ‎вниманием‏ ‎настоящее ‎возражение‏ ‎против ‎меритократии ‎— ‎то, ‎что‏ ‎она‏ ‎выкачивает ‎таланты‏ ‎из ‎низших‏ ‎социальных ‎групп ‎и ‎таким ‎образом‏ ‎лишает‏ ‎их‏ ‎действенного ‎руководства».

Таким‏ ‎образом, ‎по‏ ‎Лэшу, ‎эффективно‏ ‎работающая‏ ‎система ‎социальных‏ ‎лифтов, ‎формирующая ‎элиту ‎по ‎меритократическому‏ ‎принципу, ‎создает‏ ‎систему,‏ ‎в ‎которой ‎у‏ ‎низших ‎слов‏ ‎общества ‎нет ‎никаких ‎шансов‏ ‎отстаивать‏ ‎себя ‎перед‏ ‎лицом ‎высших‏ ‎слов, ‎так ‎как ‎интеллектуальный ‎и‏ ‎пассионарной‏ ‎потенциал ‎постоянно‏ ‎откачивается ‎снизу‏ ‎вверх. ‎Наиболее ‎эффективная ‎система ‎социальных‏ ‎лифтов,‏ ‎формирующая‏ ‎элиту ‎из‏ ‎лучших, ‎потенциально‏ ‎создает ‎наиболее‏ ‎эффективную‏ ‎систему ‎угнетения‏ ‎масс. ‎Согласитесь, ‎в ‎этом ‎тезисе‏ ‎что-то ‎есть.

Меритократия‏ ‎предает‏ ‎демократию, ‎сбрасывая ‎с‏ ‎себя ‎ответственность‏ ‎за ‎страну, ‎и ‎получает‏ ‎беспрецедентные‏ ‎возможности ‎по‏ ‎навязыванию ‎своей‏ ‎воле ‎массам. ‎Это ‎конец ‎американской‏ ‎демократии,‏ ‎считает ‎Лэш.

Цитата:‏ ‎«Знание ‎—‏ ‎это ‎лишь ‎другое ‎название ‎власти». Так‏ ‎Лэш‏ ‎проклинает‏ ‎меритократию ‎и‏ ‎новый ‎этап‏ ‎жизни ‎США‏ ‎в‏ ‎целом.

Низшие ‎же‏ ‎слои, ‎рассчитывая ‎на ‎индивидуальном ‎уровне‏ ‎заскочить ‎в‏ ‎социальный‏ ‎лифт, ‎утрачивают ‎всяческую‏ ‎возможность ‎для‏ ‎солидарного ‎действия.

Цитата: ‎«Внутренне ‎восприняв‏ ‎миф‏ ‎о ‎человеке,‏ ‎что ‎сделал‏ ‎себя ‎сам, ‎(self-made ‎man) ‎рабочие‏ ‎слишком‏ ‎часто ‎жертвовали‏ ‎солидарностью ‎ради‏ ‎иллюзорной ‎надежды ‎на ‎индивидуальный ‎успех.‏ ‎Хуже‏ ‎того,‏ ‎они ‎приняли‏ ‎свой ‎неуспех‏ ‎как ‎моральный‏ ‎приговор‏ ‎их ‎собственному‏ ‎недостатку ‎честолюбия ‎или ‎ума».

Из ‎книги‏ ‎Лэша ‎также‏ ‎следует,‏ ‎как ‎поездка ‎на‏ ‎социальном ‎лифте‏ ‎означает ‎не ‎только ‎переход‏ ‎из‏ ‎массы ‎в‏ ‎«избранное ‎меньшинство»,‏ ‎но ‎и ‎«переезд» ‎из ‎модерна‏ ‎в‏ ‎постмодерн.

Цитата: ‎«Старый‏ ‎спор ‎между‏ ‎левыми ‎и ‎правыми ‎истощил ‎свою‏ ‎способность‏ ‎прояснять‏ ‎проблемные ‎темы‏ ‎и ‎предоставлять‏ ‎достоверную ‎карту‏ ‎реальности.‏ ‎В ‎некоторых‏ ‎кругах ‎сама ‎идея ‎реальности ‎стала‏ ‎сомнительной ‎—‏ ‎возможно,‏ ‎потому, ‎что ‎говорящее‏ ‎сословие ‎обитает‏ ‎в ‎искусственном ‎мире, ‎где‏ ‎симуляция‏ ‎реальности ‎занимает‏ ‎место ‎самих‏ ‎вещей».

И ‎чем ‎дальше, ‎тем ‎ниже‏ ‎потолок‏ ‎постмодернизма. ‎Захватив‏ ‎верх, ‎он‏ ‎постепенно ‎спускается ‎внизу. ‎Цитата: ‎«Реальность‏ ‎и‏ ‎мнимую‏ ‎реальность ‎становится‏ ‎все ‎сложнее‏ ‎и ‎сложнее‏ ‎различать».

Лэш‏ ‎пишет, ‎что‏ ‎новая ‎элита ‎кочевников ‎обладает ‎всем‏ ‎набором ‎негативных‏ ‎качеств,‏ ‎которые ‎Ортега-и-Гассет ‎приписывал‏ ‎массам. ‎Цитата:‏ ‎«Подобный ‎психический ‎склад, ‎казалось‏ ‎бы,‏ ‎правильнее ‎связывать‏ ‎с ‎выступлением‏ ‎меритократии, ‎нежели ‎чем ‎с ‎„восстанием‏ ‎масс“.

Описав‏ ‎проблему, ‎Лэш‏ ‎дает ‎крайне‏ ‎оригинальный ‎ответ ‎на ‎нее. ‎По‏ ‎его‏ ‎мнению,‏ ‎изначальной ‎заявкой‏ ‎Соединённых ‎Штатов‏ ‎было ‎создание‏ ‎бесклассового‏ ‎общества.

Цитата: ‎«Что,‏ ‎однако, ‎заботит ‎в ‎этом ‎нас‏ ‎— ‎это‏ ‎природа‏ ‎самого ‎идеала, ‎в‏ ‎связи ‎с‏ ‎которым ‎так ‎легко ‎рождаются‏ ‎недоразумения.‏ ‎Идеалом ‎этим‏ ‎было ‎не‏ ‎что ‎иное, ‎как ‎бесклассовое ‎общество,‏ ‎и‏ ‎понималось ‎под‏ ‎таковым ‎не‏ ‎только ‎отсутствие ‎наследуемых ‎привилегий ‎и‏ ‎утверждаемых‏ ‎законом‏ ‎сословных ‎различий,‏ ‎но ‎и‏ ‎отказ ‎потворствовать‏ ‎разделению‏ ‎образования ‎и‏ ‎труда».

Но ‎всё ‎испортила ‎индустриализация.

Цитата: ‎«Но‏ ‎зло, ‎которому‏ ‎индустриализм‏ ‎дал ‎ход ‎на‏ ‎севере ‎Соединенных‏ ‎Штатов, ‎нельзя ‎было ‎избыть,‏ ‎ссылаясь‏ ‎на ‎примеры‏ ‎большего ‎зла‏ ‎в ‎остальном ‎мире. ‎Не ‎преуменьшая‏ ‎контрастов,‏ ‎столь ‎часто‏ ‎поминаемых ‎в‏ ‎19 ‎м ‎веке ‎комментариями ‎по‏ ‎поводу‏ ‎классовой‏ ‎структуры ‎общества,‏ ‎мы ‎едва‏ ‎ли ‎можем‏ ‎не‏ ‎заметить ‎ослабление‏ ‎духа ‎морального ‎реализма ‎и ‎решимости‏ ‎в ‎этом‏ ‎все‏ ‎более ‎неубедительном ‎прославлении‏ ‎свободного ‎труда,‏ ‎некой ‎склонности ‎путать ‎идеал‏ ‎и‏ ‎реальность. ‎<…>‏ ‎Индустриализация ‎сформировала‏ ‎пугавшее ‎американцев ‎классовое ‎разделение».

Здесь ‎Лэш‏ ‎на‏ ‎свой ‎лад‏ ‎воспроизводит ‎тезис‏ ‎Пазолини ‎о ‎том, ‎что ‎народный‏ ‎дух‏ ‎убила‏ ‎повсеместная ‎индустриализация‏ ‎страны. ‎Но‏ ‎в ‎Италии‏ ‎она‏ ‎была ‎по‏ ‎большей ‎части ‎завершена ‎в ‎60е‏ ‎годы ‎ХХ‏ ‎века,‏ ‎а ‎в ‎США‏ ‎— ‎в‏ ‎XIX ‎веке.

Таким ‎образом, ‎начав‏ ‎с‏ ‎развернутого ‎осуждения‏ ‎постмодерна, ‎Лэш‏ ‎затем ‎осуждает ‎и ‎магистральную ‎[индустриальную]‏ ‎дорогу‏ ‎модерна, ‎как‏ ‎«поворот ‎не‏ ‎туда» ‎и ‎пытается ‎переизобрести ‎американскую‏ ‎традицию.‏ ‎Это‏ ‎неизбывная ‎черта‏ ‎современного ‎традиционализма,‏ ‎не ‎имея‏ ‎возможности‏ ‎пробиться ‎к‏ ‎живой ‎традиции, ‎которую ‎давно ‎поглотила‏ ‎история, ‎он‏ ‎начинает‏ ‎ее ‎конструировать.

Лэш, ‎конструируя‏ ‎традицию, ‎базово‏ ‎остается ‎светских ‎(модернистских) ‎позиций.‏ ‎Это‏ ‎откат ‎глубоко‏ ‎в ‎эпоху‏ ‎просвещения, ‎но ‎не ‎в ‎премодерн.

«Восстание‏ ‎элит:‏ ‎и ‎предательство‏ ‎демократии» ‎представляет‏ ‎собой ‎содержательный ‎и ‎крайне ‎оригинальный‏ ‎левоконсервативный‏ ‎американский‏ ‎взгляд ‎на‏ ‎нашу ‎действительность.‏ ‎При ‎этом‏ ‎книга‏ ‎небольшая, ‎без‏ ‎проблем ‎вдумчиво ‎читается ‎за ‎один‏ ‎день.

P. ‎S.‏ ‎В‏ ‎отношении ‎построения ‎бесклассового‏ ‎общества ‎в‏ ‎Соединенных ‎Штатах, ‎мне ‎вспомнилось‏ ‎поздравительное‏ ‎письмо, ‎направленное‏ ‎в ‎1864‏ ‎году ‎Карлом ‎Марксом ‎президенту ‎США‏ ‎Аврааму‏ ‎Линкольну.

«К. ‎МАРКС‏ ‎ПРЕЗИДЕНТУ ‎СОЕДИНЕННЫХ‏ ‎ШТАТОВ ‎АМЕРИКИ ‎АВРААМУ ‎ЛИНКОЛЬНУ ‎Милостивый‏ ‎государь!‏ ‎Мы‏ ‎шлем ‎поздравления‏ ‎американскому ‎народу‏ ‎в ‎связи‏ ‎с‏ ‎Вашим ‎переизбранием‏ ‎огромным ‎большинством. ‎Если ‎умеренным ‎лозунгом‏ ‎Вашего ‎первого‏ ‎избрания‏ ‎было ‎сопротивление ‎могуществу‏ ‎рабовладельцев, ‎то‏ ‎победный ‎боевой ‎клич ‎Вашего‏ ‎вторичного‏ ‎избрания ‎гласит:‏ ‎смерть ‎рабству!‏ ‎С ‎самого ‎начала ‎титанической ‎схватки‏ ‎в‏ ‎Америке ‎рабочие‏ ‎Европы ‎инстинктивно‏ ‎почувствовали, ‎что ‎судьбы ‎их ‎класса‏ ‎связаны‏ ‎со‏ ‎звездным ‎флагом.‏ ‎<…> ‎Рабочие‏ ‎Европы ‎твердо‏ ‎верят,‏ ‎что, ‎подобно‏ ‎тому ‎как ‎американская ‎война ‎за‏ ‎независимость ‎положила‏ ‎начало‏ ‎эре ‎господства ‎буржуазии,‏ ‎так ‎американская‏ ‎война ‎против ‎рабства ‎положит‏ ‎начало‏ ‎эре ‎господства‏ ‎рабочего ‎класса.‏ ‎Предвестие ‎грядущей ‎эпохи ‎они ‎усматривают‏ ‎в‏ ‎том, ‎что‏ ‎на ‎Авраама‏ ‎Линкольна, ‎честного ‎сына ‎рабочего ‎класса,‏ ‎пал‏ ‎жребий‏ ‎провести ‎свою‏ ‎страну ‎сквозь‏ ‎беспримерные ‎бои‏ ‎за‏ ‎освобождение ‎порабощенной‏ ‎расы ‎и ‎преобразование ‎общественного ‎строя».