Тонущая в меду. Часть 4

Добрались ‎до‏ ‎пункта ‎назначения ‎мы ‎только ‎под‏ ‎утро. ‎Если‏ ‎тут‏ ‎и ‎правда ‎обитает‏ ‎этот ‎Видз,‏ ‎то ‎весьма ‎он ‎скромный‏ ‎парень.‏ ‎На ‎станции‏ ‎к ‎нашей‏ ‎процессии ‎добавился ‎ещё ‎один ‎мужчина‏ ‎в‏ ‎синем. ‎До‏ ‎этого ‎момента‏ ‎я ‎осознавала ‎своё ‎положение ‎лишь‏ ‎частично,‏ ‎теперь‏ ‎же ‎вот-вот‏ ‎готова ‎была‏ ‎потерять ‎сознание‏ ‎от‏ ‎страха. ‎Хотелось‏ ‎положить ‎руку ‎на ‎грудь ‎и‏ ‎ощущать, ‎как‏ ‎сердце‏ ‎рвётся ‎наружу. ‎А‏ ‎в ‎остальном‏ ‎всё ‎было ‎замечательно: ‎милые‏ ‎аккуратные‏ ‎строения, ‎ясное‏ ‎утреннее ‎небо,‏ ‎воздух, ‎ещё ‎не ‎лишённый ‎свежести,‏ ‎и‏ ‎много ‎статных‏ ‎мужчин ‎повсюду.‏ ‎Когда ‎я ‎пройду ‎мимо, ‎кого‏ ‎увидят‏ ‎они:‏ ‎дрожащую ‎трусиху‏ ‎или ‎нечто‏ ‎иное? ‎А‏ ‎ведь‏ ‎если ‎я‏ ‎была ‎бы ‎обычной ‎с ‎самого‏ ‎начала, ‎вся‏ ‎эта‏ ‎заваруха ‎со ‎мной‏ ‎бы ‎не‏ ‎случилась. ‎По ‎какой ‎причине‏ ‎Ги‏ ‎вообще ‎что-то‏ ‎во ‎мне‏ ‎заметил? ‎Но ‎время ‎на ‎размышления‏ ‎закончилось.‏ ‎Мандраж ‎усилился,‏ ‎стоило ‎нам‏ ‎остановиться ‎у ‎двери, ‎за ‎которой‏ ‎меня‏ ‎ждал‏ ‎он. ‎Больше‏ ‎никто ‎не‏ ‎двигался. ‎Но‏ ‎при‏ ‎этом ‎никто‏ ‎ничего ‎не ‎говорил, ‎поэтому ‎я‏ ‎вопрошающе ‎глазела‏ ‎на‏ ‎каждого. ‎Наконец, ‎двери‏ ‎открылись, ‎чья-то‏ ‎рука ‎подтолкнула ‎меня ‎в‏ ‎спину,‏ ‎и ‎я‏ ‎быстро ‎перешагнула‏ ‎порог. ‎Я ‎оказалась ‎в ‎большом‏ ‎кабинете‏ ‎и ‎застыла‏ ‎в ‎ожидании‏ ‎момента ‎встречи ‎с ‎чем-то ‎поистине‏ ‎важным.‏ ‎Тот‏ ‎наступил ‎очень‏ ‎быстро. ‎Из‏ ‎тёмной ‎ниши‏ ‎выкатил‏ ‎мужчина ‎на‏ ‎инвалидной ‎коляске ‎и ‎указал ‎мне‏ ‎на ‎одно‏ ‎из‏ ‎кожаных ‎кресел. ‎Он‏ ‎начал ‎что-то‏ ‎говорить, ‎но ‎чтобы ‎понять‏ ‎хотя‏ ‎бы ‎слово,‏ ‎мне ‎пришлось‏ ‎податься ‎в ‎его ‎сторону ‎и‏ ‎утихомирить‏ ‎стучащую ‎в‏ ‎висках ‎кровь.‏ ‎Его ‎ожидающий ‎вид, ‎свидетельствующий ‎о‏ ‎прослушанном‏ ‎мной‏ ‎вопросе, ‎вогнал‏ ‎меня ‎в‏ ‎краску. ‎Мгновенно‏ ‎ушёл‏ ‎страх, ‎сменившись‏ ‎неловкостью. ‎Однако ‎нотки ‎тревоги ‎продолжали‏ ‎плясать ‎где-то‏ ‎в‏ ‎глубине. ‎Я ‎отводила‏ ‎взгляд ‎в‏ ‎сторону, ‎стесняясь ‎смотреть ‎на‏ ‎собеседника,‏ ‎с ‎которым‏ ‎даже ‎беседы‏ ‎ещё ‎не ‎вышло.

Я ‎насчитала ‎в‏ ‎его‏ ‎кабинете ‎восемь‏ ‎кресел. ‎А‏ ‎также ‎заметила, ‎что ‎в ‎книжном‏ ‎шкафу‏ ‎продублированы‏ ‎все ‎книги,‏ ‎причём ‎в‏ ‎тех ‎же‏ ‎изданиях.

- Как‏ ‎тебя ‎тут‏ ‎встретили? ‎- ‎не ‎знаю, ‎повторил‏ ‎он ‎вопрос‏ ‎или‏ ‎задал ‎уже ‎другой.

- Вы‏ ‎бы ‎знали,‏ ‎как ‎меня ‎встретили ‎те‏ ‎двое...

- Конечно,‏ ‎я ‎знаю‏ ‎и ‎прошу‏ ‎за ‎них ‎прощения.

Нечто ‎в ‎его‏ ‎глосе‏ ‎заставило ‎меня‏ ‎поёжиться.

Эмблема ‎Инкви‏ ‎- ‎пояс ‎с ‎голубыми ‎огоньками‏ ‎-‏ ‎красовалась‏ ‎у ‎него‏ ‎на ‎груди.

- Вас‏ ‎ввели ‎в‏ ‎курс‏ ‎дела, ‎вам‏ ‎известна ‎наша ‎ситуация. ‎Нам ‎нужно‏ ‎найти ‎моего‏ ‎дядю‏ ‎во ‎что ‎бы‏ ‎то ‎ни‏ ‎стало. ‎Он ‎не ‎очень‏ ‎умён,‏ ‎и ‎если‏ ‎бы ‎не‏ ‎сила, ‎его ‎смог ‎бы ‎выследить‏ ‎самый‏ ‎зелёный ‎солдат‏ ‎Инкви. ‎Но‏ ‎наши ‎познания ‎о ‎кланах ‎слишком‏ ‎незначительны,‏ ‎поэтому‏ ‎помощь ‎каждого‏ ‎невероятно ‎ценна.‏ ‎Я ‎понимаю,‏ ‎что‏ ‎для ‎вас‏ ‎всё ‎это ‎неожиданно ‎и ‎тяжело,‏ ‎но ‎речь‏ ‎идёт‏ ‎о ‎жизнях ‎людей.‏ ‎Я ‎понимаю,‏ ‎что ‎вы ‎мало ‎о‏ ‎нас‏ ‎знаете ‎и‏ ‎боитесь ‎рассказывать‏ ‎о ‎своём ‎доме, ‎но ‎кто-то‏ ‎из‏ ‎вашего ‎клана‏ ‎может ‎встать‏ ‎с ‎нами ‎плечом ‎к ‎плечу‏ ‎или‏ ‎поделиться‏ ‎важной ‎информацией.

Под‏ ‎этим ‎умоляющим‏ ‎взглядом ‎я‏ ‎растаяла.

- Хорошо,‏ ‎я ‎помогу.

Он‏ ‎заключил ‎мою ‎ладонь ‎в ‎свои.

- Спасибо!‏ ‎Спасибо! ‎Люди‏ ‎всегда‏ ‎должны ‎выбирать ‎жизнь‏ ‎других ‎людей‏ ‎всей ‎науке ‎амьзы ‎вопреки.

- Амьзы?

- Оставайся‏ ‎в‏ ‎Инкви, ‎и‏ ‎мы ‎всё‏ ‎тебе ‎расскажем, ‎а ‎пока ‎давай‏ ‎займёмся‏ ‎делом.

- Наше ‎поселение‏ ‎называется ‎Устьеничеа,‏ ‎хоть ‎и ‎находится ‎чуть ‎дальше‏ ‎от‏ ‎одноимённых‏ ‎станции ‎и‏ ‎деревни. ‎Мы‏ ‎называем ‎себя‏ ‎лиште.‏ ‎Там ‎все‏ ‎активно ‎занимаются ‎добычей ‎мёда ‎и‏ ‎изготовлением ‎из‏ ‎него‏ ‎всякой ‎всячины. ‎Но‏ ‎я, ‎в‏ ‎общем-то, ‎покинула ‎дом, ‎и‏ ‎мне‏ ‎кажется, ‎что‏ ‎большинство ‎моих‏ ‎воспоминаний ‎заблокировали.

Склонившийся ‎над ‎картой ‎Ги‏ ‎внезапно‏ ‎обернулся ‎и‏ ‎посмотрел ‎на‏ ‎меня ‎печальными ‎глазами. ‎Все ‎же‏ ‎остальные‏ ‎казались‏ ‎безучастными ‎к‏ ‎моим ‎переживаниям,‏ ‎даже ‎Видз.‏ ‎Нечему‏ ‎удивляться. ‎Они,‏ ‎наверное, ‎за ‎свою ‎жизнь ‎столько‏ ‎всего ‎повидали,‏ ‎так‏ ‎что ‎грустная ‎живая‏ ‎девушка ‎привлекает‏ ‎внимания ‎меньше ‎какой-нибудь ‎разрубленной‏ ‎на‏ ‎части.

- Надо ‎отдать‏ ‎должное ‎способностям‏ ‎ала, ‎- ‎шепнул ‎мне ‎на‏ ‎ухо‏ ‎хам, ‎не‏ ‎стесняясь ‎девяти‏ ‎присутствующих ‎в ‎кабинете ‎военных, ‎включая‏ ‎Видза.

- Выдвигаемся‏ ‎сегодня‏ ‎же, ‎Скастре,‏ ‎- ‎сказал‏ ‎Ги, ‎глядя‏ ‎на‏ ‎меня. ‎Я‏ ‎же ‎уставилась ‎на ‎него ‎с‏ ‎выпученными ‎глазами.‏ ‎-‏ ‎Я ‎подсмотрел ‎твоё‏ ‎имя ‎в‏ ‎пропуске, ‎что ‎был ‎у‏ ‎тебя‏ ‎в ‎рюкзаке.

Я‏ ‎даже ‎смутилась.‏ ‎Его ‎плечи ‎казались ‎теперь ‎шире‏ ‎и‏ ‎надёжнее, ‎чем‏ ‎раньше. ‎И‏ ‎вообще, ‎казалось, ‎что ‎он ‎единственный‏ ‎видит‏ ‎во‏ ‎мне ‎человека,‏ ‎а ‎не‏ ‎источник ‎информации.‏ ‎Я‏ ‎впервые ‎за‏ ‎всё ‎это ‎приключение ‎расплакалась. ‎Ги‏ ‎отвёл ‎меня‏ ‎в‏ ‎другую ‎комнату, ‎где‏ ‎я ‎уже‏ ‎не ‎сдерживалась. ‎Поток ‎эмоций‏ ‎захватил‏ ‎меня ‎полностью.‏ ‎Я ‎рыдала,‏ ‎тряслась, ‎выла, ‎будто ‎сейчас ‎умру,‏ ‎будто‏ ‎этот ‎поток‏ ‎разорвёт ‎меня‏ ‎изнутри. ‎Волна ‎за ‎волной, ‎меня‏ ‎окутывали‏ ‎то‏ ‎обида, ‎то‏ ‎самобичевание ‎и‏ ‎чувство ‎вины,‏ ‎то‏ ‎ощущение ‎беспомощности‏ ‎и ‎ничтожности. ‎Было ‎страшно ‎возвращаться‏ ‎домой ‎под‏ ‎таким‏ ‎предлогом ‎и ‎допускать‏ ‎мысль, ‎что‏ ‎это ‎место ‎совершенно ‎не‏ ‎то,‏ ‎чем ‎всегда‏ ‎мне ‎казалось.‏ ‎И ‎почему-то ‎в ‎голове ‎возникал‏ ‎голос‏ ‎отца, ‎грубый‏ ‎и ‎предостерегающий:

- Однако,‏ ‎если ‎сунетесь ‎к ‎нам, ‎пожалеете!

Также‏ ‎я‏ ‎представляла,‏ ‎как ‎он‏ ‎бьёт ‎меня,‏ ‎ругая ‎за‏ ‎приведение‏ ‎чужаков. ‎Откуда‏ ‎столько ‎страха ‎перед ‎ним? ‎Что‏ ‎ещё ‎меня‏ ‎заставили‏ ‎забыть?

Сильные ‎руки ‎прижали‏ ‎меня ‎к‏ ‎громадной ‎груди. ‎Я ‎немного‏ ‎расслабилась,‏ ‎уткнувшись ‎в‏ ‎синий ‎воротник.

- Ты‏ ‎сильнее, ‎чем ‎думаешь. ‎Только ‎осознай‏ ‎это:‏ ‎маленькая ‎девочка‏ ‎с ‎её‏ ‎тоненькими ‎ручками ‎и ‎ножками ‎одна‏ ‎покинула‏ ‎дом‏ ‎и ‎почти‏ ‎ничего ‎о‏ ‎себе ‎не‏ ‎зная,‏ ‎устроила ‎свою‏ ‎жизнь ‎в ‎другом ‎городе. ‎Она‏ ‎учится, ‎работает,‏ ‎а‏ ‎теперь ‎ещё ‎и‏ ‎помогает ‎своей‏ ‎стране, ‎рискуя ‎быть ‎отвергнутой‏ ‎своей‏ ‎семьёй.

- Закладывание ‎вам‏ ‎нашего ‎поселения‏ ‎мне ‎ни ‎один ‎лиште ‎не‏ ‎простит,‏ ‎- ‎сквозь‏ ‎всхлипы ‎пробурчала‏ ‎я.

- Рано ‎или ‎поздно ‎кто-то ‎из‏ ‎них‏ ‎всё‏ ‎равно ‎бы‏ ‎себя ‎обнаружил.‏ ‎В ‎нынешних‏ ‎обстоятельствах‏ ‎хорошо, ‎что‏ ‎это ‎случилось ‎рано. ‎Сейчас ‎я‏ ‎хочу, ‎чтобы‏ ‎ты‏ ‎запомнила ‎одну ‎вещь,‏ ‎- ‎он‏ ‎отстранил ‎меня ‎и ‎заглянул‏ ‎в‏ ‎мои ‎опухшие‏ ‎глаза. ‎-‏ ‎Я ‎не ‎дам ‎тебя ‎в‏ ‎обиду.

От‏ ‎этих ‎слов‏ ‎внутри ‎разлилось‏ ‎тепло. ‎Не ‎в ‎силах ‎смотреть‏ ‎ему‏ ‎в‏ ‎глаза, ‎я‏ ‎вновь ‎уткнулась‏ ‎в ‎его‏ ‎грудь‏ ‎и ‎прорыдала‏ ‎ещё ‎какое-то ‎время ‎до ‎рези‏ ‎в ‎висках.‏ ‎Когда‏ ‎я ‎успокоилась, ‎он‏ ‎оставил ‎меня‏ ‎одну, ‎и ‎я ‎высунулась‏ ‎из‏ ‎окна, ‎втягивая‏ ‎воздух ‎во‏ ‎все ‎лёгкие. ‎Даже ‎после ‎всех‏ ‎этих‏ ‎объятий ‎и‏ ‎слов ‎я‏ ‎не ‎была ‎готова ‎слепо ‎поверить‏ ‎ему,‏ ‎но‏ ‎допускать, ‎что‏ ‎всё ‎это‏ ‎было ‎искренне,‏ ‎оказалось‏ ‎очень ‎приятно.