БОРИС МАРЦИНКЕВИЧ: истоки и предпосылки текущего энергокризиса. (издана 14 июня 2022 года).

Ситуация, ‎которая‏ ‎начала ‎развиваться ‎летом ‎позапрошлого ‎года,‏ ‎и ‎называется‏ ‎энергетический‏ ‎кризис, ‎уникальна, ‎причем‏ ‎по ‎целому‏ ‎комплексу ‎причин. ‎Ее ‎влияние‏ ‎на‏ ‎дальнейшее ‎развитие‏ ‎будет ‎более‏ ‎глубоким, ‎чем ‎влияние ‎мирового ‎нефтяного‏ ‎кризиса‏ ‎1974 ‎года.‏ ‎Кризис ‎прошлого‏ ‎века ‎характеризовался ‎скачкообразным ‎ростом ‎цен‏ ‎только‏ ‎нефти‏ ‎и ‎нефтепродуктов,‏ ‎а ‎с‏ ‎августа ‎2021‏ ‎года‏ ‎мы ‎наблюдаем‏ ‎непрекращающийся, ‎и ‎тоже ‎кратный, ‎рост‏ ‎на ‎все‏ ‎виды‏ ‎энергетических ‎ресурсов ‎за‏ ‎исключением ‎урановых‏ ‎руд. ‎За ‎год ‎практически‏ ‎вдвое‏ ‎выросла ‎цена‏ ‎на ‎сырую‏ ‎нефть ‎и ‎все ‎виды ‎моторных‏ ‎топлив,‏ ‎в ‎пять‏ ‎раз ‎—‏ ‎на ‎природный ‎газ, ‎в ‎три‏ ‎раза‏ ‎—‏ ‎цены ‎на‏ ‎уголь ‎энергетических‏ ‎марок. ‎Неизбежное‏ ‎следствие‏ ‎— ‎рост‏ ‎стоимости ‎на ‎электроэнергию, ‎что ‎сейчас‏ ‎приводит ‎к‏ ‎резкому‏ ‎росту ‎промышленной ‎инфляции,‏ ‎которая ‎через‏ ‎3-6 ‎месяцев ‎станет ‎общей‏ ‎для‏ ‎всех ‎групп‏ ‎промышленных ‎товаров‏ ‎уже ‎для ‎конечных ‎потребителей. ‎В‏ ‎силу‏ ‎того, ‎что‏ ‎нефть ‎и‏ ‎газ ‎являются ‎не ‎только ‎энергетическими‏ ‎ресурсами,‏ ‎но‏ ‎и ‎сырьем‏ ‎для ‎химической‏ ‎промышленности, ‎в‏ ‎этой‏ ‎отрасли ‎рост‏ ‎цен ‎особенно ‎заметен ‎уже ‎сейчас.‏ ‎Наиболее ‎заметное‏ ‎влияние‏ ‎роста ‎уровня ‎цен‏ ‎на ‎нефть‏ ‎и ‎на ‎газ ‎неизбежно‏ ‎скажется‏ ‎в ‎продовольственном‏ ‎секторе, ‎который‏ ‎испытывает ‎тройное ‎влияние ‎роста ‎цены‏ ‎на‏ ‎углеводороды: ‎растут‏ ‎расходы ‎на‏ ‎нефтепродукты, ‎необходимые ‎для ‎всех ‎видов‏ ‎сельскохозяйственных‏ ‎работ,‏ ‎растут ‎цены‏ ‎на ‎тепловую‏ ‎и ‎электрическую‏ ‎энергию,‏ ‎растут ‎цены‏ ‎на ‎сельскохозяйственные ‎удобрения. ‎Подавляющее ‎большинство‏ ‎СМИ, ‎комментаторов‏ ‎и‏ ‎аналитиков ‎пока, ‎если‏ ‎и ‎заостряют‏ ‎внимание ‎на ‎всем ‎сказанном,‏ ‎то‏ ‎уж ‎точно‏ ‎отказываются ‎заниматься‏ ‎серьезным ‎анализом, ‎поиском ‎взаимосвязей ‎между‏ ‎всеми‏ ‎событиями.

При ‎этом‏ ‎важно ‎помнить‏ ‎о ‎том, ‎что ‎на ‎день‏ ‎сегодняшний‏ ‎у‏ ‎России ‎имеются‏ ‎все ‎шансы‏ ‎на ‎то,‏ ‎чтобы‏ ‎не ‎только‏ ‎остаться ‎своеобразным ‎островом ‎спокойствия ‎среди‏ ‎волн ‎откровенного‏ ‎безумия,‏ ‎охватившего ‎пресловутый ‎коллективный‏ ‎Запад, ‎но‏ ‎и ‎извлечь ‎из ‎этой‏ ‎ситуации‏ ‎максимум ‎пользы‏ ‎для ‎себя.‏ ‎Для ‎начала ‎требуется ‎анализ ‎причин‏ ‎происходящего‏ ‎— ‎анализ‏ ‎спокойный, ‎лишенный‏ ‎эмоций, ‎поскольку ‎учиться ‎нужно ‎на‏ ‎чужих‏ ‎ошибках,‏ ‎пляски ‎на‏ ‎граблях ‎не‏ ‎должны ‎стать‏ ‎нашим‏ ‎национальным ‎видом‏ ‎спорта. ‎Нужно ‎понять ‎причины, ‎по‏ ‎которым ‎Запад‏ ‎сумел‏ ‎загнать ‎себя ‎в‏ ‎нынешнюю ‎ситуацию,‏ ‎и ‎нет ‎ничего ‎страшного‏ ‎в‏ ‎том, ‎что‏ ‎такой ‎анализ‏ ‎все ‎начинает ‎напоминать ‎работу ‎паталогоанатома.‏ ‎В‏ ‎конце ‎концов,‏ ‎именно ‎эти‏ ‎специалисты ‎ставят ‎максимально ‎точные ‎диагнозы‏ ‎пациентам,‏ ‎которые‏ ‎уже ‎не‏ ‎мешают ‎проводить‏ ‎диагностику.

Объединенная ‎энергосистема‏ ‎Европы‏ ‎в ‎корне‏ ‎отличается ‎от ‎ЕЭС ‎России ‎—‏ ‎если ‎первая‏ ‎создавалась‏ ‎и ‎развивалась ‎в‏ ‎условиях ‎рыночного‏ ‎капитализма, ‎то ‎архитектура ‎ЕЭС‏ ‎СССР‏ ‎изначально ‎была‏ ‎плановой. ‎Это‏ ‎просто ‎факт, ‎и ‎дело ‎тут‏ ‎отнюдь‏ ‎не ‎в‏ ‎идеологии ‎или,‏ ‎если ‎угодно, ‎не ‎только ‎в‏ ‎идеологии.‏ ‎В‏ ‎классическом ‎капитализме‏ ‎основное ‎целеполагание‏ ‎для ‎любой‏ ‎частной‏ ‎компании ‎—‏ ‎получение ‎прибыли ‎и ‎иные ‎экономические‏ ‎интересы ‎своих‏ ‎акционеров.‏ ‎Только ‎так ‎и‏ ‎никак ‎иначе,‏ ‎без ‎исключений, ‎то ‎есть‏ ‎и‏ ‎развитие ‎энергосистемы‏ ‎шло ‎с‏ ‎учетом ‎вот ‎этой ‎аксиомы. ‎Результат‏ ‎хорошо‏ ‎известен: ‎на‏ ‎территории ‎Европы,‏ ‎с ‎учетом ‎Британских ‎островов ‎—‏ ‎пять‏ ‎объединенных‏ ‎энергетических ‎систем,‏ ‎не ‎синхронизированных‏ ‎между ‎собой,‏ ‎шестой‏ ‎можно ‎считать‏ ‎BALTSO, ‎ОЭС ‎республик ‎Прибалтики, ‎которая‏ ‎на ‎сегодня‏ ‎синхронизирована‏ ‎с ‎ЕЭС ‎России.‏ ‎Синхронизация ‎—‏ ‎это ‎не ‎только ‎совпадение‏ ‎частотных‏ ‎характеристик ‎при‏ ‎выработке ‎и‏ ‎передачи ‎электроэнергии, ‎большое ‎значение ‎имеют‏ ‎еще‏ ‎шесть ‎характеристик.‏ ‎Есть ‎синхронизация‏ ‎— ‎есть ‎возможность ‎перетоков ‎в‏ ‎объемах,‏ ‎которые‏ ‎определяют ‎только‏ ‎ЛЭП, ‎и‏ ‎именно ‎это‏ ‎мы‏ ‎видим ‎у‏ ‎себя ‎в ‎России ‎от ‎Калининградской‏ ‎области ‎до‏ ‎южных‏ ‎районов ‎Якутии ‎включительно.‏ ‎Нет ‎синхронизации‏ ‎— ‎перетоки ‎могут ‎быть‏ ‎только‏ ‎лимитированными, ‎для‏ ‎их ‎обеспечения‏ ‎требуется ‎создание ‎таких ‎сложных ‎устройств,‏ ‎как‏ ‎ВПТ. ‎Наиболее‏ ‎простое, ‎как‏ ‎мне ‎кажется, ‎описание ‎ВПТ. ‎Это‏ ‎некий‏ ‎черный‏ ‎ящик, ‎установленный‏ ‎на ‎границе‏ ‎двух ‎ОЭС‏ ‎с‏ ‎разными ‎характеристиками‏ ‎переменного ‎тока ‎— ‎ОЭС ‎№‏ ‎1 ‎и‏ ‎ОЭС‏ ‎№ ‎2. ‎Переменный‏ ‎ток ‎из‏ ‎ОЭС ‎1 ‎внутри ‎ВПТ‏ ‎сначала‏ ‎преобразуется ‎в‏ ‎постоянный, ‎а‏ ‎затем ‎— ‎снова ‎в ‎переменный,‏ ‎но‏ ‎уже ‎со‏ ‎всеми ‎характеристиками‏ ‎электрического ‎тока ‎в ‎ОЭС ‎№‏ ‎2.‏ ‎В‏ ‎результате ‎электроэнергия‏ ‎из ‎ОЭС‏ ‎№ ‎1‏ ‎может‏ ‎передаваться ‎в‏ ‎ОЭС ‎№ ‎2 ‎и, ‎разумеется,‏ ‎ВПТ ‎создаются‏ ‎так,‏ ‎чтобы ‎они ‎одновременно‏ ‎обеспечивали ‎и‏ ‎перетоки ‎в ‎обратном ‎направлении,‏ ‎из‏ ‎ОЭС ‎№‏ ‎2 ‎в‏ ‎ОЭС ‎№ ‎1. ‎Именно ‎так‏ ‎связаны‏ ‎между ‎собой‏ ‎ОЭС ‎Европы‏ ‎— ‎целая ‎россыпь ‎ВПТ, ‎дорогостоящих‏ ‎и‏ ‎достаточно‏ ‎капризных. ‎Примеры‏ ‎того, ‎что‏ ‎работа ‎с‏ ‎ВПТ‏ ‎— ‎не‏ ‎фунт ‎изюма, ‎хорошо ‎известны. ‎Больше‏ ‎двух ‎лет‏ ‎ушло‏ ‎на ‎то, ‎чтобы‏ ‎наладить ‎передачу‏ ‎электроэнергии ‎между ‎Швецией ‎и‏ ‎Литвой,‏ ‎то ‎есть‏ ‎между ‎ОЭС‏ ‎NORDELL ‎и ‎BALTSO, ‎хотя ‎за‏ ‎работу‏ ‎ВПТ ‎отвечала‏ ‎такая ‎серьезная‏ ‎компания, ‎как ‎шведская ‎АВВ. ‎Прошлой‏ ‎осенью‏ ‎случилась‏ ‎авария ‎на‏ ‎ВПТ, ‎обеспечивающей‏ ‎перетоки ‎между‏ ‎Францией‏ ‎и ‎Англией‏ ‎— ‎ремонт ‎занял ‎более ‎трех‏ ‎месяцев. ‎Но‏ ‎это‏ ‎уже ‎детали, ‎важен‏ ‎глобальный ‎итог:‏ ‎связность ‎энергосистемы ‎России ‎значительно‏ ‎выше,‏ ‎чем ‎связность‏ ‎энергосистем ‎Европы.‏ ‎Чем ‎больше ‎изолированных ‎ОЭС ‎—‏ ‎тем‏ ‎сложнее ‎организовать‏ ‎перетоки ‎в‏ ‎критические ‎моменты, ‎тем ‎меньше ‎надежность‏ ‎энергосистемы.‏ ‎Вывод‏ ‎— ‎на‏ ‎уровне ‎капитана‏ ‎Очевидность, ‎но‏ ‎нужно‏ ‎помнить ‎о‏ ‎нерешенной ‎с ‎советских ‎времен ‎проблеме.‏ ‎ЕЭС ‎России‏ ‎и‏ ‎ОЭС ‎Востока ‎не‏ ‎синхронизированы ‎между‏ ‎собой, ‎и ‎даже ‎запланированная‏ ‎еще‏ ‎10 ‎лет‏ ‎тому ‎назад‏ ‎ВПТ ‎Могоча ‎так ‎и ‎не‏ ‎реализована.‏ ‎Наследство ‎от‏ ‎СССР ‎бывает‏ ‎разным, ‎отнюдь ‎не ‎только ‎хорошим,‏ ‎небесный‏ ‎СССР‏ ‎существует ‎только‏ ‎в ‎воспаленных‏ ‎мозгах ‎апологетов,‏ ‎отказывающихся‏ ‎от ‎разумного,‏ ‎взвешенного ‎анализа.

До ‎мирового ‎нефтяного ‎кризиса‏ ‎1974 ‎года,‏ ‎когда‏ ‎цены ‎на ‎черное‏ ‎золото ‎за‏ ‎полгода ‎взметнулись ‎в ‎4‏ ‎раза,‏ ‎доля ‎нефтепродуктов‏ ‎в ‎энергетическом‏ ‎балансе ‎была ‎весьма ‎существенна. ‎Для‏ ‎генерации‏ ‎электрической ‎и‏ ‎тепловой ‎энергии‏ ‎жгли, ‎что ‎ни ‎попадя ‎—‏ ‎газойль,‏ ‎печное‏ ‎дизельное ‎топливо,‏ ‎мазут ‎разных‏ ‎сортов ‎и‏ ‎даже‏ ‎сырую ‎нефть.‏ ‎Для ‎тех, ‎кто ‎с ‎первого‏ ‎захода ‎сумел‏ ‎не‏ ‎понять ‎важность ‎диверсификации‏ ‎используемых ‎энергоресурсов,‏ ‎контрольным ‎выстрелом ‎в ‎голову‏ ‎стала‏ ‎Исламская ‎революция‏ ‎1979 ‎года‏ ‎в ‎Иране, ‎после ‎которой ‎мировые‏ ‎цены‏ ‎на ‎нефть‏ ‎за ‎год‏ ‎выросли ‎еще ‎в ‎два ‎раза.‏ ‎Тогда‏ ‎к‏ ‎решению ‎вопроса‏ ‎об ‎избавлении‏ ‎от ‎монопольной‏ ‎зависимости‏ ‎от ‎стран‏ ‎ОПЕК ‎Западная ‎Европа ‎подошла ‎достаточно‏ ‎разумно. ‎Старт‏ ‎для‏ ‎непосредственных ‎работ ‎по‏ ‎контракту ‎Газ‏ ‎в ‎обмен ‎на ‎трубы,‏ ‎подписанного‏ ‎в ‎1971‏ ‎году, ‎стал‏ ‎именно ‎1974 ‎год. ‎Начало ‎строительства‏ ‎МГП‏ ‎Уренгой ‎-Помары‏ ‎— ‎Ужгород‏ ‎именно ‎в ‎год ‎мирового ‎нефтяного‏ ‎кризиса‏ ‎—‏ ‎защитная ‎реакция‏ ‎крупнейших ‎европейских‏ ‎экономик ‎того‏ ‎периода,‏ ‎Германии ‎и‏ ‎Италии. ‎Третьей ‎клюнула ‎Австрия ‎—‏ ‎не ‎по‏ ‎причине‏ ‎огромности ‎ее ‎экономики,‏ ‎а ‎из-за‏ ‎своего ‎географического ‎положения. ‎Австрийский‏ ‎хаб‏ ‎Баумгартен ‎стал‏ ‎центральным ‎перевалочным‏ ‎пунктом ‎для ‎советского ‎газа ‎—‏ ‎оттуда‏ ‎он ‎расходился‏ ‎на ‎юг,‏ ‎в ‎Аппенины, ‎и ‎на ‎север,‏ ‎в‏ ‎ФРГ.‏ ‎Да, ‎к‏ ‎тому ‎времени‏ ‎уже ‎шла‏ ‎активная‏ ‎разработка ‎голландского‏ ‎шельфового ‎гиганта ‎Гроннинген, ‎но ‎руководители‏ ‎европейских ‎стран‏ ‎вполне‏ ‎здраво ‎рассудили ‎—‏ ‎маловато ‎будет.‏ ‎Отдельно ‎стоит ‎отметить, ‎что,‏ ‎несмотря‏ ‎на ‎бушевавшую‏ ‎в ‎те‏ ‎годы ‎холодную ‎войну, ‎для ‎тогдашнего‏ ‎ЕС‏ ‎Советский ‎Союз‏ ‎закономерно ‎представлялся‏ ‎более ‎надежным ‎партнером, ‎чем ‎страны‏ ‎ОПЕК.‏ ‎Сравните‏ ‎с ‎риторикой‏ ‎европейских ‎политиканов‏ ‎нынешнего ‎времени‏ ‎—‏ ‎надеюсь, ‎это‏ ‎станет ‎поводом ‎для ‎улыбки. ‎Еще‏ ‎одна ‎крупная‏ ‎европейская‏ ‎страна, ‎Франция, ‎выходила‏ ‎из ‎нефтяного‏ ‎кризиса ‎по ‎собственному ‎сценарию‏ ‎—‏ ‎атомному. ‎Всего‏ ‎за ‎полтора‏ ‎десятилетия ‎в ‎этой ‎стране ‎были‏ ‎построены‏ ‎58 ‎атомных‏ ‎энергоблоков, ‎мощнейшее‏ ‎развитие ‎получили ‎все ‎атомные ‎технологии.‏ ‎Напомню,‏ ‎что‏ ‎и ‎сегодня‏ ‎на ‎планете‏ ‎имеются ‎всего‏ ‎два‏ ‎завода ‎по‏ ‎переработке ‎ОЯТ ‎— ‎у ‎нас‏ ‎и ‎во‏ ‎Франции.‏ ‎Напомню, ‎что ‎именно‏ ‎во ‎Франции‏ ‎было ‎впервые ‎разработано ‎МОКС-топливо,‏ ‎эта‏ ‎страна ‎первой‏ ‎научилась ‎его‏ ‎использовать ‎в ‎обычных ‎легководных ‎реакторах.‏ ‎На‏ ‎сегодняшний ‎день‏ ‎именно ‎Франция‏ ‎является ‎крупнейшим ‎в ‎мире ‎экспортером‏ ‎электроэнергии‏ ‎—‏ ‎поставки ‎идут‏ ‎всем ‎ее‏ ‎соседям. ‎Третий‏ ‎сценарий‏ ‎выхода ‎из‏ ‎нефтяного ‎клинча ‎был ‎разработан ‎и‏ ‎реализован ‎Британией‏ ‎—‏ ‎после ‎мощного ‎скачка‏ ‎цен ‎стала‏ ‎рентабельной ‎морская ‎добыча ‎нефти‏ ‎и‏ ‎газа ‎на‏ ‎месторождениях ‎в‏ ‎Северном ‎море. ‎Объем ‎добычи ‎оказался‏ ‎настолько‏ ‎велик, ‎что‏ ‎достаточно ‎долгое‏ ‎время ‎Англия ‎обильно ‎экспортировала ‎оба‏ ‎вида‏ ‎углеводородов.‏ ‎О ‎странах‏ ‎Восточной ‎Европы‏ ‎говорить ‎нет‏ ‎смысла‏ ‎— ‎они‏ ‎в ‎70-е ‎годы ‎входили ‎в‏ ‎состав ‎СЭВа,‏ ‎так‏ ‎что, ‎грубо ‎говоря,‏ ‎чувствовали ‎себя,‏ ‎как ‎сыр ‎в ‎масле.‏ ‎Классический‏ ‎пример ‎—‏ ‎СНП ‎Дружба,‏ ‎по ‎которому ‎сибирская ‎и ‎уральская‏ ‎нефть‏ ‎пришли ‎в‏ ‎Чехсловакию, ‎в‏ ‎Венгрию, ‎в ‎Польшу ‎и ‎в‏ ‎ГДР.

Вроде‏ ‎бы‏ ‎все ‎было‏ ‎сделано ‎красиво,‏ ‎в ‎чем‏ ‎немало‏ ‎помогла ‎та‏ ‎самая ‎гронингенская ‎модель ‎долгосрочного ‎экспортного‏ ‎газового ‎контракта,‏ ‎о‏ ‎которой ‎я ‎уже‏ ‎неоднократно ‎рассказывал.‏ ‎Главные ‎особенности: ‎долгосрочность, ‎привязка‏ ‎к‏ ‎стоимости ‎нефтяной‏ ‎корзины, ‎вложенный‏ ‎принцип ‎плати ‎и/или ‎качай, ‎четко‏ ‎оговоренные‏ ‎пункты ‎передачи‏ ‎прав ‎собственности.‏ ‎Эта ‎модель ‎лежит ‎в ‎основе‏ ‎формирования‏ ‎газовой‏ ‎системы ‎Европы,‏ ‎практика ‎использования‏ ‎такого ‎вида‏ ‎контракта‏ ‎к ‎тому‏ ‎моменту, ‎когда ‎туда ‎пришел ‎советский‏ ‎газ, ‎была‏ ‎уже‏ ‎прекрасно ‎отработана, ‎наш‏ ‎газ, ‎скажем‏ ‎так, ‎вошел ‎в ‎Европу‏ ‎по‏ ‎прекрасно ‎смазанным‏ ‎рельсам. ‎Еще‏ ‎один ‎положительный ‎момент ‎— ‎то,‏ ‎что‏ ‎к ‎середине‏ ‎70х ‎годов‏ ‎в ‎Западной ‎Европе ‎рынок ‎энергетики‏ ‎уже‏ ‎был‏ ‎поделен ‎между‏ ‎небольшим ‎количеством‏ ‎крупных ‎компаний,‏ ‎в‏ ‎том ‎числе‏ ‎и ‎с ‎государственным ‎участием. ‎Эти‏ ‎компании ‎были‏ ‎весьма‏ ‎заинтересованы ‎в ‎плановом,‏ ‎предсказуемом ‎режиме,‏ ‎когда ‎заранее ‎точно ‎известны‏ ‎возможные‏ ‎объемы ‎поставок,‏ ‎когда ‎можно‏ ‎без ‎спешки, ‎предсказуемо ‎заниматься ‎развитием‏ ‎газораспределительной‏ ‎системы, ‎обустраивать‏ ‎ПХГ, ‎наращивать‏ ‎количество ‎пользователей. ‎В ‎этом ‎характер‏ ‎развития‏ ‎газовой‏ ‎отрасли ‎схож‏ ‎с ‎нашим,‏ ‎советским, ‎но‏ ‎есть‏ ‎и ‎существенные‏ ‎различия, ‎обусловленные, ‎опять ‎же, ‎не‏ ‎политическими, ‎а‏ ‎географическими‏ ‎и ‎климатическими ‎особенностями‏ ‎России ‎и‏ ‎Европы. ‎Да-да, ‎я ‎о‏ ‎наших‏ ‎суровых ‎зимах,‏ ‎о ‎том,‏ ‎что ‎2/3 ‎энергетических ‎ресурсов, ‎используемых‏ ‎внутри‏ ‎России, ‎используются‏ ‎для ‎производства‏ ‎не ‎электрической, ‎а ‎тепловой ‎энергии.‏ ‎И‏ ‎тоже‏ ‎да-да ‎—‏ ‎в ‎предыдущей‏ ‎фразе ‎спрятано‏ ‎мое‏ ‎глухое ‎недовольство‏ ‎тем, ‎что ‎в ‎центре ‎внимания‏ ‎как ‎в‏ ‎отрасли,‏ ‎так ‎и ‎в‏ ‎среде ‎экспертов,‏ ‎аналитиков ‎СМИ ‎производство ‎именно‏ ‎электрической‏ ‎энергии, ‎но‏ ‎это ‎я‏ ‎чуть ‎отвлекся. ‎Величайший ‎вклад ‎советских‏ ‎энергетиков‏ ‎в ‎развитие‏ ‎отрасли ‎—‏ ‎разработка ‎и ‎использование ‎когенерационного ‎цикла‏ ‎для‏ ‎электростанций.‏ ‎Пар, ‎используемый‏ ‎для ‎выработки‏ ‎электрической ‎энергии,‏ ‎не‏ ‎сразу ‎отправляется‏ ‎на ‎охлаждение ‎в ‎градирни ‎и‏ ‎другие ‎системы,‏ ‎а‏ ‎используется ‎в ‎теплообменниках‏ ‎для ‎горячего‏ ‎теплоснабжения. ‎При ‎всех ‎технических‏ ‎изощрениях‏ ‎последних ‎лет‏ ‎КПД ‎ТЭС‏ ‎не ‎поднимается ‎выше ‎35%, ‎КПД‏ ‎ТЭЦ‏ ‎уверенно ‎демонстрирует‏ ‎70% ‎—‏ ‎вдвое ‎выше. ‎Вдвое ‎больше ‎пользы‏ ‎от‏ ‎сжигаемых‏ ‎энергоресурсов ‎—‏ ‎этот ‎результат‏ ‎невозможно ‎превзойти‏ ‎в‏ ‎принципе. ‎Самые‏ ‎современные ‎энергоблоки ‎АЭС ‎— ‎это‏ ‎КПД ‎в‏ ‎34%,‏ ‎КПД ‎наших ‎стареньких‏ ‎ГРЭС ‎—‏ ‎под ‎60%, ‎новеньких ‎—‏ ‎под‏ ‎70%. ‎Разница‏ ‎— ‎колоссальная,‏ ‎значимость ‎нашей ‎системы ‎централизованного ‎теплоснабжения‏ ‎невозможно‏ ‎переоценить. ‎Когда‏ ‎нам ‎бормочут‏ ‎про ‎энергосбережение, ‎о ‎том, ‎какое‏ ‎оно‏ ‎в‏ ‎Европе ‎замечательное,‏ ‎а ‎в‏ ‎России ‎—‏ ‎отвратительное,‏ ‎нужно ‎просто‏ ‎держать ‎в ‎голове ‎этот ‎факт:‏ ‎у ‎нас‏ ‎энергетические‏ ‎ресурсы ‎используются ‎в‏ ‎два ‎раза‏ ‎экономнее. ‎Это, ‎конечно, ‎не‏ ‎отрицает‏ ‎необходимости ‎дальнейшего‏ ‎наращивания ‎нашей‏ ‎энергоэффективности ‎— ‎ремонта, ‎модернизации, ‎совершенствования‏ ‎всей‏ ‎системы ‎теплоснабжения,‏ ‎переход ‎в‏ ‎строительстве ‎зданий ‎на ‎современные ‎стройматериалы‏ ‎и‏ ‎так‏ ‎далее. ‎Но‏ ‎факт, ‎пусть‏ ‎кому-то ‎и‏ ‎кажется‏ ‎неудобным, ‎имеет‏ ‎железобетонный ‎характер: ‎все ‎европейские ‎системы‏ ‎индивидуального ‎отопления‏ ‎сегодняшнего‏ ‎дня ‎в ‎два‏ ‎раза ‎затратнее,‏ ‎чем ‎наше ‎централизованное. ‎И‏ ‎да,‏ ‎это ‎тот‏ ‎случай, ‎когда‏ ‎не ‎было ‎бы ‎счастья, ‎да‏ ‎несчастье‏ ‎помогло. ‎Нацистская‏ ‎Европа, ‎Евросоюз‏ ‎гитлеровского ‎образца, ‎дотла, ‎до ‎основания‏ ‎разрушая‏ ‎наши‏ ‎с ‎вами‏ ‎города ‎и‏ ‎села, ‎тем‏ ‎самым‏ ‎обеспечил ‎возможность‏ ‎после ‎своего ‎неизбежного ‎разгрома ‎восстанавливать‏ ‎их ‎на‏ ‎совершенно‏ ‎новой ‎основе. ‎Думаю,‏ ‎что ‎звучит‏ ‎достаточно ‎цинично, ‎но ‎из‏ ‎песни‏ ‎слова ‎не‏ ‎выкинешь: ‎необходимость‏ ‎строить ‎с ‎нуля ‎улицы ‎и‏ ‎кварталы,‏ ‎районы ‎и‏ ‎целые ‎города‏ ‎позволяла ‎без ‎всяких ‎помех ‎формировать‏ ‎продуманную‏ ‎систему‏ ‎централизованных: ‎электроснабжения,‏ ‎теплоснабжения, ‎водоснабжения,‏ ‎канализационных ‎систем.‏ ‎Да‏ ‎я ‎не‏ ‎скрываю ‎— ‎крайне ‎отрицательно ‎отношусь‏ ‎ко ‎всем‏ ‎странам,‏ ‎пытавшимся ‎уничтожить ‎Советский‏ ‎Союз, ‎ко‏ ‎всему ‎их ‎списку, ‎в‏ ‎котором‏ ‎не ‎только‏ ‎Германия, ‎но‏ ‎и ‎Италия, ‎Венгрия, ‎Финляндия, ‎Румыния,‏ ‎Испания‏ ‎и ‎прочие‏ ‎поставщики ‎добровольцев‏ ‎в ‎легионы ‎Ваффен-СС. ‎Но ‎эта‏ ‎европейская‏ ‎как-бы-цивилизация,‏ ‎чье ‎стремление‏ ‎физически ‎уничтожать‏ ‎всех, ‎кто‏ ‎не‏ ‎согласен ‎с‏ ‎ее ‎правилами, ‎умудрилась ‎дать ‎и‏ ‎положительный ‎эффект.‏ ‎А‏ ‎вот ‎гуманизм ‎наших‏ ‎с ‎вами‏ ‎великих ‎предков, ‎которые ‎в‏ ‎своем‏ ‎освободительном ‎походе‏ ‎отказывались ‎от‏ ‎использования ‎коврового ‎бомбометания ‎и ‎прочих‏ ‎методов‏ ‎выжженной ‎территории,‏ ‎дал, ‎в‏ ‎числе ‎прочего, ‎и ‎такой ‎результат:‏ ‎за‏ ‎редким‏ ‎исключением ‎в‏ ‎Европе ‎нет‏ ‎централизованного ‎теплоснабжения,‏ ‎их‏ ‎энергосистема ‎более‏ ‎затратна, ‎чем ‎наша ‎с ‎вами.‏ ‎И ‎никакие‏ ‎кризисы‏ ‎70-х ‎прошлого ‎века,‏ ‎равно ‎как‏ ‎и ‎кризис ‎нынешний, ‎не‏ ‎дадут‏ ‎Европе ‎шансов‏ ‎использования ‎нашего,‏ ‎советского ‎и ‎российского ‎подхода. ‎Не‏ ‎очень‏ ‎очевидный ‎и‏ ‎достаточно ‎спорный‏ ‎вывод ‎— ‎попытки ‎перехода ‎на‏ ‎использование‏ ‎газовых‏ ‎турбин ‎России‏ ‎НЕ ‎полезен.‏ ‎Напомню, ‎что‏ ‎такое‏ ‎газовая ‎турбина.‏ ‎Никакой ‎воды ‎и ‎пара, ‎в‏ ‎топку ‎под‏ ‎давлением‏ ‎подается ‎газ ‎и‏ ‎воздух, ‎и‏ ‎раскаленные ‎газы ‎горения ‎направляются‏ ‎непосредственно‏ ‎на ‎лопатки‏ ‎турбин, ‎ни‏ ‎о ‎каком ‎теплоснабжении ‎речь ‎не‏ ‎идет‏ ‎в ‎принципе.‏ ‎И ‎героическая‏ ‎борьба ‎нашего ‎министерства ‎торговли ‎и‏ ‎этой-как-ее-там-промышленности‏ ‎в‏ ‎суровой ‎реальности‏ ‎России ‎не‏ ‎нужна ‎от‏ ‎слова‏ ‎вообще. ‎Ну,‏ ‎нет ‎у ‎нас ‎городов ‎и‏ ‎других ‎населенных‏ ‎пунктов,‏ ‎где ‎НЕ ‎требуется‏ ‎отопление ‎в‏ ‎зимний ‎период, ‎просто ‎нету.‏ ‎Использование‏ ‎газовых ‎турбин‏ ‎в ‎два‏ ‎раза ‎увеличивает ‎расход ‎энергоресурсов ‎—‏ ‎это‏ ‎инженерный ‎факт,‏ ‎и ‎этому‏ ‎факту ‎плевать ‎на ‎все ‎программы‏ ‎минпрома.‏ ‎Используют‏ ‎такую ‎технологию‏ ‎в ‎Европе?‏ ‎И ‎что‏ ‎—‏ ‎обезъянничать ‎прикажете,‏ ‎что ‎ли? ‎Нам ‎нужна ‎технология‏ ‎не ‎газовых‏ ‎турбин,‏ ‎а ‎технология ‎централизованного‏ ‎снабжения ‎холодом‏ ‎в ‎летнее ‎время, ‎благо‏ ‎с‏ ‎инженерной ‎точки‏ ‎зрения ‎она‏ ‎вполне ‎возможна. ‎У ‎нас ‎—‏ ‎возможна,‏ ‎поскольку ‎позволяет‏ ‎использовать ‎ту‏ ‎же ‎инфраструктуру, ‎которая ‎уже ‎создана‏ ‎для‏ ‎снабжения‏ ‎теплом. ‎В‏ ‎Европе ‎—‏ ‎невозможна, ‎поскольку‏ ‎там‏ ‎нет ‎системы‏ ‎централизованного ‎теплоснабжения. ‎Не ‎использовать ‎такое‏ ‎преимущество ‎—‏ ‎скажем‏ ‎так, ‎не ‎рационально.‏ ‎Но ‎это,‏ ‎повторю, ‎мои ‎личные ‎мысли,‏ ‎не‏ ‎более ‎того.

События,‏ ‎которые ‎привели‏ ‎Евросоюз ‎к ‎его ‎нынешнему ‎состоянию,‏ ‎начались‏ ‎в ‎нулевые‏ ‎годы, ‎сразу‏ ‎по ‎окончании ‎очередной ‎волны ‎его‏ ‎расширения,‏ ‎то‏ ‎есть ‎после‏ ‎приема ‎стран‏ ‎Восточной ‎Европы‏ ‎и‏ ‎республик ‎Прибалтики.‏ ‎Эйфория ‎— ‎термин ‎медицинский, ‎но‏ ‎тут ‎он‏ ‎точно‏ ‎применим. ‎Принципы ‎либеральной‏ ‎экономики, ‎которые‏ ‎в ‎конце ‎80-х ‎прошлого‏ ‎века‏ ‎трещали ‎по‏ ‎швам, ‎внезапно‏ ‎получили ‎конскую ‎дозу ‎анаболика ‎—‏ ‎возможность‏ ‎ограбить ‎распавшийся‏ ‎Советский ‎Союз,‏ ‎со ‎всеми ‎нашими ‎ресурсами, ‎технологиями,‏ ‎которые‏ ‎распродавались‏ ‎за ‎гроши,‏ ‎за ‎бусы,‏ ‎причем ‎вместе‏ ‎с‏ ‎носителями ‎этих‏ ‎технологий. ‎Мы ‎сейчас, ‎и ‎вполне‏ ‎справедливо, ‎возмущаемся‏ ‎тем,‏ ‎что ‎Запад ‎украл‏ ‎у ‎нас‏ ‎то ‎ли ‎300 ‎то‏ ‎ли‏ ‎400 ‎млрд‏ ‎долларов, ‎которые‏ ‎наши ‎многомудрые ‎деятели ‎из ‎финансово-экономического‏ ‎блока‏ ‎так ‎старательно‏ ‎и ‎аккуратно‏ ‎раскладывали ‎по ‎западным ‎банкам. ‎Если‏ ‎бы‏ ‎речь‏ ‎шла ‎о‏ ‎наличных, ‎можно‏ ‎было ‎бы‏ ‎считать,‏ ‎что ‎мадам‏ ‎из ‎ЦБ ‎и ‎мужчина ‎из‏ ‎Минфина ‎складывали‏ ‎сразу‏ ‎в ‎чемоданы ‎на‏ ‎колесиках, ‎чтобы‏ ‎тащить ‎удобнее ‎было. ‎Возмущаемся,‏ ‎но‏ ‎почему-то ‎не‏ ‎вспоминаем ‎о‏ ‎том, ‎что ‎30 ‎лет ‎тому‏ ‎назад‏ ‎грабеж ‎был‏ ‎еще ‎более‏ ‎откровенным ‎и ‎в ‎разы ‎более‏ ‎масштабным.‏ ‎Так‏ ‎или ‎иначе,‏ ‎но ‎90-е‏ ‎годы ‎и‏ ‎грабеж‏ ‎стран ‎бывшего‏ ‎СССР ‎помогли ‎Западу ‎купировать ‎все‏ ‎нараставшие ‎у‏ ‎него‏ ‎проблемы, ‎а ‎апологетам‏ ‎либеральной ‎экономики‏ ‎этот ‎грабеж ‎дал ‎повод‏ ‎скакать‏ ‎на ‎одной‏ ‎ножке ‎и‏ ‎орать ‎«Она ‎вертится!». ‎Это ‎я‏ ‎к‏ ‎тому, ‎что‏ ‎Галилео ‎Галилея‏ ‎я, ‎конечно, ‎уважаю, ‎но ‎для‏ ‎меня‏ ‎Италия‏ ‎— ‎родина‏ ‎Муссолини, ‎который‏ ‎подарил ‎Европе‏ ‎вообще‏ ‎и ‎Италии‏ ‎в ‎частности ‎такое ‎славное ‎учение,‏ ‎как ‎фашизм.‏ ‎Прием‏ ‎в ‎ЕС ‎старн‏ ‎Восточной ‎Европы‏ ‎и ‎республик ‎Прибалтики ‎—‏ ‎это‏ ‎не ‎про‏ ‎демократию ‎и‏ ‎прочие ‎благоглупости, ‎это ‎последовательное ‎продолжение‏ ‎грабежа.‏ ‎Нет ‎природных‏ ‎ресурсов? ‎Не‏ ‎беда ‎— ‎выгребем ‎трудоспособное ‎белое‏ ‎население,‏ ‎среди‏ ‎которого ‎заведомо‏ ‎нет ‎исламских‏ ‎фундаменталистов ‎и‏ ‎экстремистов.‏ ‎Христианское ‎население,‏ ‎обучаемое ‎профессиональным ‎навыкам ‎и ‎языкам?‏ ‎Отличный ‎товар,‏ ‎заверните.‏ ‎Территория ‎прилагается? ‎Тоже‏ ‎заверните ‎—‏ ‎вдруг ‎когда ‎пригодится. ‎Мы‏ ‎грабим‏ ‎всех ‎—‏ ‎какой ‎восторг!‏ ‎Однако ‎была ‎и ‎проблемка ‎—‏ ‎устав‏ ‎ЕС ‎с‏ ‎его ‎требованиями‏ ‎принятия ‎решения ‎консенсусом. ‎Пока ‎ЕС‏ ‎был‏ ‎компактным‏ ‎— ‎это‏ ‎было ‎нормально,‏ ‎страны-локомотивы ‎были‏ ‎способны‏ ‎договориться ‎друг‏ ‎с ‎другом ‎и ‎дать ‎отступного‏ ‎всяким ‎мелким‏ ‎мельтешащим.‏ ‎Но ‎этих ‎мелких‏ ‎мельтешащих ‎после‏ ‎2004 ‎года ‎стало ‎больше,‏ ‎договариваться‏ ‎с ‎каждым‏ ‎по ‎отдельности‏ ‎стало ‎хлопотно, ‎и ‎потому ‎началась‏ ‎централизация‏ ‎власти ‎в‏ ‎руках ‎Еврокомиссии,‏ ‎этого ‎условного ‎правительства ‎ЕС. ‎При‏ ‎этом‏ ‎система‏ ‎формирования ‎ЕК‏ ‎просто ‎восхитительна‏ ‎в ‎глазах‏ ‎любого‏ ‎бюрократа: ‎никакой‏ ‎системы ‎выборности ‎и ‎никакой ‎системы‏ ‎ответственности. ‎Электорат‏ ‎стран‏ ‎ЕС ‎никак ‎не‏ ‎влияет ‎на‏ ‎то, ‎кто ‎и ‎как‏ ‎получает‏ ‎титулы ‎еврокомиссаров,‏ ‎электроат ‎стран‏ ‎ЕС ‎не ‎имеет ‎никакой ‎возможности‏ ‎взять‏ ‎евробюрократов ‎за‏ ‎горло ‎и‏ ‎спросить ‎« ‎Ты ‎чего ‎наворотил,‏ ‎умственно‏ ‎и‏ ‎сексуально ‎нетрадиционно‏ ‎ориентированный ‎нехороший‏ ‎человек?» ‎Жозе‏ ‎Баррозу,‏ ‎председатель ‎ЕК‏ ‎с ‎2004 ‎по ‎2014 ‎—‏ ‎политолог ‎по‏ ‎образованию,‏ ‎сменивший ‎его ‎развеселый‏ ‎Жан-Клод ‎Юнкер‏ ‎— ‎юрист, ‎Урсула ‎фондер‏ ‎и‏ ‎вовсе ‎гинеколог.‏ ‎Скажу ‎мягко‏ ‎— ‎не ‎самые ‎ответственные ‎политики,‏ ‎зато‏ ‎фанатично ‎преданные‏ ‎либеральным ‎идеям,‏ ‎в ‎торжестве ‎которых ‎они ‎убедились‏ ‎на‏ ‎рубеже‏ ‎веков. ‎У‏ ‎либералов ‎все‏ ‎получилось ‎—‏ ‎это‏ ‎ли ‎не‏ ‎повод ‎вбить ‎либеральные ‎принципы ‎в‏ ‎ту ‎отрасль,‏ ‎где‏ ‎они ‎раньше ‎были‏ ‎немыслимы? ‎Прибыль‏ ‎прибылью, ‎но ‎руководители ‎крупных‏ ‎европейских‏ ‎энергетических ‎компаний‏ ‎всегда ‎соблюдали‏ ‎два ‎фундаментальных ‎принципа ‎— ‎никогда‏ ‎не‏ ‎забывать ‎об‏ ‎энергетической ‎безопасности‏ ‎и ‎обеспеченности. ‎И ‎во ‎второй‏ ‎половине‏ ‎нулевых‏ ‎ЕК ‎начала‏ ‎действовать. ‎Государственные‏ ‎пакеты ‎акций‏ ‎в‏ ‎энергетических ‎компаниях‏ ‎— ‎приватизировать. ‎Виды ‎деятельности ‎—‏ ‎организационно ‎разделить,‏ ‎дабы‏ ‎добыча ‎и ‎поставки‏ ‎отдельно, ‎а‏ ‎хранение ‎распределение ‎— ‎отдельно.‏ ‎Почему?‏ ‎Так ‎ведь‏ ‎тогда ‎игроков‏ ‎на ‎энергетическом ‎рынке ‎станет ‎больше,‏ ‎они‏ ‎ка-а-ак ‎начнут‏ ‎друг ‎с‏ ‎другом ‎конкурировать, ‎ка-а-ак ‎начнут ‎цены‏ ‎снижать‏ ‎—‏ ‎и ‎у‏ ‎потребителей ‎потекут‏ ‎молочные ‎реки‏ ‎в‏ ‎кисельных ‎берегах.‏ ‎Потому ‎доступ ‎к ‎не ‎ими‏ ‎построенным ‎ПХГ,‏ ‎магистральным‏ ‎распределительным ‎сетям ‎—‏ ‎всем ‎желающим!‏ ‎Крупные ‎газовые ‎компании ‎Европы‏ ‎работали‏ ‎по ‎принципу‏ ‎разумности ‎и‏ ‎досаточности. ‎Сдерешь ‎с ‎потребителя ‎слишком‏ ‎много‏ ‎денег ‎—‏ ‎сбежит ‎к‏ ‎угольщикам ‎или ‎вообще ‎про ‎мазут‏ ‎вспомнит.‏ ‎Попросишь‏ ‎мало ‎—‏ ‎не ‎хватит‏ ‎на ‎расширение‏ ‎сети‏ ‎сбыта, ‎поскольку‏ ‎для ‎наращивания ‎сбыта ‎нужны ‎распределительные‏ ‎газопроводы. ‎Без‏ ‎суеты,‏ ‎без ‎спешки, ‎с‏ ‎выстраиванием ‎долгосрочных‏ ‎отношений, ‎с ‎перестраховками. ‎Но‏ ‎это‏ ‎же ‎практически‏ ‎бунт ‎на‏ ‎корабле ‎— ‎с ‎компаниями ‎с‏ ‎таким‏ ‎уровнем ‎полномочий,‏ ‎капиталами ‎многомиллиардных‏ ‎масштабов, ‎с ‎влиянием ‎в ‎крупном‏ ‎и‏ ‎среднем‏ ‎бизнесе ‎пришлось‏ ‎бы ‎договариваться,‏ ‎диктовать ‎свои‏ ‎хотелки‏ ‎было ‎нереально.‏ ‎И ‎в ‎ЕС ‎возник ‎термина‏ ‎анбандлинг, ‎на‏ ‎рынке‏ ‎возникли ‎сотни ‎перепродавцов,‏ ‎спекулянтов ‎и‏ ‎посредников. ‎Ставим ‎галочку ‎—‏ ‎так‏ ‎делать ‎нельзя,‏ ‎на ‎сотни‏ ‎компаний ‎никакие ‎слова ‎о ‎государственных‏ ‎интересах,‏ ‎о ‎развитии‏ ‎страны ‎просто‏ ‎не ‎действуют. ‎Следующий ‎шаг ‎ЕК‏ ‎—‏ ‎ультимативное‏ ‎требование ‎тотального‏ ‎отказа ‎от‏ ‎долгосрочных ‎контрактов‏ ‎поставок‏ ‎и ‎транзита,‏ ‎переориентация ‎со ‎стоимости ‎нефтяной ‎корзины‏ ‎на ‎котировки‏ ‎спотовых‏ ‎площадок. ‎Ставим ‎галочку:‏ ‎ежегодные ‎торги‏ ‎наших ‎субъектов ‎федерации ‎и‏ ‎городов‏ ‎для ‎приобретения‏ ‎необходимого ‎населению‏ ‎угля ‎— ‎умышленный ‎вред ‎России.

В‏ ‎раньшие‏ ‎времена ‎в‏ ‎ходу ‎было‏ ‎слово ‎саботаж, ‎нынче ‎это ‎не‏ ‎модно,‏ ‎но‏ ‎из ‎слова‏ ‎песни ‎не‏ ‎выкинешь. ‎Наша‏ ‎система‏ ‎госуправления ‎не‏ ‎отказывается ‎от ‎этой ‎практики, ‎поскольку‏ ‎просто ‎не‏ ‎понимает,‏ ‎насколько ‎важны ‎предсказуемость,‏ ‎плановость ‎и‏ ‎стабильность ‎как ‎для ‎потребителей,‏ ‎так‏ ‎и ‎для‏ ‎производителей? ‎Это‏ ‎еще ‎страшнее ‎— ‎глупость ‎во‏ ‎все‏ ‎времена ‎страшнее‏ ‎прямого ‎предательства.‏ ‎Отказ ‎от ‎понимания ‎того, ‎что‏ ‎уголь‏ ‎для‏ ‎наших ‎северных‏ ‎регионов ‎—‏ ‎это ‎навсегда,‏ ‎тоже‏ ‎не ‎имеет‏ ‎логического ‎обоснования. ‎Да, ‎вне ‎всякого‏ ‎сомнения, ‎природный‏ ‎газ‏ ‎как ‎энергетический ‎ресурс‏ ‎намного ‎экологичнее‏ ‎угля. ‎Но ‎газопровод ‎к‏ ‎каждому‏ ‎северному ‎поселку‏ ‎с ‎перезакладом‏ ‎инфраструктуры ‎на ‎случай ‎внезапных ‎заморозков‏ ‎осенью,‏ ‎весной, ‎а‏ ‎кое-где ‎и‏ ‎летом ‎— ‎не ‎рационально ‎и‏ ‎слишком‏ ‎затратно.‏ ‎А ‎вот‏ ‎пиковая ‎угольная‏ ‎котельная ‎—‏ ‎рационально‏ ‎и ‎экономически‏ ‎оправдано. ‎Отказ ‎от ‎этой ‎нехитрой‏ ‎житейской ‎мудрости‏ ‎усугубляется‏ ‎тем, ‎что ‎в‏ ‎России ‎весь‏ ‎угольный ‎сектор ‎— ‎целиком‏ ‎и‏ ‎полностью ‎частный,‏ ‎в ‎нем‏ ‎под ‎сотню ‎больших, ‎средних ‎и‏ ‎малых‏ ‎игроков. ‎И‏ ‎никаких ‎координирующих‏ ‎усилий ‎со ‎стороны ‎государства ‎с‏ ‎целью‏ ‎объединения‏ ‎их ‎возможностей‏ ‎и ‎ресурсов‏ ‎для ‎совершенствования‏ ‎технологий‏ ‎использования ‎угля‏ ‎как ‎энергоресурса. ‎От ‎советского ‎министерства‏ ‎угольной ‎промышленности‏ ‎остались‏ ‎только ‎воспоминания, ‎и‏ ‎все ‎разработки,‏ ‎касающиеся ‎электростанций ‎со ‎сверхкритическими‏ ‎и‏ ‎ультрасверхкритическими ‎параметрами‏ ‎пара ‎—‏ ‎в ‎архивах. ‎Там ‎же, ‎на‏ ‎пыльных‏ ‎полках ‎все‏ ‎наработки ‎по‏ ‎более ‎совершенным ‎фильтрам, ‎по ‎использованию‏ ‎и‏ ‎переработке‏ ‎золы ‎и‏ ‎шлака. ‎Даже‏ ‎наша ‎главная‏ ‎дальневосточная‏ ‎энергетическая ‎компания‏ ‎— ‎государственная ‎РусГидро, ‎не ‎имеет‏ ‎возможности ‎заключать‏ ‎хотя‏ ‎бы ‎среднесрочные ‎контракты‏ ‎с ‎поставщиками‏ ‎угля. ‎Ежегодные ‎тендеры ‎—‏ ‎это‏ ‎отсутствие ‎стабильности‏ ‎для ‎РусГидро,‏ ‎для ‎угледобывающих ‎компаний, ‎для ‎нашей‏ ‎РЖД,‏ ‎для ‎наших‏ ‎судовладельцев ‎в‏ ‎тех ‎случаях, ‎когда ‎речь ‎идет‏ ‎о‏ ‎северном‏ ‎завозе. ‎Это‏ ‎— ‎прямой‏ ‎урон ‎нашим‏ ‎государственным‏ ‎интересам ‎под‏ ‎громкие ‎слова ‎о ‎наращивании ‎конкуренции.‏ ‎Нам ‎не‏ ‎слова,‏ ‎а ‎стабильность ‎и‏ ‎предсказуемость ‎нужны.‏ ‎Но ‎уже ‎появилась ‎первая‏ ‎ласточка,‏ ‎которой ‎стоит‏ ‎желать ‎счастливого‏ ‎полета ‎— ‎РусГидро ‎выступила ‎инициатором‏ ‎создания‏ ‎Зольного ‎союза,‏ ‎который ‎ставит‏ ‎себе ‎целью ‎научиться ‎справляться ‎с‏ ‎миллиарднотонными‏ ‎накоплениями‏ ‎золы ‎и‏ ‎шлака ‎по‏ ‎всем ‎нашим‏ ‎просторам.‏ ‎Так ‎или‏ ‎иначе, ‎ставим ‎галочку ‎— ‎нам‏ ‎нужны, ‎необходимы‏ ‎новые‏ ‎угольные ‎технологии, ‎нам‏ ‎нужны ‎не‏ ‎просто ‎пресловутые ‎дорожные ‎карты‏ ‎от‏ ‎министерства ‎энергетики,‏ ‎а ‎осязаемые‏ ‎координирующие ‎усилия ‎с ‎его ‎стороны.‏ ‎Альтернатива‏ ‎известна ‎—‏ ‎Европа ‎с‏ ‎десяток ‎лет ‎хором ‎талдычила ‎про‏ ‎декарбонизацию‏ ‎энергетики,‏ ‎а ‎сейчас‏ ‎вынуждена ‎восстанавливать‏ ‎и ‎продлевать‏ ‎работу‏ ‎угольных ‎энергоблоков,‏ ‎которые ‎находятся ‎в ‎том ‎виде,‏ ‎в ‎котором‏ ‎их‏ ‎останавливали ‎— ‎с‏ ‎технологиями ‎в‏ ‎лучшем ‎случае ‎конца ‎прошлого‏ ‎века.‏ ‎Ставим ‎галочку‏ ‎— ‎любые‏ ‎всхлипы ‎о ‎том, ‎что ‎Газпром‏ ‎следует‏ ‎раздробить ‎на‏ ‎куски ‎за‏ ‎ради ‎роста ‎конкуренции ‎должны ‎пресекаться‏ ‎каленым‏ ‎железом,‏ ‎а ‎вот‏ ‎контроль ‎государства,‏ ‎контроль ‎со‏ ‎стороны‏ ‎всех ‎нас,‏ ‎конечных ‎потребителей, ‎необходимо ‎наращивать.

Что ‎там‏ ‎еще ‎было‏ ‎трендового‏ ‎в ‎Европе ‎за‏ ‎последние ‎годы?‏ ‎Декарбонизация ‎автомобильной ‎отрасли, ‎то‏ ‎есть‏ ‎отказ ‎от‏ ‎использования ‎нефтепродуктов‏ ‎как ‎моторного ‎топлива. ‎Результаты ‎тоже‏ ‎известны‏ ‎— ‎ничего‏ ‎не ‎получается,‏ ‎поскольку ‎идет ‎бесконечная ‎возня ‎между‏ ‎разными‏ ‎направлениями.‏ ‎Бензин ‎и‏ ‎дизельное ‎топливо‏ ‎новейших ‎экологических‏ ‎классов,‏ ‎пропан ‎с‏ ‎бутаном, ‎компримированный ‎метан, ‎СПГ, ‎автомобили‏ ‎с ‎электрическими‏ ‎двигателями‏ ‎и ‎двигателями ‎комбинированными‏ ‎— ‎кто‏ ‎в ‎лес, ‎кто ‎по‏ ‎дрова‏ ‎и ‎никакой‏ ‎координации. ‎Мы‏ ‎себе ‎этого ‎не ‎должны ‎позволять,‏ ‎поскольку‏ ‎то, ‎что‏ ‎для ‎немцев‏ ‎проблема ‎для ‎нас ‎и ‎вовсе‏ ‎губительно,‏ ‎и‏ ‎это ‎тоже‏ ‎не ‎связано‏ ‎с ‎политическим‏ ‎строем.‏ ‎У ‎нас‏ ‎расстояния ‎— ‎другие, ‎у ‎нас‏ ‎климат ‎—‏ ‎другой,‏ ‎у ‎нас ‎вот‏ ‎такая ‎растопырка‏ ‎а-ля ‎Европа ‎обернется ‎миллиардными‏ ‎потерями,‏ ‎ростом ‎стоимости‏ ‎всех ‎перевозимых‏ ‎по ‎нашим ‎автотрассам ‎товарам ‎и‏ ‎продуктам.‏ ‎Там, ‎в‏ ‎Европе, ‎они‏ ‎могут ‎резвиться, ‎как ‎им ‎в‏ ‎голову‏ ‎взбредет,‏ ‎пациент ‎скорее‏ ‎мертв, ‎чем‏ ‎жив. ‎Но‏ ‎вы‏ ‎посмотрите, ‎что‏ ‎творит ‎наш ‎родимый ‎минпромторг! ‎В‏ ‎этом ‎чудном‏ ‎ведомстве‏ ‎хотят ‎того ‎же,‏ ‎что ‎и‏ ‎в ‎Европе ‎— ‎газ‏ ‎трех‏ ‎видов ‎в‏ ‎качестве ‎моторного‏ ‎топлива, ‎электромобили ‎собираются ‎сотнями ‎тысяч‏ ‎производить.‏ ‎Европейская ‎практика‏ ‎наглядно ‎показывает‏ ‎— ‎это ‎путь ‎в ‎никуда,‏ ‎но‏ ‎команда‏ ‎Мантурова ‎отказывается‏ ‎это ‎видеть.‏ ‎Европейская ‎практика:‏ ‎несколько‏ ‎направлений ‎сразу‏ ‎и ‎без ‎координации ‎со ‎стороны‏ ‎государств ‎и‏ ‎ЕК.‏ ‎Посмотри, ‎как ‎делают‏ ‎там, ‎и‏ ‎сделай ‎наоборот, ‎немудреный ‎алгоритм.‏ ‎Ускорение‏ ‎газификации ‎территории‏ ‎России ‎без‏ ‎одновременной ‎газификации ‎наших ‎автотрасс ‎—‏ ‎это‏ ‎по ‎нашему,‏ ‎по ‎социологичному.‏ ‎АГНКС, ‎автомобильные ‎газонаполнительные ‎компрессорные ‎станции‏ ‎—‏ ‎они‏ ‎у ‎нас‏ ‎по ‎каким‏ ‎причинам ‎от‏ ‎разных,‏ ‎да ‎еще‏ ‎и ‎зарубежных ‎производителей? ‎Газпром ‎не‏ ‎способен ‎освоить‏ ‎эту‏ ‎технологию ‎и ‎решить‏ ‎организационные ‎вопросы‏ ‎с ‎базовыми ‎производителями? ‎Точно?‏ ‎Газобалонное‏ ‎оборудование ‎из‏ ‎Италии ‎и‏ ‎Франции, ‎из ‎Японии ‎и ‎Китая,‏ ‎а‏ ‎не ‎из‏ ‎Череповца ‎с‏ ‎Тамбовом ‎— ‎по ‎какой ‎причине?‏ ‎Собственное‏ ‎массовое‏ ‎производство ‎—‏ ‎единственная ‎дорога‏ ‎к ‎снижению‏ ‎затрат‏ ‎и ‎конечной‏ ‎стоимости, ‎равно ‎и ‎как ‎собственное‏ ‎гарантированное ‎обслуживание‏ ‎и‏ ‎комплектация ‎всеми ‎запчастями.‏ ‎Ставим ‎галочку,‏ ‎что ‎еще ‎сказать.

Дальше. ‎Старая‏ ‎хохма.‏ ‎Когда ‎нефть‏ ‎дорожает, ‎бензин‏ ‎дорожает, ‎потому ‎как ‎нефть ‎ведь‏ ‎является‏ ‎сырьем. ‎Когда‏ ‎нефть ‎дешевеет,‏ ‎бензин ‎дорожает, ‎потому ‎как ‎нефтяные‏ ‎компании‏ ‎должны‏ ‎каким-то ‎образом‏ ‎сохранять ‎свою‏ ‎прибыль. ‎Когда‏ ‎цена‏ ‎нефти ‎стабильна,‏ ‎бензин ‎дорожает, ‎потому ‎как ‎инфляция.‏ ‎Бородато, ‎но,‏ ‎к‏ ‎сожалению, ‎верно ‎—‏ ‎рост ‎стоимости‏ ‎нефтепродуктов ‎в ‎России ‎не‏ ‎прекращается‏ ‎ни ‎при‏ ‎каких ‎обстоятельствах.‏ ‎Причина? ‎Уже ‎несколько ‎лет ‎министерство‏ ‎финансов‏ ‎России ‎продолжает‏ ‎свой ‎эксперимент‏ ‎над ‎всем ‎населением ‎и ‎всей‏ ‎экономикой‏ ‎в‏ ‎качестве ‎подопытных‏ ‎кроликов. ‎Эксперимент‏ ‎называется ‎«налоговый‏ ‎маневр»‏ ‎и ‎нам‏ ‎просто ‎повезло, ‎что ‎он ‎касается‏ ‎только ‎нефти,‏ ‎но‏ ‎не ‎затрагивает ‎природный‏ ‎газ. ‎Суть‏ ‎того, ‎что ‎эти ‎отважные‏ ‎экспериментаторы‏ ‎устроили ‎над‏ ‎всеми ‎нами:‏ ‎ежегодное ‎сокращение ‎экспортных ‎пошлин ‎на‏ ‎сырую‏ ‎нефть ‎и‏ ‎одновременный ‎рост‏ ‎НДПИ. ‎Результат ‎эксперимента ‎будет ‎закономерен:‏ ‎нефтяные‏ ‎компании‏ ‎совершенно ‎логично‏ ‎относят ‎НДПИ‏ ‎к ‎одному‏ ‎из‏ ‎составляющих ‎себестоимости‏ ‎добываемой ‎ими ‎нефти, ‎для ‎компенсации‏ ‎которой ‎они‏ ‎год‏ ‎за ‎годом ‎поднимают‏ ‎стоимость ‎нефти,‏ ‎поступающей ‎на ‎наши ‎российские‏ ‎НПЗ.‏ ‎Следствие ‎—‏ ‎рост ‎цен‏ ‎на ‎все ‎виды ‎нефтепродуктов, ‎итог‏ ‎—‏ ‎установление ‎в‏ ‎нашей ‎стране‏ ‎мировых ‎цен ‎на ‎них. ‎Другими‏ ‎словами‏ ‎—‏ ‎министерство ‎финансов‏ ‎год ‎за‏ ‎годом ‎уничтожает‏ ‎наше‏ ‎естественное ‎конкурентное‏ ‎преимущество, ‎убивая ‎шансы ‎на ‎переход‏ ‎от ‎экспорта‏ ‎непереработанного‏ ‎сырья ‎к ‎экспорту‏ ‎продукции ‎более‏ ‎высокого ‎уровня ‎переработки. ‎Грубо:‏ ‎кого‏ ‎Россия ‎может‏ ‎удивить ‎ценами‏ ‎на ‎продукцию ‎нефтехимии, ‎если ‎сырье‏ ‎для‏ ‎компаний ‎этой‏ ‎отрасли ‎поступает‏ ‎по ‎таким ‎же ‎ценам, ‎как‏ ‎в‏ ‎Европе‏ ‎и ‎в‏ ‎тех ‎же‏ ‎Штатах? ‎Мировой‏ ‎рынок‏ ‎поделен ‎весьма‏ ‎основательно, ‎вклиниться ‎в ‎него ‎с‏ ‎новой ‎продукцией‏ ‎чрезвычайно‏ ‎сложно ‎— ‎разве‏ ‎что ‎за‏ ‎счет ‎многомиллиардных ‎пиар-компаний, ‎на‏ ‎что‏ ‎тоже ‎нужно‏ ‎иметь ‎свободные‏ ‎финансы. ‎Нет ‎надежды ‎на ‎сбыт‏ ‎без‏ ‎дополнительных ‎расходов‏ ‎на ‎рекламу‏ ‎— ‎не ‎будет ‎у ‎нас‏ ‎в‏ ‎России‏ ‎и ‎новых‏ ‎заводов ‎нефтепереработки,‏ ‎то ‎есть‏ ‎не‏ ‎будет ‎и‏ ‎новых ‎высокотехнологичных ‎рабочих ‎мест ‎с‏ ‎хорошим ‎уровнем‏ ‎заработной‏ ‎платы. ‎Что ‎характерно‏ ‎— ‎дискуссии‏ ‎вокруг ‎предложенного ‎вивисекторами ‎из‏ ‎ведомства‏ ‎Антона ‎Силуанова‏ ‎велись ‎только‏ ‎на ‎этапе ‎принятия ‎закона ‎по‏ ‎этому‏ ‎поводу, ‎а‏ ‎дальше ‎как‏ ‎с ‎той ‎кошкой, ‎которая ‎сначала‏ ‎пылесоса‏ ‎боялась,‏ ‎а ‎потом‏ ‎ничего, ‎втянулась.‏ ‎Даже ‎сейчас,‏ ‎когда‏ ‎совершенно ‎очевидно,‏ ‎к ‎чему ‎приводит ‎безудержная, ‎бессмысленная‏ ‎и ‎беспощадная‏ ‎либерализация‏ ‎энергетической ‎отрасли, ‎никто‏ ‎даже ‎не‏ ‎пытается ‎отказаться ‎от ‎того,‏ ‎что‏ ‎с ‎нас‏ ‎не ‎только‏ ‎стригут ‎шерсть, ‎но ‎норовят ‎и‏ ‎шкуру‏ ‎содрать. ‎И‏ ‎вот ‎в‏ ‎этом ‎случае ‎мне ‎хочется ‎галочку‏ ‎не‏ ‎поставить,‏ ‎а ‎вколотить‏ ‎во ‎лбы‏ ‎авторов-изобретателей ‎этого‏ ‎налогового‏ ‎маневра. ‎Россия‏ ‎занимает ‎12% ‎мирового ‎рынка ‎нефти,‏ ‎но ‎даже‏ ‎не‏ ‎делает ‎попыток ‎формировать‏ ‎собственный ‎внутренний‏ ‎рынок ‎нефепродуктов, ‎минфин ‎продолжает‏ ‎ориентироваться‏ ‎на ‎мировые‏ ‎котировки, ‎на‏ ‎английские ‎компании ‎Аргус ‎и ‎Платт‏ ‎—‏ ‎на ‎что‏ ‎угодно, ‎только‏ ‎не ‎на ‎интересы ‎России, ‎на‏ ‎потребности‏ ‎нашего‏ ‎собственного ‎внутреннего‏ ‎рынка. ‎Не‏ ‎остановим ‎это‏ ‎безумие‏ ‎под ‎названием‏ ‎налоговый ‎маневр ‎— ‎и ‎действительно‏ ‎получим ‎мировые‏ ‎цены‏ ‎на ‎наших ‎АЗС.‏ ‎В ‎Штатах‏ ‎— ‎доллар ‎35 ‎за‏ ‎литр,‏ ‎в ‎ЕС‏ ‎— ‎два‏ ‎евро ‎за ‎литр. ‎Не ‎остановим‏ ‎Силуанова‏ ‎и ‎стоящих‏ ‎за ‎ним‏ ‎системных ‎либералов, ‎которым ‎с ‎колокольни‏ ‎плевать‏ ‎на‏ ‎интересы ‎России‏ ‎— ‎получим‏ ‎ровно ‎то,‏ ‎над‏ ‎чем ‎сейчас‏ ‎хихикают ‎наши ‎доблестные ‎СМИ. ‎Чубайсятина‏ ‎отмирает ‎по‏ ‎причине‏ ‎исчезновения ‎физического ‎носителя,‏ ‎но ‎на‏ ‎смену ‎приходит ‎не ‎здравый‏ ‎смысл,‏ ‎а ‎силуановщина.

Есть‏ ‎у ‎нас‏ ‎возможность ‎общаться ‎с ‎депутатами ‎—‏ ‎надо‏ ‎этим ‎пользоваться,‏ ‎пусть ‎не‏ ‎дают ‎покою ‎главному ‎бухгалтеру ‎всея‏ ‎Руси‏ ‎своими‏ ‎запросами. ‎Есть‏ ‎у ‎нас‏ ‎возможность ‎поднять‏ ‎и‏ ‎не ‎дать‏ ‎уйти ‎в ‎тень ‎эту ‎тему‏ ‎в ‎наших‏ ‎социальных‏ ‎сетях, ‎в ‎нашей‏ ‎блогосфере ‎—‏ ‎Геоэнергетика ‎Инфо ‎будет ‎это‏ ‎делать,‏ ‎но ‎и‏ ‎вы, ‎уважаемые‏ ‎зрители ‎и ‎слушатели, ‎подтягивайтесь, ‎иначе‏ ‎ничего‏ ‎не ‎получится.‏ ‎Алгоритм ‎один:‏ ‎похихикали ‎над ‎ЕС ‎и ‎Штатами‏ ‎—‏ ‎сели‏ ‎и ‎задумались‏ ‎о ‎причинах,‏ ‎причины ‎сравнили‏ ‎с‏ ‎действиями ‎НАШЕГО‏ ‎правительства, ‎сделали ‎выводы ‎и ‎высказали‏ ‎их ‎вслух.‏ ‎Буду‏ ‎чертовски ‎рад, ‎если‏ ‎удалось ‎быть‏ ‎услышанным.