Борис Марцинкевич: «Новый мировой порядок» и энергетический союз
Прошел очередной саммит глав государств, входящих в Шанхайскую Организацию Сотрудничества. Подписаны сразу 25 документов, президент России в течение двухдневного визита в Астану провел шесть двусторонних встреч со своими зарубежными коллегами. И вот уж то — было с кем, поскольку кроме теперь уже, после официального вступления Белоруссии, десяти стран, входящих в состав объединения, в Казахстан прибыли главы Монголии (страна-наблюдатель), Азербайджана, Катара, ОАЭ и Турции. Какое количество двусторонних встреч было проведено в гостеприимной Астане между всеми остальными участниками саммита — не всякий МИД сумеет подсчитать.
Чтобы понять, по какой такой причине мне так интересен этот саммит, предлагаю двигаться пошагово. Для начала припомним, какие государства входят в ШОС — не по алфавиту, а по географической карте.
Карта взята с официального сайта ШОС — такого же невзрачного качества, как и весь этот сайт, на котором невозможно найти ни документы, ни последнюю информацию. Но, с другой стороны, данная схема весьма наглядна. ШОС — это две с лишним трети могучего материка Евразия, на котором Европа обозначена по достоинству — серое пятно на северо-западе, не представляющая никакого интереса — во всяком случае, мне хочется думать, что это именно так. Рецессия, депрессия, падающие объемы реального производства, снижение потребления электроэнергии и, соответственно, всех первичных энергоресурсов вкупе с нефтепродуктами. Это уже не говоря о том, что страны в этом сером углу — вороватые, понятие не имеющие о том, что такое соблюдение договоров и даже о том, что такое частная собственность имеют самое отдаленное понимание. Утешает только то, что обитатели этого серого угла по собственной инициативе и с небывалым строят забор, дабы не покусать нас, сторонних зрителей и наблюдателей. Это дает надежду, что хоть когда-нибудь, да начнется процесс избавления наших с вами голов от насильно вбитого в них европоцентризма. У нас ведь это давно началось, со времен Петра Первого так уж точно. Никого не хочу обижать, потому на собственном примере. Со школьной парты что-то ведь помню: Древняя, понимаш, Греция с ее городами-полисами, потом Древний Рим, а дальше Столетние и прочие войны и так далее. Вроде как дураком себя называть причин и нет, но порой такое обнаруживаешь — остатки волос дыбом. Помните про международный транзитный коридор «Север — Юг» и то, что западный маршрут ждет завершения строительства железной дороги на территории Ирана на участке Решт — Астара? Вот чисто из любопытства поискал историю городка Астара, разделенного около века тому назад государственной границей СССР и Ирана, а теперь границей того же Ирана и Азербайджана. Время возникновения — 6 тысяч лет назад. Наши знания о государствах на показанной схеме описываются словом «мизер» — это просто факт, с которым мы вполне спокойно живем. Интерес к Европе — огромен, для этого достаточно пролистать наши федеральные СМИ или глянуть в телевизоры. На десять сообщений о коллективном Олафе Джозевиче фон дер Макрон — одна новость с юга или востока, на пять зрителей выпусков Геоэнергетики про коллективный Запад — один зритель роликов, посвященных России и ее отношениям с южными и восточными соседями. К сожалению, многие, очень многие из нас уже слабо помнят географию наших соседей, слабо понимают, каков реальный уровень их развития. Зато все больше криков и озлобленности, в основу которых пытаются впихнуть исторические обиды многовековой давности, тем более, что еще и масса блогеров кинулась расковыривать болячку неконтролируемой трудовой миграции. Вот только, сосредотачиваясь только и исключительно на том, что вытворяют пресловутые ценные специалисты, мы норовим не понимать, что проблема не только в них — корень зла ведь в нашем собственном законодательстве. Пригласил, поставил к станку или на строительные леса, кинул с зарплатой — отличный план, точный, как швейцарские часы. На выходе — человек без денег, озлобленный на всех и вся, которому и домой-то толком вернуться не на что со всеми отсюда вытекающими. Но имена и лица мигрантов, нарушающих законы — это пожалуйста, а вот компании и имена их владельцев, которые их сюда приглашают сотнями тысяч — это ни-ни, это ж ого-го, какие уважаемые люди… И еще одна прописная истина: чем больше работы у людей дома, на родине — тем меньше склонность к перемене мест. И это одна из причин, по которым верна китайская мудрость — выгоднее жить рядом с богатыми соседями. Есть и еще одна, не мене очевидная. Действия коллективного Запада дают два результата: Россия все меньше представлена на привычном, таком платежеспособном европейском рынке, при этом сам этот рынок этот скукоживается, что та шагреневая кожа. Развиваться в режиме автаркии у нас не получится до той поры, пока власть наша не рискнет озвучить очевидный, как мне кажется, лозунг: русские всего мира, вы нужны дома, у нас сотни тысяч рабочих мест и готовность вернуть всех своих блудных сыновей и дочерей. 145 миллионов человек — это физически мало для того, чтобы развиваться только за счет внутреннего рынка, нет у нас возможности закрыть границы на замок и выполнять хотелки из разряда «Чем газ за границу продавать, газифицируйте всю Россию от моря до моря и при этом не вздумайте цены поднимать!» Или крестик, или трусики, а на елку залезть, чтобы рыбку съесть — это только в сказке про Емелю.
Если мы действительно хотим добиться собственного развития — нам нужны новые платежеспособные рынки. А их в мире, в общем-то и нет, впереди игра в долгую. Поиски выгодных нам проектов, которые при реализации обеспечивают рост уровня жизни как у нас в России, так и в странах-партнерах — такая вот впереди трудовая деятельность. А дальше еще одно простое соображение. Развитие экономики с ростом платежеспособности населения в наше время возможно только при развитии энергетики как основы нашей технологической цивилизации. Но обеспечивать соседей только первичными энергетическими ресурсами, мы будем переводить отношения с ними на уровень «купи-продай» и, как только найдутся умельцы, которые предложат те же ресурсы со скидкой — отношения и закончатся. Страны Евросоюза не зависели от России во всем, что касается конечных этапов переработки нефти, природного газа и угля, причем не только в качестве именно энергетических ресурсов, но и в таких отраслях, как газо- и нефтехимия. Да, собственность наших энергетических компаний в Европе имелась, причем в денежном выражении весьма крупная — магистральные газопроводы и ПХГ, НПЗ Роснефти и Лукойла, завод удобрений в Литве у Еврохима. Ключевое слово — «имелась», глагол в прошедшем времени. Выводы из произошедшего в отношениях России и Евросоюза могут и должны быть сами разные, вам об этом любой политолог и военный аналитик скажет, но я точно не скажу, поскольку я не тот и не другой. Россия для Европы была поставщиком энергетических ресурсов, Россия для Европы была крупным потребителем всевозможных углеводородных технологий — добывающих и перерабатывающих, а поставляемые Россией первичные энергетические продукты Европа перерабатывала самостоятельно, не имея по ним от нас никакой зависимости. Исключение есть, но единственное — атомные технологии, но это отдельная тема для разговора. И вывод из этого, на мой взгляд, может быть только один. Если мы и на новых рынках будем оставаться только и исключительно поставщиками первичных энергетических ресурсов, риск того, что ситуация повторится, ликвидировать невозможно. Я очень надеюсь, что число тех, кто без язвительной усмешки способен произносить благоглупость «дружеские России страны» в последние годы стремится к нулю. Нет таких — нет и быть не может. У каждой страны есть свои собственные экономические интересы, на мировой арене главенствует ровно один принцип: государство государству волк. В культурной, в научной сфере — не знаю, может быть, дружеские отношения и возможны, в экономической возможна только конкуренция, исключить которую можно только за счет меркантильно просчитанных взаимовыгодных проектов. Есть и возможность еще одного маневра, который опять же демонстрирует Росатом — превосходство наших отечественных атомных технологий настолько колоссально, что и сейчас, через 10 лет после появления первых антироссийских санкций, коллективный Запад не находит возможности вводить рестрикции против нашей государственной корпорации. Рафаэлло Гросси, генеральный директор МАГАТЭ, при всем нашем скепсисе к нему после коллизий вокруг Запорожской АЭС, жжет напалмом: попытки отказаться от сотрудничества с Росатомом приведут к тотальному торможению всей мировой атомной энергетики. Не вижу повода скромничать — да, наш отечественный атомный проект не на голову, а на два корпуса обогнал любых конкурентов. Даже если научный и конструкторский дивизионы Росатома в полном составе залягут на печку, догонять его будут лет так десять-пятнадцать. Здорово, чего скрывать-то. Хорошо, но мало. Доля атомной генерации в общем энергобалансе планеты сегодня — около 10%. Причин для этого много. Есть лежащие на поверхности — стоимость и время строительства атомных энергоблоков, но не они главные, как бы это не казалось удивительным. Атомная энергетика на сегодня — пик развития энергетических технологий, а на пик нужно уметь взобраться. Самое важное, самое главное в любом высокотехнологичном процессе — люди, профессионалы, а они не появляются сами по себе, для создания технологической и научной элиты требуются десятки лет упорной, осмысленной, плановой работы всех государственных механизмов. И даже если уровень развития достигнут, нельзя забывать житейскую мудрость: расслабишься — изнасилуют. Тридцать с лишним лет длилась атомная пауза в Штатах и во Франции — и все, о большой атомной тройке в составе США, СССР и Франции мы сейчас можем только вспоминать. Президент Штатов, с гордостью оповещающий о том, что его могучая держава всего за год сумела обогатить целых 200 фунтов урана — это, простите, смешно и жалко. Развивать и дальше отечественную атомную школу, подтягивать уровень стран-новичков — важно, нужно, необходимо и я искренне рад, что в руководстве Росатома никто от этого не намерен отступаться. С этой точки зрения важны не только сугубо экономические успехи корпорации, но и то, что Росатом шаг за шагом увеличивает сферу технологического влияния России. В 21-м веке на его счету страны-новички — Иран, Белоруссия, Турция, Бангладеш, Египет, теперь вот и Узбекистан и, в общем-то, еще и Венгрия. Венгрия — меркантильная, расчетливая страна, заботящаяся о собственных интересах, такое впечатление, отказалась от эмоций в системе государственного управления напрочь. Советско-российские атомные технологии проверяются на ее территории без малого полсотни лет — аварий нет, отказов нет, себестоимость генерации — ниже, чем у ВИЭ, венгерские специалисты никогда контакт с нашими не теряли, Росатом предлагает абсолютно полный комплект технологий. Выгодно? Да. Есть более адекватные предложения на мировом рынке? Нет. Все, выбор сделан.
Российская атомная энергетика шагает по планете — шаги ее звучат гулко, но поступь стремительной стать не может по определению. А проблемы в энергетике у стран, входящих в состав в ШОС, как и у стран-наблюдателей и у стран партнеров по диалогу — есть уже сейчас, и решать их им необходимо оперативно. Помощь в возможных решениях России выгодна опять же по нескольким причинам. Раз — газовый, угольный и нефтяной рынок Европы для нас можно считать закрытым, а налоги в этих отраслях составляют немалую часть доходов нашего государственного бюджета. Если сотрудничество со странами ШОС позволит нарастить объемы экспорта того и другого — Россия в выигрыше. Два — если мы не только поставляем первичные энергетические ресурсы, но и технологии, позволяющие превращать миллионы тонн и миллиарды кубометров в киловатт*часы — Россия в выигрыше. Если производство энергетического машиностроительного оборудования будет требоваться не только для России, но и для других стран — Россия выигрывает дважды: на самом оборудовании и на том, что масштабирование производства неизбежно ведет к снижению себестоимости, что тоже ведь только на пользу для наших собственных потребностей. Это сколько там — три и четыре? Есть и пять: надежное обеспечение энергетикой любой страны — база для роста экономики и уровня жизни любого государства 21 века за исключением Ватикана, удивительного государства, в котором при нулевой рождаемости численность населения не падает. Растет уровень жизни — растет платежеспособность, причем не только в энергетической отрасли, но и во всех остальных. Это, даст бог, уже шесть — Россия получит возможность выхода на рынки стран ШОС не только с энергетическим сырьем и технологиями, но и со многими другими промышленными товарами — с теми, в которых я ничего не понимаю, потому и углубляться не буду. Но есть и номер семь — как говорят нумерологи, счастливое число: Россия — наследница, которая должна стать и продолжательницей невероятного наследия создателей не только плана ГОЭЛРО, но и создателей Единой энергетической системы СССР и объединенной энергосистемы «Мир». И я убежден, что технологии создания объединенных энергосистем — не менее уникальный экспортный продукт чем-то, что предлагает наш Росатом. Правда, судя по всему, электротехническое оборудование серьезным вариантом если уже не перестало быть, то перестает быть прямо сейчас перспективным направлением. Пока мы это оборудование увлеченно закупали у Сименса, АББ и прочих европейских умельцев, Китай, который клал с прибором на какие-то там авторские права и прочее патентное право, всю электротехнику научился производить сам, масштабировал производство за счет своего огромного внутреннего рынка, а сейчас с чистой совестью строит заводы по республикам Средней Азии. Строил бы и по Центральной Азии, но в Афганистане сейчас, как бы это помягче выразиться — некоторые организационные трудности. Так что тут, нравится нам это или нет — только конкуренция, причем с далеко не блистательной стартовой позиции. Железобетонное правило «расслабишься — изнасилуют» пленных не берет.
Вот только тут есть еще один момент, сугубо субъективный — есть у меня подозрение, что я просто не в силах оценить невероятную устойчивость России, которую моя формальная логика постичь просто не в силах. С момента ввода в эксплуатацию на полную проектную мощность Усть-Среднеканской ГЭС у нас в России нет ни одного строящегося проекта крупной ГЭС. Попытки РусГидро и министерства энергетики достучаться до нашего уважаемого правительства о том, что правила, законы менять пора, результата не дают — это факт, который секретным ни для кого не является. А гидростроители — это уникальные, штучные специалисты, которые без работы по специальности могут превратиться в последних могикан, которым без новых проектов просто некому будет передать свой опыт. Персонально для меня, человека, который на свет появился в непосредственной близости к строившейся, в числе коллег, и моими родителями Красноярской ГЭС эта ситуация, простите за откровенность — нож в сердце. Грустно, поскольку просвета видно просто не было. Да, идут разговоры о строительстве двух крупных ГЭС на притоках Амура — проект проектируется, общественные слушания проводятся, но как не было схемы финансирования будущего строительства — так и нет. Но вот май этого года — московский институт Гидропроект из состава холдинга РусГидро уверенно получает заказ на разработку проектов сразу двух ГАЭС в Узбекистане. То, что у меня ладони на столе лежат — оптическая иллюзия, на самом деле они в кулаки сжаты в надежде на то, что разработка проектов вырастет в контракты на строительство. Но вот июнь этого года, и приехавший в Астану на саммит ШОС президент Монголии приглашает Россию участвовать в проекте строительства ГЭС на Селенге. Кстати, этот проект интересен настолько, что, мне кажется, вполне достоин отдельного рассказа, но сегодня о другом. О том, что, раз уж мы терпим у самих себя действующий Закон об электроэнергетике, он же — печально известный ФЗ-35, то сотрудничество в рамках ШОС становится шансом сохранить отрасль не только на уровне проектных институтов и строительства ГЭС малой, до 50 МВт мощности. Сражения с наследством Чубайса в виде законодательства, фактически запрещающего строительство крупных ГЭС у нас в России неизбежны, но, согласитесь, что вести их, имея «тыловые укрепления» на просторах большой Евразии куда как более комфортно. Повезет — добьемся возвращения в нашу отечественную энергетику здравого смысла, который не просто подсказывает, а орет благим матом: использовать гидропотенциал России только на 20%, при этом без устали выплетая кружева слов про низкоуглеродную энергетику с высоких трибун — позор.
Еще более удивительно то, что у нас стали накапливаться собственные достижения в одном из направлений энергетики на ВИЭ — в ветровой. Европа на рубеже нулевых-десятых была уверена, что конкурентов в этой отрасли у нее никогда не появится, но Китай доказал, что это было глубоким заблуждением. Казалось бы — России тут точно ничего не светит, но в очередной раз оказалось, что казалось. Росатом, подписывая соглашение о создании совместного предприятия с датским производителем, сумел добиться таких условий, который не позволили датчанам после февраля 2022 года исчезнуть бесследно. Технология ветротурбин мощностью 2,5 МВт передана полностью, но это только часть того, чего сумел добиться Росатом за последние годы. «Сколково» организовало совместное производство в Ульяновске лопастей для турбин — тоже с датской компанией, но тут удача не улыбалась, эти датчане ушли, ничего не оставив, кроме производственной недвижимости. Росатом, у которого в композитном дивизионе насчитывается уже более 30 предприятий, спокойно забрал эти остатки былой роскоши и намерен уже в следующем году наладить производство под собственной маркой. Гондола и лопасти — это уже немало, но в запасе у атомной корпорации еще и СП с Норникелем «Полярный литий». Это СП создано специально для разработки законсервированного (вежливое слово, придумано специально для того, чтобы такие, как я, не называли вещи своими именами — брошенного) месторождения лопаритовых руд Кольского полуострова. С учетом легкой истерии вокруг электроавтомобилей слово «литий» в названии звучит особенно звонко, но есть нюанс — в той же породе содержится ниодим, который используется для производства постоянных магнитов. И как-то так случайно получилось, что и технология производства ниодимовых магнитов у Росатома тоже в наличии. Как говорил ныне покойный бывший одессит, «но у нас с собой было». Месторождение на Кольском полуострове, завод в Соликамске с технологией извлечения из лопаритов всех химических элементов, Чепецкий завод, на котором уже создается производственная линия по производству магнитов из редких металлов, «Атоммаш» в Волгодонске, на котором создается все прочее оборудование гондол ветроэлектростанций, завод в Ульяновске с лопастями. Пока что все, и я очень надеюсь, что ключевое слово — именно «пока». Там же, в Волгодонске освоено производство стальных башен ветровых энергоустановок, Росатому на сегодня не принадлежит ни одной акции завода «ВетроСтройДеталь». Вообще ни на что не намекаю, просто вот такой факт имеет место быть. В последние годы увидеть вот такое динамичное создание новой производственной вертикали даже и не припомнить, и результаты уже появляются, хотя и направление это для атомной корпорации совершенно новое, и в качестве конкурентов — мощнейшие компании Китая, да и европейцев со счетов сбрасывать не приходится. Тем не менее первые зарубежные контракты по строительству ветровых электростанций за рубежом у Росатома уже появились — в Китае и в Мьянме. С учетом того, что генеральный директор корпорации Алексей Лихачев был одним из участников официального визита Владимира Путина во Вьетнам, можно если не надеяться, то хотя бы подозревать. Впрочем, я ведь не политолог, это они могли бы куда как подробнее растолковать, как на нынешнем этапе выглядят отношения Вьетнама и Китая и экономические с энергетическими нюансами, из отсюда вытекающими. И нельзя обойти вниманием еще один небольшой эпизод, относительно недавно заявленный вслух. В марте этого года, на полях Атомэкспо, «Русатом Сервис», структурная единица в составе электроэнергетического дивизиона Росатома, подписала соглашение с министерством энергетики Киргизии, по которому в этой республике предусматривается строительство малых ГЭС общей мощностью, ни много ни мало, до 400 МВт. По использованию своего гидропотенциала на целых 20% Россия, если и может перед кем-то гордиться, то как раз перед Киргизией — здесь этот показатель с трудом дотягивает до 5%. Колоссальный запас энергии многочисленных горных рек Киргизии в советское время даже для крупных рек был задействован далеко не полностью, а уж с ГЭС малыми, мощностью до 50 МВт тут и вовсе целина. Причем тут Росатом? Еще в советские времена венгерская компания GANZ EEM (Ganz Engineering and Energetics machinery) принимала участие в строительстве АЭС в странах СЭВ, поскольку выпускала и выпускает весьма качественное насосное оборудование. Компании 150 лет от роду, начинала она некогда с колес для водяных мельниц, вот и повелось, как говорится. Кризис 2007 года прошелся по Ganz EEM бульдозером, и в 2008 году Росатом сделал предложение, от которого венгры и не подумали отказываться. Одно из их изобретений — те самые контейнерные ГЭС: один контейнер с гидроагрегатом в русло реки на дно, второй, с системой вывода мощности — на бережок. Производство в Россию пока не переносили — не так много заказов, зато они порой весьма интересные. Первым, к примеру, поступил из Грузии в 2016 году — горных рек и у нее немало, отношения с Россией у нее после 2008 года были отвратительными, а вот контракт с настоящей европейской компанией — типичное этодругое. Первая малая ГЭС от Росатома в Киргизии должна быть введена в строй уже летом 2025 года — на реке Чандалаш, мощность — 24 МВт. Киргизия по территории, конечно, не велика, но горные села и строительство ЛЭП — это одни деньги, а строительство местной генерации — совсем другое. И сразу отвечу на вопрос, почему мы не видим вот таких проектов Росатома у нас дома — с атомщиками в этом направлении очень активно и удачно работает РусГидро, традиционно выступающий в качестве генерального подрядчика. Так или иначе, можем констатировать: если в Киргизии с малыми ГЭС у Росатома все получится, то палитру его энергетических предложений в адрес потенциальных заказчиков можно уверенно считать тройной — атом, ветер и вода. Зная подход Росатома, сомневаться в том, что Киргизия будет первой, но не последней, не приходится. Принцип одного окна для совершенно разных электростанций — это по нашему. Если без иронии, то российская государственная компания — подчеркиваю, не частная, а государственная — набирает универсальные навыки во всем, что касается нескольких видов безуглеродной генерации электроэнергии. С одной стороны — это следование модным трендам, с другой — следование-то не пропагандистское, а технологичное. Если вы, господа в правительстве той или иной страны, намерены демонстрировать приверженность зеленой идеологии — любой каприз за ваши деньги. Цинично, но, если это приносит пользу России — почему бы и нет? Польза-то, как обычно у Росатома — двойная: не только прибыль в казну и дополнительные заказы для машиностроения и приборостроения, но и расширение зоны технологического влияния России. Как пример — все та же Киргизия: пока идет неторопливое, тщательное взвешивание всех «за» и «против» строительства АЭС в горной и сейсмоопасной местности, Росатом уже здесь — с ветряными электростанциями, с малыми ГЭС. Рано или поздно дойдет и до атомных проектов, а привычка сотрудничать именно с российской корпорацией — уже выработана.
Как бы лично я ни относился к еще одному направлению в современной энергетике, обойти стороной литий-ионные аккумуляторы и накопители тоже ведь нельзя. С вашего позволения, я не буду касаться всего того, что может стать следствиями столь желанного нашим Минпромторгом массового распространения электромобилей в нашей стране — тема большая и требует отдельного рассмотрения, к ней, подозреваю, еще не раз придется возвращаться. И даже о том, насколько электромобили полезны для окружающей среды, если изучать эту проблему не при помощи надувания розовых пузырей, а при помощи калькулятора — не сегодня. Так или иначе, но электромобили и прочие самокаты шагают по планете, парк растет — это просто факт. Лидером вполне ожидаемо стал Китай, сумевший сосредоточить в руках своих государственных компаний все, что касается производства редких и редкоземельных элементов. Статистика 2023 года, доли китайских производителей в общем мировом объеме производства батарей для электромобилей: CATL — 36,8%, BYLD — 15,8%, то есть на двоих — 52,6%. Российских компаний среди топ-10 не наблюдается — мы стартовали куда как позже и далеко не очевидно, что сумеем занять достойное место в среднесрочной перспективе. Однако то, что Россия начала развивать производство ЛИА позже многих других стран, так или иначе, но действительно полезно: мы уже можем видеть и оценивать ошибки первопроходцев, что атомная корпорация Росатом, собственно, и делает. При чем тут опять Росатом? Можно дать вполне дипломатичный ответ — так исторически сложилось. Изотоп лития-6 в соединении с дейтерием, дейтерид лития — своеобразная «консерва», при облучении быстрыми нейтронами высвобождающая тритий, тем самым делая возможным термоядерный взрыв. Отдельная история, конечно, но сегодня — только о том, что министерство среднего машиностроения и Росатом, ставший его наследником и продолжателем, знают о свойствах лития, способах его добычи, переработки руды абсолютно все. Для ядерных оружейников задачка была посложнее, поскольку им был необходим именно изотоп литий-6, а для ЛИА вполне достаточно основного изотопа, лития-6. Что еще требуется для ЛИА? Никель и кобальт. Вот нам и состав акционеров компании «Полярный литий» — Росатом и Норникель, все совершенно логично. «Полярный литий» создан для возрождения добычи и переработки лопаритовых руд Колмозеровского месторождения, строительство ГОК уже начато, производство должно стартовать в 2026 году. Лопаритовая руда — это не только литий, он в этой руде находится в дружной компании с бериллием, ниобием и танталом, потому переработка этой руды — далеко не самая простая технология. Но она уже освоена на Соликамском магниевом заводе, который по неслучайному стечению обстоятельств принадлежит Росатому, который, как известно, уже приступил к строительству сразу двух гигафабрик по производству ЛИА — в Калининградской и в Московской областях. Итого: у нас на глазах Росатом в компании с Норникелем создает в режиме онлайн еще одну высокотехнологичную вертикально интегрированную компанию. К этой истории стоит вернуться, чтобы поговорить подробнее, а сегодня об еще одном тихом событии, которое вполне себе тянет на настоящую сенсацию.
В прошлом, 2023 м, году объем производства ЛИА в Китае достиг 371,2 ГВт*часов — более, чем серьезный объем, который будет только расти. При этом Китай прекрасно отдает себе отчет в том, насколько опасны для окружающей среды ЛИА, если после эксплуатации их просто вышвыривать на свалки. Не способна природа перерабатывать эту химическую дрянь, при этом нельзя забывать о том, что литий, кобальт, да и никель с алюминием достаточно дороги, чтобы ими раскидываться. Китай к делу подходит с традиционной для него пролетарской простотой: в прошлом году в этой стране появился закон, требующий от производителей электромобилей и ЛИА отслеживать и перерабатывать батареи. По итогам прошлого года Китай создал предприятия, способные перерабатывать до 300 ГВт*часов ЛИА. Внушает, как говорил незабвенный Хрюн, но есть и нюансы: по имеющимся сведениям, пока китайским специалистам удается успешно извлекать только литий, с никелем и кобальтом дела пока что на уровне «удовлетворительно», требуются дополнительные научные изыскания. У нас в России до столь сурового законодательства пока далеко, законодатели над проблемой пока еще не сосредотачивались. Скажем мягко — у России и так забот хватает, а парк электромобилей на всю страну только в этом году преодолеет планку в 50 тысяч единиц. Тем удивительнее то, что Росатом проблему переработки ЛИА видел изначально, а нам, как мне кажется, остается только порадоваться тому, что атомная корпорация становится нашим монополистом. Нет, не потому, что Росатом симпатичен, а потому, что ЛИА, прежде, чем отправлять на переработку, нужно разобрать и привести в состояние, пригодное для переработки. И совершенно не случайно то, что посетители Атомэкспо наблюдали на экспозиции Рэнера, отраслевого интегратора этого бизнес напрваления Росатома: унифицированную платформу для ЛИА. Для электромобилей разной грузоподъемности на ней осуществляется набор необходимого комплекта унифицированных ЛИА — это оптимальный вариант для их дальнейшей переработки. Разумеется, лучше всех с этой операцией будет справляться тот, кто эти ЛИА производит, и Росатом вполне уверенно проектирует строительство завода по переработке ЛИА в Нижегородской области. Уверенно, поскольку все научно-исследовательские и научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы проекта «Переработка отработанных ЛИА» в рамках Единого отраслевого тематического плана были поручены институту Гиредмет, колыбели отечественной атомной науки, ВНИИХТ, всероссийскому НИИ химических технологий. В самом конце мая этого года специалисты этих институтов отчитались о результатах: разработанный гидрометаллургический метод позволяет получить из отработанных ЛИА литий, никель и кобальт батарейной чистоты — 99,9%, то есть фактически безо всяких примесей. И это уже не теоретические выкладки, а многочисленные эксперименты на собранной лабораторной установке, состоящей из 88 ступеней экстракционного каскада. Все получаемые из ЛИА химические элементы соответствуют всем характеристикам ГОСТа, проект находится в высокой степени готовности для масштабирования из лабораторных условий на производство. Что это значит? Перспектива делать предложение потенциальным зарубежным заказчикам: если вы выбираете наши литиевые батареи, то мы предлагаем организовать их переработку в вашей стране по нашим технологиям. Разумеется, это всего лишь мои личные домыслы, но основой для них является вполне реальный факт — на сегодняшний день ни один производитель электромобилей вот такого комплексного предложения сделать не способен. Машинки покупайте, цена и качество у нас отличные, а куда вы будете потом аккумуляторы скидывать — вы уж сами придумайте. Подозреваю и даже надеюсь, что сегодняшний рассказ про это новое направление деятельности Росатома последним точно не будет.
А вот теперь вернемся к энергетическому сотрудничеству в рамках ШОС — что именно Россия уже делает в странах, входящих в это объединение. Наискосок, бегом, сугубо ознакомительно, поскольку сегодняшняя передача — вводная. Слева направо сверху вниз, как в школе учили.
Белоруссия. Газ и нефть — в обоих случаях по 100%, трубопроводы в полном порядке. Совсем недавно на полную мощность введена в эксплуатацию построенная Росатомом Белорусская АЭС. 100% морского экспорта, Минск строит причалы в Ленинградской области и на севере — запланированы проекты в Мурманске и в Архангельске. Проекты по расширению железнодорожных путей сообщения отсутствуют, колея унифицирована — 1520 см. Предложение Белоруссии о совместном расширении производства азотных удобрений в Гродно встречного предложения не получило. Расширяется сотрудничество по всему, что умеет БелАЗ — не только по номенклатуре самосвалов, но и по строительству СТО на территории России. На предварительной стадии — первые переговоры по второй АЭС и по сотрудничеству в атомной не энергетической отрасли — ядерная медицина, аддитивные технологии и далее по списку. Белорусские заводы аттестованы Росатомом в качестве поставщиков оборудования для атомной отрасли, белорусские строительные компании уже трудятся на проектах Росатома в Бангладеш, Египте и в Венгрии. Подготовка специалистов, расширяющееся научное сотрудничество, весьма вероятен заказ на исследовательский реактор со всеми сопутствующими. Энергетические системы синхронизированы, только что подписано соглашение о создании единого энергорынка.
Казахстан. Наши объединенные энергосистемы синхронизированы, ОЭС Казахстана имеет соединения с ОЭС Урала и ОЭС Сибири. Поставки нашей электроэнергии становятся все более заметными и постепенно приобретают постоянный, а не «пиковый» характер. В республике растет энергодефицит, средний возраст электростанций превышает 60 лет, первый проект — строительство нашей государственной ИнтерРАО сразу трех новых угольных электростанций. До конца года ожидаем решения министерства энергетики по окончательному варианту газификации северо-восточных областей Казахстана при участии Газпрома, теоретически возможен и вариант с транзитными поставками в Китай. Уже осуществляется транзит российского газа через Казахстан в Узбекистан и далее в Киргизию, постепенно формируется график наращивания объемов. Совместный с Лукойлом добычной газовый проект на шельфе Каспийского моря, целый ряд проектов по переработке с нашими компаниями. Россия транзиирует казахстанскую нефть в Германию, Казахстан — российскую нефть в Китай, соотношение 1 к 10. КТК — основная экспортная артерия казахстанской нефти, совместное предприятие, оператор проекта — Транснефть. По территории Казахстана проходит восточный маршрут транспортного коридора «Север — Юг», но пока ни одного проекта расширения железнодорожных путей сообщения, что при единой колее 1520 выглядит странно. Росатом через совместные предприятия с Казатомпромом имеет доступ к 25% добываемого урановой руды, ряд совместных проектов с Ульбинским комбинатом. Росатом заявлен в качестве одного из четырех участников тендера на строительство АЭС, но общенациональный референдум о допустимости атомной энергетики в Казахстане пока не проведен. Южная часть ОЭС Казахстана входит в ОВЭС Центральной Азии (объединенная водно-энергетическая система), связи с северной и западной частыми ОЭС явно не достаточны.
Узбекистан. Общая сумма российских инвестиций в уже реализуемые проекты на территории превышает 20 млрд долларов, в разработке — проекты еще на 40 млрд долларов. Энергетические системы синхронизированы, энергодефицит в Узбекистане нарастает, поставки из России — транзитом через ОЭС Казахстана с потерями выше нормативных. С октября прошлого года начаты поставки российского газа в объеме 2,8 млрд кубометров в год, плановое расширение газотранспортной системы Узбекистана должны обеспечить увеличение объемов до 11 млрд кубометров в год. Через Узбекистан идут поставки газа в Киргизию, объем — до 1 млрд кубометров в год, постепенно будет увеличиваться. Россия увеличила объемы поставок нефти — приблизительно на столько же, насколько Казахстан увеличивает поставки нефти в Германию. В мае этого года подписан обязывающий контракт на строительство АЭС малой мощности в составе шести энергоблоков, РусГидро разрабатывает проекты строительства двух ГАЭС, вопрос о строительстве АЭС большой мощности с повестки не снимается. Реализуется проект «зеленого экспресса» — железнодорожные поставки плодо-овощной продукции из Узбекистана в Россию, объемы поставок увеличиваются. Железнодорожная колея — 1520, Ташкент прилагает усилия для строительства железной дороги через Кабул в Пакистан, участок от Термеза до Мазари-Шарифа построен и эксплуатируется. В Ташкенте работает единственный заграничный филила МИФИ, где идет подготовка будущих специалистов атомной энергетики. Узбекистан — участник ОВЭС Центральной Азии, крупнейший поставщик электроэнергии в Афганистан.
Киргизия. Энергетические системы синхронизированы, железнодорожная колея единая, все поставки — через Казахстан и Узбекистан. Оператор газотранспортной и газораспределительной системы, компания Газпром-Кыргызстан поэтапно занимается газификацией, компания Газпром разрабатывает проект строительства газовой электростанции для столицы республики. Росатом уже строит малые ГЭС, идет подготовка к строительству ветроэлектростанций, трудится рабочая группа по строительству АСММ, на сегодня предварительно потребуется три двублочных АЭС. Росатом уже приступил к работам по ликвидации ядерно-радиационных объектов — хвостохранилищ и заводов по обогащению руды. Как и Узбекистан, Киргизия восстанавливает ядерную медицину в сотрудничестве с Росатомом, также входит в состав ОВЭС Центральной Азии. Не реализован проект CASA-1000 — требуется не только строительство ЛЭП, но и строительство либо тепловой, либо атомной генерации.
Таджикистан. В мае этого года вернулся в состав ОВЭС Центральной Азии, что может стать основой для разработки взаимовыгодных энергетических проектов. Пока здесь активно работает только Росатом — реализация проектов по ликвидации ядерного наследия, в прошлом году досрочно убраны остатки былой роскоши на месторождении Табошар, продолжение уже продолжается. Железнодорожная колея унифицирована, энергосистемы синхронизированы.
Иран. Второй номер в мировой табели по запасам природного газа после России, отказывающийся от любых попыток заставить превратиться в нашего конкурента. Железнодорожная колея — 1430, подписано соглашение о строительстве железной дороги на участке Решт — Астара, реализация проекта позволит ввести в дело западный маршрут МТК «Север — Юг», работы не начаты. Подписано соглашение о модернизации железных дорог Ирана от границы с Туркменией до побережья Персидского залива, работы не начаты. Подписан стратегический меморандум о поставках российского газ на север Ирана, содержание меморандума в открытых источниках не опубликовано, что порождает бесконечное количество всевозможных версий и даже сплетен. Росатомом построена Бушерская АЭС, ведется строительство еще двух энергоблоков в ее составе, найти информацию о ходе строительства практически невозможно. В 2021 году «Силовые машины» начали строительство парогазовой электростанции «Сирык» в окрестностях порта Бендер-Аббас, информация о ходе строительства в открытых источниках отсутствует. Предложения Тегерана об организации своповых поставок по схеме «нефтепродукты на север Ирана в обмен на нефть в южных портах» Россией проигнорированы за отсутствием резервов нефтеперерабатывающих мощностей, строительство которых в России запрещено нашим министерством финансов. В прошлом году из Ирана импортировано около 500 тонн катализаторов для нефтепереработки: и Россия, и Иран импортозаместили до 80% этой продукции, но номенклатура не совпадает — нам обоим повезло. По окончании процедуры стандартизации зависимость от поставок из недружественных стран будет равна нулю. Эта же процедура требуется и в энергетическом машиностроении — это позволит прибегать к помощи Ирана, который способен производить целую линейку газовых турбин большой мощности. В конце прошлого года проведены тестовые поставки электроэнергии по энергомосту Россия — Азербайджан — Иран, комментариев от министерств энергетики наших стран пока не было.
Пакистан. Зависимость страны по первичным энергетическим ресурсам — более 90%, однако из-за нестабильности финансовой системы совместные проекты практически не реализуются. Пилотные поставки российской нефти не привели к расширению, проект строительства магистрального газопровода «Пакистанский поток» от южного побережья до северных промышленных центров сдвинуто вправо, АЭС в Пакистане строят китайские корпорации.
Индия. Построены два атомных энергоблока, строятся еще четыре, все — в составе АЭС Куданкулам, идут переговоры об еще одной площадке для Росатома, по индийским меркам это еще шесть энергоблоков. С 2023 года Индия — второй по объемы рынок сбыта российской нефти, Россия для Индии — поставщик номер 1. Консорциуму российских компаний принадлежит один из крупнейших НПХ Индии — вместе с нефтеналивным портом и небольшой сетью АЗС, в которой на сегодня всего 7 тысяч заправок. Газпром осуществлял поставки СПГ по долгосрочному контракту — 2 млн тонн, но поставки шли через украденный немцами холдинг «Газпром Германия». Растут поставки коксующегося угля — Индия прилагает максимум усилий для роста своей металлургической отрасли.
Китай. Очевидно, что о сотрудничестве с ним можно рассказывать несколько часов без остановок, так что только штрихами. Крупнейший покупатель российской нефти и угля всех марок, объем трубопроводных поставок российского газа к 2027 году должен вырасти до 48 млрд кубометров в год. Построены 4 энергоблока АЭС «Тяньвань» и завод по обогащению урана как дополнение к ним. В настоящее время строятся еще два энергоблока на этой же АЭС и два — в составе АЭС Сюдайпу, Росатом оказывает «шефскую» помощь в строительстве опытно-демонстрационного блока CF-600, который будет обеспечен нашим МОКС-топливом. С 2004 года осуществляются поставки электроэнергии с традиционным объемом порядка 3 млрд кВт*часов, хотя рамочный договор позволяет увеличить эти объемы в 10 раз. Но для этого, как ни удивительно, требуется строительство новых электростанций, над чем Россия размышляет вот уже 20 лет тому как. В прошлом году и в этом объем поставок снижен на 30% — неторопливость наших размышлений привела к тому, что уже и нашему Дальнему Востоку грозит энергодефицит. Продолжать, с вашего позволения, не буду — подробный рассказ реально может стать бесконечным. На следующие передачи отложим и разговор о проекте «Большого азиатского энергокольца», который был предложен Владимиром Путиным еще в 2012 году. Тем более, что совсем недавно состоялся визит нашего президента в страну, которая потенциально может стать еще одним его участником — я имею в виду, конечно же, КНДР. Поскольку о том, какие преимущества дает создание крупной объединенной энергосистемы, я уже немного рассказал, продолжение разговора вполне логично.
Vkontakte
Twitter
Одноклассники
Предыдущий
0 комментариев