Достаточно оглянуться на растущий рынок гуру психологии, чтобы понять живой исторический колорит этого явления. Современный человек начал смотреть внутрь себя в 19 веке, потому что он надеялся обрести новое и надёжное бессмертие. Он желал героического апофеоза, как и все люди всю свою историю - но теперь уже никто не даст ему этого, кроме его психологического гуру. Человек сам завёл себя в тупик. В этом смысле, как сказал Ранк (с вероятной долей юмора и иронии): “психотерапевты, так сказать, продукт невротика в дань его болезни.” Современному человеку нужна сущность, к которой можно обратиться в смысле духовной и моральной зависимости, и, так как час Бога прошёл, терапевту требуется Его заменить - также, как это делали любовник или родители. Уже несколько поколений психоаналитики, не осознающие исторического аспекта проблемы, пытаются выяснить по какой причине “прекращение переноса” в терапии зачастую является столь дьявольски сложной проблемой. Если бы они читали и понимали Ранка, они бы быстро поняли, что “сущность” терапевта представляет собой нового Бога, который призван заменить былые коллективные идеологии освобождения. Поскольку индивидуум не может выполнять роль Бога, это даёт порождает поистине дьявольскую проблему. Современный человек приговорён искать смысл своей жизни в психологической интроспекции, посему его новым духовником должен стать высший авторитет по теме интроспекции, психоаналитик. А если так, “предел” пациента ограничен диваном аналитика и мировоззрением, которое тот проецирует. [...]
Ошибка всего этого бесплодного утопизма состоит в том, что страх смерти – не единственный мотив жизни; героическое превосходство, победа над злом для человечества в целом, для будущих поколений, посвящение своего существования высшим смыслам – эти мотивы столь же важны, и именно они придают человеческому животному его благородство даже перед лицом его животных страхов. Для большинства людей гедонизм – это не героизм. Язычники в древнем мире не осознавали этого и поэтому проиграли «презренному» вероучению иудео-христианства. Современные люди также не осознают этого и поэтому продают свои души потребительскому капитализму или потребительскому коммунизму или заменяют свои души, как сказал Ранк, психологией. Психотерапия становится всё более популярной сегодня, так как люди хотят знать, отчего они недовольны гедонизмом, и ищут недостатки внутри себя. [...]
Современный человек пьёт и принимает наркотики, не осознавая этого, или проводит время за покупками, что одно и то же. Поскольку осознание требует типов героической самоотдачи, которые его культура больше не обеспечивает, общество ухитряется помочь человеку забыться. Или, наоборот, человек зарывается в психологию, полагая, что осознание само по себе будет каким-то магическим лекарством от его проблем. Но психология родилась с распадом общих социальных героизмов; его можно превзойти только созданием новых героизмов, которые в основном являются вопросами веры и воли, преданности идее. [...] Когда мыслитель уровня Нормана Брауна написал свою более позднюю книгу «Тело любви», он пришел к тому же самому моменту, поняв, что единственный способ выйти за пределы естественных противоречий существования – это старомодный религиозный способ: проецировать свои проблемы на божественную фигуру, чтобы исцелиться от всеохватывающего и всеоправдывающего запредельного. Говорить в таких терминах – это совсем не то же самое, что говорить на языке психотерапевтов. Ранк не был таким наивным или таким мессианским: он видел, что ориентация людей всегда должна выходить за рамки их тел, должна быть основана на здоровых подавлениях и на явных идеологиях бессмертия, мифах о героическом превосходстве.
Из книги Эрнеста Беккера "Отрицание смерти"
«Ислам пришел как чужак, как чужак и уйдет» — суфийское изречение.
«Блаженны изгнанные за правду ибо их есть царствие небесное» — христианское учение.
«Sapienti Sat» — латинское крылатое выражение, обозначающее что-то вроде «умный понимает без объяснений».
Давай представим, что существует нечто, провозглашающее неоспоримую свободу воли и априорную индивидуальность каждого в той же мере, в какой манифестирует общую идентичность и единство всего живого. Физического воплощения такого самоисключающего феномена, очевидно, не существует, значит, придется обратится к тому, на что способно человеческое сознание.
(На словах «физического воплощения не существует» призываю всех атеистов выжать влажные предметы одежды — мы движемся не к атеизму, который, по существу, является религиозным фанатизмом, вывернутым наизнанку, основанным не на вере в наличие, а на вере в отсутствие того, чего не существует. В самом деле, какой прикладной смысл занимать себя мыслями о факте того, что что-то не существует?)
Мы движемся к восприятию неотъемлемой ценности стремлений, страхов и воли каждого в связке с некоей коллективной совестью, объективностью, осознанием взаимосвязи между состояниями и действиями, «эффекта» бабочки в глобальном масштабе.
Мы приходим к тому, что каким бы рациональным, научным и эффективным не был сознательный анализ любого явления — параллельно с его результатами всегда будут существовать следствия столь же великого масштаба, исключенные этим самым эффективным анализом.
Приземлив этот подход до уровня отдельно взятого индивида, мы попытаемся вменить предельно свободному в осознании себя и собственной конечности существу обязанность систематически подвергать внутреннему глубинному сомнению собственные намерения, мысли и, в конце концов, собственные чувства.
Поколение, воспитанное в физическом и информационном благополучии, имеющее доступ и возможность отрефлексировать страдания и восхищения других, мало-помалу приближается к этому, пусть и через промежуточные костыли вроде самосознания, личностного роста и разного рода терапий, которые впоследствии будут точно также подвергнуты сомнению и отброшены…
Но как объяснить это необразованному средневековому крестьянину?
Очень просто — выдумать кого-то, в сотни раз умнее и могущественнее его, через явления, объяснить которые крестьянин не в состоянии, заставить его уверовать в чудо и существование того, кто на это чудо способен, организовать для крестьянина систему молитв и ритуалов — систематических подверганий сомнению своей сознательной реакции на окружающий мир.
Абсолютно оправданный рабочий инструмент в условиях физической и ментальной нищеты существа, которому даровано могущество в виде человеческого сознания.
Изживший себя ввиду повышения уровня общественного благосостояния и общей образованности слоя людей, стремящихся к знаниям.
Ближе к делу.
И когда обусловленное разумное восприятие жизни уже прорывается за пределы - человек прибегает к алкоголю, путешествиям, отношениям, играм или любой другой зависимости, которая сменит привычные эмоции и мысли на непривычные, обусловленное состояние на состояние, кажущееся совершенно новым.
Но что если я скажу, что можно обойтись без этого? Что существует что-то произвольное, спонтанное, не имеющее ни названия, ни разумного восприятия? Но не там, где существует все остальное.
Воля. Также известная как Вселенная, нирвана, Бог с любым из тысячи имен. На деле - условный конструкт, обозначающий аналог того, что даёт необусловленное состояние покоя от себя самого, но не существующий в физической реальности. А значит от него нельзя быть зависимым, его нельзя ощутить разумным восприятием человека, нельзя почувствовать.
"Тень, дух, дао, темная сторона." Не мы первые, не мы последние.
Синкретичность темной стороны изящно вмещает в себя труды Юнга, Беккера, Ранка, Адлера, религиозные писания, восточную философию, иезуитские, суфийские учения и плавно подводит к тому, что все они, как и все мы — об одном — о том, что о нас — о душе.
Хорошая новость: нет ничего проще, чем увидеть собственную душу.
Просто сформируй мысленный образ того, что ты никогда не сможешь себе представить.
Не факта существования этого явления, а его самого.
А на самом деле не сможешь представить до тех пор, пока веришь, что в действительности твое сознание ограничено каким-то мысленным образом, представлением или чьим-то повелением что можно, а что нельзя. Все это время ты будешь представлять комбинации того, чему тебя учило общество, но душа — не общественный продукт.
Ты волен видеть все что угодно, если не ограничиваться собственным сознанием и не пытаться облачить это в общественную конструкцию из мыслей и эмоций.
Подобно вдоху и выдоху ты волен в каждый момент выбрать — есть смысл, или его нет. Живешь ли ты или нет. До тех пор пока ты волен подвергать свое сознание сомнению — пока оно живо. То в тебе, что подвергает твое собственное сознание сомнению — это и есть душа (a.k.a. Бог и все остальное).
Истинное проявление души — возможность или Воля.
Самого себя уже достаточно для истинной жизни без всего того, что тебе навязывает общество для функционирования внутри него.
В том числе без эмоций и мыслей, в состоянии, где сознательного существования попросту нет.
Это состояние называют медитацией и культивируют его точно также, как с другой стороны культивируют чувства и ощущения, в то время как и то, и то — всего лишь возможности Воли.
Дервиши, религиозные лидеры, стоики и прочие не мастурбировали на постулаты собственных учений как их ярые последователи, они просто жили собственным умом и собственной душой, каждый сам по себе. Просто «являлись собой», что для слушателя, в общем смысле не несет никакой прикладной ценности, ведь он — уже не они.
В то время как их истинное «являться собой» — это безжалостно подвергать самого себя сомнению.
Этому я и предлагаю научиться.
Vkontakte
Twitter
Одноклассники
