Под каждым из небес

Она ‎вечно‏ ‎придумывала ‎необычные ‎штуки. ‎Могла ‎бы‏ ‎книжки ‎писать,‏ ‎если‏ ‎бы ‎хватило ‎усердия,‏ ‎- ‎но‏ ‎ей ‎никогда ‎не ‎хватало.‏ ‎А‏ ‎вот ‎сказать‏ ‎«а ‎что,‏ ‎если» ‎и ‎скрасить ‎потом ‎долгую‏ ‎дорогу‏ ‎или ‎муторный‏ ‎вечер ‎странной,‏ ‎но ‎захватывающей ‎историей, ‎– ‎это‏ ‎она‏ ‎отлично‏ ‎умела. ‎Когда‏ ‎после ‎очередной‏ ‎выматывающей ‎ссоры‏ ‎он‏ ‎думал, ‎что‏ ‎нужно ‎покончить ‎с ‎этим, ‎нужно‏ ‎просто ‎уйти,‏ ‎-‏ ‎сразу ‎начинал ‎представлять,‏ ‎что ‎теперь‏ ‎будет ‎ехать ‎куда-нибудь, ‎завтракать,‏ ‎собирать‏ ‎вещи ‎без‏ ‎этих ‎странных‏ ‎историй ‎и ‎понимал, ‎что ‎никуда‏ ‎от‏ ‎нее ‎не‏ ‎уйдет. ‎И‏ ‎не ‎только ‎из-за ‎историй, ‎конечно.

– А‏ ‎что,‏ ‎если‏ ‎мы ‎оба‏ ‎живем ‎уже‏ ‎сотни… ‎–‏ ‎она‏ ‎нахмурилась, ‎как‏ ‎будто ‎вспоминая, ‎и ‎решительно ‎помотала‏ ‎головой, ‎–‏ ‎нет,‏ ‎все-таки ‎десятки… ‎живем‏ ‎уже ‎десятки‏ ‎жизней ‎и ‎каждый ‎раз‏ ‎мы‏ ‎рядом. ‎Понимаешь?

– Нет.

Она‏ ‎мечтательно ‎накрутила‏ ‎на ‎палец ‎прядь ‎волос.

– В ‎одной‏ ‎жизни‏ ‎мы ‎были‏ ‎близнецами, ‎которые‏ ‎не ‎могли ‎поделить, ‎где ‎чье.‏ ‎Поэтому‏ ‎мы‏ ‎менялись ‎каждый‏ ‎день, ‎постоянно‏ ‎притворялись ‎друг‏ ‎другом,‏ ‎так ‎что‏ ‎сначала ‎нас ‎перестали ‎различать ‎друзья,‏ ‎потом ‎–‏ ‎наши‏ ‎жены ‎и ‎дети,‏ ‎а ‎в‏ ‎конце ‎концов ‎мы ‎и‏ ‎сами‏ ‎не ‎смогли‏ ‎бы ‎сказать,‏ ‎кто ‎где.

– Мы ‎были ‎мужчинами?

– Там ‎да,‏ ‎это‏ ‎же ‎другая‏ ‎жизнь.

– Интересная.

– О ‎да.‏ ‎А ‎еще ‎интереснее ‎было, ‎когда‏ ‎я‏ ‎была‏ ‎виверной, ‎которая‏ ‎скрывалась ‎от‏ ‎людей, ‎а‏ ‎ты‏ ‎пришел ‎у‏ ‎меня ‎учиться.

– Учиться ‎чему?

– Создавать ‎огонь ‎щелчком‏ ‎пальцев, ‎летать,‏ ‎засыпать‏ ‎на ‎сотни ‎лет.‏ ‎Драконьи ‎вещи.

– Потом‏ ‎ты ‎дала ‎мне ‎выпить‏ ‎каплю‏ ‎своей ‎крови,‏ ‎и ‎я‏ ‎стал ‎бессмертным. ‎

– Да, ‎– ‎она‏ ‎кивнула,‏ ‎как ‎будто‏ ‎и ‎так‏ ‎знала ‎это, ‎а ‎не ‎начала‏ ‎вплетать‏ ‎в‏ ‎историю ‎новую‏ ‎нить. ‎–‏ ‎И ‎теперь‏ ‎мы‏ ‎спасаемся ‎то‏ ‎тех, ‎кто ‎тоже ‎хочет ‎нашей‏ ‎крови, ‎кто‏ ‎хочет‏ ‎забрать ‎ее ‎насильно.‏ ‎Рождаемся ‎из‏ ‎одной ‎жизни ‎в ‎другую,‏ ‎чтобы‏ ‎никто ‎нас‏ ‎не ‎нашел.‏ ‎Помнишь, ‎как ‎я ‎была ‎наемной‏ ‎убийцей,‏ ‎а ‎ты‏ ‎– ‎наследником‏ ‎престола, ‎но ‎в ‎последний ‎момент‏ ‎я‏ ‎решила‏ ‎тебя ‎не‏ ‎закалывать? ‎Или‏ ‎когда ‎ты‏ ‎прокрался‏ ‎на ‎мой‏ ‎корабль, ‎чтобы ‎сбежать ‎в ‎Новый‏ ‎Свет? ‎Или‏ ‎когда‏ ‎мы ‎были ‎циркачами,‏ ‎которые ‎отправились‏ ‎выступать ‎в ‎подземных ‎лабиринтах‏ ‎и‏ ‎так ‎там‏ ‎и ‎остались?

– Не‏ ‎напоминай, ‎– ‎поморщился ‎он. ‎–‏ ‎У‏ ‎меня ‎сих‏ ‎пор ‎клаустрофобия.

Она‏ ‎усмехнулась.

– Да, ‎мне ‎тоже ‎больше ‎понравилось‏ ‎быть‏ ‎ветрами.‏ ‎Жаль, ‎что‏ ‎нельзя ‎повторяться,‏ ‎да?

– Иначе ‎нас‏ ‎найдут?

– Иначе‏ ‎нас ‎найдут.

Он‏ ‎знал, ‎что ‎это ‎всего ‎лишь‏ ‎игра, ‎но‏ ‎ночью‏ ‎ему ‎снились ‎зеленоватые‏ ‎искры ‎на‏ ‎серой ‎виверновской ‎чешуе ‎и‏ ‎рыжие‏ ‎глаза, ‎яркие,‏ ‎как ‎пламя.‏ ‎Проснувшись, ‎он ‎спросил ‎ее:

– Какого ‎цвета‏ ‎была‏ ‎твоя ‎чешуя?

– Серая‏ ‎с ‎изумрудными‏ ‎искрами.

– А ‎глаза?..

– Огненные. ‎Но ‎на ‎самом‏ ‎деле‏ ‎все‏ ‎это ‎–‏ ‎просто ‎одна‏ ‎из ‎моих‏ ‎историй,‏ ‎забудь.

– Почему?

– Потому ‎что‏ ‎тебе ‎так ‎легче. ‎

И ‎тогда‏ ‎он ‎понял,‏ ‎что‏ ‎все ‎время ‎бежать‏ ‎– ‎бремя,‏ ‎а ‎не ‎игра. ‎Ради‏ ‎их‏ ‎любви ‎он‏ ‎бы ‎согласился‏ ‎и ‎не ‎большее, ‎но ‎все-таки‏ ‎иногда‏ ‎это ‎тяготило.‏ ‎Она ‎всегда‏ ‎любила ‎сложности ‎больше ‎него, ‎поэтому‏ ‎она‏ ‎помнила‏ ‎такое, ‎а‏ ‎он ‎–‏ ‎нет.

Потом ‎он‏ ‎моргнул,‏ ‎и ‎сон‏ ‎забылся ‎– ‎сны ‎ведь ‎редко‏ ‎запоминаются.

– Тебе ‎сделать‏ ‎чай‏ ‎или ‎кофе?